У иронии скверное чувство юмора.
Хотел подземную базу? Получи, распишись, не жалуйся.
— Товарищ сержант, что происходит? — волчица оказалась на редкость ведомой. А офицер настолько раздражен, что даже не заметил мешковатую объемность ее одежды.
База жила особенной жизнью: коридоры, заставленные ящиками комнаты. Просторные, почти пустые залы, два десятка коек. В таких обычно прячутся, а не готовятся к военной операции.
— Тише, рядовая Ипина. Рот на замке, помнишь? Нас приняли за кого-то другого.
— Что теперь?
— Умеешь играть в прятки?
Она опешила, но кивнула, пока буквально тащил ее за собой.
— Спрячься. Как случится этот самый «выезд» — осмотрись. Может, найдешь что полезное. Можешь применять силу по усмотрению. Все, что сочтешь необходимым. Уходи тем же путем, как вошли, уверен, проблем не возникнет.
— А вы?
— Скатаюсь с ними, гляну, что затеяли. Нет возможности лучше, понимаешь? Сюда!
Пихнул девчонку в выемку коридора. Из-за угла выскочил ряженный в карсирскую форму боец. Прищурился, мой видок пришелся ему не по вкусу. Как и незнакомое лицо.
Ириска оценила сразу же: его форма на размер великовата, но сойдет.
Несчастный успел лишь удивиться, прежде чем получил обидную пощечину. Ярость вперемешку с злостью отразилась на лице, но я опустил приклад винтовки ему на голову. Он рухнул, словно подкошенный.
— Без сознания, — зачем-то, будто оправдываясь, объяснился Лене.
Помогла оттащить тело в угол потемнее. Ириска не солгала — карсирская куртка сидела мешковато.
Синим вспыхнули лампы.
— Это не тревога, — уверил волчицу, бегом метнулся по коридорам.
Казарма оказалась через два пролета, за ней тянулся изогнутый рукав боевой готовности, помнил подобное из опыта.
Опыт не ошибся.
Офицер кашлянул, пересчитал бойцов. Моя невысказанная догадка оказалась верна. Странно было бы, явись на выполнение задания вместо двадцати бойцов на одного больше.
Как будто ждали только меня…
— Итак, сеньоры карсиры. Russi. Все знают свою задачу?
Рявкнули как один. Не кричал, просто открывал рот в такт. Выглядело скверно, но внимания никто не обратил.
— После выполнения будете вознаграждены. Вы и ваши семьи получат гражданский билет, что смоет разницу в статусном праве. Думайте об этом. Невыполнение приказов карается казнью как вас, так и ваших домочадцев.
Офицер вещал без энтузиазма, заученный, много раз проговоренный текст. Говорил без акцента. Ни брифинга, ни объяснения плана — буду импровизировать.
Тесный борт мини-фургона, хлопок дверью, вонь немытых тел, соленого пота. Оружейные щелчки. Передо мной настоящие солдаты, хоть и карсиры. Проверяли в сотый раз снаряжение, погруженные в свои мысли.
Представил на миг, что едем на захват группы Сопротивления, иных диверсантов или… страшно было подумать, моих девчат.
Шальная мысль предлагала положить здесь всех. Здравый смысл говорил, что прямо всех не получится…
— Ириска, ветку умений, живо.
Подчинилась без оговорок. Зацепился глазами за то умение, что ни разу не использовал.
Печаль солдата. Та самая, что испускает волну и обращает вражеское оружие в хлам.
— Эта волна заметна? — магия, на моей памяти, любила эффекты. ИИ-ассистент задумалась на мгновение, прежде чем отрицательно покачала головой. Пояснила:
— Это руж-волна. Она остается в мире на некоторое время, пока не рассеется. Люди могут ощутить легкий дискомфорт.
— Все очки в эту способность. До максимума хватит?
— Еще и останется.
Печаль солдата теперь гордо красовалась последним уровнем. По обычаю, предложили два улучшения на выбор.
Горечь офицера, уровень 1
Активное, не изучено.
Испускает волну в радиусе 100 метров, нанося 500 ед. урона состоянию оружия и противникам, и союзникам, минуя лишь привязанное оружие ружеманта. Действует лишь на оружие до легендарного качества, уровня (уровень ружеманта). — 50.
Проклятие бойцов, уровень 1
Активное, не изучено.
