Следующая неделя пролетела незаметно. Стараясь оставить клинику в полной организованности, чтобы наслаждаться медовым месяцем и не бояться, что что-то пойдет не так, я работал почти сутками. Яна высылала мне тысячи фотографий и столько же публиковала в социальные сети. Показывала мне свои передвижения буквально до каждого метра, отчего мне начало казаться, что в ее телефоне установлена программа «семейный контроль» и она спутала меня со строгим родителем. С такой же активностью приходили отчеты об оплаченных покупках моей картой. Каждый вечер Яна радостно хвасталась, что накупила ребенку столько вещей, что хватит на первый год жизни. И если задуматься, она поступает очень разумно и экономно.
Пару раз за ее отсутствие мне удавалось вырваться в гости к друзьям. Глядя на Сашу с Мариной и позволяя близнецам использовать меня в виде гарцующего пони, я радовался, что и у меня скоро появится семья и я тоже смогу наслаждаться уютом домашнего очага. Почему бы и нет? Я прекрасно помнил, что до отношений с Мариной Санек был тем еще гулякой. За это она называла его «Енот Потаскун». А сама девушка, кроме работы, в свое время ничего не видела. Совсем не стремилась к семейному счастью и отношениям с моим другом. В итоге их жизнь круто изменилась… Так почему же и у меня не может все обернуться в хорошую сторону?
Ребята деликатно обходили вопрос о моей свадьбе. Глядя на мою усталость и стараясь меня приободрить, они только раз пошутили, что уже обо всем договорились: Анька по старой дружбе сделает новый паспорт, Макс поможет затеряться в толпе, а Алиса предоставит убежище в Португалии. А если хорошо попросить, то Марио одолжит свой частный самолет для скорейшего бегства.
В общем, друзья были готовы идти на любой сговор, если я передумаю. Чтобы после побега с собственной свадьбы меня не нашла разъяренная невеста, было подготовлено несколько способов исчезновения. Я долго смеялся с их оперативности, но не собирался сбегать, там более от собственного ребенка.
Правда, при мысли о Португалии сердце стыдливо сжималось. Вырваться туда перед свадьбой было нереально из-за рабочих моментов. Но после медового месяца я определенно планировал слетать к дяде хоть на пару деньков. Когда я думал об этом, моя совесть немного успокаивалась. Мне всей душой хотелось увидеть его, особенно после той беседы, когда он сообщил, что не сможет прилететь на мою свадьбу. По тону его голоса я понял, что он на ходу придумал тысячу смешных причин для отказа. И мне хотелось убедиться, что я ничем его не обидел, ведь все произошло так быстро.
За всю мою жизнь именно от дяди я слышал больше всего разных философских высказываний о настоящих чувствах, любви и смысле жизни. Он стеснялся показаться слабым романтиком, но так тонко подмечал все самое главное, причем гениально обходя историю собственной личной жизни. «Любви все возрасты покорны», — постоянно повторял он с мечтательным видом. Говорил: «Когда встретишь ту самую, весь твой привычный мир в одночасье перевернется. Она станет центром вселенной. Посмотришь ей в глаза и поймешь, что готов стать для нее всем, лишь бы она была счастлива. Всем тем, кем она пожелает тебя видеть! И ни в коем случае нельзя размениваться на ненужные отношения и упускать свою истинную любовь».
Вот только я не мог понять этих философов, как и они меня. За тридцать лет я не встретил никого, кто бы всколыхнул все те чувства, о которых пылко твердят влюбленные друзья и великие поэты. Не всем дано взаимное уважение, хороший секс и нормальные отношения без взлетов и падений. И есть лимит моего онемевшего сознания. Не бросать же мне беременную девушку, чтобы потом исправно платить алименты, видеть ребенка по выходным, а в это время сидеть у окна и ждать большой истинной любви! Нет, это не мой удел. Я должен постараться создать семью и стать счастливым, насколько я умею или мне позволено.
Ответ очевиден. Другого выхода нет. Поэтому этим вечером я собирался поехать в аэропорт, чтобы встретить будущую жену и три чемодана накупленных детских вещей. Через две недели мы должны пожениться и начать свою историю.
Ближе к вечеру, забежав в смотровую, секретарь сообщила, что в кабинете меня ожидает адвокат, желая обсудить неотложное дело. Поглядывая на часы, я подсчитал, сколько оставалось времени до прилета невесты, и пошел на встречу с незваным гостем. А зайдя в кабинет, удивился неожиданному визитеру.
