До Тудыновки, находившейся уже недалеко от Татариново, мы добирались по лесам больше трёх дней - и за эти все три дня лесничий Семён Семёнович был первым и последним встреченным нами человеком. Помню, два года назад мы с мамой месяц отдыхали у родственников в Воронеже - и,вернувшись в Фирсанов, я никак не мог привыкнуть: почему так мало народу на улицах? Между тем, его было ничуть не меньше обычного - просто после миллионного Воронежа Фирсанов и в базарные дни мог показаться безлюдным.
Сейчас было то же самое, но с обратным знаком. Довольно-таки пустые сельские улицы Тудыновки показались мне очень многолюдными и шумными. Энтони тоже слегка обалдело посматривал кругом - а мне захотелось поскорей вернуться в лес, разбить лагерь, а завтра, преодолев оставшееся расстояние одним марш-броском, на месте приступить к исследованиям. Мы решили сразу идти в Татариново, чтобы побеседовать со старожилами и выяснить насчёт происхождения названия села - это мог оказаться такой же облом, как с Княжевым.
Встреча немного попортила нам настроение. Лесничий был хорошим мужиком, если честно - я бы с удовольствием помог, только совершенно не понимал, как и чем. Особенно погано было, что этот беспредел видел Энтони.
Мы закупили в магазине продуктов на ближайшие три дня и перед тем, как отправиться в лес, уселись на магазинном крылечке. Энтони принялся вытряхивать из левого ботинка камешек, я расстегнул камуфляж и откинулся затылком на рюкзак, поставленный ступенькой выше. Затягивая шнуровку так, словно взнуздывал коня, англичанин сказал:
- Носки надо постирать вечером.
- Успеется, - возразил я, - смени, вот и всё.
- У нас только по две пары. А не стирать носки в походе - преступление, которое должно караться немедленной смертью через наложение этого носка на дыхательные органы… Тебе, кстати, тоже следует этим заняться.
- Постираю, зануда, - вздохнул я, сделав несколько взмахов бортами камуфляжа. Мы, наверное, шикарно смотрелись на сельской улице около магазина: за время путешествия снаряжение успело обтереться и больше не топорщилось в самых неожиданных местах. - Может, сразу махнуть на Горелую Могилу? Вдруг это и правда то место, где стояла крепость?
- А вдруг - место, где сжигали умерших от холеры? - осведомился Энтони. - А мы себе мозоли будем набивать… Нет уж, лучше всё заранее узнать с максимальной точностью!
Не сговариваясь,мы поднялись и пошли неспеша мимо сельской доски объявлений, висевшей возле клуба.Объявлений там было полно: выделялись два, написанные через трафарет чёрным маркёром.
ЕСЛИ ВАМ НУЖНО УВЕЛИЧИТЬ СЕМЬЮ - НАШ ФОТОГРАФ ОБ ЭТОМ ПОЗАБОТИТСЯ.
И адрес.
ЗАМОЧУ КИЛЛЕРА. ЦЕНА СХОДНАЯ.
Это без адреса.
Я заинтересовался и хотел подойти поближе, но Энтони вдруг начал почти буксировать меня в направлении околицы, ничем не объясняя своей поспешности - особенно неуместной в жару. Пока мы добрались до леса - оба тонули в поту.
- Куда тебя понесло? - поинтересовался я, останавливаясь в тени здоровенного дуба. - Тебе что: в лесу стол накрыли?!
- Ты что, ничего не видел?! - вытаращил он свои зеленоватые глаза. - Ну ты слепой… - я впервые видел его таким возбуждённым, честное слово, обычно он вполне оправдывает всё, что говорят об английской флегматичности. А сейчас чуть ли не подпрыгивал на месте! Ничего больше не объясняя, он вытащил из чехла бинокль и сунул мне: - Смотри!
- Куда? - поинтересовался я.
- На магазин. Нашёл?
- Вижу, - подтвердил я.
- Доску объявлений ищи. Нашёл? - нетерпеливо спросил Энтони - что на него уж совсем было не похоже.
- Нашёл, - бинокль, что бы про них не говорил продавец, был отличный - я различал буквы в тех понравившихся мне объявлениях.
- Смотри - видишь, двое стоят? - прошипел мне на ухо Энтони, словно нас подслушивали.
- Где? - удивился я - и увидел под щитом объявления две пары ног - двое мужчин и правда стояли с той стороны щита. - Ага, двое стоят. Объявления читают. Ну и что?
