Разреши тебя любить - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 20

Глава 20

Настя

Снова предательство…

Снова боль…

И, вроде, уже переживала подобное несколько лет назад, так почему же сейчас мне не легче, а наоборот? Почему организм не может реагировать на повторное предательство, как на вирус, например? Переболев один раз вирусом, организм вырабатывает иммунитет на данный штамм. Увы, не существует иммунитета на обман и боль от предательства родного и самого любимого человека. А так хотелось бы… Или, может, прививку бы какую-нибудь… Ну хоть что-то, чтобы унять это отвратительное ноющее чувство в груди.

Я лежу в кровати, накрывшись с головой одеялом, будто спрятавшись от всего внешнего мира. После вчерашнего разговора с, как выяснилось, беременной невестой Яра, Антон отвез меня в старый пустующий, но пригодный для жилья домик его бабушки, который расположен в нескольких километрах от города. Сначала я хотела поехать на Мишину дачу, но, поразмыслив, поняла, что это плохая идея. Там меня будут искать в первую очередь.

Антон не задавал вопросов. Да и к чему вопросы, когда он сам все слышал своими ушами. Потом сам помог мне собрать мои вещи и сам же увез из теперь уже чужой для меня квартиры, которая никогда так и не станет для меня домом. Как и Яр — никогда не станет моим…

Больно. Больно так, что даже дышать трудно. Зачем? За что он так со мной? Ведь столько слов любви говорил мне! Столько нежности и ничем не прикрытого желания было в его взгляде! Столько обещаний! Ведь не хотела, не хотела ему верить! Не хотела снова поддаваться своим чувствам, которые похоронила еще будучи совсем юной девочкой. А он все снова разрушил. Мою броню, что выстраивала годами… Мою жизнь… Уничтожил сердце… Снова…

Мысленно возвращаюсь в тот момент, когда открыла дверь незнакомке. Словно заядлый мазохист снова и снова прокручиваю в голове наш разговор.

— Я Елена, невеста Ярослава Кострова, и мне любопытно какого хрена какая-то малолетка почти голая рассекает по дому моего будущего мужа?!

В голове шум. И только одно слово набатом бьется о мою черепную коробку — невеста… невеста… невеста Ярослава Кострова…

Боже, ну за что мне все это?!

Елена со всем своим недовольством проталкивается в квартиру, совсем не аккуратно подвинув меня с прохода. Быстро пробегается по всем комнатам, включая спальню. Там задерживается подольше, наверняка обшаривая все шкафы. Да и смятая кровать о многом может сказать.

На плечах чувствую теплые ладони. Оборачиваюсь, Тоша смотрит мне в глаза. Все он понимает. И ситуацию, и мой шок, и ступор, в котором я сейчас нахожусь. Чуть сжимает мои плечи, давая такую необходимую мне сейчас поддержку. Как и всегда.

— Я с тобой, — прижимается губами к моему лбу и оставляет быстрый поцелуй, — разрулим. Только держись и не показывай своих эмоций. Ты — боец! Она не должна знать, что ты разбита!

Он даже не спрашивает. Он утверждает, что я разбита. Вдребезги! На мелкие осколки, не собрать. Нет больше той Насти, которой я была еще несколько минут назад. Больше нет. Но Антон прав, эта женщина не должна видеть моего состояния. Да и малыш, которого она ждет не должен пострадать. Как бы меня не задевала вся эта ситуация с предательством любимого мужчины, это ведь Его ребенок, Его малыш и становиться причиной каких-то проблем со здоровьем малыша, если его мама будет нервничать.

Мне удается взять себя в руки и решить что делать дальше и как реагировать на присутствие этой женщины.

— Мне кто-нибудь объяснит что здесь происходит и где мой жених?!

Дамочка демонстративно сбрасывает с себя пальто и впивается в нас с Антоном злобным взглядом. Я уже придумала, что скажу и какую версию событий услышит Елена, а потому делаю маленький шаг назад, прижимаясь к Тоше всем телом. Он, недолго думая, скрещивает свои руки у меня на груди, обнимая в ответ. Поза, надо сказать, весьма говорящая. Друг без слов понимает все и, конечно, готов подыграть. Вот только странно сердце его колотится и он прижимается носом к моей шее за ушком, будто вдыхая мой запах. Переигрывает слегка, но об этом мы с ним поговорим позже. Сейчас надо тут все разрулить и бежать, сломя голову, не дав себе шанса передумать.

— Елена, — прочищаю горло и начинаю транслировать “нужную” версию, — Вы зря так разволновались. Пойдемте на кухню, выпьем чаю и все обсудим, хорошо. Тош, милый, — поворачиваюсь к другу, тот смотрит мне в глаза и нежно улыбается. Красивый, зараза! — Поставь, пожалуйста, чайник.

