Антон на цыпочках с любопытством подошел к двери и приоткрыл её. В образовавшуюся щель он увидел бургомистра, стоявшего на стуле вполоборота, с листком в руке.
- Сегодня же, - говорил тот, - мы собрались, чтобы послушать концерт моего будущего зятя - скрипача Антона!.. Нет, - оборвал он себя, - тут надо проникновенней!.. - И повторил фразу иначе: - ...чтобы послушать концерт моего будущего зятя!.. Да, вот так! - Он выбросил руку вперед и вдохновенно продолжил: - Многие из вас уже слышали эту божественную игру, но тогда он не был ещё готов выступить перед вами, как и подобает настоящему музыканту!.. Нет, - недовольный собой пробормотал Ленард, - лучше: великому музыканту!.. Да! - и повторил вновь: - Как и подобает великому музыканту!..
Антон застыл у двери, залившись краской, а бургомистр торжественно вещал дальше:
- Благодаря ему в нашем городе откроется музыкальная школа для всех жалающих! Учитесь, играйте! Чтобы наш славный город стал самым звонким в королевстве!.. Трам-пара-пам! Бух! Бом! - вновь сыграл туш невидимый оркестр. - И наконец, - повысил голос Ленард, - по предложению Антона-скрипача, с осени у нас будут проводиться музыкальные фестивали! Все лучшие музыканты мира приедут к нам, чтобы подарить свое искусство!
"Когда это я говорил про фестиваль?.." - удивился Антон вдохновенному вранью бургомистра и распахнул дверь настежь.
Ленард обернулся, рассержено нахмурив брови, но завидев Антона, расплылся в улыбке:
- Ты все слышал?!. - обрадовался он. - Не слишком ли скромно?..
- Скромно?! - вскричал Антон. Краска отлила от его лица, и теперь оно было белым как листок в руке бургомистра. - Да это просто вранье!..
- Что - вранье? - испугался Ленард, спрыгивая со стула.
- Все! - категорически воскликнул Антон. - И про фестиваль, и про школу, и про "великого"! Это ж надо додуматься: я - "великий"! - повторил он с издевкой. - А это ещё что такое?!
На стене висела большая цветная афиша, только что привезенная из типографии.
"ФЕСТИВАЛЬ ИМЕНИ АНТОНА В ГОРОДЕ N.!
ПРИГЛАШАЮТСЯ ЛУЧШИЕ МУЗЫКАНТЫ КОРОЛЕВСТВА!
ЖЮРИ под председательством АНТОНА
определит самого талантливого после
АНТОНА-СКРИПАЧА!
СПЕШИТЕ УЧАСТВОВАТЬ!"
- Ну как? - хвастливо спросил Ленард.
- Ужасно! - с тихой ненавистью ответил Антон.
- Что ужасно? - запаниковал бургомистр. - Если не нравится шрифт или цвета - наборщик немедленно все исправит!..
- Да разве можно приглашать лучших музыкантов, заранее тыча каждому в нос, что он - не прима?!
- Согласен, - поспешно молвил бургомистр.
- Тогда зачем все это? "Лучший", "великий", "талантливый"!
- Скромность тоже хороша в меру! - проворчал Ленард. - А то твои протесты заставляют всех ещё больше отпускать тебе комплименты. - И тут же с веселым любопытством спросил: - Неужели это действительно неприятно?
- Очень! - согласился Антон.
- Неприятно что? - старался понять Ленард. - Когда красиво одет? Когда изысканный стол? Когда всё под рукой: и деньги, и власть, и слава?! Да?.. Но почему это неприятно? Весь мир желает достичь таких вершин!
- А я хочу одного: работать! - воскликнул Антон. - А на остальное наплевать!
- Эка невидаль! - усмехнулся бургомистр. - Все работают! И я! И Галантерейщик! А вот получают - по-разному! Кто сколько стоит! Ты стоишь многого, парень! - шепнул он ему на ухо.
Антон на этот раз промолчал. Да и что он мог возразить? Фрак сидел на нем превосходно, горожане желали ему счастья, а сам он был желанен Марии! Куда больше?.. И может, в самом деле, не такой уж он обычный музыкант?.. Ну, положим, не... гений, но... очень... очень талантивый!.. Кстати, и Снегирь называл Антона "маэстро"!.. Он снова вспомнил о нем, и тень печали легла на его взор.
