- О Випунен, открой пошире рот, выпусти меня отсюда! Пора мне возвращаться в родные края.
- Что же, иди, - сказал ему Випунен. - Ты, я вижу, хитер, старый Вяйнемейнен. Ловко ты забрался ко мне в нутро! Хорошо, что теперь уходишь!
И славный песнопевец Випунен широко зевнул.
Проворной белкой, быстрой куницей выскользнул на волю старый Вяйнемейнен.
Немного времени прошло, и вернулся он домой, к своей недостроенной лодке.
Тремя словами, точно тремя ударами, достроил Вяйнемейнен свой челн: укрепил руль, поднял мачту, заделал корму.
И вот готова лодка. Выкрасил ее Вяйнемейнен красной краской, натянул синий парус, украсил нос серебром, отделал корму золотом и на рассвете прекрасного дня отправился в путь.
В суровую Похъелу, в туманную Сариолу плывет по морскому простору старый, мудрый Вяйнемейнен. Плывет и песней подгоняет ветер, торопит быстрые волны:
- Ветры, вы мой челн гоните,
Вы качайте, волны, лодку,
Чтоб не брать мне в руки весел,
Чтоб не пенить ими воду
На спине широкой моря,
На его просторе синем!
14. Илмаринен вместе с Вяйнемейненом едут в Похьелу свататься к дочери Лоухи
Рано утром, прежде чем встало солнце, поднялась красавица Анникки Илмарипена сестрица - и вышла на туманный бережок постирать белье. Выколотила его на катках, потом чнсто-начисто выполоскала и села отдохнуть. Посмотрела на небо, взглянула на море - вверху солнце блестит, внизу волны сверкают. Посмотрела назад, посмотрела вперед, и видит - чернеет что-то в устье реки, синеет что-то на морских волнах.
"Может, это стадо крикливых гусей? - думает Анникки.- Или это стая сизокрылых уток? Если так, летите своим путем по небесным просторным дорогам!"
Но не поднимаются утки, не взлетают крикливые гуси.
"Может, это рыбья стая? - думает Анникки.- Может, это лососьи спины? Если так, спрячьтесь под воду, уходите скорее в глубь потоков!"
Но не уходит под воду рыбья стая, не прячутся лососи в глубине морских вод.
"Может, это еловая ветка качается на волнах? Или это подводный камень выглянул со дна моря? Если камень это, - пусть покроют его синие волны. Если ветка, пусть унесут ее пенистые гребни".
Но не прячется под водой камень, не уносят волны еловую ветку.
Это плывет вдоль берега дощатый челн. Борта у него красные, парус синий, нос украшен серебром, корма - золотом.
- Уж не брата ли это корабль, - говорит Анникки, - уж не отцовский ли это челн? Тогда скорее плыви к родной земле, стань кормой к чужому берегу, носом повернись к нашей пристани. Если же чужой это корабль, пусть кормой повернется к нашей пристани, носом станет к своему берегу.
Но не отцовский это челн и не чужой это корабль.
Подплывает к пристани на туманном берегу, на мглистом мысу лодка Вяйнемейнена.
Спрашивает его Анникки:
- Куда ты, друг моря, торопишься? Куда, украшение Калевалы, твой путь лежит?
Отвечает ей с лодки Вяйпемейнсн:
- Еду я на рыбную ловлю, хочу за кинуть невод в глубине камышовых зарослей, там, где мечут икру лососи.
Говорит ему Апиикки:
- Вот сразу и видно, что это неправда. Разве сейчас рыба мечет икру? Да и где твои рыболовные снасти? Видела я, как выезжал на лов мой отец. В лодке у него лежал невод, на скамьях - багры, у руля - длинные шесты. А у тебя ничего нет. Скажи мне, Вяйнемейнен. правду: куда ты едешь, какое дело задумал?
Отвечает ей Вяйнемейнен:
- На охоту я выехал. Хочу гусей настрелять, пестрокрылых уток набить.
Опять не верит ему Анникки:
- Видно, смеешься ты надо мной, песнопевец! Видела я, как снаряжался на охоту мой отец. За спиной у него был лук, на поводке - собаки. Скажи мне правду, Вяйнемейнен: куда ты путь держишь?
Отвечает ей Вяйнемейнен:
- Держу я путь туда, где шумит сражение, где идет битва, где потоками струится богатырская кровь.
- Нет, неправду ты говоришь, - отвечает ему Анникки. - Видела я, как мой отец уходил на великую битву, туда, где по колено в крови бьются храбрые мужи. Сто богатырей садились на весла, по бортам висели острые луки, на скамьях ле- жали кованые мечи. Скажи мне правду, Вяйнемейнен: куда ты собрался? А не скажешь - пусть буря сядет в твою лодку, пусть ветер правит твоим рулем.
- Ну хороню, скажу тебе правду, - говорит ей'Вяйнемейнен. - Еду я в суровую Похъелу, в сумрачную Сариолу, чтобы взять себе в жены красавицу Севера.
Не стала больше слушать его Анникки.
Подхватила она с деревянных катков белье и побежала скорее домой.
А брат ее Илмаринен, вековечный кователь, стоит себе возле жаркого горнила и бьет молотом по наковальне. С головы до пят весь он черный, как сажа, на волосах у него копоть в три пальца, на плечах - целые горы угольной пыли.
- Братец-кузнец, - говорит ему Анникки,- бросай свою работу! Скорей выкуй мне новый челночок, выкуй новые кольца, и еще три пары сережек, и еще шесть красивых подпоясков в награду за вести, что я тебе принесла.
Говорит ей Илмаринен:
- Хорошо, выкую я тебе челночок и кольца, выкую сережки и подпояски. Но если нестоящие вести ты принесла - все переломаю и в огонь брошу.
Тут говорит ему сестра Анникки:
- Ну так слушай, братец, что я тебе скажу. Ты вот с утра до ночи молотом стучишь. Летом куешь подковы, зимой куешь полозья, весной - дугу с колокольчиком. Все хочешь за своей невестой ехать. А тот, кто похитрее тебя, уже едет за твоей невестой. Выйди-ка на берег да погляди, чья лодка на волнах качается. Старый, мудрый Вяйнемейнен плывет в туманную Похъелу, в сумрачную Сариолу, чтобы свататься к той, которую ты выбрал, для которой ты и Самио выковал!
Опечалился кователь Илмаринен.