Волгин и Архип вскочили с кресел, едва не завалившись на нас с Рюминым. Второй удар сотряс броневик, и сталь со скрежетом прорвалась в ещё одном месте. Машина бешено раскачивалась, а в корпусе появлялись всё новые и новые дыры. Напитанный тьмой когти твари буквально прожигали металл.
Все мои спутники, закованные в кандалы, оказались абсолютно беззащитны перед возникшей угрозой. Из-за идиотского порядка конвоирования штрафников, их жизни висели на волоске. Даже у такого сильного мага, как Архип, не было шанса себя защитить.
К счастью, на меня стандартная блокировка магии не действовала.
Отпихнув оказавшегося рядом Волгина, я создал вокруг себя тонкую пелену тьмы, кандалы обратились в прах, и цепи со звоном упали на пол. Между моих ладоней появился дымчатый шар. Он прожёг дыру в двери, но не там, где надо — из-за тряски, не получалось прицелиться. Зато второй шар попал точно в то место, где находился замок. От удара плечом тяжёлая бронированная дверь распахнулась, и я оказался на улице.
Рядом с машиной стояло крупное существо с длинной зубастой пастью, длинным сгорбленным телом, длинными задними конечностями и длинными когтями. На холке у твари росли шипы. Монстр напоминал прямоходящую рептилию. Их так и называли — «лацерты», что в переводе с латыни означало «ящеры».
Лацерты были намного крупнее беллаторов или бестий и обладали зачатками тёмной магической силы, поэтому представляли серьёзную угрозу для бронетехники и не защищённых рунами укрытий, что я, собственно, сейчас и наблюдал. Одно хорошо: их здесь оказалось всего две: одна трясла наш броневик, вторая вцепилась в машину, ехавшую впереди и уже успела сломать пулемётную турель. А вокруг носились бегуны и бестии.
Первый ящер оставил в покое броневик и попытался напасть на меня, но созданное мной длинное, в пару саженей, чёрное лезвие отсекло существу полбашки и лапу с плечевым суставом. Следующие удары дымчатым клинком разрубили на куски сразу несколько ринувшихся в атаку бегунов и двух бестий. Ещё несколько тварей были испепелены направленной волной тьмы.
Вторая лацерта тоже побежала ко мне. Лезвием я мог задеть машину, поэтому кинул тёмное копьё, которое прожгло монстра насквозь. Из-за броневика выскочил рослый беллатор, разинув огромную пасть, но его и двух мчащихся следом бестий уничтожили небольшие дымчатые шары.
Не прошло и двух минут, как вся дорога вокруг броневиков была завалена кусками тел монстров, источающими дыхание тьмы, которое, едва я приближался к ним, впитывалось в мою кожу, вызывая уже привычное покалывание в мышцах.
Но это были мелочи. Если я хотел получить много энергии, следовало найти тварей покрупнее, для чего придётся отправиться в область тьмы, ведь самые сильные монстры редко уходят далеко от своих порталов. Для них дыхание бездны — что для нас вода: прожить без него могут, но недолго, и очень быстро слабеют.
Вокруг простиралось поле. Слева зеленел лесной массив, справа вдалеке торчала коренастая сторожевая башня. На востоке тяжёлое, свинцовое небо подёрнулось тьмой. Это значило, что ямы, откуда лезут твари, находятся близко к границе, и они в разы больше, чем та, которую мне довелось закрывать.
Из кабины нашего броневика выскочили сопровождавший меня прапорщик и водитель, из передней машины вылезли ещё четверо вояк. Похоже, никто не пострадал.
— Курсант, немедленно в машину! — крикнул прапорщик, увидев меня.
— Да не ори ты, прапорщик. Скажи лучше спасибо, что я не поленился вылезти из этой коробки. А то вас всех сожрали бы.
— Не поняли приказа, курсант? Назад, в машину! — прапорщик передёрнул затвор своего автомата. Остальные тоже взялись за оружие.
— Я сказал, успокойся и ствол опусти. Он тебе не поможет. Пули против меня бесполезны. Если б я хотел сбежать, то давно сбежал бы, ты и почесаться бы не успел. Но я до сих пор с вами еду, и если не заметил, спас сейчас ваши беспомощные задницы.
— Где ваши кандалы?
— Бракованные попались. Рассыпались в труху. На ваше счастье.
