— А что, если ответ нет? — играет со мной сучка.
— А что, если точно знаю, что для меня? — это пытка, мне срочно нужна комната, уединиться с ней.
— Пойдем, докажу тебе, котенок, что ты моя, — утягиваю ее на второй этаж от ее подозрительной компании.
Мимоходом она хватает у какой— то порно— девчонки свою сумочку и следует за мной. Я закрываю дверь нашей комнаты, Зеркальные окна позволяют видеть все, что творится в нижнем ярусе, но нас не видно из— за отражающей пленки. Мы абсолютно одни.
Она стоит и томно дышит, меня же уже торкнуло так, что боюсь снова не сдержаться и взять свое. Останавливают только ее грустные глаза.
— Иди ко мне, котенок, я хочу тебя поцеловать, — стараюсь быть мягче.
Она смотрит блестящими глазами. Мне сложно понять, о чем она думает.
— Я не хочу, как вчера. Мне не понравилось то, что было после того, как ты меня … — закрывает свой сладкий ротик.
Я понимаю, я и не собирался заставлять ее сосать, просто хотел доставить ей удовольствие.
— Я знаю, малыш, я не повторю этого, пока сама не захочешь. Просто иди ко мне, — я выдыхаю, когда она делает пару шагов в моем направлении.
Ее лицо прекрасно, будто скульптор вложил в нее весь свой талант. Она, мать его, идеальная. Обхватываю ее подбородок и большим пальцем раскрываю ее губы. Не выдерживаю и набрасываюсь на ее рот. Ксения мычит что— то, но я не могу остановиться.
Она впускает меня и отвечает с такой же жаждой удовлетворить свое возбуждение.
Мы почти сливаемся в этом безумии. Я хочу ее трахнуть, но это не то место. Я пытаюсь не испортить то, что между нами образовалось. Это дается мне с огромным трудом. Обычно помогали случайные бляди, но после вчерашней ночи и утра, я не хочу иметь других. Теперь только она рвет мысли и выносит мозг. Надеюсь, Ксения не догадывается об этом. Никогда не покажу слабость.
Поцелуй переносит нас на диван. Я сажусь, она сверху. Платье задралось, мои пальцы находят ее влажный центр, который мне сигнализирует, что ему нужно больше, чем мои пальцы. Она вся течет. Хочу ее. Снимаю с колен и сажаю крошку в кресло. Сам, как раб ее величества, падаю на колени и тяну ее за бедра к краю. Рву трусики, ее глаза распахнуты. Ой, детка, куплю новые. Она откидывает голову назад, а я погружаю в нее свой язык.
В этот момент чувствую — она принадлежит мне. Вся, как на ладони, насаживаю ее на язык так глубоко, как позволяет мне ее промежность. Она же еще целочка. Это знание греет мне душу. Приятно думать, что мне досталось это открытие.
— Лекс, прошу, м— м— м, я хочу, мне надо, — что— то пытается сказать.
Но я итак ей отдал свой язык, чего никогда бы не сделал с другими. Припадаю к ее клитору и начинаю играть с ним, погружая в нее один палец. Она хнычет, ускоряюсь и снова это блаженство. Она сотрясается, сжимает кулачки и выгибается. В этот момент забываю, что сам лопну, но смотрю на нее и пропускаю все ее эмоции через себя. Я удовлетворен, пусть не физически, но мне хорошо. В такие моменты я рад, что доставил ей такое удовольствие.
— Ты меня с ума сводишь, зверь ненасытный. Может, все— таки оставишь меня в покое пока еще не поздно, а? — приподнимается на локтях, чтобы сесть и посмотреть ответ в моих глазах, но там только приговор.
Она кивает. Понимает, что уже поздно для нас обоих. Решено — я забираю ее с собой, теперь она моя, выучится заочно. Я не смогу ее оставить и думать, что кто— то ее может заполучить или навредить. Бесить ее могу только я.
— Это делаешь ты, не я. Ты вкусная, ты моя. Ты понимаешь это? — она смеется.
Я, как и она, очень упертый.
— Это ты так решил, не я. А ты мой? Сможешь быть верным хотя бы один день? Думаю, это невозможно для тебя, — снова эта старая, заезженная пластинка.
Как ей объяснить, что мужчина, если не дает одна, находит доступную и это нормально. Давала бы она мне себя, не было бы никого больше.
— Я никогда не смогу принадлежать кому— то, но ты, Ксения! Именно ты! Моя! — пусть привыкает к этой мысли.
— Ага, жди… — она встает и одёргивает платье.
Берет свои порванные лоскутки от трусиков и убирает их в свою сумочку.