Испускает волну, повреждающую оружие противника в радиусе 20 метров на 5 % от его изначального состояния. Также с вероятностью в 10 % (+1 % за каждые 5 очков удачи) накладывает ружеклятье (1 уровня) при каждом вражеском выстреле. Требует два деления шкалы «особенности». Эффект волны преследует попавших под нее в течение трех минут.
Не действует на оружие выше уникального качества.
Второе однозначный мастхэв. Пусть и выезжает на удаче, и радиусом пожиже, но ограничений на уровень оружия не имеет. То, что мне сейчас нужно.
— Шлемы соединили? Переговорники у всех в порядке? Каждый помнит, что ему делать? — Тот, кого можно было принять за старшего карсира, наставлял остальных. — Скоро будем уже!
Волнение витало в воздухе, передаваясь мне. Что будет, если распознают? Поймут, что среди них чужой?
Везение не покидало. Все были заняты думами о предстоящем. Намечалось что-то жаркое, но что? Может, наши прорвались с тяжелой техникой к самому городу? Тогда глупо ехать туда на фургоне, но когда Царенат заботили набранные из рабов солдаты?
Нет, противился здравый смысл, цепляясь за мелочи. Тут что-то, к чему долго готовились.
Чуть не подпрыгнул, сигнал от Наты. Велел принять. Ириска тут же схватилась за него.
— Ты выбрала не лучшее время…
— Макс, они начинают операцию! — инфо-фее было плевать, что думаю о ее звонке.
— Кто? Что за операция?
— Помнишь, говорила, что личная охрана девчонки приведена в боевую готовность? Сегодня ее решили перевезти.
— Это и есть операция?
— Нет! Их зажали на зеленом переезде из мегаполиса в садовую зону!
Ириска рисовала передо мной объемную карту прямо на круглом шлеме соседа. Отметила нас на ней крупной красной точкой.
— Сами не справятся. Тут холм, горный массив снизу, лес. Хотят отступать туда, но там их уже ждут, слышала переговоры.
— Значит, девочка для нас потеряна?
— Могу попытаться к ней прорваться! — в ее голосе звучало отчаяние. Нет, слишком опасно: одна и без оружия?
Все изменилось в один момент.
Фургон резко затормозил, завизжал шинами по асфальту. Инерцией качнуло, вжало в стену. Боец, что еще недавно велел проверить оружие и магазины, первым вынырнул в распахнутые двери фургона.
— Вперед, вперед, вперед, ну! — подгонял он зря. Барабанной дробью по обшивке заколотили пули. Те, что сидели ближе к водителю, рухнули, пронзенные насквозь.
Бой еще только начался, а из нашей десятки уже нет троих.
— Макс? — окликнула Ната, так и не получив приказа.
Я не сразу поверил глазам.
Пригорок, лес на возвышенности, купола садовой зоны блестели вдалеке. Подбитый автомобиль, загородив дорогу, не давал проехать лимузину.
— Знаешь что? Я передумал. Действуй. Прикроешь меня? Задержи тех, что в лесу любыми правдами и неправдами!
Она возмущенно, ничего не понимая, выдохнула за миг до того, как связь оборвалась…
Отчаянье личной охраны царенатской принцессы — или кто она там? — было видно невооруженным взглядом. Отстреливались, не зная пощады и плена. Знали, что биться до конца — единственная возможность сохранить собственные шкуры.
— Вперед, вперед! — повторял офицер, толкая в схватку растерявшееся пушечное мясо.
Сейчас, решил я, волна разошлась от меня кругом на воде.
— Какого черта? — боец, первым занявший позицию, недоуменно вскрикнул. Винтовка, только что выдавшая пару очередей, обвилась змеем ружеклятья, заклинила.
— Царенатское дерьмо! — другой не успел сделать первого выстрела.
По нам открыли огонь из всего, что было только можно.
Бесновался офицер: все пошло коту под хвост. Выл от отчаяния, пытаясь совладать с собственным оружием: прострочив больше остальных, ручной пулемет через мгновение закашлял, едва не взорвался в руках.
Первая волна атаки вмиг обернулась крахом: выскочившие из соседнего фургона бойцы должны были прикрываться товарищами. Те лишились боеспособности.
Пятеро стали жертвой последующей минуты. Не понимая, что происходит, карсиры спешно искали укрытие. Ухнувший гранатомет в адском пламени зажигательного снаряда унес еще троих.
В стане охраны девочки появилась хлипкая, но надежда.
— Куда? Назад! Расстреляю! — офицер кричал мне в спину. Плевать, его пулемет молчал.
