Кара
Я слишком часто прилетаю домой в Нью-Йорк, чтобы повидаться с бабушкой, и знаю, что удобнее всего останавливаться у нее.
Но я перебиваюсь между домами брата и сестры. Преимущество проживания у Бена состоит в том, что там тихо, поэтому я останавливаюсь там, когда мне нужно поработать или поучиться.
На этих выходных такой необходимости нет, поэтому останавливаюсь в таунхаусе сестры, который располагается недалеко от бабушкиного дома. Вся моя семья живет в Верхнем Вест-Сайде. Даже родители обосновались здесь, что означало, что мама в течение последних двадцати лет сталкивалась с бесконечной чередой моих мачех.
Клянусь, мои родители — самые испорченные люди в мире, а то, что мы с моими братом и сестрой являемся нормальными людьми — заслуга бабули.
Я наношу последние штрихи в макияже — блеск для губ и тушь поверх сумасшедшего ВВ-крема Эланы — не полноценный макияж, но все же — ведь это всего лишь ужин с Беном и Тоби.
Когда твоя сестра — генеральный директор косметической компании, выйти из ее дома хотя бы без основы на лице нереально.
Надеваю сандалии и открываю дверь своей спальни и вижу, как один из моих племянников скатывается по перилам вниз со второго этажа. Затем следуют дикий вопль и смех маленького мальчика.
Пребывание в доме моей сестры — отличный способ для контроля над рождаемостью, хотя я обожаю четверых своих племянников.
Четверо мальчишек в возрасте до десяти лет.
Элана — сумасшедшая и, я уверена, снова беременна. Это перестало удивлять еще два ребенка назад, но я не упустила этот момент, что она решила пропустить сегодняшний ужин, чтобы остаться дома со своей семьей.
С четырьмя мальчиками и мужем, который не прочь поскандалить? Единственная возможность пропуска ужина с Беном и Тоби — если она не может есть суши.
Я знаю, что права.
Будь я хорошей сестрой, то сказала бы что-нибудь. Сказала ей, как рада за нее — а это так и есть. Предложила бы помочь, чем могу, потому что моя образовательная программа достаточно гибкая, чтобы проводить больше времени в Нью-Йорке.
Но прямо сейчас все, о чем я могу думать — безумное требование бабули, чтобы я нашла себе мужа.
Как, мать вашу, я могу сделать это?
Конечно же, не настоящего мужа. Это было бы сумасшествием.
Мне нужен брак по расчету. Может бы, с кем-то, кому нужна грин-карта и нравится чай.
Вопли снизу становятся громче.
— Дядя Бен! — взволнованный крик сопровождается тяжелым вздохом. Должно быть, младшенький запрыгнул к моему брату на руки.
Верно. Безумные планы подождут до конца ужина.
У Бена занимает несколько минут, чтобы высвободиться из детских объятий, поэтому мы приходим в ресторан в самый притык. Тоби уже ждет нас снаружи. Он стоит на тротуаре, прислонившись к зданию и печатая что-то в телефоне.
Всегда с головой в работе, как и Бен. Но есть кое-что другое в Тоби. Может то, что он переехал в Калифорнию, и сделал себе имя в уже и так переполненной индустрии. Что он живет по собственным правилам, на своих условиях. Он владеет большей частью активов в публичной торговой технологической компании, которую сам же и основал. Миллиардер в тридцать, филантроп, что может соперничать с Биллом Гейтсом, в тридцать пять.
Или может то, что я для него всегда была больше, чем просто младшая сестра Бена. Когда я была подростком, он поощрил меня подать документы в колледжи за пределами восточного побережья и вмешался, когда моя семья возразила. Он попросил Бена привезти меня в Калифорнию и устроил частную экскурсию по Стэнфорду.
И всегда прикрывал мою задницу, где бы я ни была.
Ага, он для меня своего рода герой, поэтому, когда я вижу, как нахмурены его брови и сжаты губы, это не раздражает, как в случае с Беном.
Я осознаю, что хочу знать, что его беспокоит, но нужно его отвлечь, потому что сегодня воскресенье… все заслуживают отдых.
Я предполагаю, что Тоби не заметил нас, выходящих из машины Бена, но, как только мы находимся в пределах его слышимости, он ухмыляется — все еще глядя в телефон — и говорит:
— Только Кара Руссо может заставить нас ехать так далеко ради суши.
— Я не заставляю тебя что-либо делать, — легко произношу я, останавливаясь перед ним и закрывая рукой экран его телефона. — Кроме того, тебе нравится, когда я выбираю рестораны.
Он не торопится, переводя взгляд вверх по моей руке к моему лицу и, когда, наконец, смотрит на меня, усмехается. Я усмехаюсь в ответ. Даже стоя на каблуках, я все равно ниже его сантиметров на двадцать.
Бен легонько бьет меня по руке и хмурится, глядя сначала на меня, затем на своего лучшего друга, будто только что понимает, что мы знаем друг друга и за его спиной.
— И когда это вы ужинали вдвоем?
Я закатываю глаза.
— Клянусь, ты думаешь, что я все еще в старшей школе.
— А разве нет? — подразнивает он, подмигивая, но я не уверена, что он шутит.
— Я провела пять лет недалеко от офиса «Старфиш Инструментейшн», помнишь? Я заставляла его водить меня в самые дорогие рестораны в Пало-Альто.
— Несколько раз, — мягко уточняет Тоби. Он больше не обращает внимания на свой телефон, просто убирает его в карман. И подталкивает меня в сторону ресторана, открывая дверь, слегка касаясь рукой моего плеча.
— После тебя, нарушительница спокойствия.
Я хмурюсь.
— Ты была подростком половину этого времени, — бормочет Бен.
Мне следует просто игнорировать его. Он типичный гиперопекающий старший брат — лает да не кусает. И мы говорим о Тоби. Я невинно смотрю на Бена.
— И взрослой оставшуюся половину.
Тоби ахает, и я поворачиваюсь к хостесс:
— Руссо. Столик на троих.