Родители Славика и Маринки, которым под утро звонил сам губернатор, ни о чём не спрашивали, а только смотрели на них не то с растерянностью, не то с уважением. Только бабушка Маринки Корзинкиной шепнула ей на ухо: "Звонили, чтоб вас не расспрашивали, но ты мне потом расскажи, чего было-то..." Маринка важно подняла глаза на бабушку и ничего не ответила. А папа Славика, который торопился в издательство со своими рукописями, только и бросил ему перед уходом: "Далеко пойдёшь".
Потом Маринке позвонил Фриц Диц.
- А вы разве не улетели? - удивилась девочка.
- Я улетел, а теперь снова вернулся. Вы этому не рады?
Маринка вспомнила о поручении быть рядом с немцем и о том, что это поручение никто не отменял.
- Да, пожалуй, я рада, - сказала она не очень уверенно.
- Знаете, фройлен, я сейчас листал туристический справочник, и меня заинтересовала одна поездка.
- Да? Какая же? - Маринка невольно зевнула прямо в трубку.
- Простите, я звоню вам не слишком рано?
- Нет, пожалуй, слишком поздно: я недавно легла.
- О, простите, я понимаю: белые ночи, мосты, гуляния с молодыми людьми...
- Вроде того.
- Но до вечера вы успеете отдохнуть?
- До вечера да, конечно.
- Теплоход "Пушкин" отходит в восемь часов от Тучкова моста. Вас это устроит? Разумеется, что моё приглашение касается и вашего друга Славы Подберезовикова.
- А куда, вы говорите, мы поедем?..
- Экскурсия на остров Валаам с остановкой для осмотра крепости "Орешек".*
* Орешек, Шлиссельбургская крепость. На Ореховом о-ве, у истока Невы. Основана новгородцами в 1223 году. С начала 18 в. политическая тюрьма с крайне суровым режимом. Разрушена во время Вел. Отеч. войны. (БЭС).
- Но ведь это почти двое суток! - испугалась Маринка.
- Да, это можно, но вы знаете, что я придумал? По пути туда мы высадимся в Орешке, а затем дождёмся теплохода "Лермонтов", который идёт обратно с Валаама и будем дома ещё до полуночи.
- Но если вы хотите только посмотреть крепость, разве нельзя съездить туда завтра морским трамвайчиком?
- Возможно, завтра утром я снова улечу по делам, а с этим местом связаны некоторые памятные для моей семьи эпизоды...
- Так это ваша семья разбомбила крепость?
- Не совсем так, фройлян, но очень остроумно.
- Ладно, покупайте билеты, если вам хочется смотреть на развалины.
- Благодарю. В шесть и заеду за вами и за вашим другом.
- А если этот друг не захочет ехать?
- Не сомневаюсь, вы сумеете его уговорить... если это не получится у меня. Ауфвидерзеен.
- Гудбай... - Маринка пожала плечами и повесила трубку.
Фриц Диц залпом допил остатки шнапса, затушил в переполненной пепельнице окурок и откинулся на подушку. Повернулся на бок и остался лежать с открытыми глазами. Он хотел напиться, но оставался трезвым; хотел ни о чём не думать, но мысли обжигали и не давали покоя.
Мракобесов вышел из метро и свернул на Фурштатскую. В крытой оранжерее Таврического сада, в кочегарке, работал его человек, которого он когда-то прикрыл в деле о хищении редких кактусов. И там находился один из его тайников, предусмотрительно рассредоточенных по территории города. Мракобесов понимал, что когда-нибудь, в конце концов, ему придётся бежать, меняя внешность и документы, отсиживаясь в подвалах. Он понимал и то, что его человек тот час сорвется с крючка, и донесёт на него, как только поймёт, что его покровитель сам оказался вне закона.
- Здравствуй, Агриппа, - глухо произнёс Мракобесов, и человек, валявшийся на лежанке с газетой в руках, подскочил на ноги.
- Товарищ майор? Почему вы... что с вами?
- Ты всё-таки узнал меня?
- Так ведь это только вы меня этой... Агрипой зовете. Вообще-то меня Григорий зовут, Гриша.
- А иначе... не смог бы узнать?
- Так ведь темновато здесь, - смутился Гриша, и Мракобесов понял, что лик его ужасен и неузнаваем.
- А ты меня не бойся, Гриша. Маскировка это всё, понимаешь, грим. Я ведь на работе, выполняю секретное задание Москвы. Такая, понимаешь, работа, - Мракобесов начал задыхаться и терять силы. - Тайник в сохранности?
- Не вопрос, товарищ майор, конечно.
- Открой.
Кочегар шагнул от света лампы, и внимательно всмотрелся в этого странного к страшного человека. Тот заметно пошатывался, тяжело дышал и одной рукой держался за стену. Лицо его сочилось язвами, совсем не похожими на бутафорские, оно было бледно и одутловато, словно у выловленного весной утопленника.
- Открывай... - с трудом выдохнул Мракобесов и достал из-за пояса пистолет.
Кочегар спохватился, взял лом с приваренным внизу топором и поддел одну из бетонных плит, устилавших пол котельной. Освободив проход в подпол, он посторонился.
Мракобесов спустился в тайник, включил свет и огляделся. Брошенный на пол матрас, электрический обогреватель, ящик с консервами, одежда, зеркало и косметика. В кейсе - таблетки, деньги, документы и мобильный компьютер.
- Закрывай.
Григорий заворочал ломом, плита сдвинулась и легла в свою ячейку. Теперь всё надо делать быстро. Мракобесов высыпал на ладонь горсть таблеток, забросил в пасть, разжевал и запил водой. Несколько минут неподвижно лежал на матрасе, затем на его обезображенном лице промелькнуло подобие улыбки, он потянулся, хрустнул суставами и сел перед зеркалом. Аккуратно расставил перед собой коробочки с гримом и косметикой и, словно художник перед палитрой, начал наносить на лицо мирные мазки.
В то время, пока генерал Потапов и губернатор дожидались известий о местонахождении Мракобесова и наводили порядок в Управлении, пока Маринка и Славик отсыпались, Петя летел в Петрозаводск, а Фриц Диц пытался напиться у себя в номере - в это время Карл Ангелриппер и Шульц появились в Петербурге.
Они имели в своём багаже смертоносную ампулу, которая должна заразить городской водопровод, а затем и весь мир бубонной чумой.
Взяв такси, они отправились в гостиницу; номер Карла, так же как и номер Дица, был оплачен вперёд и свободен.