Я стоял, сунув руки в карманы, и с улыбкой наблюдал за опешившими вояками. Даже интересно стало, что их напугало сильнее: нападения лацерт или освободившийся штрафник, выкосившего толпу монстров? Вокруг меня ещё и тёмная дымка до сих пор клубилась.
— Пожалуйста, вернитесь в машину, — мягче произнёс прапорщик, опуская автомат и жестом приказывая остальным сделать то же самое. — Нам нельзя задерживаться.
— Сейчас отдохну минут пять, воздухом подышу, после драки надо прийти в себя. А вы перекурите пока.
Но курить никто даже и не думал. Все шесть солдат находились в напряжении. Они то за мной следили, то озирались вокруг, ожидая нового нападения. Я чувствовал себя вырывавшимся на свободу опасным зверем, которого хотят загнать в клетку, но не могут даже подступиться.
— Долго ещё ехать? — поинтересовался я.
— Около десяти вёрст осталось, — ответил прапорщик. — Нам не стоит задерживаться. Здесь очень опасно.
— Да не бойся ты, я ж с вами. А куда едем? В какой форт?
— Сто пятьдесят пятый.
— Он севернее восемьдесят восьмого?
— Да, севернее. А что у вас за магия такая? Первый раз вижу.
— Редкая, — усмехнулся я. — Такая же, как у этих тварей, только в разы сильнее, поэтому иногда ко мне лучше не приближаться. Ладно, поехали, не будем терять время.
Дымка уже не окутывала моё тело, её удалось взять под контроль, и теперь я мог вернуться в машину, не боясь причинить вред спутникам.
Когда я забрался в транспортный отсек, все с изумлением таращились на меня.
— Я же говорила, Алексей умеет уничтожать монстров, — первой подала голос Полина.
— Было бы чудно, если б старший мастер не справился, — пожал плечами Архип. — Если б только мне эти сраные кандалы получилось скинуть, так подсобил бы. Как тебе удалось освободиться?
Я пожал плечами:
— Случайно. Сам не ожидал.
— Ты бы мог сбежать, — сказал Волгин. — На кой чёрт вернулся?
— И куда побегу? И главное, зачем? Или ты хотел этим сказать, я испугался службы на границе? Ты меня трусом хочешь назвать?
— Ты чего, Озёров? Я тебя не собирался называть трусом, — Волгин аж в кресло вжался. Кажется, теперь он меня боялся.
Остаток пути он угрюмо молчал, а вот Рюмин и Архип заваливали меня вопросами, но отбиваться пришлось недолго. Скоро мы добрались до форта-155, и нам приказали выходить.
Нас встречали пятеро. Впереди всех, заложив руки за спину, стоял высокий, сухопарый мужчина лет сорока-пятидесяти. От уголков его широкого тонкого рта к носу тянулись две глубокие морщины, ещё две борозды виднелись над переносицей. Офицер носил погоны подполковника и боярский герб.
Вместе с ним были сержант, трое рядовых, вооружённых автоматами, и коренастая женщина-капитан с короткой стрижкой и боярским гербом на пышной груди. Лысую голову подполковника увенчивала фуражка, остальные были в чёрных беретах, какие носят все пограничники.
Конвоировавший нас прапорщик подбежал к подполковнику, вручил документы, тот внимательно их просмотрел, а мы в это время стояли, вытянувшись по стойке смирно.
— А этот почему без кандалов? — донёсся до меня хриплый голос подполковника.
— Ваша почтенность, на нас по пути напали тёмные, — отрапортовал прапорщик. — Одна из тварей сильно повредила машину, где ехали штрафники, и разбила кандалы.
Подполковник вцепился в меня своими маленькими серыми глазами, а я пожал плечами, мол, кто знает, как всё было на самом деле. Офицер расписался на нескольких листах, прапорщик козырнул и, подбежав к нам, снял кандалы.
Форт сто пятьдесят пять, куда нас привезли, относился к так называемым «малым» фортам, гарнизон которых состоял из одной-двух рот, тогда как в «больших» могло находиться до двух батальонов. Он представлял собой стандартную четырёхугольную крепость с массивными стенами, орудийными башнями по углам и дополнительными пулемётами на двух или трёх уровнях.
