— О, смотри, — Карина протянула мне свой телефон с открытой вкладкой "Инстаграма". — Влада с третьего курса. Как я и говорила, она встречается с преподом.
Я без особого интереса посмотрела на фотографию жгучей брюнетки, которая обнималась с русоволосым мужчиной. Его лица не было видно, но я, приглядевшись поближе, узнала в нем Романа Васильевича — преподавателя по английскому языку.
— Тайные отношения, ага, — хмыкнула Рина. — Настолько тайные, что только слепой и глухой о них не знает.
— Я не знала, — пожала плечами, потянувшись за очередным куском пиццы с пепперони.
Пообедать с Марком мы не успели — его срочно вызвали куда-то, а одной есть не хотелось, так что пришлось ждать сначала Каринку, а потом доставку вкусностей.
— Потому что ты все время витаешь в облаках, — отмахнулась подруга, продолжая листать снимки. — Фотосессия Лерки на пляже. Видела? Оу, у ее Ника шикарная фигура.
— Она разве не в Москве? — я подсела ближе к девушке и отобрала у нее смартфон.
Белокурая Лера в пыльно-розовом купальнике на фоне лазурного неба, белого песка и светло-голубого океана выглядела шикарно. На одном из многочисленных снимков она улыбалась в камеру и сжимала зубами трубочку яркого тропического коктейля.
— Ага, в Бали умотала на днях, — сообщила Карина.
Молча вернула ей гаджет. Бали. Я хотела полететь туда с отцом. Строила планы, купила всякие нужные мелочи, а в итоге…
— Поли-и-ина! — проорала Рина чуть ли не в ухо, чтобы привлечь мое внимание. — Гоша красавчик, правда?
— А? — заторможенно отозвалась, прогоняя горькие воспоминания прочь.
— Сюда глянь! — мне под нос снова сунули многострадальный айфон.
На фото, запечатленном предположительно в частном спортзале, Клинов сжимал в руках штангу. Под кожей, покрытой ровным загаром, выступали натренированные мышцы, на "кубиках" живота и на широких плечах сверкали бисеренки пота. Свет падал так, что делал его черты лица чуть хищными, придавая породистому лицу мужественность. Только я не впечатлилась. Как-то не фанат парней, что выставляют все напоказ. Да и, если быть честной, до Марка ему еще далеко.
— Он, кстати, все о тебе спрашивает, — беззаботно начала болтать Ринка. — Достал меня вопросами типа "У нее есть парень?", "Что она любит?", "Какой кофе пьет?". Между вами что-то есть, да? Так какого черта я не знаю об этом?
Именно в этот момент я жевала очередной кусок пепперони, а от удивления еда попала не в то горло, и я закашлялась. А какого черта я не знаю, что у меня с ним что-то может быть?!
— Эй, Поль, ты как? — встревоженно спросила, хлопая меня по спине, Карина.
Сделала большой глоток воздуха и показала жестом, что все путем.
— Ты осторожнее. Хочешь, я принесу тебе воду?
Чуть было не согласилась, чтобы немного прийти в себя и хорошенько подумать над ответом, который она, несомненно, потребует, но тут ожил мой телефон. Тихо завибрировал в моем кармане, уведомляя о входящем сообщении. Отчего-то не было сомнений по поводу отправителя. Марк. Хотя… Кто еще, кроме него, будем мне писать? Разве что Гоша и еще пара знакомых, но… Но надеюсь, что не они.
— Нет-нет, — покачала головой и поспешила ее успокоить: — Я в порядке. Сама сейчас спущусь.
Подруга окинула меня внимательным взглядом, но кивнула и попросила:
— Сделаешь мне чай тогда?
— Конечно, — поднялась и уже у дверей уточнила: — Две ложки сахара, как и всегда?
Девушка вгрызлась в пиццу и с полным ртом проговорила:
— А ифшо деферт!
Невольно улыбнулась. Она выглядела такой забавной с набитыми щеками… Как бурундук.
На кухне достала смартфон и открыла мессенджер. Я оказалась права.
Марик: "Помнишь, что ты обещала вести себя хорошо? Никаких вечеринок и шабашей!"
Теперь моя улыбка могла посоревноваться с улыбкой Чеширского кота.
"Ой. А мы тут уже вовсю гуляем. Если поспешишь, то успеешь на жертвоприношение!" — напечатала я.