У окна, спиной ко мне, стоял молодой мужчина, одетый с иголочки, и нагло попивал виски из принесенной им початой бутылки. Игорь. Он старше меня лет на пять. Сын когда-то очень хорошего друга моего отца, которого жестоко убили лет двадцать назад, не помню точно. Отец мой по доброте душевной, будучи его крестным отцом, поддерживал парня всем, чем мог, на профессиональном уровне и не только. Внешне Игорь довольно привлекателен, отчего девушки всех возрастов, как под гипнозом, попадали к нему в постель. Но я в его глазах всегда читал какой-то звериный инстинкт, делающий из него хорошего адвоката с железной хваткой, но не очень приятного в общении человека. Наши звезды не сходились, и я старался избегать его общества. Тем более меня раздражало, каким святым любимчиком он стал для моего отца.
Трудно любить человека, который тебе не нравится на глубинном уровне. Особенно когда тебя постоянно тыкают носом в его великие достижения. Я инстинктивно чувствовал в нем необъяснимую жестокость, злость и нездоровые моральные ценности, вернее, их отсутствие. Он не был пойман на криминале, и у меня не было аргументов для такого мнения, но предчувствие кричало громче всех фактов. И наша нелюбовь была взаимна!
Не буду отпираться от истины. Благодаря очень хорошим деньгам, унаследованным после смерти родного отца — это был тот еще беспринципный сказочный персонаж, — молодой парень не только не профукал бизнес, но и хорошо его приумножил. Но это единственное, за что я мог его уважать. Если можно так сказать.
— Чем обязан такому визиту? — начал я первым. Парень даже не соизволил обернуться, хотя заметил мое присутствие.
Это стало для меня неожиданностью, и я никак не мог понять почему. Тем не менее я подошел к своему креслу, спокойно уселся и, скрестив руки на груди, решил послушать его пояснение.
— Ты в детстве воровал чужие игрушки? — спросил Игорь. Слышно, что он слегка нетрезв, но не настолько, чтобы нести полный бред.
— Не понял. Решил поговорить по душам про детство? Ты меня ни с кем не перепутал? — Я приподнял бровь, пытаясь понять, о чем идет речь.
— Нет. Это ты перепутал! Решил, если она беременна, то теперь вы будете счастливы? — Он выдал неприятный смешок и сделал глоток обжигающего напитка прямо из горла.
Меня осенило! Яна при мне ни разу не упоминала имя своего бывшего парня. А я, оказывается, знаком с ним лично. А он, судя по всему, решил сам представиться мне перед свадьбой, на которую приглашен. Неприятный сюрприз.
Но почему она не сказала мне? Дело совсем не в ревности. Просто, чувствовать себя дураком — не лучшее ощущение! Но показывать это собеседнику я не собирался, поэтому продолжил совершенно безразличным тоном:
— Она тебя не любит. Что ты от нее хочешь?
— По хрен! Зато трахается с удовольствием.
— Ваши отношения закончились, оставь девушку в покое. — Во мне начала подниматься волна отвращения к Игорю.
— Это она тебе так сказала? — Он засмеялся на весь кабинет.
— Чего ты добиваешься, Игорь? Мы женимся. Уже через две недели. Прими: девушка больше не хочет тебя.
— Не женитесь. Я тебе ее не отдам.
Откуда такая самоуверенность?
— Игорь, ты больной?
Резко поднявшись с места, я почувствовал, что теряю терпение. Кулаки зачесались — так и тянуло дать ему в нос.
— Нет. Я не люблю, когда у меня забирают игрушки, пока я ими не наигрался, — выдал он без особых эмоций.
Я полностью потерял контроль. Сократив расстояние между нами за два быстрых шага, я ударил его в лицо. Игорь даже не постарался увернуться. Я схватил его за грудки, хотел внести ясность, но он нагло перевернул бутылку и начал выливать на меня оставшийся алкоголь. Пришлось отпустить его и отстраниться.
— Дам тебе совет! Сваливай, пока я окончательно не разбил твою наглую рожу. Подойдешь к Яне еще раз — предупреждение перерастет в действие, — выкрикнул я, указывая на дверь.
— Я своего добьюсь любым способом! Хочешь ты открывать глаза на правду или нет — это твои психополовые трудности. А вот за пользование моей игрушкой без спроса я тебя не прощу. Тебе придется расплатиться.
С бредовыми словами и улыбкой маньяка-убийцы он вышел из кабинета. Увы, предчувствие подсказало, что все этим не закончится, но разбираться с ним, пока он в таком состоянии, мне не хотелось.
— Придурком был, придурком и остался, — раздраженно буркнул я себе под нос, стараясь стряхнуть ви́ски с одежды.
Времени на переодевание не оставалось, нужно было отправляться в аэропорт. Хотя не мешало бы: от меня несло, как от засидевшегося в баре пьянчуги. Если бы мне не повезло и меня остановили патрульные, пришлось бы пройти все тесты, доказывая свою трезвость. А это потеря времени, из-за которой Яна устроила бы очередной скандал, почему я не встретил ее вовремя.
