Образы и воспоминания о нас с Райаном, запутавшихся в простынях три недели назад, кружат в моем мозгу, как будто их единственная цель — мучить меня, пока моя голова не взорвется. На данный момент похоже, что у них это вот-вот получится.
Но я никак не могу забыть, как он пожирал каждый дюйм моего тела, будто умирал с голоду, и только я могла насытить его.
А теперь посмотрите, каков конечный результат этого потрясающего секса.
— Сын долбаного любителя печенья (идиома: «son of a biscuit eater» — Подлый или неприятный человек, особенно мужчина).
Слова вылетают из моего рта намного громче, чем я планировала, но это все равно приятно.
Смешок Тары доносится из динамиков моего ноутбука.
— Что это было?
Ой, я не знала, что она так быстро вернется после перерыва на горшок.
Я пожимаю плечами и морщусь.
— Практикуюсь?
— Ругань по-детски, да? Я думаю, у тебя еще есть время, пока тебе не придется беспокоиться об этом. — Она ерзает на кровати, передвигая свой ноутбук, который стоит у нее в ногах.
Мой желудок скручивается от этого движения на экране.
— Тара, ради всего святого, пожалуйста, перестань двигаться.
Рвота не входила в мой список дел на сегодня.
Она видит мое лицо и вздрагивает.
— Извини.
Я делаю глубокий и унылый вдох.
— Все в порядке.
Мрачный.
Это лучший способ описать этот действительно удивительный сюрприз. Или, может быть, слегка мрачноватый? Это звучит примерно так. Превращая мою ночь с Райаном во что-то совершенно иное. Для многих людей узнать, что вы ждете ребенка, — один из самых удивительных моментов в их жизни. Момент, которого многие люди ждут, мечтают, молятся и, более того, планируют. Для меня это просто случилось. Вселенная свалила мне на голову этот маленький сюрприз, не дав мне никакого плана действий. Ничего. Просто: «Ну вот, давай, разбирайся во всем. Увидимся». Так что да, я определенно чувствую себя мрачно в данный момент.
Я снова сосредотачиваюсь на Таре, которая кусает свою нижнюю губу, что никогда не бывает хорошим знаком.
— И ты действительно уверена, что беременна?
Кивнув, я наклоняюсь к прикроватному столику и беру горсть тестов на беременность, чтобы поднести их к камере.
— Тара, я сделала пять разных тестов. Пять. Я думаю, что можно квалифицировать как точно.
— Ну и дерьмо.
— Ага. В значительной степени. — Я проглатываю комок в горле и смотрю на свои руки.
Сколько невезения может быть у одного человека? Я всегда хотела детей, но это определенно не тот сценарий, который я имела в виду.
— Мне так жаль, Харпс. И у тебя нет фамилии или номера Райана?
Качая головой, я пытаюсь игнорировать волну жара, приливающую к моим щекам.
— Я даже не могу сказать, сколько раз я жалела, что не могу вернуться назад во времени и сделать иначе. Было так глупо сбегать на следующее утро, но я не хотела, чтобы все было неловко. Он лежал там во всей своей обнаженной красе, и я… я просто запаниковала.
Тара поднимает руки.
— Эй, ты, очевидно, не знала, что это произойдет, так что нет смысла корить себя за это.
Образы моей ночи с Райаном все еще занимают мои мысли, но то, что раньше было чертовски горячим воспоминанием, теперь приправлено нездоровой дозой беспокойства. Даже с горстью тестов мне трудно осознать тот факт, что я беременна.
Я чертовски беременна.
Поскольку я сделала множество тестов, то наблюдала не только две синие полоски, розовые полоски и даже розовый знак плюс, но и купила необычный тест, в котором все изложено со всей ясностью: беременность 2–3 недели.
Если бы не мое чертово приложение для отслеживания месячных, напоминающее мне запастись шоколадом на предстоящие месячные, я могла бы даже не заметить, что они задерживаются на несколько недель. Но вот мы здесь. Примерно на пятой неделе беременности.
— Харпс, сделай глубокий вдох. Ты действительно бледная. — Обеспокоенный взгляд Тары встречается с моим на экране компьютера, и мои глаза наполняются слезами.