В центре форта вокруг плаца стояли буквой «П» три двухэтажных блочных сооружения, напоминающие мини-крепости, несколько зданий были пристроены к стенам форта, как бы являясь их частью. Над крепостью поднималась труба котельной.
— Итак, господа штрафники, — раздался хрипловатый, усталый голос подполковника. — Добро пожаловать в форт номер сто пятьдесят пять. Меня зовут Валерий Пыжов, и я — комендант этого форта. Здесь, под моим началом, вы будете нести службу следующие месяцы вашей жизни. Меня не волнует ни ваше происхождение, ни ваша родня, ни то, кем вы были до того, как попали сюда. У меня любимчиков нет, все на одних условиях, все выполняют одну работу. Мы защищаем границу от сил тьмы, и да, здесь опасно. Как и везде. Это — рубеж. Но насколько мне известно, трусов и дезертиров среди вас нет. И это хорошо. Наоборот, все драчуны. У вас будет возможность применить свою силу по назначению. И если не создадите себе новых проблем, то отбудете положенный срок и вернётесь в свои части. Вопросы есть?
Ни у кого вопросов не возникло.
— Тогда нале-во! — рявкнул Пыжов — За мной!
Подполковник выглядел человеком, уставшим от жизни, словно ему давно осточертела и этот форт, и штрафники, и всё остальное. Как же я его понимал! Самому постоянно приходилось безвылазно торчать в крепостях. По сравнению с тягостным безрадостным существованием в окружённом тьмой, объятом эпидемией городе здесь был просто курорт.
Нас отвели в пристроенное к стене здание, капитанша приказала Полине следовать за собой, а остальные в сопровождении подполковника поднялись на второй этаж.
Узкое длинное помещение, уставленное двухъярусными кроватями, пропахло потом и грязными носками. Маленькие зарешеченные окошки пропускали мало света, да и лампы на потолке не отличались яркостью. Здесь не было отдельных комнат для аристократов, все жили вместе.
На четырёх кроватях спали солдаты. На одной сидел небритый сержант и чистил штурмовую винтовку. Когда мы вошли, он лениво поднялся и, приложив пальцы к берету, поздоровался с подполковником.
— Вольно, сержант, — небрежно козырнул Пыжов. — Принимай подкрепление. Где Васьков?
— На стене, господин подполковник. Позвать?
— Да, позови.
Пыжов ушёл. Сержант велел нам ждать и побежал за каким-то Васьковым. Волгин и Рюмин вновь начали собачиться, обвиняя друг друга в том, что оказались в таком месте. Но продолжалось это недолго.
В казарму уверенной поступью вошёл толстый мужик с густой светлой бородой. За ним следовал небритый сержант.
— О, новое мясо пожаловало! Здорова, господа, — проговорил толстяк сипловатым тенорком. — Я — старший лейтенант Васьков, теперь вы — во втором взводе, то есть, под моим началом.
— Нами будет командовать простой мужик? — Волгин смерил старшего лейтенанта презрительным взглядом.
— Ты угадал, благородный, — с не меньшим презрением ответил Васьков. — Простой мужик тобой будет командовать, а ты будешь слушаться. А если нет — жизнь у нас тебе покажется адом, а твоё пребывание здесь может растянуться надолго. Фамилия?
— Князь Волгин.
— Волгин, значит. Ты у нас курсант? Тьмы ещё не нюхал? Ну ничего, это мы исправим. Так что прекращаем выкобениваться. Это всех касается. Сейчас что по расписанию? Правильно, ужин. А потом — за работу. У нас пузом кверху валяться не принято, если, конечно, вы всю ночь не торчали в карауле.
Столовая тоже находилась на втором этаже. Здесь оказалось так же тесно, как и в казарме, но хотя бы пахло едой, а не грязными носками. Благородные и простолюдины ели все вместе за длинными столами.
Мы устроились в конце стола вчетвером. Волгин продолжал исторгать из себя угрозы в адрес посмевшего ему грубить старшего лейтенанта, хотя того с нами уже не было. Рядом сидели другие штрафники, некоторые искоса посматривали на нас, но заговаривать не пока не пытались.
Вдруг в столовую вбежал солдат.
— Новенькие! Антонов и Озёров. Вас подполковник в штаб вызывает.
Штаб находился в одном из зданий рядом с плацем. На втором этаже у подполковника оказался небольшой кабинет, заставленный старой мебелью. Кожа на вращающемся кресле была чуть ли не до дыр протёрта, да и компьютер на столе имел вид не первой свежести.
