Мурат занес меня в свой дом на руках, как важнейшую ценность. Я была здесь впервые и с замиранием сердца рассматривала живописные окрестности еще на подъезде к двухэтажному коттеджу. Было поздно, и с улицы оценить оформление территории не удалось. А вот внутри я всё рассмотрела.
Обстановка была как в красивом кино. Меня сразу же окутало атмосферой тепла и уюта. Интерьер сочетал в себе какие-то деревенские мотивы. Открытые деревянные балки на потолке и антикварная мебель, вместе они придавали помещению нотку винтажного шарма. Гостиная с огромным бежевым диваном в форме буквы «п» и бесчисленным количеством плюшевых подушек на нем, он так и манил присесть. С него можно было насладиться видом из панорамного окна на идеально подстриженную лужайку или же посмотреть нереальных размеров плазму с длинными черными колонками по бокам.
Но центральным элементом комнаты был настоящий камин. Так и хотелось, укутавшись в плед, зажечь его и насладиться звуком потрескивающих поленьев. К гостиной прилегала столовая с обеденной зоной из прочного массивного дубового стола. Крутила головой не в силах поверить, что теперь стала хозяйкой всему этому великолепию и смогу здесь жить.
— Нравится? — наблюдая за мной, насмешливо уточнил Мурат.
— Шутишь? — не в состоянии перестать улыбаться, проговорила изумленно, — А что на втором этаже?
— Наша спальня… — выдохнул мне в шею муж, пуская мурашки по нежной коже.
Поежилась, зажимаясь. Кровь прилила к лицу, а в душе нарастал трепет и предвкушение нашей первой ночи.
Мурат поднялся по широкой лестнице из лакированного темного дерева, так и неся меня на своих руках.
Наша спальня… Кружевные шторы на окнах в пол и кровать с балдахином создали ауру спокойствия и романтики. Белоснежное белое белье и красные лепестки роз на нем заставили еще больше засмущаться.
Муж аккуратно поставил меня на ноги возле кровати, а сам отходя, расстегнул пиджак. Я смотрела на него глазами полными восхищения. Так волнительно…
— Раздевайся, — очень неромантично скомандовал Мурат, даже не оглянувшись.
Я же все ещё продолжала улыбаться. Может, так и надо? Просто мне казалось, что это происходит в процессе, само собой. Неторопливо попыталась руками найти шнуровку на спине, но никак не могла сама до нее дотянуться.
— Ты плохо слышишь? — недовольно спросил он, повернувшись. В неярком свете ночников мелькнула злая усмешка, настоящая, не игривая.
— Что-то не так? — не могла понять его негатива ко мне. — Я что-то неправильно сделала?
Руки опустились, а я судорожно прокручивала в голове последние пять минут и никак не могла понять, в какой момент успела вывести Мурата из себя.
— Я сказал, раз-де-вай-ся, — почти по слогам повторил он с металлом в голосе, — А ты еле шевелишься.
— Я не могу справиться со шнуровкой… — растерянно пробормотала и вновь попыталась дотянуться до нее, показывая мужу, что не обманываю.
В два шага он оказался рядом. Вскрикнула от того, как сильно он рванул платье в области декольте. Ткань плохо поддавалась и больно впивалась в кожу. Бусины и жемчужины посыпались на пол, а слух резал отвратительный треск.
— Мурат! Что ты делаешь? Я сама, — в душе нарастала паника, это ещё не страх, но уже осознание того, что всё должно было быть не так. Что происходило всё неправильно.
— Я и так слишком долго ждал и терпел, — будто не слыша меня, продолжал бороться с платьем муж. А я наконец-то пришла в себя. Очнулась от морока. С силой оттолкнула его и немного отошла в сторону.
— Ты пьян? — произнесла настороженно. Хотя прекрасно знала, что он не пьет и не пил на свадьбе.
Мурат засмеялся, двигался медленно, приближаясь ко мне. Я же отступала, со стороны это походило на то, как тигр загоняет лань в угол клетки. Смотрел он опасно, словно сняв маску добряка и став собой.
— Я ещё тогда, в ресторане захотел тебя. Глаза эти… — рассматривал он меня, шепча, как в бреду. — Губы. Так захотел твой ротик…
Меня замутило. Это гадко, то, что он говорил и как.
— Строила из себя, не пойми кого. Зато в машине мне в штаны лезла, как форменная шлюха, — он выплёвывал слова. — Что? Не понравился вначале? Принца хотелось? Получила?
Он снова смеялся. Только теперь уже оказался слишком близко. Я же уперлась спиной в стену. Больше отступать было некуда. Наблюдала за ним, подсознательно понимая, что произойдет дальше и от ужаса волосы на голове вставали дыбом.