Пытаясь хоть как-то спасти ситуацию, я накинул сверху пальто, надеясь, что таким образом запах немного законсервируется, и пулей бросился к машине.
Новенький спортивный автомобиль Audi ожидал меня на парковке. Он будто сиял от радости. Эксклюзивная покраска «хамелеон» переливалась из фиолетового в синий и делала машину заметной для всех автолюбителей и просто ценителей необычных цветов. Как только я повернул ключ в замке зажигания, железный конь ожил, предчувствуя поездку с ветерком, как мы любим.
Я начал оправдывать свою шалость: «Что ж, времени в обрез, да и грех не воспользоваться возможностью, ведь с появлением ребенка я подумывал поменять машину. Не уверен, что коляска поместится в ее маленьком багажнике. И детское кресло в трехдверный спорткар с низкой посадкой тоже не особо удобно устанавливать». А когда выехал на прямой отрезок дороги, с наслаждением вжал педаль газа в пол, и мощный двигатель тут же отозвался приятным урчанием.
Мою страсть к скорости трудно объяснить. Звучит вразрез с логикой, но, пожалуй, это мое главное успокоительное. Завораживают меня четкие маневры и звук двигателя. Обожаю ощущение, когда на скорости тело вдавливает в сиденье, а машина рвет вперед, желая показать, на что она способна. Всплеск адреналина в крови заставляет думать только о дороге, вытесняя посторонние мысли.
Во времена безденежья приходилось туго. Однажды в универе мне выпала возможность поучаствовать в ночных гонках. Я не хотел, чтобы друг кормил меня за свой счет, хоть он ни разу и словом не обмолвился насчет этого, поэтому согласился на заезд. К своему удовольствию, я его выиграл. И с тех пор нашел собственный способ зарабатывать кое-какие деньги. Благодаря гонкам я мог держаться на плаву и получать колоссальную дозу наркотического адреналина. Позже я перестал нуждаться в дополнительном заработке, но быстрая езда не перестала действовать на меня по-особенному.
Жизнь — забавная штука, умеет нас поражать и оставлять в полном непонимании, — задумался я, прокручивая в голове слова Игоря. Парень из семьи алкоголиков стал человеком, протянувшим мне руку помощи в нужный момент. Он столько раз вытаскивал мою задницу из передряг. А долгое время многие из нашего круга общения его не понимали и не принимали. Другой мой друг детства с идеальной репутацией и из достойной семьи, навязанный мне моим честным семейством, всегда вел себя как настоящий эгоистичный мудак. А сейчас пошел дальше: заговорил о моей невесте как о вещи. Ценя ее не больше подстилки, просил вернуть обратно и твердил о какой-то расплате.
Потирая переносицу, я боролся с нахлынувшей усталостью и пытался расставить мысли по полочкам. Надоело жить в мире, полном фальшивых моральных ценностей. Там, где общество снобов уважает тебя за сумму нулей на банковском счете. Оценивают лишь по достижениям на профессиональном поприще, а не по личным качествам. Успех приносит гармонию с собой, но не показывает, кем ты являешься на самом деле. Странно видеть, что в нашем мире идолами становятся сомнительные персонажи, делающие дорогие покупки ради развлечения. В то время как люди, вносящие весомую лепту — благотворительность, здравоохранение и не только, — остаются для всех незамеченными. А добряки, готовые бескорыстно протянуть руку помощи, и вовсе иногда принимаются за дураков.
Разозлившись, я не обратил внимания, как превысил скорость. Начал сбрасывать перед съездом, но машина перестала слушаться. На приборной доске светился красный индикатор, но, увы, я заметил его очень поздно. В душу начало закрадываться неприятное ощущение. Сделав последнюю попытку притормозить, я переключил передачу на пониженную. Мне удалось, но совсем не вовремя. Меня подрезала другая машина, совершавшая неправильный маневр, вынуждая меня дернуть рулем, чтобы избежать столкновения. И я почувствовал, что теряю управление.
Машину понесло. Она зацепила отбойник и по инерции понеслась на разделяющую дорогу преграду. Время словно приостановилось. Неизбежный удар был силен и разлился резкой болью во всем теле…
Открыв глаза, я в полуобморочном состоянии слышал, как подбежавшие люди пытались открыть дверь, но у них ничего не получалось. Волна боли заволокла весь разум и при малейшем движении пробивала от головы до пят. В ушах гудело, словно двигатель самолета, идущего на взлет. Повсюду разбросано битое стекло. Я машинально потянулся рукой к голове, готовой лопнуть, и почувствовал осколки, впившиеся в кожу. Притронувшись к лицу, ощутил струйку теплой крови, стекающую по шее.
— О, да он пьяный! — протянул кто-то рассерженно. — Тут такая вонь в машине стоит, не удивительно, что он перевернулся!
