Ангелина
Вот уже несколько дней я безвылазно сидела дома, потеряв интерес ко всему. Катя говорила, что Саша приезжал в тот день, но она не открыла. Искренне верила, что так будет правильно. Наверное мне стоило написать ему последнее сообщение о том, что всё кончено, однако, силы духа на это не хватило. Сердце скручивало от тоски, а тело ломило, будто при температуре. Воспоминания царапали душу.
— Геля, — в комнату заглянул Мурат, — опять лежишь? — вопросил он недовольно.
— Простыла немного, — пожала плечами, сворачиваясь в комочек и кутаясь в плед.
— Скажи Алле, пусть принесет тебе чай с медом и лимоном, — бросил он повелительно, — И, да, — он уже хотел уйти, но видимо вспомнил, зачем заходил, — Завтра со мной пойдешь на одно мероприятие. Так что постарайся привести себя в порядок и будь на высоте.
— Хорошо, — отозвалась бесцветно.
Мне было абсолютно не важно, куда он меня тащит и зачем. Хотя на моей памяти он впервые выходил в люди со мной, обычно я верно ждала его дома.
К назначенному времени собралась, как и просил муж, во все самое лучшее. Бежевого цвета платье в пол, без бретелей, с декольте в виде сердца и разрезом до середины бедра. Волосы собрала в высокую прическу. Вытянутые серьги с белыми камнями делали шею длиннее и изящнее. Макияж в светлых тонах. Посмотрела на себя в зеркало. Кукла. Без души и сердца. Глаза, как стеклянные.
Мурат в шикарном сером костюме и белой рубашке, ожидал меня внизу, в его руках была круглая бархатная коробочка.
— Почти идеально, — осматривая меня будто товар на рынке, констатировал супруг, — Не хватает только одной детали, — с этими словами он открыл футляр и явил моему взору то самое колье, которое я когда-то фотографировала в торговом центре. Только теперь оно не вызывало во мне никаких эмоций.
— Спасибо, — выдала на автомате, поворачиваясь к нему спиной и позволяя надеть украшение. Металл холодил кожу, а из-за камней оно было достаточно тяжелым.
— Вот теперь всё прекрасно, — хмыкнул довольный муж. Он вообще пребывал в приподнятом настроении, что было в последнее время большой редкостью, — Улыбнись. — приказным тоном произнес он, беря меня под руку и ведя на выход.
Подъезжала к банкетному залу, без каких-либо мыслей и эмоций. Хотелось просто пережить этот вечер, фальшиво улыбаясь и делая вид, что мне интересно.
Вся парковка была заставлена машинами, и мы не сразу нашли место, где оставить наше авто. Людей в зале было много, преимущественно мужчины. Поразительно, но интуиция молчала, предчувствий никаких не было. Меня не накрывало страхом или паникой. Я просто была тут и все, покорно семенила рядом с Муратом, опустив голову и совершенно не обращая внимания на людей. Напрасно…
— Пойдём, познакомлю тебя кое с кем. Ты будешь приятно удивлена, — больно впиваясь пальцами в мою руку, приглушенно произнес муж.
Просто кивнула и продолжила следовать за ним. Отсутствующим взглядом мазнула по двум мужчинам, стоящим около фуршетного стола и явно ожидающим нашего приближения. До сознания медленно начало доходить, что на меня смотрит Леонид. Он даже улыбнулся мне, как старой знакомой. И только в этот момент на меня накатило озарение, а внутри всё похолодело.
Дальше начался мой персональный ад…
Мы подошли к Леониду и… Саше. Меня словно заклинило, я не могла убрать с лица вежливую отстраненную улыбку, с которой передвигалась по залу. Сердце же наоборот, так сильно билось о грудную клетку, что стала неметь левая рука. Во рту пересохло, а в глазах запрыгали белые мушки. Казалось, еще немного и я потеряю сознание. Боль в груди усиливалась.
— Добрый вечер, — с улыбкой поздоровался с мужчинами Мурат. Лёня глядел с нескрываемым любопытством и удивлением. На Сашу я старалась не смотреть, и так чувство было такое, будто с меня кожу живьём снимают.
— Добрый вечер, — кивнул блондин. — А вы здесь какими судьбами?
— Да вот, решили с моей Гелечкой развеяться, и поддержать инновации своим непосильным вкладом, — примерзки мягким тоном пояснил муж.
Дальше не слушала. Осмелилась и посмотрела в глаза Романова. Его взгляд испепелял заживо, и я медленно умирала внутри. Именно это и боялась увидеть на его лице. Титанических усилий мне стоило держать спину прямо и изображать безразличие.
В голове билась еще одна ужасающая мысль: «Мурат всё знает!». Его стальные глаза прожигали меня насквозь. Тяжело сглотнула, пытаясь сохранить самообладание, хотя дрожащие руки выдавали мой страх. Теребила ремешок своей сумочки, чтобы хоть как-то унять тремор пальцев.
Саша не вымолвил ни слова. Говорили лишь Мурат и Лёня. Муж засмеялся, выводя меня из оцепенения. Как на буксире, двинулась за ним, не оборачиваясь и с трудом передвигая ногами.
— Мне что-то плохо. — прошептала, чувствуя тошноту, — Я в туалет, — предупредила Мурата, освобождая свою руку из его захвата.
Брезгливо посмотрев на меня, он воздержался от комментариев, позволяя мне удалиться. Поспешила в нужную сторону. Краем глаза заметила, как тут же сорвался с места Романов. Он не выжидал, не пытался создать видимость, что спешит не за мной. Несся, как локомотив.