— Таскался за тобой, как телок. Папашу твоего терпел, мать с ее запросами, подружку шлюховатую. Я достаточно был хорошим. Раздевайся или будет хуже… — последнее Мурат прошипел с угрозой в голосе. Теперь тембр его не пускал мурашки, не трогал сердце, он скручивал внутренности от страха.
— Зачем же тогда женился? — еле слышно спросила, надеялась, что мы сможем договориться, решить все проблемы. Еще рассчитывала на иной исход, — Мог и так переспать, — закончила подавлено.
— Ну что ты, милая? — хмыкнул Мурат, упираясь рукой в стену рядом с моей головой, — У меня большие планы на тебя. Мне нужны годы, а не одна ночь. И мне нужно потомство от здоровой и чистой женщины. Только мои наследники.
Больше он не медлил и не церемонился. Схватил за грудки и рванул платье вновь. Попыталась отбиться. Колотила его по рукам, пытаясь вырваться, оттолкнуть его.
— Не надо! Я сама! — кричала я. — Да отпусти! Не трогай меня!
А он… ударил меня по лицу. Всего лишь ладонью и даже не сильно, потом я это осознаю, но сейчас в ушах зазвенело, я потерялась. Слезы сами брызнули из глаз. Щеку жгло от боли. От шока и полнейшего замешательства лишилась дара речи.
Время, казалось, замерло. Все чувства притупились. Мой разум изо всех сил пытался осознать, осмыслить, как мужчина, которого я полюбила всей душой смог сделать такое. Превратился в какую-то уродливую карикатуру того прекрасного Мурата, что покорил мое сердце.
Не обращая внимания на мое состояние, мужчина справился с платьем и, схватив меня за локоть, подтащил к кровати. Не успела опомниться, как меня грубо на нее швырнули. На чертовы лепестки роз…
Глотая слёзы, попыталась вскочить и убежать. Но Мурат вновь схватил за руку и с силой дёрнул обратно. Свалилась неуклюже на постель. Он залез на меня сверху и зафиксировал руки над головой. Я боролась, не хотела позволять ему делать мне больно, тогда у меня еще были на это силы. Извивалась, кричала, пыталась кусаться и лягаться. Только где мне с ним справиться.
— Я буду первым… — шептал он мне на ухо.
Я же рыдала в голос. Думала, потеряю сознание от резкой и острой боли. Из груди вырвался то ли крик, то ли вой. Внизу всё огнём жгло.
— Кричи громче! — приказал он продолжая свою пытку.
Какое «кричи», я онемела. Спазм сдавил грудь, только, как рыба хватала ртом воздух. Наверное, у меня началась паническая атака.
Жуткая боль внизу и нехватка воздуха сводили с ума. Эта сволочь пыхтел и стонал. А я медленно сходила с ума. Как не вырвало прямо на него?
Не знаю, сколько это длилось по времени, мне казалось что неимоверно долго… Наконец он отпустил меня, перекатился на бок и пошел в душ. Я же не шевелилась. Меня трясло как лист на ветру. Немые рыдания содрогали тело. Приподнялась на локтях, а на кровати… Не хочу об этом говорить. Так испугалась в первые секунды. Встать удалось только с третьей попытки и сразу упала, ноги не держали. Внутри всё горело огнём. К черту вашу любовь, если это всё так отвратно и больно.
Дрожащими руками завернулась в остатки своего платья, ожидая возвращения Мурата. Мы должны поговорить.
Щеку продолжало жечь. В голове всплыла мысль, бежать, да только я понятия не имела где мои вещи, а обнаженной особо не побегаешь.
Вздрогнула от звука открывшейся двери. Вообще ощущала себя напуганным зверьком, что шугался любого шума. Мурат вышел из душа, волосы влажные, полотенце на бедрах. Такой весь, улыбается, тварь!
— Давай в душ и повторим. — вновь приказ, а не предложение.
Какое «повторим»? Да я под дулом пистолета второй раз не лягу с ним на одну кровать.
— Не подходи ко мне, урод, — меня трясло мелкой дрожью, никак не могла взять себя в руки. Нервная система просто не справлялась с перегрузом. — Я завтра подаю на развод. Ты больной! Я не буду с тобой жить…
Он вновь, оказался рядом, слишком быстро, схватил за шиворот, как котенка и ощутимо встряхнул.
— Слушай внимательно. — припечатал Мурат, — Это теперь твой дом, я твой муж и это твоя жизнь. Будешь хорошей девочкой — бить не буду, будешь плохой — перевоспитаю. Встала! Пошла в душ. И про развод забудь. Ещё раз заикнешься… Я могу быть только вдовцом. Уяснила?
Кивнула, не особо его слыша. Лишь бы отпустил… Отшвырнул от себя, а я чуть не потеряв равновесие, рванула в душ. Стояла под струями и рыдала, точнее внутри плакала маленькая Ангелина, мир которой рухнул. А сказки теперь вызывали бурю злости и ненависти внутри к их лживым авторам.