Я думал, что к нам с Жанной направят психолога, который опять будет доказывать мне неполноценность её пола, подлость женского мышления и прочие бла-бла-бла. Но нет. За мной приехали люди в форме, посадили в автомобиль, отвезли в аэропорт. Длинный перелёт и возвращение в лагерь с палатками. Сначала мне показалось, что они хотят начать всё с начала — опять будут учить меня стрелять и выживать, а потом убивать. Но нет. Последний этап курса молодого мужа предполагал обучение вчерашних женихов. Для того, чтобы доказать свою силу и жёсткость, нужно не просто самому стать таким, но и научиться нести полученные знания и опыт в массы. Если со знаниями у меня всё было худо-бедно в порядке, то практического опыта катастрофически не хватало. Так что делиться «знаниями» будет сложно, а тут ещё и подопечного выделили…
— Егор, — неприлично худой парнишка в круглых очках неуверенно протянул мне руку.
— Дима. За что тебя сюда? — презрительно осмотрел его с ног до головы.
Никаких инструкций мне не дали, так что я посчитал нормальным выяснить причины, по которым другие мужчины оказываются сосланными в лагерь для неудачников.
— Сам не знаю. Я чётко следовал правилам, даже ударил её пару раз. Представляешь, эта особь отказывалась заниматься со мной сексом, ссылаясь на какие-то критические дни. Кровью меня захотела запугать, дрянь.
Егор злобно пнул пень, рядом с которым мы стояли. Потом поправил очки и дружелюбно улыбнулся. Не зря он мне сразу не понравился.
— Наверное, мне не стоило уродовать её лицо. Но девка и без того не была красавицей. Зато теперь она будет знать своё место.
— Ты изуродовал ей лицо?
— Ну конечно. Они же неполноценные. Я видел, как она смотрит на других мужчин на курорте и вздыхает. Мне же на работу ходить надо? Надо. Кто за ней присматривать будет, пока меня нет? Правильно, никто. Пришлось немного усовершенствовать её внешность, — парень хихикнул и хлопнул меня по плечу.
Я с трудом сдержал желание врезать ему по морде. Ну не урод ли? Надеюсь, бахвалится просто, чтобы не выглядеть слишком убогим на фоне остальных.
— Ты ей нос сломал что ли? Не волнуйся, врачи всё исправят.
— Не исправят, — Егор перестал улыбаться. — Я ей рашпилем глаз выколол и шрам на всё лицо оставил. Вот так — до губ, — он пальцем провёл по своей щеке, показывая траекторию движения рашпиля.
— Что ты сделал? — я не мог поверить своим ушам, ради дешёвого бахвальства никто такое придумывать не станет.
— Жену. Верную и послушную. Ту, которую мне должны были выдать. Вот скажи — зачем женщинам два глаза? Думал об этом? А я знаю ответ. Чтобы глазки строить! На месте властей я бы их всех уродовал ещё в младенчестве. Так было бы гуманней. Ты бы видел, как моя орала. Будто бы я её убиваю, а не улучшаю.
— Власти им клитор отрезают. Тебе этого мало? — сжал кулаки, но не стал скрывать презрение.
— Конечно, мало! Операция не гарантирует отсутствие удовольствия от акта, да и многим женским особям не нужен оргазм сам по себе. Они хотят быть обласканными мужчинами. Ты совсем ничего не понимаешь в их психологии. Какой из тебя наставник, Дим?
Да уж, не понимаю и никогда не пойму. Зато точно знаю — никто не хочет остаться без глаза с огромным шрамом через всё лицо. Рашпиль, серьёзно? Не скальпель, не битва, не нож… Рашпиль! Откуда вообще этот задрот знает о мужских инструментах?
Получается, в лагерь попадают не только слабаки и латентные гомосексуалисты, которые не хотят строить своих жён, но и те, которых нужно перевоспитывать наоборот. Учить быть мужчиной, не самореализовываться за счёт слабых. Мне до тошноты противен мой подопечный. Тем проще будет перевести его на второй уровень.
— Начнём тренировки прямо сейчас. Сколько раз отжиматься можешь?
— Что?
— Отжиматься, говорю.
— Зачем мне это? Я разработкой программного обеспечения занимаюсь.
Ага. Точно. Ботаник. Кто бы сомневался.
— Ты понимаешь, куда попал? Тебе придётся научиться стрелять, часами сидеть в засаде и быстро бегать. Посмотри на себя — ты даже охотничье ружьё в руках не удержишь. Ладно, ограничимся сегодня пробежкой.
Десять километров за три часа. Даже ребёнок пройдёт больше. Егор не бежал — он шёл. Пыхтел, задыхался, чуть не плача молил меня о пощаде и глотке воды. В какой-то момент мне стало жаль его, но его жену было жальче. Девчонка сейчас наверняка в больнице. Лежит в кровати, перемотанная бинтами, и боится в зеркало на себя посмотреть.
Девочкам с детства внушают, что внешность — самое главное в жизни, сразу после способности иметь детей. Жанна до сих пор не показывается передо мной без косметики. И это притом, что она сильно отличается от остальных! У неё была почти нормальная семья. Такая, какую и я хочу постараться создать для своих детей.
— Устал? Можем переночевать здесь.
На самом деле до лагеря меньше километра — я вёл его по кругу, но откуда об этом знать новичку? Пусть думает, что мы в глухом лесу и выбора у нас нет.
— Дим, Дмитрий. Я, правда, больше не могу, — Егор упал на колени и завалился на бок. — Мы же не в армии.
— В армии, сынок, в армии, — с иронией ответил на его мольбу и начал собирать сухостой для костра. — Здесь ещё и волки с медведями водятся. Зато у нас есть охотничий нож и зажигалка. Ты это, сухой мох собери для постели, а то простату заморозишь.
— Волки? — парень аж взвизгнул и подскочил. — Давай отдохнём немного и пойдём обратно в лагерь.
— Да ладно тебе, не ссы, — отвесил ему подзатыльник. — Они не опасней твоей жены. Если что, изуродуешь им морду рашпелем.