— Да, малышка, сейчас, — чмокает меня в губы, проводя едва заметно по ним языком. Черт, это сейчас что такое было?! Позже! Я подумаю об этом позже.

— Понимаете, — снова обращаюсь к будущей жене “не своего” мужчины, — мы с Тошей, моим парнем, тут живем временно, пока Ярослав, сослуживец Антона, находится в командировке. Он разве Вам не говорил, что уедет? — странно, реально странно, почему эта беременная дамочка не в курсе о его отъезде.

— Нет… Не совсем так. Он говорил, что поедет в командировку, что там не будет связи, но я привыкла. Не первый раз, — уже поспокойнее отвечает. Видимо, наши объятия и поцелуй “понарошку” с Антоном убедили ее в том, что угрозы ее будущей семье нет. — Сказал, что вернется через пару дней. Может, чуть больше. Видимо, задержался и не сказал. Наверное, просто не хотел волновать. Он ведь такой заботливый и любит меня. Я же жду нашего малыша… Знаешь, Ярослав так обрадовался, когда узнал, что станет отцом. Прыгал до потолка, на руках меня носил и пылинки сдувал, — она прикрывает глаза и мечтательно улыбается. А у меня сердце кровью обливается. Я ведь знаю, что Яр и правда хочет стать отцом. Сам мне сказал, когда бесконечно кончал в меня… — Наверняка, скоро вернется к нам и все объяснит.

— Да, — вымученно улыбаюсь и стараюсь держаться, — кстати, поздравляю Вас. Идемте к столу, там уже чай готов. Антон у меня такой молодец…

— Да, милый парень, — Елена берет свое пальто со спинки дивана, на которую она его скинула в порыве своего гнева, одевается. — Знаете, я пойду тогда. Только…

— Что?

— Почему вы оба тут? Ярослав не любит гостей в его доме, а тут вы двое и без него…

— Ах, это… — и что мне ей ответить? Вся моя фантазия закончилась на том, чтобы придумать историю про наши с Антоном “отношения”.

— В нашей квартире ремонт затянулся, — друг приходит на помощь, выходя из кухни. — Настя только переехала сюда. Я долго ее звал жить вместе, но она учится в другом городе. Так и жили — наездами друг к другу. Я даже думал перевестись, чтобы быть поближе к ней, девочке моей любимой, — снова рука на талии и поцелуй в висок, — но мне удалось уговорить ее перейти на заочное обучение и переехать ко мне. Я затеял ремонт, но, как оно часто бывает, строители подвели со сроками и Яр предложил перекантоваться у него, чтобы не тащить мою будущую жену в гостиницу.

На слове “жена” сердце мое спотыкается. Мне кажется или Антон говорит это как-то… с нежностью и надрывом что ли? Я чего-то не знаю?

— Хм… Какая милая история, — Елена улыбается и проходит к дверям. — Ну, я пойду. Всего хорошего.

Хлопок входной двери, щелчок замка.

Семнадцать секунд…

Семнадцать секунд я держусь, собирая все свои силы в кулак, но тщетно… Спустя бесконечные секунд из груди вырывается первый громкий всхлип. Я, зажмурившись, начинаю оседать на пол, но не успеваю упасть. Меня подхватывают сильные руки. Антон… Мой страховочный трос и мое спасение от падения в бездну боли от предательства любимого мужчины.

— Тише, тише, девочка, — успокаивающий голос друга пробивается сквозь громкие рыдания, — чего ты хочешь сейчас? Чем тебе помочь? Только скажи, я все сделаю, Насть, слышишь? Только не плачь, маленькая, не плачь…

Антон покрывает мое лицо хаотичными поцелуями, избегая губ. Никакого интимного подтекста, лишь дружеская поддержка.

— Забери… — хриплю, словно простужена. Голос осип от слез и рыданий, — забери меня отсюда, Антон, — разворачиваюсь в его руках, цепляюсь скрюченными пальцами за футболку друга, словно от этого сейчас зависит моя жизнь. Хотя, так оно и есть. Если останусь тут, в этой квартире, то точно умру, не выдержу всего этого. — Увези, умоляю. Туда, где никто не найдет. Где Он не найдет…

— Хорошо, хорошо, — соглашается Антон, крепче прижимая к себе и гладя по голове, — пойдем, Настен, пойдем собираться. Ты только не плачь, все будет хорошо… хорошо…

Дальше все будто в тумане. Словно мне вкололи убойную дозу снотворного, но тело почему-то все еще функционирует, хотя мозг в полной отключке. Я не помню, как иду в комнату и скидываю в сумку все самое необходимое. Не помню, как переодеваюсь. Не помню, как Антон забирает из моих рук сумку и выходит из квартиры в подъезд, ожидая меня.