В три гигантских прыжка я заскочил на пригорок, ведущий к лесу. Взгляд пал на выцеливающего меня молодчика. Три очереди стали ему ответом.
Мимо! Зацокав по плотному укрытию, промахи заставили парнишку спрятаться, словно крысу. А было бы оружие привязано, все сложилось бы иначе…
Сам плюхнулся наземь, залег за булыжником, снял безжалостным выстрелом гранатометчика. Вскинув трубу адской машины, он готовился к очередному залпу.
По ним били с обеих сторон, не давая спуску. Подъем на пригорок виделся единственным спасением.
Подъем на пригорок и магия.
Чародей вынырнул лишь на миг из своего укрытия: бородатого старца держали, словно козырной туз. Огненный поток, пробивший землю, встал перед ним щитом, завоняло плавленым асфальтом. Вихрь заклинания закружился в его руках танцующими звездами. Словно ракеты, те устремились в небо.
И столь же смертельно обрушились далеко за его спиной. Не знаю, что там было, но ухнуло, как танк.
Карсир-офицер вскрикнул. Одна из звезд замедлила ход, застыла над ним, прежде чем обратила его в вопящую головешку.
Я не смотрел, были дела поважнее. Ярость ружеманта тотчас же стала спасением. Призвал в руки Ириски «Владыку». Голографическая дева бросилась наперерез, нырнув в самую гущу противника.
Трое стали ее добычей, прежде чем закончился боезапас. Чародей отбил три очереди, что она адресовала ему, ударил рассеивающей плетью. Винтовка вмиг растаяла на остаточную ману, Ириска нехотя заспешила назад.
Мне того было достаточно, успел сменить магазин.
Небо разразилось внезапным дождем, старик постарался, не стоило и гадать.
— В мага стреляйте! Уйдут!
Не знаю, кто кричал. Едкий, царапающий глаза дым повалил со смоченной дождем земли. Натянул на глаза защитные стрелковые линзы — не зря они к форме карсира шли.
— Ириска, можешь выделить их очертания?
— Сделаю! — через мгновение ИИ-ассистент исполнила приказ. Разделила: тех, кто приехал со мной, обозначила синим, свиту принцессы облачила в красное.
Я не смотрел по сторонам, сосредоточил все внимание на чародее — он единственная угроза.
Винтовка в моих руках обращалась в мусор с каждым выстрелом. Закашляла на втором магазине, перекосилась, угрожая развалиться, но дело свое сделала.
Спринтом, не снимая пальца с спускового курка, поливал свинцовым огнем охрану. Вокруг мага закружил каскад взрывов: Ириска насчитала двух бойцов, что стали жертвами ярости ружеманта. Магу тоже досталось: кровила щека, не было двух пальцев на правой руке.
Девочку выводили под прикрытием дыма. Нырнул в него, словно в облако. Ружеклятье на правую ладонь, в левой зародился «Буян».
Пригнулся в самый последний момент. Чародей, отчаянно защищая госпожу, метнул ледяное копье. По ушам ударил треск морозного холода, мурашки пробежали по позвоночнику.
Прыгнул, надеясь, что задумка себя оправдает. Врезался головой в мягкий живот старика. Вместе рухнули наземь, покатились кубарем. Ружеклятье лязгнуло пастью, ломая очередную волшбу. Мана хлопнула осечкой, холостым выстрелом. Маг успел глянуть на собственные руки — чародейство его никогда не подводило!
Все бывает в первый раз.
Не дожидаясь, я выстрелил в него трижды. Пронзенный в грудь и живот, он рухнул наземь.
С оставшимися бойцами обошелся так же. Вынырнувший из машины молодчик застыл, когда брошенный мной нож угодил бедолаге промеж глаз.
Стрельба прекратилась. Дым все еще прятал от чужих глаз. Это ненадолго. Обрамленные синим силуэты медленно, настороженно подходили ближе. Два чудом уцелевших карсира, пятеро бойцов с обратной стороны.
Глянул внутрь машины, сквозь дым Ириска нашла очертания девочки-подростка. Бронированный короб особого кресла, защитный купол, крепость десятого уровня. Впору присвистнуть — выдержит удар из «Дракона» и даже при большой удаче переживет встречу с «Гадюкой».
Малышка не шевелилась. Отчаянно надеялся, что просто без сознания. Понял, что не дам забрать ее другим.
