Он показывает мне средний палец и возвращается к развешиванию букв, из которых складываются имена каждой из них. — Что за хрень вообще с вами происходит?
Ладно, Кэм не будет спрашивать о том, что происходит между мной и Лейкин. Это как негласное правило между нами двумя. Кэм, который является моим лучшим другом, и Кэм, который является моим шурином, разделены, как церковь и государство. Так что его вопрос может означать только одно.
— Мали подговорила тебя на это, не так ли? — спрашиваю я, пристально наблюдая за ним.
Он складывается, как карточный домик. — Да. Эта девчонка держит секс над моей головой, как будто это гребаный ключ ко всему.
Я не могу удержаться от смеха. — Ты хочешь сказать, что это не так?
Его голова падает вперед, и он стонет. — Да, это так.
Похлопывая его по плечу, я качаю головой. — Связи на одну ночь — это гораздо меньше работы, чувак.
— Я знаю, но они не крутят языком, как она.
Ладно, есть вещи, которые мне никогда не нужно было знать. Может, он и без ума от нее, но я смотрю на Мали, как на Девин. В моём восприятии они — монахини, поклявшиеся оставаться девственницами до самой смерти. Вот только у Мали нет фильтра, так что в большинстве случаев мне трудно убедить себя в этом, но подробности мне точно не нужны.
— Я скоро вернусь.
Он хмурит брови. — Мы еще не закончили подготовку. Куда ты идешь?
— Спасать твою сексуальную жизнь, — отвечаю я.
— Ах, — кивает он. — Спасибо, чувак. Я ценю это.
Я беру ключи с барной стойки и направляюсь к двери. — Не благодари меня. Ты видел, какой ты, когда сексуально расстроен? Это для моего же блага. Поверь мне.
Когда я вхожу в Wrapped in Lace, все смотрят на меня, как будто я не туда зашел. Как будто я зашел в женский туалет. Шутка. Каждый раз, когда я здесь, я добавляю еще одну вещь в список того дерьма, в котором я хочу увидеть Лейкин.
Мали стоит у стойки, помогая женщине оформить заказ, и я жду, пока она закончит.
— Говорю тебе, Луиза, — сладко говорит она, — это сведет его с ума.
— Надеюсь, что так! Это сделает семейные встречи намного веселее.
Я поперхнулся воздухом и, кашляя, ударил себя кулаком в грудь. Она берет свою сумку и уходит с дьявольской ухмылкой на лице. Тем временем я повернулся к Мали.
— Пожалуйста, скажи мне, что она не трахается со своим кузеном или что-то в этом роде, — умоляю я.
Она ухмыляется. — Почему? Королева Елизавета вышла замуж за своего троюродного брата и прожила с ним невероятную жизнь.
Я смотрю на нее в ответ, едва моргая. — Я начинаю думать, что за тем, что ты называешь Лейкин своей сестрой, стоит нечто большее, несмотря на то, что у вас происходит с Кэмом.
— Ладно, во-первых, мистер Лицемер, ты буквально называешь Кэма своим братом, а сам женат на его сестре, — возражает она. — Но, чтобы тебя успокоить, нет. Она не трахается со своим кузеном. Ее бывший муж бросил ее ради ее сестры. Она считает, что появление в нижнем белье и пускание слюней — это ее расплата.
Что ж, это немного успокаивает. Я уж думал, что у нее на рингтоне установлена песня Sweet Home Alabama.
Мали обошла стойку и, подпрыгнув, уселась на нее. — Но ты пришел сюда не для того, чтобы узнать о сексуальной жизни моих клиентов. Так почему же ты здесь на самом деле?
Я прислонился к стене и скрестил руки на груди. — Ты не можешь отказывать Кэму в сексе, чтобы он спрашивал информацию о моих отношениях.
Она хмыкает, закатывая глаза. — Господи. Я знала, что он тебе расскажет. Ну и сопляк.
— Мали, — нажимаю я. — Серьезно. Наша дружба сохранилась только потому, что мы не говорим об этом дерьме. Если хочешь что-то узнать, спроси меня сама.
— Хорошо, — говорит она, и выражение ее лица говорит мне, что я могу пожалеть о том, что сказал это. — Что случилось той ночью?
— Я уверен, что она тебе уже рассказала.
— Ну да, но я хочу услышать это от тебя.
Твою мать. — Ладно. Она сказала мне, что любит меня, а я не ответил. Она восприняла это не очень хорошо.
Она фыркнула. — Я имею в виду, разве можно ее винить? Самым большим страхом этой девушки было то, что ты ее больше не любишь. Почему ты не сказал ей это в ответ?
— Я не мог. — Да, этот разговор уже заставляет меня чувствовать себя неловко.
Озабоченность наполняет глаза Мали, когда она смотрит на меня. — Эйч, ты больше не любишь ее?
Я провел пальцами по волосам и вздохнул. — Разумеется, люблю.
— Тогда почему ты не можешь сказать об этом?
— Потому что это очень похоже на то, чтобы впустить ее обратно, — признаю я. — Я просто не уверен, что смогу это сделать. Я имею в виду, что если она снова уйдет?
Она качает головой. — Ты не должен об этом беспокоиться.
— А вот и нет. Она уже ушла однажды. Черт, у нее целая жизнь в другом месте. Как она может уйти от работы всей жизни?
— Она останется.
— А что, если нет? — спрашиваю я.
Мали закатывает глаза. — Она останется!
— Ты этого не знаешь!
— Нет, знаю! — повышает она голос чуть выше моего.
Я насмехаюсь. — Насколько я знаю, ты не экстрасенс! Нет никакой гарантии, что она не уйдет снова. Она может понять, что ее новая идеальная жизнь намного лучше, чем эта, и это пугает меня до смерти!
— Боже мой, ты меня не слушаешь, — ворчит она. — Она. Не собирается. Никуда, Уходить.
— И откуда ты это знаешь?