— Ксюша, тебе пора садиться на самолет, — низкорослый дядя Миша. Друг и сосед моих родителей чуть не плача обнимает меня. — Тебе нужно лететь к своей тете. Чтоб душа ее черная не почернела еще сильнее.
Выругался дядя Миша, но заметно сдерживал себя в выражениях из-за меня. Он никогда не ругался при мне. Если только его не вывести из себя специально.
— Но я ее не знаю, — хнычу я. — Я хочу к маме.
С трудом произношу эти слова и жмурюсь. Потому что поверить в правду сложно. Особенно если она разрушительна.
— Знаю, Ксюш. Но лучше жить среди родных, чем в приюте.
Успокаивает больше себя, чем меня.
Его виноватый вид говорит о многом. Особенно о том, о чем он не хочет говорить. То, что он не смог сдержать свое обещание. Данное мне в день похорон родителей.
— А вы, дядь Миш. Почему вы не можете меня забрать к себе?
Папа говорил, что видеть слезы его девочек ему страшно. Мама говорила, что мои слезы для нее отдаются болью в сердце. Но сравнения с ревущим мужчиной у меня нет.
Дядя Миша всегда сильный, готовый проучить любого ради меня. Он всегда стоял в ранге с отцом. Достойный уважения. Он стоял в аэропорту, провожая меня. Дочку погибшего друга. Девчонку, которую он не раз спасал от неприятностей. Он стоял и плакал, что не смог. Не смог мне помочь и мне приходится улетать в неизвестность. К незнакомой родне на юг.
— Потому что не родня. Потому что не женат. Потому что мой доход средний по стране. — дядя Миша еще крепче прижал меня к себе и прошептал в макушку. — Будь сильной, Ксюша. Ты всегда была такой. Ты сможешь пережить горе. И не забывай про свой план. Он должен быть исполнен. Ты обещала матери.
— Но ее нет. — глухо возразила я. — Кто тогда проверит на уровень исполнения?
— Я.
«На самолет Боинг 737–800 объявляется регистрация. Пассажиры проходите к пятому окну для регистрации».
— Тебе пора, Ксю, — потрепал как малолетку по голове и залихватски улыбнулся.
Он, как обычно, пытается скрыть боль. Поздно. Я видела, как вы страдали только что.
Отхожу от родного дяди на несколько шагов, но резко торможу и кидаюсь к нему.
— Я обещаю тебе, дядь Миш. Я исполню свою мечту. А вы обещайте мне найти свое счастье. Хорошо?
Я отпрыгиваю от него и несусь к пятому окошку для регистрации. В руках у меня паспорт и бумажка с распечатанным билетом. Дядя Миша из-за этого надо мной долго смеялся. Что я не верю электронным билетам. Точнее мне спокойнее, когда подхожу к окну с распечатанным листом, чем без него. Словно только с бумажкой я имею право пройти на посадку.
За мной успела образоваться длинная очередь. А передо мной осталось зарегистрировать только двоих. А нет, троих. Подошла без очереди семья с младенцем.
Оборачиваюсь. Дядя Миша ушел. Не хочет показывать слез. Да и пора ему. Работа не ждет.
Но что ждет меня?
Еще девчонку — Ксюшу Малахову. Неделю назад мне исполнилось семнадцать. И завтра я пойду в новую школу. Через пять часов я окажусь в новом доме. А две недели назад я потеряла обоих родителей. Трагическая случайность, которая стоила их жизни.
Друзья же звали меня Малахитом. Потому что крепка как камень. И вытянуть из меня эмоции сложно. Потому что глаза у меня глубокого зеленого цвета, напоминающий малахит. А еще они шутили, что все мои желания исполнялись. Словно во мне живет малахитовый амулет. Мама даже однажды мне подарила серебряное кольцо. Толстый ободок, а по центру маленький круглый камень малахита. Мой талисман.
Может я действительно под покровительством малахитового камня. Но одно желание, которое я страстно желала. Он не исполнил.
— Девушка, проходите на посадку. Вас уже ждут бортпроводницы.
Рассеяно киваю и прохожу к стойке проверки.
Как же страшно начинать что-то с нуля. Но еще страшнее, когда за спиной не стоят близкие. Я сильная, как мантру повторяю про себя. — Я смогу справиться со всеми трудностями. Они ведь только временные. Может тетя милая и добродушная. А ее дочки станут мне подругами. Одна из них вообще моего возраста. Другая на пару лет старше. Студентка. Ее дядя. Муж тети. Вообще может мировой мужик. Такой же, как и папа и дядя Миша. Мама про сестру говорила мало. У них общего было мало. Может поэтому не общались.
Как же убого звучит. Буду решать проблемы по мере их поступления.
Тем временем прошла без эксцессов проверку. А потом взошла на борт.
— Ксения? — ко мне подошла миловидная брюнетка стюардесса. — Вам ведь семнадцать. Я ответственна вас посадить, а потом высадить по прилету.
— Понимаю.
— Какое ваше место?
Молча протягиваю ей билет. Говорить я не хочу. Устала. За последние две недели я постоянно говорила пустые слова. Что понимаю, что принимаю, что готова.
За спиной часто слышала гадости. Что у Малаховых осталась бесчувственная дочь. Только потому что не хотела реветь при них. Все мои слезы видел один дядя Миша.
— Пройдемте.
Ответственный посадил меня на нужное место и ушел выполнять свои обязанности. Самолет постепенно заполнялся людьми. Я откинулась на кресло, и уставилась в потолок.
Я справлюсь.
Я должна.
Мне некуда деваться, кроме как идти вперед.