Подхватил винтовку. Польский «Подклад Спец», магазин на двадцать патронов, калибр 7.62. В отличном состоянии!
Ничего, это мы быстро исправим.
Его прошлый хозяин пал первым: оружие не снято с предохранителя.
Мигом исправил оплошность, отмахнулся от очередного сообщения, что не привязанное оружие теряет в характеристиках. С таким калибром не страшно.
Напрямую не шли, жались к окраинам дороги, выстрелов ждали, но надеялись на тишину.
И ведь последним, что они видели — это сгинувший в дымном чаде я…
Начал с пятерых: карсиры мне не ровня. Побегут, а если нет — быстро угомоню.
Царенатский спецназовец словил пулю в лоб, хорошие пушки клепают поляки. И всего-то 57 очков состояния сгинуло из 2000…
Остальные бросились врассыпную. Карсиры замешкались: на одной чаше весов лежал гражданский билет, на второй — смертная казнь. Бедолаги не знали, выбора у них не было.
Бегунок с одиночного перевел на огонь очередями. Винтовка стреляла с отсечкой.
Нежность пальца на курке обернулась гибелью еще одного спецназовца: очередь настигла его прежде, чем рухнул за укрытие.
На миг показалось, что чувствую оказавшегося в руках демона. Он плевался огнем, жаждал крови, обжигал горячим дыханием. Заговорил на языке свинца с собратьями.
«З-з-здавайзя, здав-вайзя!» — шептали ровно положенные очереди. В висках бурлило, адреналин спешил наружу, жаждал действовать, не ждать.
И демон был с ним согласен.
Огненное, вырвавшееся из чрева дыхание свинцом смело несчастного, посмевшего велеть его гордости позорно поднять лапки.
Другой был молчалив, прятал каждое слово в бесконечно длинную трубу глушителя. Что ни фраза, то обидный, норовящий вынести мозг плевок.
Шестое чувство предупредило за мгновение, заставило отклониться в сторону. Смерть цокнула по борту автомобиля, рикошетом ушла в облака. Вторая прогрызла асфальт там, где был мгновение назад — стрелок опытный, знал, куда бить.
Не знал только того, что я прекрасно вижу его спрятавшийся за деревом силуэт.
7.62 легко пробивает сталь, что ей хрупкость деревяшки?
«Сож-жру», — зарычал очередью монстр, которого держал. И ведь не соврал…
Последний заметался. Дьявол напрягал уши, мерзко лыбился: страх противника был ему по вкусу.
Отчаявшись, он вещал в переговорник, что все пропало. Требовал еще подкреплений, конечно, безрезультатно.
Кто-то приедет, но будет поздно: клыки пяти патронов нацелились на его грудь, разорвали ее в клочья, пробивая бронежилет. Демон радостно взревел, отдав кровавую дань, умчался прочь.
Морок сгинул, в руках обломки винтовки. Это уже не будет стрелять: и нечем, и не из чего — ствол повело в сторону.
Шаги за спиной. Карсиры не бежали. Прорвавшись сквозь дым, они увидели меня.
— Р-руки за голову! — страх двигал каждым их действием. Оказавшись смелее, чем думали сами, они чувствовали, что ситуация все равно в моих руках.
— На землю! Мордой вниз! Стреляю! — его собрат по оружию был уверенней. Нажмет спусковой крюк раньше, чем в моих руках призовется пистолет.
Жаль, что ружеклятья нельзя накладывать плевком.
Два выстрела прогремели почти одновременно, став для них роковыми. Сквозь рассеивающийся туман проступили до боли знакомые очертания.
Ната, бесконечно уставшая, с кругами под глазами, держала в руках маленький ПП. Трофей?
— Там… Они связаны боем со своими же машинами. У нас минута. Девочка?
Кивнул на лимузин, полез внутрь.
— Чуть тебя не подстрелила, — убрав мешающую прядь, раздраженно заявила она.
— Да?
— Не знала, что это ты в форме карсира. Подумала, ошиблась, когда уловила инфопотоки твоего ИИ-ассистента. Лишь когда ты заработал разрывными, удостоверилась.
Не знал, что ярость ружеманта спасет меня таким вот образом…
— Какого черта ты тут делаешь? Как сюда попал?
На миг представил, что рассказываю, как было, и понял, не поверит.
— Минута, — напомнил ей. Отстегнул малышку, царенатская принцесса была легка, как пух. — Есть идеи, как будем уходить? Второго боя мы не выдержим…