— Как это происходит? Я не думала, что смогу все испортить еще больше, и все же мы здесь. После всего, что произошло в прошлом году, это похоже на контрольный средний палец у меня перед носом. Теперь мне придется растить ребенка… одной.
— О, милая, ты ничего не портишь. — Тара одаривает меня легкой улыбкой, но это не помогает укротить разочарование во мне.
Я шмыгаю носом и сердито вытираю нос.
— Как ты можешь так говорить? Посмотри на меня. Мне двадцать четыре года, мой муж развелся со мной, я снова переехала к маме, потому что не хотела оставаться одна, а потом, три месяца назад, я потеряла еще и работу. В данный момент я даже не могу позволить себе собственную квартиру, даже если бы захотела. А теперь я беременна, не знаю фамилии отца, и как с ним связаться.
Выражение ее лица полно боли, и я не могу решить, заставляет ли это меня чувствовать себя лучше или хуже.
— Черт. Хотела бы я знать, где эта чертова визитная карточка Беккета. Мне так жаль. Завтра я все проверю еще раз, обещаю.
— На самом деле это не твоя вина, но спасибо, я ценю это.
Мы обе на мгновение замолкаем, пока Тара не прочищает горло.
— Означает ли это, что ты точно оставишь ребенка?
Кивок происходит почти автоматически, за ним следует едва заметная улыбка. Не было ни секунды колебаний, когда я увидела положительный результат первого теста сегодня утром. Слезы тихо катятся по моим щекам, и я, наконец, беру салфетку со стола.
Тара наклоняется ближе к камере.
— Послушай меня, я знаю, что у тебя был адский год и что сейчас это может показаться не слишком радужным, но ты во всем разберешься. И я буду помогать отсюда, насколько смогу, обещаю. Просто… просто постарайся оставаться позитивной. Ты намного круче, чем сама думаешь.
— Спасибо. — Мои мысли витают повсюду, и все еще трудно разобраться в этой ситуации, но я киваю. Нет никакой необходимости тянуть Тару с собой вниз, чем я уже ее затянула.
— Как-нибудь все образуется, я просто знаю это.
Я смеюсь над ее комментарием.
— Ты теперь экстрасенс?
Она хихикает.
— Нет, но… я не знаю. Наверное, я просто очень верю в то, что хорошие вещи случаются с хорошими людьми. И ты одна из лучших людей в мире, которой давно пора получить немного удачи.
— Спасибо, Тара. — Я тереблю рукава рубашки и снова смотрю на нее, несколько раз моргнув. Взяв другую салфетку, я вытираю глаза и нос. — Давай поговорим о чем-нибудь другом, потому что я действительно не планировала плакать весь день. Расскажи мне все о своей новой модной британской работе. Ты обустроилась?
Она изучает меня несколько секунд, затем кивает.
— Это было здорово. Мне нужно многому научиться и приспособиться к тому, как команда работает на европейском издательском рынке, но я добьюсь своего. Все, кого я встречала, очень дружелюбны, и даже несмотря на дрянную погоду, мне здесь нравится.
— Это потрясающе. Я рада за тебя.
И я, действительно, рада. Конечно, мне грустно, что она находится за три тысячи миль отсюда, но она хотела переехать в Англию, сколько я себя помню. Всегда читала и смотрела видео на YouTube об этом.
Как только появилась возможность поработать в дочернем издательском филиале ее компании, она воспользовалась ею.
Я далека от этого.
Я воспользовалась одним шансом, и теперь нахожусь в этой необратимой ситуации. Что ж, есть один выход, но я даже думать не могу о такой альтернативе.
Тара открывает рот как раз в тот момент, когда рядом со мной звонит телефон.
Мой уровень беспокойства резко возрастает при виде имени на экране.
— Это мой папа.
— Поговори с ним. Я могу рассказать тебе все о постоянном дожде и моей работе в следующий раз.
— Звучит неплохо.
— И помни, я всего в одном телефонном звонке от тебя. Я всегда здесь, если ты захочешь поговорить. Ты не одинока.
Слезы угрожают вернуться, поэтому я киваю и выдавливаю:
— Спасибо.
— Всегда. Люблю тебя, Харпс.
— Я тоже тебя люблю. Пока.