Бургомистр же понял это по-своему:
- Ладно! - махнул он рукой. - Не обижайся. Я все это сказал лишь для того, чтобы ты не пал духом! Надо показать князю, что мы его не боимся.
- Ни капли! - твердо подтвердил Антон.
- Ни капли! - горько усмехнулся бургомистр. - Хорошо тебе говорить. Если бы ты знал, для чего проводятся в нашем городе фестивали искусств! Ведь я специально хочу провести этот осенью, а не теперь, когда близится ночь Святой Вальпургии. Хотя чувствую: мне грозят страшные неприятности!
- Да, - вспомнил Антон, - вы что-то говорили о договоре с Вольнором... Но в чем заключалась суть сделки?
- "Твоя забота, - сказал мне тогда князь, - раз в году, в Вальпургиеву ночь, собирать творческих горожан и гостей города. А уж я расстараюсь для нашего города!.."
"Как же я смогу это сделать?!.." - спросил я, еле живой от страха.
"А это уже придумаешь сам! Да ты не бойся! Обещаю тебе: наш город станет самым счастливым на свете."
"Но почему вы решили, что именно здесь есть нужные вам души?" продолжил Ленард.
"Одна душа, друг мой! Одна! - уточнил Вольнор, - Она интересует меня больше всех остальных! Рано или поздно она проявит себя. Ради неё я и прибыл сюда."
Чья это была душа, Ленард не стал спрашивать. А Вольнор щелкнул пальцами, и на столе появилась бутылка красного вина.
- Сегодня я понял: опасность грозит тебе, видимо, именно ты должен был стать последним в "числе зверя". - закончил свое трудное признание бургомистр. - Все-таки лучше было вам с Марией бежать... Князя не пересилить...
- А что стало с теми, кто побывал на ваших "фестивалях? - перебил Антон. - Они что, все погибли?
- Нет, нет, что ты! - воскликнул Ленард. - Разве бы я смог?!.. Закрытие праздника по традиции проводилось в Радостном замке. Многие из тех, кто там побывал, изменились... Но что там с ними происходило - вряд ли понял кто из участников праздненства, и уж тем более не помнит никто. Я пробовал расспрашивать...
- Изменились в чем? - продолжал расспросы скрипач.
- Они все возвращались, но какие-то другие... Некоторые уехали, знаю, что слава их вскоре после этого пошла на убыль, а то и вовсе угасла. А некоторые из них осели в городе. Взять, к примеру, нашего Скульптора. Думаешь, он всю жизнь "ваял" лишь свое семейство или бюсты на заказ? Нет! Он был настоящим Художником - вдохновенным Мастером. Семейная композиция это плод творчества "послезамкового" периода. Он был одним из первых, кого пригласил на ночную пирушку Вольнор. А наш известный мастер-краснодеревщик! Если б ты знал, какую он мастерил мебель: словно чувствовал в себе душу дерева! В его резных креслах заседает весь Магистрат!.. А тут - стал сколачивать табуретки! Сколотит - и доволен! И ничего больше в жизни ему не надо! То же самое произошло с соседом-пирожником: вместо бисквитных разноцветных тортов - пресные лепешки! И с художником - тем самым, что малюет лишь вывески или вот - афиши!.. - Ленард замолчал, глубоко задумавшись. Потом поднял голову и посмотрел в глаза Антону, - Слушай, неужели ты останешься?.. - получив в ответ утвердительный кивок, безнадежно спросил, - Неужели ни капельки не боишься?
- Ни капли! - подтвердил скрипач.
- Ни капли, - повторил бургомистр и тут же хитро прищурил глаза: - Ни капли?.. - и достал из шкафа графин с вишневой наливкой.
Еще днем городскую площадь оцепили солдаты Гарнизона во главе с одноглазым Полковником. А к вечеру стали съезжаться гости.
Многие желали попасть на торжество, однако, даже площадь не могла вместить всех. Поэтому счастливчиков пропускали лишь по билетам, проданным накануне. С жителей, чьи окна выходили прямо на площадь, - деньги брали в двойном размере: и за концерт, и за комфорт.