Следующее сообщение не заставило себя ждать:
Марик: "Жертвоприношение? Мне начать волноваться за сохранность дома?"
Марик: "Однажды кое-кто чуть ли не устроил потоп. Потом пожар. Мне продолжать?"
"Не надо. Роль жертвы точно твоя", — обидевшись, ответила я. За те случаи мне было стыдно до сих пор, и припоминать их не стоило.
Марик: "Сделай вид, что здесь шутка, потому что то, что у меня в голове, лучше тебе не писать"
Я ведь не знаю, что он хотел сказать, но почему краснею до кончиков волос?! Немного подрагивающими пальцами прислала парню плачущего от смеха смайлика.
Мы с ним еще немного пообщались, пока я ставила чайник, а потом заваривала ароматный ягодный чай и выкладывала на тарелки шоколадный торт.
Марик: "Я сейчас убегаю, но через пару часиков буду дома. Приду голодный, так что хочу желательно мясной ужин или же я съем тебя", — своеобразно подвел итог разговора братец.
Марик: "Хотя… Слушай, мне зашел вариант с "или". Только представь: ты, я, полутьма кухни, я уже готов, но в самый ответственный момент приходит страшное понимание. Мы забыли тебя посолить и поперчить!"
Прочитав его письмо, не сумела сдержать смех. Ну и как можно быть настолько потрясающим, а, Марк? Гадом, сволочью, но шикарным гадом и сволочью?
В свою комнату поднималась очень медленно — мне нужно было время, чтобы убрать с лица совершенно глупое выражение и немного успокоиться. Я чувствовала себя воровкой или какой-нибудь преступницей. Будто похищаю чье-то счастье, занимаю чью-то жизнь и с жадностью впитываю всю ту нежность, которую Марик должен отдавать другой. Не мне. Но я, как последняя скряга, не могу его отпустить. Все время отталкиваю, понимая, что у нас нет будущего, но всего лишь на два шага. На такое ничтожное расстояние, потому что боюсь и безумно ревную. Только представлю, что он встречается с девушками для определённых целей… Нет, не хочу об этом ни думать, ни тем более знать о его похождениях.
У самого порога спальни прикрыла глаза и выдохнула. Что-то на этот раз посиделки с Кариной меня морально вымотали. Настолько, что как-то не хочется возвращаться к беседе.
— Рин, я принесла торт… — толкнула ногой дверь и вошла в помещение.
Недоуменно повертела головой. Пусто.
Поставила поднос с чаем и сладостями на столик и удобно устроилась на диване. Скорее всего, подруга пошла в туалет. Однако я выждала больше пяти минут, а ее все не было. В конце-концов я не выдержала и пошла искать пропажу, очень надеясь, что она не обиделась и не сбежала домой, пока я пропадала на кухне.
Не знаю, зачем, но заглянула в комнату Марка — он ее больше не запирал, затем проверила ванную и хотела было посмотреть на первом этаже, но вдруг раздался протяжный скрип двери. У нас скрипела лишь одна дверь — ведущая в кабинет папы.
— Карина? — позвала, направляясь в другую часть дома.
Туда я старалась не заглядывать — столько всего мне напоминало об отце. Его вещи убрать мы не решились. Глупо, конечно, но просто рука не повернулась. Казалось, если оставить все нетронутым, то он в какой-то мере с нами. Запах его духов хранят стены, ковер и паркет помнят его шаги, а я помню его тепло. Да, глупо, но где взять силы, чтобы развеять путы самообмана?
Я застала Карину выходящей из кабинета отца. Удивленно посмотрела на напрягшуюся девушку.
— Что ты здесь делаешь? — нахмурившись, спросила я.
Нервно улыбнувшись, она выдала какой-то бред про то, что ей еще давно приглянулась одна из картин папиной коллекции, и Рина решила узнать имя художника, пока я занята. Точно бред, учитывая, что еще пару месяцев назад она назвала работы Мане и Моне бездарной калякой, но в ее исполнении даже бред выглядел убедительно.
— Прости, что тебя не подождала, — добавила, опустив глаза. — Это было неправильно.
— Ничего, все в порядке. Идем есть торт, — не стала дальше развивать тему, потому что доверяла ей, однако не смогла не поинтересоваться: — А что за художник, кстати?
— Николай Андронов, — после небольшой заминки ответила подруга. — У него невероятный стиль.
***
— Мне нужна помощь, — когда Карина отложила в сторону кружку, произнесла я.
