Алекс вытирает мне лицо моей же майкой и целует в висок, поглаживая волосы.
— Прости, котенок, не удержался. Я слишком давно хотел тебя и вот наконец— то ты моя. Прости, слышишь? Твой рот просто создан для моего члена, и ты тоже, — тихо шепчет возле уха, но мне не легче.
Я точно не создана для такого. Смешанные чувства, нашептывать одно, а делать по— другому. Не хочу даже подбирать слова к тому, что только что со мной сделал этот зверь, но он это сделал. Сделал, потому что я позволила. В данную минуту ненавижу себя даже больше чем его.
— Я хочу пойти в душ и лечь спать в спальне одна, — выговариваю с трудом онемевшими губами. Надеюсь, к утру отойдут. Завтра решу, как испортить жизнь этому монстру.
— Хорошо, котенок, я правда виноват, но не жалею, понимаешь? Я такой, какой есть, но с тобой все по— другому, — крепко обнимает и целует в губы.
А я не чувствую ничего. Вот бл*ть ничего, совсем. Встаю с его колен и ухожу в спальню. На всякий случай подпираю дверь комодом. А когда лежу и почти засыпаю, понимаю, что все зря — дверь открывается в другую сторону. Полный трындец.
Глава 6
Ксеня
Стою и внимательно смотрю на свое отражение в зеркале. В ванной под правильным освещением видны следы вчерашней ночи: отпечатки на бедрах от его пальцев, вся грудь в отметинах, соски больно задевать, а с губами вообще беда — они синего цвета. Мое тело выглядит, как мертвое, бледную кожу оттеняют следы преступления. С этим можно идти в полицию, да только меня никто от него не спасет, только я сама.
Надеваю спортивный костюм, выпрямляю волосы и делаю мэйк. Закрасить все не удается, но я профи в этом деле, поэтому для слабовидящих все прекрасно.
Спускаюсь по лестнице и наблюдаю, как сам царь горы в одних брюках стоит спиной к плите и напрягает свою мощную спину, забитую разными узорами и надписями.
— Да ладно, ты готовишь завтрак? Сам? — удивленно смотрю на это чудо.
— Для тебя, котенок, только для тебя. А еще букет на столике возле дивана тоже для тебя. Простишь? — хитрая наглая усмешка.
Иду к дивану, вижу огромную корзину различных цветов. Я даже названия большинства из них не знаю. Но этого будет мало для извинений.
— Спасибо конечно, но это ты зря. А вот завтракать буду, потому что голодная, — делаю максимально недовольное лицо. Это настоящие эмоции.
— Ну вот, снова дикая пума вернулась. Мне нравится в тебе это, — улыбается нахал, придурок и сволочь.
— Да пожалуйста, всегда рада, — сижу и жую яичницу с сыром и кофе, который, если честно, отличный. Но думаю, это заслуга кофе машины.
Алекс ест и посматривает на меня из-под бровей. Это я должна злиться, а не он.
— Можно тебя спросить? Кто научил тебя самообороне и кулачками махать? Секция или самоучка? — с интересом спрашивает Алекс.
— Дядя научил. Он говорил, красивым надо уметь постоять за себя. Бокс почти два года, но по его специальной подготовке. Он у меня любитель Ван Дама и фильмов типа «Кикбоксёр». Что— то из приемов сама придумала, импровизирую по ситуации, — немного улыбаюсь в ответ, вспомнив дядю. Единственный человек из родни, которому я была небезразлична.
— Это связано с чем— то или с кем— то? — тут серые глаза темнеют. Но он близок как никогда.
— Да, в тринадцать лет меня чуть не изнасиловали какие— то отморозки, когда я возвращалась домой с фотосессии. Я ходила на занятия по моделингу, возвращалась обычно поздно и в одиночку. В тот вечер меня не смог забрать отец, мы с ним договаривались, но его не было. Парней было трое, они были намного старше меня. Когда они меня схватили и потащили за гаражи, я испугалась и заорала. Прокусила одному руку, которой он затыкал мне рот. Другие пытались меня раздеть. Чисто случайно по близости проходили две женщины и подняли крик. Те испугались и, пнув меня напоследок в живот, убежали. Никого не нашли, да я от испуга и не запомнила никого, — впервые рассказываю это человеку, который и не на такое способен.
Алекс допивает кофе и ставит кружку на стол с такой силой, что она крошится на мелкие кусочки.
— Ты хочешь сказать, их не нашли или не искали? — странно, что он спрашивает, будто ему не все равно. Я— то знаю, что он убийца, сколько душ на его руках?
— Нет, не нашли. Еще и родители меня отругали, якобы это я, как шалава малолетняя себя вела. Больше я по модельным агентствам не ходила, только изредка появлялась на фото. А вот дядя решил, что пора меня тренировать. И эти занятия еще пару раз спасали меня от подобных случаев, — мне почему— то не стыдно ему рассказывать об этом. Будет знать, ко мне лезть нельзя. Хотя, он итак в курсе.
— Твой дядя молодец. Похоже, единственный адекватный среди твоих. Теперь я понимаю, почему ты так ведешь себя со мной и с другими. Я видел тебя настоящей только однажды, когда ты была в больнице и переживала за подругу. Там ты была собой, а еще сейчас и когда кончаешь, — вот же наблюдательный.
Но он прав. Все, что касается Алисы, мне очень дорого. Она самый близкий человек. И сейчас я открыла ему личную завесу, больше чем нужно.
Я немного задумалась о том случае, но, пожалуй, оставлю все прошлое в прошлом. Сейчас я живу здесь и сейчас в одной квартире с опасным человеком. К тому же, он причиняет боль, когда я его подпускаю к себе. Хотя, это сначала наслаждение, а потом уже боль. Но у меня нет желания после стольких счастливых эмоций получать следом много разрушительной боли и страданий.