— Я не пил… — прошептал я, отдавая последние силы, и снова отключился.
Что обычно видят люди, считающие, что были на волоске от смерти? Написано много книг, снята уйма фильмов, ученые проводят опросы, стараясь доказать каждый свою теорию. Но основная часть рассказчиков первым делом упоминают о свете в туннеле.
Я не видел свет, не видел темный туннель. Я видел цветы. Много цветов и разнообразных растений: тропические пальмы, красивые яркие соцветия, колючие кактусы и не только. Их было столько, что начало казаться, будто я попал в невероятный ботанический сад. Слышал звон колокольчиков, нежную музыку ветра, шумящего где-то неподалеку.
Я огляделся по сторонам и присмотрелся. Это не был райский сад, хоть по своей красоте мог с ним сравниться. Это был садовый центр — магазин саженцев и растений, разместившийся в огромной теплице. Заставленные цветами ряды показались мне родными и приносящими покой. Совсем не хотелось просыпаться. Хотелось ходить там, переставлять горшки с места на место, поливать и ухаживать, чтоб с растениями ничего не произошло. Ловить солнечные лучи, попадающие на кожу, и нежиться в тепле и неповторимом аромате.
А самое интересное — я знал это место!
Много лет назад, когда дядя переехал в Португалию, он сменил профессию и открыл небольшой садовый центр. Благодаря упорному труду и прирожденной удаче в бизнесе он очень быстро превратил его в большое предприятие. По крайней мере по моим представлениям. Когда я приезжал к нему в гости, я работал там, желая отблагодарить мужчину за помощь. Когда я открыл клинику, то перестал к нему наведываться. И когда случилась эта авария, я не имел понятия, как на самом деле выглядит тот сад, но предчувствие подсказывало — это именно он.
Одно я мог сказать точно — мне стало легко и хорошо, как раньше… А может, даже и лучше… Все проблемы улетучились, в сознании наступил полный покой. Совсем не возникло желания вернуться к своей мирской жизни.
— Эй! Ты куда собрался? — послышался грубый мужской голос с легкими нотками удивления.
Я оглянулся на возглас и увидел, что на меня смотрит мой понимающий дядя Виктор. Виктор Орлов, только внешне он почему-то не старше меня. Совсем молодой, красивый, с добрыми глазами и мальчишеской улыбкой.
— Дядя? — удивленно спросил я, пошел ему навстречу и радостно обнял. — Ты что здесь делаешь?
Он крепко обнял меня в ответ, как не обнимал отец. Растрепал волосы и похлопал по плечу. Блеск и озорство в его глазах показывало хорошее настроение. Как и всегда, он не удержался и решил пошутить:
— Я свое отработал. Иду на вечный покой в назначенное мне время…
— Покой нам только снится. Не ты ли любишь повторять?
— Бывало, — выдохнул он. — Я не понял, а ты почему хочешь проскочить заранее и без очереди?
— Куда проскочить? — засмеялся я, не улавливая суть странного разговора.
— Тебе нельзя, Ян! У меня на тебя другие планы!
Он резко отстранился и изменился в лице. Его довольная улыбка сползла, а брови нахмурились. Он думал, как ответить на мой вопрос.
— Какие планы, дядя? Брось, расскажи, как ты! Я так по тебе скучился, думал навестить после свадьбы, а ты здесь. — Я радостно обнял его снова, понимая, как мне его не хватало, затем отпрянул и поинтересовался: — Кстати, а где мы? Это же твой центр?
— Уже не мой, но не в этом суть. Ян, вернись! Ты должен помочь девушке. — Подняв руку, он показал мне на входную дверь в центр.
— Девушке? — Я вспомнил беременную Яну и урода Игоря. Задумался, как дядя узнал о случившемся, и обеспокоился, что Игорь может обидеть Яну снова. — Но каким образом ты об этом узнал?..
— Ян, ты обязан вернуться!
Я растерялся, даже слов не смог подобрать, замечая неподдельное беспокойство дяди.
— Вернись и все поймешь! — Он грубо оттолкнул меня в грудь: стало больно, словно меня ударило разрядом тока. — Вернись, я сказал! — прокричал он снова и опять толкнул.
Я начал падать. Медленно, как в густой туман. Только вместо бетонного пола в центре, я попал в невесомость. Чувство левитации не покидало, принося дискомфорт. Воздуха в легких не хватило, чтобы произнести хоть слово. Сердце остановилось. Через пару секунд я ощутил жжение в груди и услышал, как ритм его биения восстановился до нормального. Когда я открыл глаза, увидел на своем лице кислородную маску. Доктор, нависающий надо мной, победоносно улыбался.
— Вернулся, красава! — произнес он с такой гордостью, будто лично отбил меня от старухи с косой. А ведь все было не так. Я всего лишь прогулялся по прекрасному месту… И опять отключился.