К тому времени, как мы выходим за дверь, я чувствую себя в миллион раз лучше.
— Видишь? — я спрашиваю Лейкин. — Это было не так уж плохо.
Она ухмыляется. — Ты шутишь? Это была просто тренировка.
Я забираюсь в свой автомобиль, а она садится с пассажирской стороны. Она смотрит на меня и понимает, куда мы направляемся дальше. И, возможно, мне не стоит забегать вперед, думая, что все будут рады за нас.
Лей ухмыляется, пристегивая ремень безопасности. — У тебя ведь есть завещание, да?
Черт.
Ладно, может быть, она была права. Моя мама была для нас тренировкой. И все прошло очень хорошо. Но сейчас, когда я сижу здесь, глядя через диван на родителей Лейкин, мне кажется, что в этой комнате не хватает кислорода. Мои руки вспотели. Воротник кажется слишком тесным. Вполне возможно, что я сейчас захлебываюсь собственной слюной.
Все шло хорошо. Они были рады видеть нас обоих, когда мы приехали. Но напряжение начало расти, как только Лейкин спросила, можем ли мы все сесть и поговорить. И сейчас, когда я смотрю на нее, она поднимает на меня брови.
— Это была твоя идея, Казанова, — поддразнивает она. — Я здесь просто для развлечения.
Что ж, в ее словах есть смысл. Она была полностью в команде Вегаса. Возможно, она в чем-то права. Часть меня задается вопросом, не слишком ли поздно сделать другой выбор. Но я имел в виду то, что сказал ей. Я слишком уважаю наших матерей, да и ее отца тоже, чтобы жениться на ней без их присутствия.
Я глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю, глядя на людей, которые за последнюю треть моей жизни стали для меня вторыми родителями. — Мистер и миссис Бланшар, я хотел бы жениться на вашей дочери.
Рот ее отца открывается и закрывается несколько раз, колеблясь между растерянностью и возмущением, а ее мама прикладывает руку к груди, чтобы сжать свой воображаемый жемчуг.
— Я собираюсь стать бабушкой? — спрашивает она со слезами на глазах.
— Нет! — срочно и в унисон отвечаем мы с Лейкин.
Лицо мистера Бланшара становится красным, как свекла. — Ты обрюхатил мою дочь?
— Нет, — останавливает его Лейкин. — Папа. Нет. Я не беременна.
Оба ее родителя вздыхают - ее отец с облегчением, а ее мама - от того, что очень похоже на разочарование. Лейкин на секунду наклоняет к ней голову, прежде чем стряхнуть ее.
— Хорошо, — говорит мистер Бланшар. — Итак, почему такая скорая свадьба?
Я сажусь немного прямее. — Ну, как вы знаете, в последнее время в моей жизни произошли некоторые большие перемены, и они открыли мне глаза на то, о чем я даже не подозревал, чего хотел – главное из них – твоя дочь, официально и навсегда, — объясняю я. — Итак, с вашего разрешения и со всем уважением, даже без него, я планирую жениться на ней и сделать ее своей женой.
— Да кто ты такой, черт возьми! — Сердитый голос Кэма эхом разносится по комнате.
И ладно, мне, вероятно, следовало сначала поговорить с ним об этом. Но я боялся, что он попытается отговорить меня от этого. Судя по его реакции прямо сейчас, я думаю, что это было довольно точное предположение.
— Кэмерон! — отчитывает его мама. — Язык!
Кэм усмехается. — Нет. К черту это. Одно дело, когда они начали встречаться, но я не собираюсь сидеть и смотреть, как он юридически запирает ее, потому что хочет киску по первому требованию.
— Боже милостивый, — говорит миссис Бланшар, слегка оскорбленная.
Тем временем мистер Бланшар, похоже, замышляет мое убийство - и оно будет жестоким. — Это правда? Это все, что ты пытаешься вытянуть из моей маленькой девочки?
Все, чего сейчас не хватает Лейкин, - это попкорна, когда она подпирает подбородок руками и наклоняется ко мне. — Все идет хорошо.
Иисус, блядь, Христос.
— Нет! — говорю я ее отцу, затем поворачиваюсь к Кэму и повторяю. — Нет.