Прихожу в себя уже стоя в прихожей, зашнуровывая кроссовки. В глаза бьет яркий блеск. Кольцо… То самое помолвочное кольцо, которое подарил мне Яр, когда делал предложение и я сказала “да”…

“Станешь моей женой? Станешь Костровой?”

Совсем другая женщина скоро станет Костровой, не я. И она родит Яру ребенка, не я. И он будет ее мужем, не моим. Получается, что моим он и не был никогда…

Вспоминаю слова Яра в тот момент, когда мы хотели стать семьей и на глазах снова слезы. Странно, думала, что выплакала уже все, что могла…

Поднимаюсь, нахожу в ящике комода, что стоит в прихожей, ручку и листок бумаги. Быстро царапаю несколько слов и, стянув кольцо с безымянного пальца, аккуратно кладу его на листок. Все. Теперь точно все. Делаю глубокий вдох и, прикрыв глаза, шагаю за порог, будто в пропасть бросаюсь. Сюда я больше не вернусь.

Антон молчит. Смотрит, молчит и ни о чем не спрашивает, за что я ему бесконечно благодарна. Ведь ответить я ему не смогу. Знаю, чувствую, что стоит мне лишь рот раскрыть, чтобы произнести хоть звук, снова сорвусь в истерику.

В машине едем в полной тишине. Я не знаю, куда Антон меня везет, мне и неважно, лишь бы подальше от всех и от Яра в особенности.

Подъехав к небольшому ухоженному дому, Антон помогает мне с сумкой, проводит короткую экскурсию по комнатам и напоследок, вручив свой телефон, забрав при этом мой, что выдал мне Егор, уезжает. Я, наконец, остаюсь одна. Найдя кровать, забираюсь в нее и забываюсь тревожным сном.

Так и продолжая лежать под теплым одеялом, поднимаясь только чтобы попить воды, я провожу в этом уютном месте несколько дней. Ничего не знаю и знать не хочу, внешний мир меня не интересует. У меня “постельный режим” и нарушать его я не собираюсь. Сейчас спасительная тишина и мое одиночество — это лучшее лекарство от моего недуга. Есть совсем не хочется. Все то, что я с трудом впихиваю в свой желудок, покидает его с невероятной скоростью. Со мной всегда так было. Когда я нервничала или переживала, то не ела ничего. Только вода и теплый сладкий чай. Но сейчас на чай не хватает сил. Их нет совсем.

Сколько я уже здесь? Часы или дни? Неважно. Я просыпаюсь, смотрю в потолок, погружаюсь в воспоминания. Снова боль и слезы и я засыпаю вновь, лишь бы только не испытывать ничего, ничего не чувствовать.

Из моего забытья меня выдергивает тихая вибрация. Телефон, что дал мне Антон, лежит под подушкой и кто-то настойчиво пытается дозвониться. Вглядываюсь в экран, но там только цифры и нет имени звонящего. Номер незнаком. Поразмыслив, что это может быть Антон, все же отвечаю на звонок.

— Привет, — слышу голос друга и впервые за все это время улыбаюсь. — Ты как там? Не одичала еще в одиночестве?

— Привет, Тош. Нет, одиночество — это то, что доктор прописал.

— Я серьезно, Насть. Давай я приеду, поговорим? — понимаю, что он беспокоится, но я не могу и не хочу сейчас ни с кем разговаривать и видеть эти жалостливые взгляды…

— Нет, не надо. Я хочу побыть одна, — шепчу в трубку, но друг меня слышит. Понимаю это по его разочарованному вздоху. — Я вообще хочу быть одна…

— Не говори так. Все пройдет, вот увидишь. И потом будет легче.

— Будет, Тош. Конечно будет. Но сейчас я хочу тишины и покоя. Хватит с меня этой эмоциональной мясорубки. Меня так перемололо, не собрать… — по щеке скатывается одинокая слеза, но я не позволяю себе расклеиться снова.

— Они возвращаются завтра.

Мне всегда было интересно, чувствует ли человек боль перед смертью, когда ему стреляют прямо в сердце. Вот сейчас я нашла ответ на свой вопрос. Да, чувствует. Очень больно. Слова Антона, будто пуля, впиваются в самое сердце.

— Не говори никому где я, пожалуйста.

— Даже брату?

— Только ему.

— Ладно. Увидеться с ним хочешь? С Михой?

— Да.

— Я устрою. И, Насть…

— Что?

— Я сделаю все, чтобы Он не узнал, где ты. Не переживай.

— Спасибо. Пока.

— Пока.

Антон прощается и отключается, а я снова рассматриваю узор из мелких трещин на потолке. В голове шумно. Много мыслей, очень много. Они сейчас похожи на огромную толпу людей в метро. Толкаются, спотыкаются друг о друга, резко меняют направление…

Вот только среди этого хаоса из мыслей, отчетливо выделяется самая страшная и самая болезненная.

Он возвращается… К ней…