— Сейчас приеду — и всё расскажу.
Главное — вовремя отключиться, иначе допрос может вестись и час. Как и все старые одинокие люди, прабабка любит поболтать. А тут — повод. Великое событие. Любимый и единственный праправнук возвращается. Мой сын.
Глава 28
Анна
Невозможный, совершенно сумасшедший мужчина.
Он продумал всё. До мелочей.
Тактика хищника — сделать молниеносный бросок и завалить жертву, практически не прилагая усилий.
— Нет, — сказала я, как только курьер доставил мне купленные им вещи.
— Будьте любезны, — улыбался, как манекен, парень, наверное, чуть моложе меня, — я всего лишь выполняю свою работу и получаю за это деньги. Вы же не хотите оставить меня без зарплаты?
Он смотрел мне в глаза честно и невинно. Хлопал ресницами и растягивал старательно губы. Не удивлюсь, если Рейнер его и подкупил, и запугал, и дал чёткие инструкции.
— Вот, — протянул он мне записку с таким видом, как будто это волшебный пропуск, позволивший бы ему сбагрить купленное Рейнером барахло и со спокойной душой и совестью уйти.
Я смотрела на чёткие летящие буквы и слышала рейнеровский глубокий голос. Всё ему под стать. И стиль, и почерк.
Этот мальчик курьер с глазами летнего неба заставил меня всё перемерить. Часть вещей я отдала. Кое-что не село, кое-что просто выбрала.
Вначале я старалась быть скромной, а потом махнула рукой. Кое от чего невозможно отказаться. Раньше я, не задумываясь, покупала то, что мне нравилось. Сейчас же понимала: я слишком избаловалась и привыкла почти ни в чём себе не отказывать.
Рейнер дал мне возможность не стоять перед выбором. И я испытывала благодарность.
С курьером мы расстались тепло. Обоюдное удовлетворение. Я заполучила одежду, он — полагаю — хорошие чаевые за добросовестно выполненную работу.
Но на этом сюрпризы не закончились. У меня ещё щёки не отпылали, когда прибыла доставка продуктов.
Рейнер ко всему подходил основательно. А размахом. А я не знала, что с этим делать.
Да, я ему была благодарна. И да, меня это пугало: я приняла от постороннего мужчины помощь. Значительную помощь. И он вправе потребовать что-то взамен. Или преисполниться ожиданием моей благодарности.
И я не могла быть уверена, что он ничего не потребует. Разве что внутри жила отчаянная надежда: он не такой. Он другой. О, эта бесконечная вера в хорошее, в людей. Нет, я не разучилась верить. Я немножко сломалась, чтобы доверять безоговорочно, как когда-то.
«Спасибо», — написала я ему в смс. Скупо, но по-другому не получилось.
Рассыпаться в благодарностях — не стоит. Промолчать — некрасиво. Лучше так. Хорошее доброе слово, в которое я вложила куда больше, чем в нём букв.
А потом я позвонила Машке. Сбивчиво рассказала и о приезде Рейнера, и о его помощи.
— Он на тебя запал. Впрочем, я уже это говорила, кажется. Ты его о чём-нибудь просила?
— Нет, — сжимала я в одной руке телефон, а другой трогала пылающую щёку.
— Ты ему жаловалась? Ныла? Сетовала? Рассказывала, какой Вадик козёл?
— Нет же. Хотя я сказала, да. Что не смогла забрать свои вещи.
— Но я уверена, ты не плакала, не стенала, не заламывала руки и не давила на жалость.
— Я не смогла бы. Ты же знаешь.
— Знаю, конечно. А поэтому — не парься. Он захотел тебе помочь? Прекрасно. Он ни о чём не спрашивал? Замечательно. Прими всё, что он посчитал нужным тебе дать, и поблагодари.
— Уже. Я написала ему смс.
— Всё. Выкинь остальное из головы и радуйся. У нас есть возможность купить тебе ноутбук получше, порыскать в поисках обуви и заняться куда более приятными вещами, чем, высунув язык, проходить квест «как прожить на энную сумму и не загнуться».
— Я не уверена, что это правильно. Мама учила меня не принимать подарки, которые я не смогу оплатить самостоятельно. Потому что жизнь устроена так, что иногда приходится платить. А у меня нет ничего. И платить придётся сама знаешь чем.
— Я бы сказала: меньше слушай маму. Но Ольгу Степановну я уважаю, она очень мудрая женщина — раз. А во-вторых… Я сомневаюсь, что твой Райдер что-то потребует взамен.
— Рейнер, Маш, Рейнер.
— Ну, да. Он самый. Я тебе так скажу: будь он скотиной, сразу бы предложил тебе своё покровительство в обмен на… список. Такие не мелочатся и многоходовочек не делают. В лоб. Конкретно. Покупают. Твой не похож. А если уж вдруг Райдер настолько извращенец, то ты всегда можешь вернуть ему вещи с припиской: женские шмотки вам к лицу. Как Вадимчику.
Машка умела подбодрить. И вроде всё правильно сказала, и одновременно расстроила. Гарантии, что Рейнер не выкатит список, не существовало. Но пока… может, и нужно поменьше думать об этом.
— А ещё он спросил, не хочу ли я, чтобы он набил морду Вадиму, — зачем-то очень коряво рассказала я Машке.
— О-о-о! С этого нужно было начинать! Великолепно! Знаю, что ты не позволила, добрая душа, но дай мне хоть пофантазировать, что Райдер твой не спрашивает разрешения, а просто идёт и чистит табло твоему неверному мужу!
— Даже не представляю, как бы это выглядело, — покачала я головой.
— Да нормально бы это выглядело. Красочно. И пусть бы Вадимчик сдох, воображая, как ты с этим красавчиком зажигаешь.
— Машка! — это был и вопль смущения, и неприятия.
— А что такого? Красивый большой самец. Богатый, успешный. Ты ему нравишься. Неужели нигде ничего у тебя не ёкнуло, глядя на него?
— Пустой разговор, — прервала я подругу. — Давай лучше завтра встретимся. Мне нужен ноутбук и кое-что по хозяйству. Я составлю список. К сожалению, у Вадима остались не только мои вещи, но и машина.
— Пф! Проблема! — фыркнула Машка. — Машину мы тебе тоже нарисуем. Есть у меня знакомый…
У Машки — куча знакомых, на все случаи жизни. Наверное, она могла и Луну с неба достать. Такая активная и деятельная… И такая одинокая.
Она что-то ещё рассказывала, а я рассеянно её слушала, в очередной раз обводя взглядом разбросанные вещи.
Правда заключалась в том, что у меня, кажется, ёкало, глядя на Рейнера. Но это то, что я хотела сейчас меньше всего. Но, может, это было именно то, что помогло бы мне разрезать невидимую пуповину, которая привязывала меня к Вадиму.
Нет, я не питала иллюзий. Особенно сейчас, когда он поступил со мной мерзко. И дело усугубилось не только его неверностью. Вадим сделал всё, чтобы меня оттолкнуть подальше.