Закрываю свой ноутбук и пользуюсь моментом, чтобы взять себя в руки. Пришло время перезвонить моему отцу.
Он отвечает сразу же после первого гудка.
— Харпер?
— Привет, пап.
— Привет, как дела?
Я не могу вспомнить, когда в последний раз банальный вопрос казался таким сложным, но все способы, которыми я хочу ответить, на данный момент не подходят. Я не уверена, когда буду готова рассказать об этом своим родителям, но я знаю, что сейчас неподходящее время. Мне нужно еще немного времени, чтобы переварить все это.
— Я в порядке. Как у тебя дела? — Мой голос звучит прерывистым, дрожащим и мягким, но я надеюсь, что он не заметит.
— Все хорошо. Здесь все по-старому. — После этого он замолкает, вероятно, ожидая, что я что-нибудь скажу, но почему-то мой мозг совершенно пуст.
Он прочищает горло.
— Ты уверена, что все в порядке?
Черт возьми, со мной так далеко не все в порядке, что я даже не знаю, как это назвать. Но, несмотря на это, я все равно говорю:
— Угу.
Мне следовало подождать, чтобы перезвонить ему, подождать, пока я не возьму свои эмоции под контроль.
— Харпер, поговори со мной.
Как он это делает? Я не росла с ним в одном доме и даже не жила в одном штате большую часть своей жизни, и все же он здесь, подозревает что-то неладное.
— Ничего страшного, папа. Это просто то самое время месяца. — Я съеживаюсь от лжи, но это все же лучше, чем сказать ему, что я беременна. Даже представить себе не могу, как это могло бы произойти, особенно учитывая, как сложились отношения между ним и моей мамой.
По ее словам, их отношениям никогда не суждено было сбыться. У них была интрижка, из которой ничего не вышло, но, к счастью, они разобрались со своим дерьмом и смогли стать моими родителями.
Он издает низкий хрюкающий звук. Папа, наверное, мне не верит, но, надеюсь, все равно оставит это.
— Когда твоя мама возвращается?
Я задумываюсь на мгновение, с тех пор как она и Том — они поженились в прошлом году — уехали, то уже в какой раз меняют свои планы.
— Через какое-то время. Я думаю, два или три месяца? Они пробудут в Австралии еще несколько недель, прежде чем отправиться в другие страны. Ей там нравится, а Том потакает ее страсти к путешествиям.
Моя мама никогда не была так счастлива до того, как встретила Тома. Он хороший парень, немного скучноватый, на мой вкус, но он хорошо к ней относится, и это самое главное. К счастью для нее, у него также есть достаточно денег, чтобы они могли совершать длительные поездки.
— Она всегда хотела путешествовать. — На мгновение он замолкает. — Послушай, почему бы тебе не приехать сюда на некоторое время? Используй свободное время, чтобы навестить своего старика.
— А как насчет Бекона?
Мой отец хихикает.
— Я уверен, что миссис Циммерман взяла бы его.
Он знает все о пожилой соседке моей мамы, которая просто обожает Бекона, как бы сильно она на него ни жаловалась. Я — единственная причина, по которой она не выкупила этого жирного кота, пока мамы нет.
— Я подумаю об этом. — Я бы с удовольствием съездила в Северную Калифорнию, но смогу ли я действительно солгать ему в лицо? И не только ему, но и моей мачехи тоже? Я очень люблю ее, и, возможно, скрыть что-либо от нее будет еще труднее, чем от моего отца.
— Просто дай мне знать. Мне нужно идти. У меня новый пловец, но я могу рассказать тебе об этом в следующий раз.
Мой папа любит свою работу тренера по плаванию. Он всегда был занят своим графиком тренировок — сначала сам был пловцом, а затем превратил свою страсть в тренерскую работу. Несмотря на то, что он переехал на другой конец страны по работе, когда мне было три года, он всегда был рад к телефонным звонкам и визитам. Это было моей нормой всю мою жизнь, и это все, что я знаю.
Обычно я стараюсь не отставать от работы моего отца и его спортсменов, но последние несколько месяцев я была слишком занята тем, что дулась на то, что моя жизнь пошла под откос. Какое-то время я вообще мало что делала. Но мой папа понял и не пытался навязать мне наш обычный разговор о плавании, хотя обычно мне нравится слушать, как он говорит об этом.