— М? На свидание собрать? — она вскинула свои идеально ровные брови, а затем одобрительно качнула головой: — Давно пора! Неужели я дожила до этого светлого дня?! Гоша, наверное…
— Нет, я о другом, — пусть это и некрасиво, но я перебила на полуслове. — О более серьезном и важном.
Рина села ровнее и внимательно на меня посмотрела, готовая выслушать.
— Понимаешь… — выдохнула, сжала сильнее ручку своей чашки. — После смерти отца Марк работает не покладая рук. Я хочу ему хоть как-нибудь помочь, но не могу придумать ничего путного.
Я ждала любой реакции, но только не неестественного смеха. Карина где-то с минуту смеялась, а затем резко замолчала. Снова откинулась на подушки и совсем невесело усмехнулась:
— Надо же, а ты шутить научилась, Довлатова.
— Я серьезна как никогда, — уже пожалела, что решилась попросить у нее совета. Зря.
Черт, знала ведь, какое отношение у нее к брату и все равно… Что могу сказать? Я дура. Надеялась на поддержку, совершенно забыв, что о нашем полном перемирии с братом она не в курсе. И ведь не стала рассказывать лишь по одной причине: Рина не поняла бы. Сейчас я в этом убедилась. Не понимает и даже не думает пытаться понять.
— Помочь? Серьезна как никогда? — из ее горла вырвался короткий смешок. — Да ты себя слышишь? Он же издевался над тобой все это время. Уже забыла его выходки? Забыла, как каждый раз доводил до слез и лишал самого дорогого? Забыла, как…
— Перестань, — поморщившись, прервала ее тираду. — Ты сейчас не права.
— Не права?! — истерично вскрикнула Карина, соскользнув с моей кровати и рывком поднимаясь на ноги. — А в чем? В том, что, в отличие от тебя, вижу правду? Святая моя наивность, пока ты размышляешь, как ему помочь, он приберет деньги Андрея Федоровича к рукам и… — она сжала пальцы в кулак, а затем разжала, показывая пустую ладонь. — И исчезнет. А ты останешься ни с чем, Поль. Так что мой совет: сыграй в ва-банк. Я тебе помогу. Опереди его, а то твой братик спустит все наследство на вечеринки и шлюх…
Я всегда считала себя спокойным человеком, терпеливым и умеющим держать эмоции под контролем. Но сегодня поняла, что ошибалась. Во мне полыхнул пожар такой силы, что он мог бы запросто поглотить в огне, полном ярости, не то что наш дом, но и весь коттеджный поселок.
— У него такая натура, — продолжала девушка зло. — Знаешь ли, гены на землю не падают… О-о, ты же не знаешь! Наш ранимый цветочек как всегда не всегда в курсе всего, что за гранью ее радужной жизни! Так слушай: мамочка твоего ненаглядного братца проститутка, алкашка и…
— Заткнись! — мой голос, наверное, разнесся по всему этажу. А костер, что пылал во мне, вырвался наружу. — А твои гены, дорогая подружка? Не твоя ли идеальная мамочка гуляет направо и налево? А твой отец? Кем бы он был, если бы мой папа не принял его на работу? Давай поразмышляем… Подзаборной пьяницей! — выдохнула, потерла ноющие виски пальцами и велела застывшей Карине: — Убирайся вон.
Она выглядела ошарашенной — не думала, что я ей отвечу в ее же манере. Но заминка длилась всего пару секунд, потом бывшая подруга, прошипев что-то себе под нос, сдернула с комода свою сумку и направилась к дверям. У порога остановилась и бросила через плечо:
— Ты полная дура! Но мы еще посмотрим, как ты заговоришь через пару недель.
— Конечно, — широко улыбнулась. — Только через пару недель мы с Мариком будем такими же счастливыми, а ты останешься мелочной дрянью. Всего плохого! Провожать не буду, тебе известно, где у нас выход.
Карина ничего не ответила, просто хлопнула дверью и ушла. Послышались ее шаги, затем еще через минуту второй раз хлопнула дверь — на этот раз входная.
Вот истеричка!
Я устало опустилась на мягкий ковер. Ярость почти отступила, спасовав перед сознательностью. Что здесь творилось?! Мы с Кариной поссорились. Крупно. И, скорее всего, без надежды продолжать общение. В голове не укладывалось. Неужели Рина, моя Ринка, с которой мы дружили с начальной школы, могла сказать что-то подобное? А я? От своих слов тоже пребывала в шоке, но… Она оскорбила Марка. Я могла бы закрыть глаза на подобное и сгладить ситуацию, если бы ее слова касались только меня. Не оправдываю себя, да, я сказала гадость. Причем впервые в жизни.
