- Чересчур? А как тебе нравится такая картинка: губернатор руками своей малолетней дочери выводит из игры самого перспективного спортсмена. Да как только эта пакость просочится в СМИ, половина участников и гостей разъедется по домам. Позор будет на весь мир, ещё хуже, чем в 1980-м!
- Знаем только мы двое. Детей надо изолировать.
- Изолировать? Как?
- Надо подумать.
- Хорошо, допустим, во избежание международного скандала мы, с согласия губернатора, спрячем детей от репортёров. Но ведь были и другие свидетели, есть, в конце концов, сам пострадавший, которому вы не сможете заткнуть глотку!
- Курт будет молчать.
- Почему?
- Всё станет понятно из доклада лейтенанта Яблочкина.
- Допустим. Но другие - повар, официант? У них было достаточно времени, чтобы растрепать о вчерашнем направо и налево.
- У них не было времени. Повар и официант у меня и дают показания. Лично мне всё представляется нелепой случайностью.
Мракобесов включил один из мониторов, и Потапов с ужасом увидел пыточную камеру, в которой на дыбе, в отблесках пламени с заломленными за спинами руками висели две голые окровавленные фигуры. Палач в красном колпаке и клеёнчатом фартуке делал своё дело, зажав в клещах раскалённое до красна железо.
Потапову показалось, что в нос ему ударил запах палёного мяса, и он отрывисто приказал "уберите!". Затем распахнул окно и долго смотрел перед собой.
Мракобесов выключил монитор и произнёс:
- Я думаю, в их действиях не было злого умысла. Но сейчас они признаюся в том, что убивали людей и кормили посетителей человеческим мясом.
- Мракобесов, - генерал Потапов наконец обрёл дар речи. - Сегодня же вы пойдёте под трибунал. А затем я уйду в отставку.
- Вы это серьёзно?
- Более чем. Я откладывал это решение, полагая, что так будет лучше для пользы дела. Однако то, что я сейчас увидел, не дает мне права ни дня более находиться в должности руководителя Петербургской милиции. Гражданин майор, вы арестованы.
- Не правильно сказали. Это вы уйдёте в отставку, генерал, а я сяду на ваше место.
Потапов медленно обернулся, одновременно расстёгивая кобуру с табельным орудием.
В кабинете никого не было.
Он ослышался? А если не было и никакой пыточной камеры? Ему сегодня же необходимо обратится к врачу; возможно, сказывается переутомление последних дней.
В кабинет без стука просунулся чрезвычайно взволнованный секретарь:
- Михал Михалыч! - выкрикнул он. - Яблочкин на связи!..
Тем временем Мракобесов спустился в Секретный отдел, прошагал по пустым скрипучим коридорам, по гремучим железным ступенькам спустился ещё ниже, в котельную, миновал ещё один коридор, тёмный и обшарпанный, остановился и навалился плечом на тяжёлую дверь пыточной камеры.
В дыму и в чаду, в отблесках пламени, на дыбе висели замученные повар и официант ресторана "Разгуляй".
Мракобесов натянул кожаные перчатки, вынул из кармана изящный перочинный ножик с перламутровой ручкой и приблизился к несчастным вплотную.
- Что говорят?
- Всё, что хотите, патрон.
- Чем кормили немца? - спросил Мракобесов, обращаясь к официанту. - Без фантазий.
- Солянка сборная, котлеты деваляй, десерт, - прошептал официант.
- Громче!
- Не могу... голос...
- Они оба голос сорвали, патрон, - объяснил палач.
- Ну так нечего было орать. Что пили?
- Минеральная вода, безалкогольное шампанское.
- Отраву куда сыпали в воду или в закуску?
Официант заплакал.
Мракобесов шагнул к повару, двумя пальцами широко раскрыл ему глаз и поднес к зрачку острие перочинного ножа:
- Соображай быстро. Чем немец мог травануться, что ты в котлеты подмешал, падла? Какую тухлятину на фарш пустил?
- Солянка... - выговорил повар сквозь начавшие душить его рыдания. Котов...
- Что? Кошку на мясо разделал?!
- Нет! Нет!! Котов... Дима... музыкант из оркестра. Он свежую солянку испортил... Я дал вчерашнюю.
- Вчерашнюю? Ну и что?
- Надо... до кипения... не успел... прокисла чуток. Он торопил, Егорыч кивнул на висевшего рядом официанта.
Не обратив внимания на последнее пакостное замечание повара, Мракобесов задумался и поднёс кончик ножа к губам:
- Котов, Котов... А! Котов Дмитрий Иванович. Опять замешан. Совпадение?... Ладно, - похлопал он повара по щекам. - С этими мне всё ясно. Напои водкой, выправи память - и обоих в вытрезвитель. - Он подрезал верёвку, и повар с официантом, задыхаясь от счастья, рухнули на пол. - Следы своих зверских истязаний замажешь супербальзамом. И чтобы через час духу их здесь не было.
- Слушаюсь, патрон, - палач стащил с головы красный колпак и оказался женщиной.
- Я пойду к себе, немного поработаю.
Мракобесов отправился к себе в кабинет. Сел за стол, закрыл ладонями лицо и так просидел несколько минут, приготовляясь к чему-то важному. Затем резко отнял ладони, поднялся и надавил неприметную кнопку в стене. Шкаф с бумагами бесшумно отъехал в сторону, высвободив узкий проход в то самое помещение, в котором у него находилось нечто вроде колдовской лаборатории и где лейтенант Яблочкин, а затем и курсант Мушкина проходили свой первый в Секретном отделе инструктаж.