Но он не хочет этого слышать и выбегает из комнаты, оставляя нас расхлебывать беспорядок, который он только что устроил. Я знаю, с этим мне нужно будет немного разобраться. Последнее, чего я хочу, это чтобы он снова на меня разозлился. Особенно когда мы вместе открываем бар. Однако прямо сейчас я должен сосредоточиться на мистере Бланшар, прежде чем он убьет меня и закопает мое тело на заднем дворе.
— Это совсем не так. Даже не близко.
Он оглядывает меня с ног до головы, оценивая больше, чем когда-либо за последние семь лет, и я не виню его за это. — Тогда что? Почему ты хочешь жениться на моей дочери?
— Потому что я люблю ее так, как никогда никого не любил, — немедленно отвечаю я. — Она очень быстро стала центром моей вселенной. Единственный человек, без которого я не могу жить. И если я смогу провести остаток своей жизни так, чтобы она испытывала ко мне хотя бы половину того, что я испытываю к ней, это будет жизнь, которую стоит прожить.
Глаза Лейкин встречаются с моими, и она улыбается так, как она это делает только для меня. Я беру ее руку в свою, целуя тыльную сторону. Если я умру сегодня от рук ее отца, это все равно будет стоить того.
Но он, кажется, успокаивается, так что, может быть, я переживу еще один день. Он скептически наблюдает за нами обоими, а затем вздыхает, сосредоточившись исключительно на своей дочери.
— А как насчет тебя? — спрашивает он. — Это то, чего ты хочешь?
Она показывает свою левую руку, на пальце которой сверкает кольцо с бриллиантом. — Носила бы я кольцо, если бы не хотела?
Глаза ее мамы расширяются, когда она подходит ближе. — О, милая. Оно великолепно.
Она права. Это очень красивое кольцо. Я понял, что оно то самое, как только увидел его. Но даже в этом случае оно бледнеет по сравнению с женщиной, которая его носит.
Лейкин улыбается своему отцу. — Я люблю его, папа. Я знаю, это кажется быстрым. Я понимаю это. Но это... лишь для тебя. Ведь я была влюблена в него с тех пор, как мне было пятнадцать. — Она оглядывается и толкает меня локтем. — Ему просто потребовалось немного времени, чтобы войти в курс дела.
Я усмехаюсь, нежно закатывая глаза. Предоставьте ей заставить меня смеяться в такой напряженной ситуации, как эта. Но в этом ее особенность. Я мог бы оказаться в центре своего личного кошмара, и когда она рядом, ничто не сможет меня сломить. Она делает меня сильнее. Лучше. Достойным быть любимым так, как она любит меня.
— Я буду честен, — начинает мистер Бланшар. — Это не самая моя любимая вещь, которая когда-либо происходила. Ничего не имею против тебя, Хейс. Мы любим тебя как сына. Ты это знаешь. Ты хороший парень и всегда был отличным другом для Кэма. Но то, что Лейкин выйдет замуж в девятнадцать лет, никогда не было тем, что мы для нее представляли.
Мое сердце замирает в груди. Я знаю, что сказал, что женюсь на ней без его благословения, но, честно говоря, я не знаю, хватит ли у меня духу предать его таким образом. Я не знаю, смогу ли я так поступить с Лейкин.
— С учетом сказанного, — продолжает он. — Хотя мне, возможно, и не нравится мысль о том, что вы двое поженитесь так рано, я действительно люблю свою дочь. Ее счастье всегда было очень важно для меня. Итак, если это действительно то, чего вы двое хотите, у вас есть мое благословение. Но ты должен пообещать мне, что всегда будешь заботиться о ней, ставя ее потребности выше своих собственных.
— Я обещаю, — честно говорю я. — Она в хороших руках.
— Теперь я верю.
И вот опять у меня перехватывает дыхание, но на этот раз в лучшем смысле этого слова. Мы все встаем. Лейкин идет обнимать свою маму, а я пожимаю руку ее отцу. Эти люди, которые были рядом со мной в самые трудные моменты моей жизни, станут моими свекрами. Мало того, что я получаю в жены лучшую девушку из всех, кого я знаю, так они еще и юридически станут моей семьей.
Не думаю, что я когда-либо чувствовал себя настолько благословенным.
Но прежде чем я смогу в полной мере насладиться этим моментом, мне нужно решить кое-что еще.