Саша нагнал меня в коридоре, и не говоря ни слова, схватил за запястье заставляя следовать за ним. Романов намеренно или из-за охватившей его злости, делал мне больно, слишком сильно сжимая свои пальцы. Мужчина буквально зашвырнул меня в туалет, закрывая за собой дверь на замок. Места здесь было немного, поэтому обняв себя за плечи, отошла от него как можно дальше.
— Ничего рассказать не хочешь, Катя? — выплюнул он, от него веяло удушающим бешенством. А стены начали давить на меня.
— А что рассказывать? — спросила глухо, понимая, что придется рушить всё до основания. — Что скучно стало в семейной жизни, и решила развеяться? — сказала, а у самой во рту горько стало от этих слов.
Зачем я так? А что должна была сказать? Бросит меня и будет ненавидеть…
— Вот значит как? — Романов произнес это таким тоном, что я впервые его испугалась.
В два шага он оказался рядом. Грубо развернул к себе спиной. Толкнул к стене. Распласталась на ней. Смотрела в стену, и слезы текли из глаз. Платье мне начал задирать. Зажмурилась, стараясь не дышать. Если он сейчас это сделает, то станет в моих глазах таким же как Мурат. Все мужчины одинаковые…
— Что вся сжалась? — хмыкнул он мне на ухо, — Думаешь, я не побрезгую воспользоваться женой такого ублюдка, как Гофаров? Ошибаешься. Выдыхай и беги к мужу. Развеялась. Хватит.
Вздрогнула от шлепка по попе. Щелкнул замок и хлопнула дверь. Я осталась одна. Тело трясло в лихорадке. Всхлипы разрывали грудную клетку, я будто захлебывалась ими. Слезы лились нескончаемым потоком. Так больно, так гадко на душе…
Зачем он так со мной? Хотя… Сама виновата! Во всём! Ненавижу себя! Еще подрагивая и всхлипывая, умылась, смывая макияж. Какая разница как я выгляжу?
Поплелась обратно в зал. Мурат ожидал моего приближения, поджав недовольно губы.
— Почему так долго? — рявкнул он.
— Плохо мне, — прошептала, мечтая покинуть это место, как можно скорее, скрыться с глаз Романова.
Мурат схватил меня за локоть и, как следует встряхнул, так что даже зубы клацнули.
— Ты что творишь, сука? Решила меня опозорить? — ледяным тоном процедил сквозь зубы уже весь красный муж. — Быстро в машину, я со всеми попрощаюсь пока.
Отпустил меня, грубо отталкивая. А я стояла и смотрела ему в спину, не в силах сдвинуться с места. Обернулся.
— Ангел, — предостерегающе проговорил он, ещё пытаясь держать себя в руках.
Но у меня уже включился тумблер на режим самоуничтожения. Поэтому сделала то, о чем давно мечтала. Показала ему средний палец и сказала:
— Да пошел ты…
Не успела договорить, он в три шага подлетел ко мне. На глазах у присутствующих. Какой позор для его репутации… Схватил меня за шкирку так, что платье затрещало, и почти волоком потащил на улицу. А меня смех пробрал. Не могла остановиться. Ну точно со стороны выглядела чокнутой…
Я не сопротивлялась, безвольно повисла в его руках. Мурат впихнул меня на заднее сидение, сам сел за руль и дал по газам. Машина неслась по трассе, а я лежала, вдыхая запах дорогой кожи обивки кресел и периодически вздрагивала от смешков.
Наверное, сегодня он меня убьёт… Но страха не было, впервые было всё равно на своё будущее.
Мы не доехали до дома. Съехали с дороги к полю, Мурат вышел из машины и, открыв мою дверь, выволок меня из салона. На улице уже стемнело, и редко проезжающие водители вряд ли обращали на нас внимание.
— Повеселилась? — осатанело проревел он, расстегивая ремень и вытаскивая его из петель. — Теперь моя очередь!
С этими словами он толкнул меня в грудь, отчего я споткнулась и упала на землю.
Веселье началось… Он от души хлестал меня своим ремнём, в его руках был свободный от пряжки конец кожаного девайса… Оставляя ожоги на моём теле, Мурат лучился от довольства. Громко приговаривая, что и как сделает со мной сегодня, он тяжело дышал, явно вкладывая недюжинную силу в каждый взмах. Я же кричала и пыталась закрыть лицо и голову руками. Каждый удар — мой вой. Рук уже просто не чувствовала.
— Ненавижу! — выкрикивала между свистами ремня и бряцаньем тяжёлой металлической пряжки, слезы текли ручьём. — Чтоб ты сдох! Тварь! Ты мне всю жизнь сломал.
Этим подстегивала его только больше, но остановиться не могла. В конце концов, он выдохся быстрее. А я так и лежала на земле, трясясь. От нервного перенапряжения и боли, меня вырвало. Согнувшись пополам опустошила свой желудок.
— Сама дойдешь, — выплюнул Мурат с отвращением, садясь в машину. — Весь салон замараешь.
Он уехал, а я так и осталась лежать у обочины. Прохладная земля не унимала, ни физической, ни душевной боли. В голове был вакуум, в груди вместо души, зияла черная дыра. Сколько прошло времени, не знала, но ощущала, что не так много, и мне нужно было идти. Если сильно задержусь, он ещё больше озвереет.
Встала со второй попытки. Руки все в полосах, красных и кровянистых пятнах. Дома меня ждало продолжение… Сняла туфли и неспешно пошла вдоль трассы в сторону нашего поселка. Больше идти мне было некуда, да и незачем…