Гнев. Неразбавленный, раскаленный гнев.
Его рука поднимается, его пальцы обхватывают мое горло, когда он отталкивает меня обратно в тень.
Я ударяюсь спиной о стену, моя сумка падает с плеча на пол.
— Какого хрена ты делаешь? — рычит он, наклоняясь так близко, что его нос почти касается моего, и его запах наполняет мои чувства.
— Я… я… — заикаюсь я, не в силах заставить свой мозг работать в достаточной степени, чтобы сформулировать ответ.
— Ты следила за мной?
— Э-э… — Я колеблюсь, потому что да, в некотором смысле я так и сделала. Но только из беспокойства, и я нашла его здесь случайно.
— Зачем? Чтобы посмеяться надо мной? Чтобы найти что-то, что ты могла бы использовать против меня?
— Что? — Спрашиваю я, наконец обретая дар речи. — Нет. Никогда. Я бы этого не сделала.
— Тогда почему ты, блядь, здесь?
Его темные и смертоносные серые глаза впиваются в мои, его пальцы сжимаются на моем горле, все мое тело дрожит, адреналин струится по моим венам.
— Я-я… — Сглатывая, я даю себе секунду, чтобы взять себя в руки. — Я волновалась, поэтому вышла из ресторана, чтобы посмотреть, смогу ли я найти тебя. Я этого не сделала. Но когда я решила…
— Решила, что? — резко рычит он.
— Спрятаться, — шепчу я.
— От чего, черт возьми, тебе нужно прятаться?
— Кроме тебя, очевидно? — Язвлю я, зарабатывая себе еще один хмурый взгляд. — Я не сидела здесь, слушая твою сессию. Я вставила свои AirPods. Но это не значит, что я не обеспокоена.
— Мне не нужна твоя гребаная забота, Ангел.
— Нет, ты просто хочешь, чтобы я была покрыта твоей кровью и полна твоего члена. Все остальное не имеет значения, верно? — Я отступаю. Боль скручивает мои внутренности, но я отказываюсь выпускать ее на поверхность.
Его челюсть сжимается, зубы, вероятно, превращаются в пыль за поджатыми губами.
— Что произойдет, если ты не сдашь эти экзамены, Деймон?
Он смотрит на меня так долго, что я не думаю, что он собирается мне ответить, но затем его губы приоткрываются. Но я не получаю ничего похожего на тот ответ, которого я хочу.
— Не твое дело.
Я качаю головой, глядя на него, не желая играть с ним в эту игру, пока он возводит такие высокие стены.
— Отлично, — шиплю я. — Храни свои гребаные секреты и разбирайся со своими проблемами в одиночку.
— Это то, к чему я привык.
— Я помню время, когда этого не было, — парирую я, вспоминая то время, когда нам было по шесть и я нашла его в логове, которое они с Алексом устроили в глубине их сада после того, как он поссорился со Стефаносом.
— Это было давно, — говорит он, и в его глазах мелькает боль при воспоминании.
— Ты можешь поговорить со мной. Что бы это ни было, я могу—
— Ты права, — огрызается он, обрывая мое предложение помощи. — Я хочу тебя только тогда, когда ты полна моего члена.
Я задыхаюсь от холодности его признания, мое сердце раскалывается, несмотря на то, что я знаю, что мне должно быть все равно.
Что бы это ни было между нами, это несерьезно. Я просто не уверена, что мне нужно было такое жестокое напоминание об этом.
— Убери от меня свои гребаные руки, — шиплю я, вкладывая в свой тон как можно больше яда.
Мои ногти впиваются в его руку, когда я пытаюсь оторвать его пальцы от своего горла, но он не двигается и даже не пытается ослабить хватку.
Сжимая другой кулак, я изо всех сил бью его по плечу.
— Я сказал, отпусти, — требую я.
Но на него это никак не влияет, и вместо того, чтобы сделать шаг назад, он сокращает пространство между нами. Прижимаясь своим твердым телом ко мне по всей длине, он прижимает меня к стене, гарантируя, что я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме него и гнева, который исходит из каждой его поры
— Николас, что ты—
Его губы обрушиваются на мои, крадя мои слова и дыхание.
Я сопротивляюсь так долго, как могу, но, когда его язык скользит по моей нижней губе во второй раз, я действую инстинктивно и целую его в ответ.
Только когда рычание желания вырывается глубоко из его горла, реальность поражает меня.
Я впиваюсь зубами в его нижнюю губу, и он отстраняется с диким выражением в глазах.
— Мы закончили здесь, — заявляю я, умудряясь выскользнуть из-за него и стены.
Закидывая сумку на плечо, я ухожу, пока между нами не остается безопасное расстояние.
— Когда ты будешь готов извиниться, или поговорить, или принять помощь, или… Неважно. Ты можешь прийти и найти меня. И если я буду в хорошем настроении, то, возможно, найду время для тебя.
— Ты могла бы? — рычит он.
— Да, потому что прямо сейчас ты этого не заслуживаешь.
Я ухожу с высоко поднятой головой, несмотря на то, что мое сердце разрывается на части, когда звук его разочарованного рычания достигает моих ушей, за секунду до выворачивающего внутренности глухого удара, который мог быть только от столкновения его кулака с чем-то.
К черту его. К черту его и его темное, упрямое, сексуальное— Блядь.
***