Свет из окна создавал причудливые узоры на потолке. Ей мерещились морские волны, убегающие по песку при отливе и оставляющие за собой легкую морскую пену. Она смотрела на потолок, как будто на экран кинотеатра, где показывали кино. И каждая непонятная фигура почему-то отзывалась, и Таня сразу понимала, о чем речь.
Совершенно не спалось. И почему-то захотелось покурить. Таня курила только пару раз за свою жизнь, но именно сейчас у нее возникла жуткая потребность в табачном дыме. Она лежала с открытыми глазами. Какое-то неприятное чувство тревоги не давало ей расслабиться.
Сегодня Таня впервые с того ужасного вечера видела Брецова в офисе, спустя полторы недели. Он очень пытался скрыть, но были видны сходящие синяки под глазами, заживающая бровь, и как Тане показалось, что и на губе был шрам, которого раньше не было.
Он приходил извиниться, с опущенными плечами, бегающими глазами. Брецов был не один, все происходило в присутствии начальницы Тани, которой она поведала об этой неприятной истории в первый же рабочий день. Вероника Николаевна очень просила Таню не распространяться в офисе, а сначала во всем разобраться и поговорить с другой стороной.
Таня все короткое общение с провинившимся сидела в кресле со скрещенными руками и смотрела в пол.
Сейчас, лежа в своей кровати, она не чувствовала больше злости по отношению к Брецову, сегодня он выглядел очень жалким. Ее волновало что-то другое, что она никак не могла поймать. Это не давало Тане уснуть. Его взгляд, движения, как будто это был другой человек. Испуганный.
— Да, он был испуганный! Он боялся, что его, что, уволят? Уже полторы недели прошло. Дело не в этом. Не в этом. Чего он боялся? Меня? Смешно.
Еще на прошлой неделе Таня ходила с Сергеем на обед. Она, впрочем, и не собиралась никуда идти, просто, когда в час дня они с Викой и их коллегой Сашей вышли из офиса, он стоял около своей машины, напротив входа. В черной кожаной куртке, очках авиаторах, со свежей стрижкой, высокий, улыбающийся. Такой, что Таня первый раз обратила внимание на его внешность.
«Черт побери, а он хорош! Только перестань так улыбаться!».
— Девушки, добрый день! Вы выглядите просто невероятно! Виктория, не будете ли возражать, если я ненадолго похищу вашу подругу?
Вика только улыбалась в ответ.
«Вика! Да что с тобой!», — Таня не узнавала ее.
— А может у меня спросить надо?
— С тобой я разберусь, а подруга у тебя серьезная. Юрист все же! — и он захохотал. И Вика, эта неприступная крепость, хохотала с ним вместе, смотрела на него так тепло и ласково, что Таня вообще не поняла, что произошло.
«Да с каких пор?!».
Девчонки ушли, оставив их вдвоем.
— Прокатимся? Я очень прошу, Таня! — и он умоляюще сложил ладони перед собой.
— Почему ты появляешься постоянно так внезапно?
— Возможно, потому что у меня нет до сих пор твоего номера телефона.
— Ты же всегда можешь достать, что хочешь!? В чем дело?
— Садись уже.
Таня открыла дверь и стала усаживаться в кресло, когда в сумке раздался телефонный звонок.
— Да, алло!
— Вы какую кухню предпочитаете, Татьяна?
— Что? — Таня повернула голову налево и увидела Сергея с телефоном в руке. Он был счастлив произведенным эффектом, он светился, как начищенная монета, а у Тани просто отвисла челюсть.
— Откуда у тебя мой номер?
— Это не так сложно, Таня.
— Мне не нравится это, ты это понимаешь? Зачем ты роешься в моей жизни?
— Не надо, не говори так. Просто ты мне нравишься, понимаешь?
— А ты понимаешь, что любое общение оно строится на доверии. И на тех шагах и уровне доверия, к которому каждая сторона готова на данный момент. Я не хочу, чтобы ты доставал мой телефон, мой адрес или еще что там! Пока я его не дам сама, понимаешь?
Таня видела, как Сергей впился руками в руль автомобиля, как сжалась челюсть и вспухла жила на его шее. А потом как будто выдохнул и повернулся к Тане со спокойным лицом и легкой улыбкой:
— Не обижайся, пожалуйста. Таня, просто после этого случая, я хотел быть с тобой на связи. Понимаешь, чтобы у тебя был мой номер тоже, мало ли что, ты всегда можешь мне позвонить. Всегда. Ночью, утром. Всегда! Я переживаю за тебя, чтобы у тебя все было хорошо.
— А свой адрес ты сама выдала, — и он захохотал: — Ты любишь непрошенных гостей?
— Вот только попробуй! — и Таня поддалась его смеху, заулыбалась, но на всякий случай отвернулась к окну, чтобы он этого не видел.
Они приехали на обед во вьетнамском ресторанчике, очень маленьком, скорее, как забегаловка на пять столов. Таня даже ни разу не замечала эту дверь, когда прогуливалась мимо.
— Не обращай внимание на внешний вид, тут повар вьетнамец, очень вкусно готовит. Но возможно, для тебя будет островато первый раз.
— Ничего, я люблю острое, — Таня уже усаживалась за столик к окну.
Но суп действительно оказался нереально острым, Таня запивала холодной водой, вытирала слезы, но продолжала поедать этот суп. Они смеялись, Сергей без остановки шутил и смотрел ей прямо в глаза.
— Кем ты работаешь?
— Ой, можно подумать ты еще не знаешь!
— Ну мы все на доверии теперь, — он иронично улыбался.
— Я экономист.
— Руководитель экономического отдела. Что же ты, Таня, себя принижаешь!
— Ну это мужчины на первых встречах все о себе преувеличивают, а женщины немного принижают свои достоинства и возможности.