- Сергеич и Витёк, - шумно дыша от возбуждения и жары, выдал Энтони.
Я присвистнул и сделал жест, как будто хочу коснуться ладонью лба англичанина. Он сердито отстранился и спросил:
- Не веришь?!
- Нет, - честно признался я. - Стоят двое мужиков. Ищут объявление о продаже тёлки. Рыжей. С белым пятном на лбу. Годовалой.
- Сам ты… тёлка годовалая! - обозлился Энтони. - Я же Витькову морду видел - мы подходили, а он из-за этой доски высунулся и тут же спрятался!
- Спутал, - предположил я, берясь за бинокль снова. - Думаешь о них много, вот и чудятся. Такого совпадения быть не может - чтобы их и нас одновременно в одно и то же место принесло.
- Во-первых, - Энтони неожиданно обрёл своё обычное хладнокровие, - я не девчонка, чтобы накачивать себе нервы до появления призраков. А во-вторых, совпадение тут ни при чём. Просто они оказались умнее нас - посмотрели по карте, подумали и сели на нашем пути, чтобы не бить ноги по лесам, а накрыть нас уже у цели. Может быть, они даже постоянно около магазина дежурят или местных мальчишек подкупили, чтобы те им докладывали обо всех чужих, которые в магазин ходят. А сами или в гостинице остановились, или комнату снимают. Только вот неясно, где их третий…
Когда Энтони говорил не горячо, а вот так - спокойным, выверенным тоном - не поверить в его слова было просто невозможно. Я не отрывал бинокля от глаз - и почти не удивился, когда из-за стенда вышел сначала Витёк, а следом - Сергеич. Оба наших уголовничка были одеты в брезентовые стройотрядовские куртки, джинсы и кроссовки. Без рюкзаков - скорее всего, оставили по месту проживания… Похоже, они переругивались, то и дело поглядывая на лес, а потом разом повернулись вдруг и заспешили по улице. Сомнений не было - они нас засекли и теперь намеревались начать прямое преследование. Мы и в самом деле недооценили хитрость этих жуков колорадских… а вернее - сами лопухнулись, не дав себе труда ещё до начала путешествия как можно подробнее изучить карту.
Мне захотелось крепко выругаться. Ситуация, в которую мы попали, виделась редкостно неприятной. Конечно, в лесу скрыться от преследователей ничего не стоит - они не индейцы и не рейнджеры, чтобы читать следы. Но в том-то и проблема, что именно теперь мы не можем скрываться - нам надо двигаться в Татариново, вести поиск, потом - не исключено - раскопки. При таком образе жизни оставаться незамеченными сложно. А если учесть, что преследователи пусть приблизительно, но знают, куда мы идём - дело и вообще дрянь, встречи с ними не миновать. И хорошо бы - открытой, я бы этого не так испугался. А то ведь жди любой пакости, вплоть до… У меня противно заныло в животе. Особенно надо остерегаться Энтони! Они ведь побывали у меня дома, бумаг не нашли и лишний раз "убедились",что все конкретные указания англичанин носит с собой либо вооще заучил наизусть. А в этом случае - сделают всё,чтобы взять его живым и выпытать сведения о местонахождении кла-да. Что в поисках сведений они могут замучить Энтони до смерти - в этом я не сомневался. Ни в Сергеиче, ни тем более в Витьке не было ни капли от киношных бандитов - жестоких, но действующих по каким-то своим законам чести, даже привлекательных. Эти двое были именно такими, какими бандиты чаще всего и бывают в жизни - трусоватыми, хитрыми, безжалостными и живущими только для своей пользы и по своим "законам". Мы с Энтони могли одолеть их в рукопашной. Но их преимущество было в другом - в том, что они были способны как раз на другое - именно на то, что мы двое сделать не могли. Например, выследить нас, подкрасться ночью и перерезать нам глотки во сне. В этом и было их бандитское преимущество.
Честному человеку вообще очень трудно воевать с бандитами. А если он - честный - начнёт действовать их методами и победит, всегда сохраняется опасность, что со временем он и сам превратится в бандита…
Ничего из этих грустных мыслей я вслух не изложил. Но, протягивая бинокль Энтони, напомнил ему:
- Ты говорил, что знаешь, как ночью обезопасить лагерь…
- Сделаем, - не вдаваясь в подробности, сказал он. - Только сегодня незачем.