Пыжов курил, стоя у открытой форточки, и наблюдал, как какие-то бедолаги подметают плац. От полковника чувствовалась сила, причём немалая, почти как и от Архипа. Похоже, они имели примерно одинаковый ранг.
— Итак, господа штрафники, — Пыжов ткнул окурок в пепельницу, уселся в рабочее кресло, жалобно скрипнувшее под ним, и открыл папку с бумагами. — Тут написано, что вы оба старшие мастера. Правильно?
— Так точно, ваше сиятельство, — отрапортовал Архип. — Вторая ступень.
— Третья ступень, — ответил я.
— Вы-то мне и нужны. Расклад таков у нас. Сейчас в тёмной области копятся огромные массы отродий бездны. Нам, как самым сильным владеющим, предстоит удержать эту крепость, — огорошил нас Пыжов. — Такова ваша и моя задача на ближайшее время.
— Настолько всё плохо? — спросил я.
— Хуже, чем в докладах Его Императорскому Величеству. Мир гибнет, курсант, но в столице никто этого не понимает. Видели тьму, что висит над горизонтом на востоке? Под её покровом копятся бесовские силы. Нападения и прорывы становятся всё чаще, а туман подступает к рубежу. Вот и думайте сами.
— Да, мир гибнет, — согласился я. — Но сильные владеющие могут сдержать тьму. Семьдесят лет — небольшой срок. Шанс у нас ещё есть.
— Может быть, и могут, только где они? Командование считает, что четыре старших мастера на десять вёрст границы должны сдержать бесовские полчища, — проговорил Пыжов и добавил. — Получается, должны. Нет у нас другого выхода.
— Мне не впервой убивать тварей из бездны. Я уже сталкивался с большими скоплениями тенебрисов.
— И где же?
— Моё поместье находится рядом с границей.
— Где именно?
— Первосибирская губерния.
— Ерунда. Там уже давно ничего серьёзного не происходит. Другое дело здесь, на севере. Такое чувство, будто эти твари намеренно нас давят там, где хуже всего оборона.
— Нельзя исключать. Ими руководят разумные особи, соответственно, у них есть свои стратегия и тактика.
— Смотрю, вы уже много знаете. Это хорошо. Добровольцем пошли?
— Я — рекрут. Будучи зарегистрированным в приграничной губернии, я обязан идти служить.
— Могли послать кого-нибудь вместо себя. Так многие делают.
— Мог бы, но не захотел. Моё место здесь, на границе.
— Хм, — Пыжов пристально посмотрел на меня и сменил тему. — По пути на вас было совершено нападение. Конвоиры уверяли, что вы в одиночку уничтожили всю стаю. Сколько было тварей?
— Две лацерты, пять бестий, один беллатор и десятка два бегунов. Не самая большая группа.
— Может, и не самая, только быть её здесь не должно. Как видите, гарнизоны уже не справляются, а дальше будет хуже, — в усталом голосе Пыжова засквозили злые нотки. — Тёмные скапливаются огромными полчищами. Последняя разведгруппа не вернулась. Мы готовимся к осаде. А у меня, как назло, отобрали последнего великого мастера два месяца назад. Теперь я должен полагаться только на собственные силы и на вас, двоих штрафников.
— Мы не подведём, ваша почтенность! — бравурно заявил Архип. — Можете на нас положиться.
— Верно, — подтвердил я. — Именно для этого я и прибыл на границу. Чтобы сдержать тьму.
— Это я и хотел услышать, — сказал подполковник. — Вижу, ребята вы удалые. Значит, будем работать. Если нет вопросов, можете возвращаться в расположение.
— Есть вопрос, господин подполковник, только наедине, — сказал я.
— Хорошо, — Пыжов кивнул Архипову, и тот покинул кабинет.
— Господин подполковник, просьба есть одна. Была у меня вещица, вот такой вот рассеивающий артефакт, — я показал руками размеры камня. — Он нам здесь ой как пригодился бы. Только забрать его мне не разрешили. Он вместе с вещами остался на складе в учебке. А зачем ему там лежать? Надо сюда доставить.
— Артефакт, говорите? Да, такой крупный был бы нелишним. Только мороки будет много. По-хорошему ваше имущество они только вам в руки имеют право отдать, под личную роспись, но и тут есть проблема: штрафникам не полагается иметь при себе никаких артефактов ни рунных, ни природных.