— Звучит неплохо. Я дам тебе знать.
Раздается какой-то фоновый шум, прежде чем мой отец говорит:
— Шэрон сказала, что хочет с тобой поговорить.
— Хорошо. — Мои губы автоматически растягиваются в улыбке при упоминании ее имени.
Мой отец познакомился с Шэрон вскоре после переезда на Западное побережье, так что она была неотъемлемой частью моей жизни, сколько я себя помню. Она настоящая жемчужина.
— Я, кажется, собираюсь опоздать. Может быть, тебе пойти поплавать?
Я думаю о бассейне, который есть в этом многоквартирном доме. Это довольно классный дом, одна сторона которого почти полностью сделана из стекла, что позволяет любоваться панорамой Нью-Йорка. Зрелище, которое никогда не устареет.
— Знаешь что, может быть, я действительно это сделаю.
— Дайте мне знать, как это случится. Скоро поговорим с тобой. Люблю тебя, малыш.
— Я тоже люблю тебя, папа.
— И, пожалуйста, подумай о том, чтобы приехать в гости. Мы были бы рады тебя видеть.
Я посмеиваюсь над его настойчивостью.
— Будет сделано, папа. Пока.
Я жду, когда появится Шэрон, слушая их приглушенный разговор на заднем плане.
— Прости, милая. Сначала я должна была выгнать отсюда твоего отца. Он сводит меня с ума этим новым пловцом.
— Он упомянул, что работает с кем-то новым. Неужели он взял молодого пловца, который делает вид, что все и так знает?
За эти годы он обучил многих из них.
Шэрон смеется.
— Нет, на самом деле наоборот, кто-то, кто не новичок в этом. Они оба находятся на том этапе своей карьеры, когда у них много опыта и они твердо стоят на своем, так что часто сталкиваются лбами.
— Боже.
— О, да. Я предполагаю, что временами они оба правы, но не хотят этого признавать. Упрямые мулы, клянусь.
Я хихикаю.
— Это определенно похоже на папу.
Шэрон тоже начинает смеяться.
— Иногда он самый большой мул из них всех.
Наверное, это не должно меня так сильно будоражить, но все мое тело дрожит. Это приятное ощущение.
— В любом случае, — говорит Шэрон, — Как у тебя дела? Как все идет, и когда ты собираешься навестить меня?
Что-то за моей грудной клеткой вызывает странное покалывание, и я провожу рукой по груди. Затем закрываю глаза и делаю глубокий вдох, пытаясь мысленно подготовиться к тому, чтобы солгать ей.
Просто избегай разговоров о беременности или всего, что с ней связано, и все будет в порядке. Это не будет длиться вечно.
— Я в порядке. Все осталось почти таким же.
— Ты хорошо питаешься и выходишь из квартиры?
Я улыбаюсь ее вопросу. Эта женщина самая милая.
— Да, я хорошо питаюсь. В основном. И я давно не выходила на улицу в такую морозную погоду, но, надеюсь, скоро станет теплее.
— Видишь, еще больше поводов для визита. Ты можешь погреться на солнышке и успокоить своего папу. Ему нравится, когда ты здесь. Это делает его менее напряженным. Полный беспроигрышный вариант.
О, она знает, как играть в эту игру.
Я прикусываю язык.
— Я обязательно подумаю об этом.
— Хорошо, хорошо.
Звенит дверной звонок, и я бросаю взгляд на часы.
Буквально спасенная звонком.
— Извини, Шэрон, мне нужно идти. Это моя еда.
— Все в порядке. Люблю тебя. Дай нам знать, когда поедешь.
Такая упертая.
— Будет сделано. Люблю тебя.
Я нажимаю красную кнопку на своем телефоне и бегу к двери, чтобы забрать свою китайскую еду у курьера.
О да, у меня горячее свидание с вкусной едой и телевизором. Может быть, это поможет мне на какое-то время забыть о своей беспорядочной жизни.
Как всегда, все мои заботы по прежнему будут ждать меня завтра.
Может быть, мне повезет, и я найду способ найти папочку моего ребенка.