Скорее всего, они объявятся, когда мы будем уже у Горелой Могилы. Хотят, чтобы мы их сами довели до цели.
- Я про то же подумал, - признался я. - Что будем делать?
Энтони растерянно посмотрел по сторонам и прикусил губу. Передёрнул плечами, задумчиво протянул:
- Если бы война-а… Мы бы их выследили и прибили, как комаров.
- А они и безо всякой войны на это способны, - напомнил я. - Как думаешь, они дадут нам начать искать "клад"?
- Едва ли, - почти тут же ответил Энтони, - побоятся, что мы с ним незаметно удерём. Скорее всего, дождутся, чтобы мы их привели на место, а там попробуют тебя убить, а меня захватить, чтобы всё узнать про "клад" и достать его самим… Опасно; кроме того, у них неизвестный фактор - третий сообщник. Не исключено, что он не такой тупой в лесных делах, как они и будет отслеживать нас на всём пути до цели, пока эти двое пойдут напрямую или вообще на чём-нибудь поедут в Татариново.
Мы разом обернулись, всмотрелись в лес. Энтони негромко сказал:
- Нет, это бесполезно. Если человек умеет маскироваться, можно пройти в метре от него - и не заметить… Так что лучше зря не трепать себе нервы. Да, может, этот третий просто сидит себе на квартире и стережёт вещи, а мы тут напридумываем себе всяких страхов и будет нам весёлое путешествие - от каждого куста шарахаться!
Мы ещё постояли на опушке - просто так, собираясь с мыслями и духом. Неподалёку прокатил уже знакомый нам УАЗик Семёна Семёновича Горбункова, так непохожего на своего тёзку и однофамильца из "Бриллиантовой Руки", и Энтони, кивнув ему вслед, сказал:
- А всё-таки жаль, что мы ему помочь не можем.
- Всем даже Бэтман не успевал помочь, - вздохнул я. - Ну, пошли, что ли?
Мы прошли перелеском и выбрались на пологий склон, вытоптанный до глинобитного состояния. Впрочем, это было понятно - склон спускался к речке - не той, через которую мы проезжали на УАЗике, другой - помельче и поуже - а в воде и на берегу кишели пацаны и девчонки разного возраста. Кто купался, кто загорал, кто играл в мяч, кто гонял на велосипеде… Может, народу там было не так уж и много, но каждый шумел и носился за троих.
- Слушай, давай выкупаемся, а то я помру, - в ультимативной форме потребовал я. Но Энтони не стал возражать, а на ходу начал расстёгивать куртку.
Наше появление не вызвало особого оживления - только те, с кем рядом мы расположились - несколько мальчишек помладше нас - нехотя подвинулись, смерив меня и Энтони вызывающими взглядами. Но любой из нас был крупнее самого крупного из них, а когда мы разделись, соседи и вовсе увяли. Я ещё услышал, спрускаясь к воде, как самый младший из них прошептал с уважением:
- Каратисты, наверное…
Если честно, я опасался, что эта компания сделает ноги, приделав заодно ноги и кое-чему из нашего снаряжения - трудно удержаться от соблазна присвоить тот же нож или бинокль. Но опасения вскоре забылись - на середине речки компания постарше, притащив камеру от "КаМАЗ"а, устроила старое, как мир, соревнование - кто сможет на неё влезть и дольше всех продержаться, стоя в полный рост. Не поучаствовать в таком - значит, себя не уважать… Призовых мест мы не заняли - у местных сноровки побольше - но повеселились здорово, а потом выбрались на берег - сохнуть и отдыхать. Я не долго думая свалился животом на горячую, твёрдую землю и, уткнувшись носом в скрещенные руки, перевёл дух. Энтони, поморщившись, опустился рядом, вызвав мою реплику:
- Вам лежак подать-с?
Англичанин фыркнул и решительно откинулся на спину, забросив руки под голову. Я одобрительно сказал:
- Вот молодец. А если какая бактерия вцепится, всегда можно ещё окунуться.
- Да в этой реке бактерий больше, чем на земле, - проворчал Энтони, щурясь на солнце. Я видел, что он придуривается, а на самом деле ему понравилось, но подколол ещё:
- Ничего, вернёшься - станешь рассказывать, как участвовал в варварских русских забавах. В прорубь нырял, с медведями по снегу катался…
- Сейчас лето, - напомнил Энтони.