— Ты хоть знаешь, сколько я потратила на них? Я честно заработала, просто забив на свой сон, здоровье ног и спины, про нервы молчу. А ты рвешь их. Конечно, для тебя это мусор, как и я. Решил и захотел и все в шляпе. Так вот я — не твоя! Не была и не буду! Ясно? — моя фурия снова показала зубки и коготки.
Только я знаю, что она может быть милым котенком, если захочет. Я иду за ней следом, не могу ей позволить бегать с голой задницей под коротким платьем. Она послушно садится в машину и нас везет мой водитель, следом на хвосте охрана.
Дома Ксю начинает раздеваться с порога: стягивает платье, сбрасывает туфли в разные стороны, да так, что один туфель летит в цветочный горшок и немного задевает растение, а второй прямиком в стену.
— О, я почти забила гол! Ты видел? — она похоже перебрала с выпивкой, с меня три бокала давно выветрились.
Голая, но с сумочкой поднимается по ступеням. Ее идеальное тело переливается блестками в свете луны. Нежная молочная кожа с моими пометками, это так ох*енно наблюдать. Моя лунная принцесса. С каких пор, я могу так думать и выражаться? Начинаю ржать, как ненормальный, над своими же мыслями.
Глава 8
Ксю
После клуба, в который ожидаемо вломился Алексей и помешал моему веселью, пришлось уехать с ним домой. Меня немного развезло от алкоголя, но я всё всегда контролирую, поэтому разделась еще при входе. Чего он там не видел? Пусть слюни пускает. Но должна отметить, языком он умеет работать, хоть и говорит, что я первая в этом плане. Как поверить человеку? Никак.
Поднимаюсь в комнату и захожу в душевую кабинку. Нужно смыть его слюни и свое грехопадение уже в который раз. Пока мою голову шампунем, мысли уходят в сторону: а как же он будет себя удовлетворять? Вызовет шлюх или уедет к ним сам …
Плохие мысли, накрывает злость. Я не принадлежу ему, если он не принадлежит мне. Гелем для душа массирую тело и оно откликается возбуждением. Да что он со мной сотворил? Зверь хочет меня развратить. Долбаный маньяк.
Слышу, как он тихо заходит ко мне в душевую кабинку, закрывает дверцу. Я так и стою, не оборачиваясь. Не в силах посмотреть на этого сексуального жеребца. Не смогу спокойно реагировать. Он обвивает рукой мою талию и притягивает ближе к себе. В попку упирается огромная плоть, пульсация передается моему телу и доходит до низа живота. Алекс опускает руку и начинает массировать клитор, что же мне делать, снова бежать? Драться? Сдаться?
— Что ты делаешь? Я не твоя, найди другую для своих дурных трахфантазий, — пытаюсь отделаться от назойливого, приставучего гада.
Но сама же выгибаюсь от его умелых рук и прижимаюсь еще сильнее к его мощному и огромному телу.
— Я не врал и не собираюсь тебя обманывать, всегда был честен с тобой. Ты моя и меня больше не интересуют другие. Позволь мне взять тебя, котенок? — хрипит мне этот наглый тип, трогая мою грудь и дразня меня еще больше.
Я не отвечаю, не могу. В моей крови еще полно алкоголя и это еще больше мешает мне сопротивляться. Потому что я хочу его, только его, я знаю — он лучший. Но не хочу разбитого сердца и всего трэша после того, как он меня поимеет и кинет.
Я медленно поворачиваюсь к нему и смотрю в его стальные глаза. Вода каплями омывает нас, вижу его длинные темные ресницы, легкую щетину, огромное сильное тело.
Но что же скрывает вся эта суровость и непробиваемость внутри. Кто он настоящий?
— Кто ты, Алексей? — бросаю вызов всем его демонам, сидящим в клетках, запертых внутри.
— Тебе лучше не знать Ксения, — глаза темнеют, но я не сдаюсь.
— Что произошло, почему ты такой? Я чувствую, ты можешь быть другим, ты можешь любить и заботиться. Ты же живой человек и душа есть, — он тяжело вздыхает и выходит, оставляя меня одну под теплыми каплями воды.
Я стою, не мигая. Слезы текут по щекам, но их смывает вода. Что только что произошло? Я совсем запуталась.
Успокоившись, обматываюсь полотенцем и направляюсь к кровати. С меня хватит, я устала. Очередной день с ним, очередная война. Это борьба отнимает слишком много сил. Засыпаю с мыслями о том, что он скоро улетит, и я его больше не увижу.
А вот, как я буду без него — это еще один вопрос самой к себе. На него пока не нахожу ответа.