— Что, если… что, если он родится таким, каким был я?
— Идеальным? — Спрашиваю я, пытаясь разрядить обстановку, но это почти не помогает.
— Калли, — предупреждает он.
— Это ведь не наследственное, не так ли? И в любом случае, если это произойдет, то ты — живое доказательство того, что это не проблема.
Его рука поднимается к шраму, который скрывается под толстовкой. — Я не хочу—
— То, через что ты прошел, твои шрамы, они делают тебя тобой, Николас. Они показывают миру, какой ты сильный и решительный. Я бы ни на йоту не изменила тебя и надеюсь, что однажды ты найдешь способ принять это.
— Если возникнет проблема и наш ребенок пойдет по твоим стопам, тогда я потрачу каждый день его жизни на то, чтобы научить его или ее принимать эти шрамы, гордиться ими, потому что они будут Деймос, и они будут такими чертовски свирепыми.
— Хорошо, следующий момент, — говорит он, пропуская это мимо ушей, и в его глазах вспыхивают эмоции. — Что, если это близнецы?
Я не могу удержаться от смеха. — Ты вообще спал прошлой ночью, Деймон, или ты провел всю ночь за исследованиями, планированием меню и беспокойством обо всех «что, если»?
— Я спал пару часов, — признается он. — Но моя мама — близнец и—
— Хорошо, хорошо, мы с Алексом просмотрели это, и нет никаких доказательств того, что идентичные близнецы передаются по наследству. Обычно это случайно. Так что у нас столько же шансов, сколько у любого другого. И даже если бы вы были разнояйцевыми близнецами, то обычно это происходит по женской линии, так что у нас все было бы в порядке.
Он подходит ближе и обхватывает мое лицо ладонями. — И ты дразнишь меня за то, что я обо всем этом думаю, — язвительно замечает он.
— У меня была неделя осознания того, что мне нужно отвлечься от своей жизни. Я просмотрела всевозможное странное дерьмо. Но суть в том, что бы ни случилось, мы справимся. Мы есть друг у друга, и это все, что нам нужно, верно?
— Да, мы разберемся. Мы не собираемся быть первыми или последними невежественными восемнадцатилетними подростками, выясняющими, что делать с ребенком.
— В этом весь дух, — говорю я со смехом, прежде чем в коридоре раздается звуковой сигнал отпираемой двери.
— Если вы трахаетесь, это ваше единственное предупреждение, — кричит Алекс, прежде чем ворваться в комнату двумя секундами позже. — Черт, — бормочет он, когда обнаруживает, что мы просто стоим там.
— Знаешь, предупреждение обычно предшествует небольшому времени на сокрытие, — бормочет Деймон.
— Я уже видел вас обоих голыми. — Алекс пожимает плечами, как будто в этом нет ничего особенного.
Деймон двигается быстрее, чем я ожидала, и меньше чем через мгновение он оказывается перед Алексом, сжимая в кулаке его футболку, его нос, черт возьми, почти касается носа брата, когда он рычит от отчаяния.
Все это время Алекс выглядит таким же спокойным, как никогда.
Чудак.
Я могла бы утверждать, что не боюсь Деймона, но спокойствие Алекса, когда дьявол смотрит на него сверху вниз, выводит это на совершенно новый уровень.
— Деймон, не будь муд— Мои слова запинаются, когда жесткая маска Деймона внезапно спадает, и вместо того, чтобы нанести удар, который, я была уверена, последует за этим, он притягивает Алекса к себе и обнимает его.
— Спасибо.
— Я всегда прикрою тебя, чувак. Вас обоих. Всегда.
К тому времени, как они расстаются, я рыдаю как дура.
— Малышка Си, — вздыхает Алекс, прежде чем они вдвоем затаскивают меня в середину и раздавливают своими твердыми телами.
— Ладно, так мы делаем это, или ты вместо этого решил заняться угоном машин и ограблением старушек? — спрашивает Алекс, повторяя мои комментарии о наряде Деймона, когда он достает из кармана кепку и натягивает ее на волосы, а затем для пущей убедительности натягивает капюшон.
— Отвали, братан. Я просто перестраховываюсь. У меня слишком много всего, ради чего стоит жить сейчас. Эти итальянские пезды больше ко мне и близко не подойдут.
— Рад это слышать. Все еще думаю, что это перебор.
— И, как всегда, мне насрать, что ты думаешь. Я делаю это ради своей девочки и своего ребенка, так что ты можешь просто заткнуться нахуй, или я позову кого-нибудь другого на помощь.
— И скажешь им, что ты идешь к какому-то крутому доктору в субботу, зачем именно? — Самодовольно спрашивает Алекс, направляясь обратно к входной двери.
— Как ты заставил кого-то согласиться на это в последнюю минуту? — Спрашиваю я, засовывая ноги в Converse и следуя за Алексом.
— У меня есть свои способы, — загадочно признается Деймон.
— Ты угрожал убить их, не так ли? — невозмутимо говорит Алекс.
— Я не был настолько прямолинеен, но можно с уверенностью сказать, что моя репутация опережает меня.
— Ты слышал это, малыш? У твоего папочки в городе репутация страшилища. Тебе есть к чему стремиться, малыш.
— Что, если это девочка? — спорю я.
— Я думал, вы все за равные права, малышка Си. Твоя маленькая принцесса тоже может быть крутым ублюдком.
— Черт возьми, да, — соглашаюсь я.
— Если только кто-то еще не хранит секреты в этом здании, она будет нашей первой наследницей. Приближается Леди-Босс.
Я бросаю взгляд на Деймона, когда он подходит ко мне и обнимает меня за плечи, и я замечаю широкую улыбку на его лице.
— Боже мой, ты рассматриваешь это, не так ли? Наша малышка управляет Семьей?
— Это было бы чертовски эпично, да. Может быть, мне стоит взять твою фамилию, когда мы поженимся, чтобы она все еще была Чирилло.
— Подожди, блядь, секунду, — рявкает Алекс, поворачиваясь, чтобы свирепо посмотреть на нас обоих после того, как нажмет кнопку вызова лифта. — Ты тоже надеваешь на нее гребаное кольцо?
Мы с Деймоном оба просто смотрим на него добрых пять секунд, прежде чем оба покатываемся со смеху.
— Однажды, да, — говорит Деймон, как будто в этом уже можно быть уверенным. Что, я думаю, так и есть. Потому что я не могу отрицать, что, если бы он прямо сейчас опустился на одно колено, я бы не задумываясь сказала «Да».
— Кто ты и что ты сделал с моим близнецом? — Бормочет Алекс, заходя в лифт.
— Влюбился, чувак. Однажды это случится с тобой. Если повезет, это сделает тебя менее чертовски странным.