- Ну… значит, голым из самолёта в речку прыгал. Это для колорита. А если добавишь, что самолётом управлял пьяный казак - это ва-аще будет по прико-лу. Типично русская ситуация.
- Лучше я скажу, что прыгал в прорубь, а самолётом управлял пьяный медведь, - на полном серьёзе заявил Энтони, - так будет ещё интереснее.
- Говори, - разрешил я, - про Россию у вас уже столько ерунды выдумали, что это так - детский лепет…
Не знаю, сколько мы ещё трепались бы про разную ерунду, если бы рядом с нами не уселся один из тех, с кем мы соревновались на камере. Какое-то время он просто сидел, сдувая с рук капли воды, потом негромко поинтересовался, кивнув на наши камуфляжи:
- Немецкие? Классная штучка…
- Немецкие, - лениво ответил я. - Ничего…
Он зевнул, клацнул челюстями, как волчонок, потянулся и, лениво поднявшись, сообщил - никому, просто в воздух:
- Пойду трусы выжму…
И, прежде чем уйти - это я видел совершенно отчётливо! - повёл глазами, явно приглашая меня за собой. И пошёл к заросялм метрах в сорока от берега, перешагивая через лежащих. Не оглядываясь, не быстро и не медленно - идёт себе мальчишка и идёт…
- Пойду схожу по делам, - сообщил я, тоже неспешно вставая. Энтони открыл один глаз:
- По каким ещё?…
- Ну… по делам, - я пожал плечами.
- А, ясно, - он снова зашторился ресницами, рассматривая то ли небо, то ли девчонок на берегу.
В зарослях вполне могла ждать компания - настучать по шее. За что? Да просто так, мало ли. За то, что стёр резину, пока на их камере танцевал, например - как повод ничем не хуже любого другого. Поэтому я шёл, готовый к драке. Но в то же время чувствовал: позвали не драться. На кой чёрт такие сложности? Предложили бы просто "отойти", "разобраться"…
Мальчишка, выжимая обеими руками трусы, стоял недалеко от края зарослей. Безо всяких предисловий он начал:
- Слушай сюда… Вас ищут. Два дня назад один тип отвалил пятерым нашим пацанам полтинник каждому и пообещал стольник тому, кто стукнет ему, когда увидит двоиз туристов - в немецких камуфляжах. И расцветку рассказал. Про вас уже настучали, точно. Этот тип где-то в селе остановился, я видел, как двое сорвались бежать, даже не оделись…
Я не стал выяснять, кто дал такое задание - Сергеич, Витёк или их таинственный третий сообщник. Это было не важно, в конце концов. Да и сама новость для нас новостью уже не была - мы знали, что нашим врагам про нас из-вестно. Но я ощутил искреннюю признательность парню, который не поленил-ся предупредить чужих ему ребят. Однако спросил:
- А откуда ты знаешь - может, мы преступники, а тот тип - из ментовки? Может, ты бандитам помог?
- Ну да, - буркнул он, влезая в трусы, - а то я ментов не видел… Хотя… - он задумался, взяв себя руками за плечи. - На мента он не похож, но он знаешь на кого похож?
- На кого?
- На всяких там агентов, которых в кино показывают, - выдал парень. - Вежливый такой, спокойный, а глаза - внимательные-внимательные… - он осекся и вдруг с настоящим испугом посмотрел на меня. Подумал, что и в самом деле мог помочь, кому не надо - только не бандиту, а хуже того: шпиону или диверсанту.
- Спасибо, - поспешил сказать я. - И слушай - честное слово, мы не преступники, не вражеские разведчики и даже не переодетые инопланетяне. Мы делаем хорошее дело, а кое-кто старается нам помешать. Веришь?
- Верю, - кивнул он. Не знаю, искренне ли. Я деловито уточнил:
- Ты просто так предупредил… или тоже рассчитывал на вознаграждение?
- Ни на что я не рассчитывал, - обиженно сказал он, всё ещё поглядывая подозрительно. - Просто решил - предупрежу, мне тот кадр офигеть как не понравился… если встречу, конечно… Слушай, - спросил он с внезапным острым любопытством, - а какое дело вы делаете?
- Ищем Святой Грааль, - ничем не рискуя, ответил я и оставил парня в полном недоумении, выйдя из кустов.
Если он даже знает, что такое Святой Грааль и поверит, что мы его ищем - решит, что за нами просто охотятся санитары из психушки.
Что тут ещё может подумать нормальный челове? Скажите мне?