Я прекрасно понимаю: с этим человеком, нам не по пути. Но надежда умирает последней. Как же хочется, чтобы все было по— другому.
Решено, сначала иду в салон красоты, а вечером в совершенно незнакомый клуб. Пора выпроводить этого напористого мужика из головы. Говорят, мысли материализуются. Да кто бы предупредил, что с дефектами. Вот вроде бы красивый и мощный, весь такой брутальный и богатый мистер секс. А в итоге: тараканы в голове, юморной псих, трахолюб и к тому же руки в крови. Что я пропустила?
Глава 7
Алекс
Постоянно о ней думаю, как такое возможно? Эмоции постоянно меняются: то сожрать ее хочу заживо, то заставить кончать. Как вспомню ее, всю дрожащую и почти в отключке от кайфа, так и член готов брюки разорвать. Бешеная пума, хочу ее до боли. Хочу, чтобы сама хотела, чтобы молила меня трахнуть ее. Но нет же, упрямая, строит из себя неприступного борца. А на деле красивая, длинноногая кошечка. Хотя нет, мой маленький котенок. Вот бы нам с ней котят завести. Дожил, о детях уже задумался, что эта девчонка со мной творит? Главное не давать ей понять, какую силу она надо мной имеет.
Утром собралась и не оценила мои старания. А знала бы она, что ни для кого еще так никогда не старался. Но она не верит мне, просто сбежала из дома, сказав мне «по делам». Вот по каким таким делам ей надо? Уже бегала с каким— то сопляком на свиданки, хватит. Моя же, я вроде прямо и откровенно дал это понять.
Играет со мной маленькая глупышка. Ну что ж иду искать…
Хорошо, когда есть охрана, а еще маяк в ее телефоне. Знаю, где она и с кем.
Мелкие сошки Мартеса до сих пор не знают, к кому примкнуть после гибели хозяина. Я оставил только тех, кто по своей воле захотел работать на меня. Все его теперь мое. Этот бизнес работает на меня и моих людей. Проблем прибавилось, нужно лететь за границу налаживать дела, расширяться, а я тут с девчонкой в кошки— мышки играю. Кто узнает, не поверит. С каких пор я стал таким романтиком? Самому смешно.
Нашел ее в новом клубе после того, как она провела полдня в салоне красоты. Что ей там делать не понимаю, она совершенна. Как с картинки, даже лучше, она настоящая. Затем отправилась по магазинам и вот ее прогулка закончилась вечеринкой в честь открытия клуба.
Я не сразу нашел ее, она с какими— то знакомыми веселилась за дальним столиком.
Как только я засек свою красотку, она это почувствовала, вся сжалась и начала оглядываться в поиске моих глаз. И вот нашла. Смотрит своими зелеными ведьмовскими глазами, как всегда безупречна. Что— что, а как подать себя, она знает.
Салютую ей бокалом виски, она кривится и отворачивается. А мне почему— то весело, она забавная. Планирую сегодня повторить наше вчерашнее изучение тел и точек соприкосновения. Да, знаю, перегнул вчера немного. Но как остановиться, когда башню от нее рвет? Никак, не смог и сделал больно. Ксеня не такая, как все остальные до нее, с ней так нельзя. Осознание пришло не сразу, а после того, как я увидел ее реакцию, ее губы немые. Черт, я себя в тот момент убить хотел, но не жалел ни о чем. Быть в ней, знать, что она моя и все, весь самоконтроль к черту.
Пью третий бокал, нас увезут отсюда мои люди, что растворились в толпе. Охрана всегда со мной. Моя девочка вышла танцевать. Все внимание только ей одной, больше никого нет. Я знаю, она танцует для меня, чувствую — это инстинкт.
Она смотрит на меня, соблазняет своими шикарными формами и длинными стройными ножками. Я повидал очень много женских тел, но на ней зациклился. Она другая, к ней тянет, как магнитом.
Плюю на все и всех и иду к ней. Никогда ни с кем не танцевал, не водил на свидания, вообще не было этих розовых соплей ни разу. Только дикий животный трах и все. Как нужду справить. А здесь нечто другое.
Подхожу к ней сзади, ее тело напрягается. Не даю ей опомниться и обнимаю за талию, прижимаю к себе спиной, она чувствует мою эрекцию. Трется попкой об меня, маленькая стерва. Музыка меняется на плавную и медленную, мы с ней не отлипаем друг от друга. Она повернулась ко мне лицом и руками обвила шею. На каблуках она почти с меня ростом, смотрит в глаза.
Я хочу, чтобы со мной она чувствовала себя в безопасности. Я бы нашел тех тварей, которые пытались обидеть ее в детстве, но понимаю — не найду. Слишком давно это было, и никто ничего не вспомнит. Хорошо, что она оставила это в прошлом и идет вперед. Ей идет вид знатока по самообороне. Мне даже фингал забубенила, я точно не ожидал такого. Веселая моя кошечка.
Маленькое черное платье аккуратно подчеркивает все ее достоинства. Она без белья, это видно по соскам, они оттопыривают тонкую ткань платья. Ощупываю ее попку и чувствую маленький кусочек ткани от трусиков. Ну хоть не совсем голая пришла в этот трахоклуб. Все равно злость берет, что кроме меня ее кто— то видит в такой откровенной одежде. Всем даю понять: смотреть можно, трогать нельзя. Она моя.
— Еще короче платья не нашла? — прижимаюсь к ее ушку и отодвигаю темные локоны за спину, оголяя ее шею. Впиваюсь в ее кожу как вампир, у нее не только вся шея в моих отметинах, но и все тело.
— Не— а, это самое короткое, что у них было в магазине! — смеется моя горячая соблазнительница.