Он засмеялся.
— А ты права! И тебе нравится твоя работа, Таня?
— Да. Определенно, нравится.
— И то, что ты сидишь там по вечерам? Тогда ведь поздно вечером вы с Викой шли с работы?
— Ну это огрехи моей работы, это не постоянно.
— И твоего мужчину это устраивало?
Таня опустила ложку в тарелку, ответ на этот вопрос застрял комком в горле.
Это был тот вопрос, который Таня старалась себе не задавать. Ее бывший парень Андрей ушел именно из-за этого. Таня проводила вечера на работе, он ждал, когда у Тани появится время на него. Встречи были все реже и реже, Андрей нервничал, происходили ссоры. Но тогда Таня нашла для себя кучу оправданий: у нее наконец-то появилась новая работа, после нескольких отказов. Таня должна была зарекомендовать себя, устроиться в новом коллективе, показать, что она профессионал, что она достойна, чтобы ей доверяли. Все это были психологические последствия ее увольнения и страшной историей с судом на предыдущем месте работы.
Но было там и еще кое-что.
Тане казалось, что она специально задерживалась на работе, потому что она не любила Андрея. А как с ним расстаться она не знала. Он ей так помог, он спас ее от саморазрушения. Андрей стал опорой и защитой, он сделал тогда для нее все. От таких не уходят. Ее чувство стыда и вины, что у нее нет ответных взаимных чувств, разрушали ее.
Так что она сделал все, чтобы он ушел сам. По причине, что у Тани нет на него времени, что она все отдала работе.
— Чего ты молчишь? — Сергей смотрел ей прямо в глаза: — Мне кажется, что он не был счастлив от этого, и поэтому решил поискать счастье в другом месте. Я не прав?
— Это жестоко, — Таня обернулась посмотреть, где ее сумочка, ей хотелось просто встать и уйти, руки дрожали.
— Собралась сбежать?
— Да.
— Почему?
— Потому что это не так. Все не так! И я не собираюсь сейчас перед тобой оправдываться. Я не перед кем не собираюсь оправдываться! — Таня чувствовала, что внутри разгоралась буря. Сергей попал в самую болезненную точку, он чиркнул по ней спичкой.
— Я не хотел тебя обидеть. Таня! — он взял ее руку в свою горячую ладонь, зеленые глаза пытались прорваться и добраться до самой души. По крайней мере, Таня сейчас так чувствовала, что он пробирается внутрь.
Сергей говорил тихо и спокойно, от его дерзкой и смешливой речи не осталось и следа:
— Таня, ты для чего работаешь? Наверное, тебе это нужно, чтобы были деньги, чтобы тебе было на что жить. Но главное для женщины, это мое мнение, чтобы она была счастлива. Вот все эти заботы должен брать на себя мужчина. Просто у тебя, думаю, еще не было того, кто бы взял за тебя ответственность. Я бы не хотел, чтобы моя женщина ходила на работу, где бы ее за что-то отчитывали, ругали, требовали с нее что-то. Как я могу ее в этом защитить? Я могу только сказать, что тебе не нужно работать, чтобы выживать. Забудь об этом. Расслабься, займись чем-то интересным. Веселая счастливая женщина — это показатель, что мужчина все делает правильно. Приято, когда дома тебя встречает довольная, а не уставшая и вымотанная, как лошадь женщина.
Его слова были для Тани какой-то сказкой, не совмещенной с реальностью. Но где-то очень глубоко внутри она почувствовала теплый комок — это удивление, надежда, интерес к тому, что она еще не знала в своей жизни.
— Зачем ты говоришь мне это?
— Чтобы ты подумала, что есть и другая жизнь.
— Я сама отвечаю за себя, меня это устраивает! И ответственность несу за себя. У меня все хорошо.
— Ты сейчас пытаешься обороняться.
Таня отдернула свою руку из его ладони.
— Уж очень надеюсь, что ты разрешишь оплатить твой обед. Ты же не феминистка? — и Сергей захохотал. Он позвал официанта и так быстро расплатился, что Таня даже ничего не заметила.
— А это вам, — официант протягивал Тане белый бумажный пакет. Внутри были формочки с едой.
— Что это еще? — она уставилась на Сергея.
— Будешь задерживаться сегодня на работе, тебе понадобится. Тут твой ужин.
У Тани напрочь испортилось настроение. Мнение, что она как-то не так выстраивает свою жизнь, ее раздражало.
«Да что он себе думает!», — ей хотелось немедленно сбежать.
— Отвезешь меня?
Всю дорогу в машине была полная тишина, даже музыку он не включил. Уже около офиса Сергей заговорил:
— Таня, ты извини меня, пожалуйста, если я чем-то тебя задел. Иногда, чтобы донести информацию, нужно сказать так, как это есть, даже если это звучит грубо. Я вижу, что ты, как белка в колесе и что у тебя нет помощи ни откуда. И мне так хочется, чтобы у тебя было по-другому. Легче. Понимаешь?
— Нет, ничего. Ты, возможно, говорил правильно. Но это правильно только с твоей стороны. Просто я не твоя женщина и могу жить, как хочу.
— Это не сложно исправить.
— Что? — Таня уставилась на него.
— Что ты пока не моя женщина, — на его лице не было и следа улыбки. Он смотрел в упор, медленно приближаюсь к пассажирскому сиденью. Зеленые глаза темнели от увеличенных зрачков.
Таня замерла. Она видела, как его глаза смотрела на ее губы, как сильнее стал ощущаться аромат его одеколона.
Таня рефлекторно попятилась назад, но он притянул ее своей сильной рукой за затылок к себе и прикоснулся губами. Его поцелуй был горячим и требовательным, он тащил Таню в омут.