Посидела еще немного, пытаясь успокоиться и подавляя в себе желание разнести комнату ко всем чертям.
"Наш ранимый цветочек как всегда не всегда в курсе всего, что за гранью ее радужной жизни!"
Действительно. Сколько информации хранил от меня в тайне папа? А сколько всего скрывает сейчас Марик?
Впилась в ладони ногтями и поднялась. Я все узнаю. Завтра. Сегодня не смогу — просто не найду на это сил.
***
В ушах почти на полной мощности звучали песни любимых "Imagine Dragons". Я, иногда подпевая, буквально летела по кухне, умудряясь следить за овощами в мультиварке, курицей в духовке и при этом продолжая жарить панкейки. Не знаю, зачем столько еды для двоих, но готовка меня расслабляла.
Совсем забыв, что у некоторых жильцов дома иногда сдают мозги и они начинают жестко тупить, продолжала свое нехитрое занятие. Выключив плиту и отложив остывать сковороду, я открыла холодильник, чтобы достать нужные ингредиенты для шоколадного соуса, как на мою талию опустились чужие руки!
Я от неожиданности вскрикнула, машинально ударила локтем в бок парня и уронила на пол бутылку сливок. Беспроводные наушники, выпав из ушей, тоже куда-то покатились.
Меня мгновенно отпустили и даже отпрянули на метр.
— Бл… Блин! — судя по шипению Марика, то баночка с молочным изделием упала аккурат на его ногу.
— Сам ты блин, — я развернулась к парню, чтобы оценить масштаб трагедии. Столкновение завершилось благоприятно: сливки не пострадали, Марк лишь, согнувшись, потирал ушибленные места. — Ты меня напугал!
— Я думал, ты слышала мои шаги, — отозвался он, выпрямляясь. Улыбнулся, обнажая зубы, и весело объявил: — Но эффект мне понравился! Надо бы тебя обучить парочкам приемов и будет вообще зачет!
Приемам? Разве что против него самого. Например, метод, как выведать у него всю-всю информацию был бы очень кстати.
— Боже, с кем я живу?.. — закатила глаза. — Какой эффект, Марк? У меня чуть инфаркт не случился!
А он, все так же лучась довольством, несколькими шагами преодолел расстояние между нами, заключил меня в объятия и уже куда-то в мои волосы произнес:
— Ну-ну, не ворчи, Поль, как старушка.
Умиротворение, которое всегда дарило его тепло, мгновенно улетучилось. Я отстранилась и переспросила:
— Как кто?
В колдовских зелёных глазах Марка зажегся огонек.
— Как старушка, — он растянул губы в усмешке. — Как самая миленькая и сексуальная стару… Эй, за что?!
Этот тычок в ребро парня был совершенно осознанным и обдуманным решением.
— За все хорошее, — буркнула я, выпутавшись окончательно из его хватки. — Идем ужинать, пока я добрая и не…
Я уже подняла с паркета пачку сливок и хотела поискать свои наушники, как мои кисти мягко обхватили пальцы Марка, и он развернул меня. Быстро чмокнул меня в щеку и… И собственно все. Мысли запутались, слиплись, как неправильно сваренные спагетти, и даже забылось, почему я пока добрая и что "не".
— Чуть позже, Полинка, — брат уже направлялся прочь из кухни. — Сейчас я минут на десять в кабинет, а потом спущусь, и ты мне расскажешь, что испортило твое настроение.
Мне сразу вспомнилась Карина. Поморщилась и… Стоп. Кабинет папы? Сегодня это место очень уж популярно. Не знаю, но что-то у меня в голове противно щелкнуло. Подозрительно? Очень. И как бы мне не хотелось верить, что Авдеева не такая, но надо было перестраховаться.
Быстро стянула с себя фартук и бросилась за Мариком.
— Марк! — позвала и вбежала по лестнице к остановившемуся парню.
— Что случилось? — он посмотрел в мои глаза, выискивая ответ.
— Ничего. Просто… Я сегодня застала Карину, выходящей из папиного кабинета, а у ее отца руководящая должность в компании. И мне подумалось… — я не была уверена, но и не сказать не могла.