— Господин подполковник, артефакт много жизней может спасти. Тут же половина гарнизона магией не владеют. А ещё с помощью него можно закрывать ямы. Я уже этим занимался.
— Понял я вас, Озёров, понял! Но кому объясняю? Не положено!
В этот момент вдали прокатился гул канонады, ему вторил гул взрывов.
— Артиллерией работает по скоплению? — спросил я.
— Бьём, только толку от этого как от козла молока. У нас на всём участке один дивизион работает.
— Этого мало.
— Ясен красен, мало. В общем, так, курсант, попробую я ваш артефакт достать. Но ничего не обещаю.
— Благодарю, господин подполковник. И телефон бы привезти. В нём все номера, а у меня дела в Первосибирске с поместьем. С управляющим надо связаться.
— Личными средствами связи здесь пользоваться запрещено. Да и не ловит у нас сеть. Так что письма пишите. Больше никак.
— Письма… Ну что ж, письма так письма. Тогда у меня ещё одна просьба.
— Ну?
— Со мной прибыли четыре человека, в том числе одна девушка. Она и ещё два парня — из учебки, мы в одной роте были. И они здесь впервые, даже тёмных толком не видели. А я — человек, можно сказать, опытный. Вот и хочу вас попросить, чтобы нас не разделяли, если предстоит вылазка или дежурство. Так у всех будет больше шансов выжить и успешно выполнить задание.
— Фамилии.
— Рюмин, Волгин, Архипов и Романова.
Подполковник что-то записал на листке бумаги, а его складка над переносицей стала ещё глубже.
— Архипов — нет. Это что ж получается, два старших мастера будут на одном участке торчать? Остальные… посмотрим. Я учту вашу просьбу.
— Особенно я за курсанта Романову переживаю. Сами понимаете. Девушка только из столицы приехала, да и я обещал за ней присмотреть.
— Понимаю всё прекрасно. За ней есть кому присмотреть. Капитан Гриневецкая — хороший офицер. Ещё вопросы есть?
— Никак нет.
— Тогда возвращайтесь к своему взводу.
Похоже, мы с Пыжовым нашли общий язык. Двум старым воякам это оказалось несложно. Хотя на последнюю просьбу он ответил весьма уклончиво. Я прекрасно понимал, что гнетёт подполковника. Тёмные готовят очередную атаку на наши рубежи, и это не могло не вызывать тревогу даже у бывалого воина.
Я знал, как это обычно происходит. Тьма заволакивает землю, и в ней скапливается огромное количество тварей, причём самых разных от мелких бегунов до здоровенных каракатиц и гигантов. А потом они идут в атаку, сметая всё на своём пути. Только архимаги или великие мастера могли сдержать столь мощный напор, но в этом форте, похоже, их не было, если не считать меня. А без сильных владеющих гарнизон крепости — это, по сути, смертники, у которых нет ни единого шанса выжить при таком раскладе.
— А ведь верно подполковник говорит, — сказал Архип, когда я вышел из штаба. — Тьма сгущается над границей. Я ж здесь неподалёку служил. Тоже самое всё. Тёмные лезут, как вши из-под матраса. И с каждым месяцем их всё больше.
В общем, ситуация выглядела плачевной, но только не для меня. Много сильных тварей — это хорошая возможность напитаться дыханием бездны и вернуть себе былое могущество, а потом стать ещё сильнее, чтобы сразиться с тёмным богом, который когда-то уже пытался поглотить мою душу и теперь рыщет в междумирье, вынюхивая мой след.
До самой ночи наше отделение таскало патроны в одну из орудийных башен. Склад находился в подвале, а лифт отсутствовал, и нам приходилось ворочать ящики на своём горбу. Как и во многих фортах, здесь имелись подземные помещения, вероятно, соединяющиеся ходами с соседними крепостями.
Полину же я больше не видел. Женщины служили в отдельном взводе.
Кроме штрафной в форте также находилась и гарнизонная рота, которая, собственно, и обороняла стены. Штрафники же использовались зачастую в качестве рабочей силы: таскали патроны, натягивали колючую проволоку, рыли рвы и выполняли прочие не слишком почётные задания. Но и на разведку их тоже иногда посылали.
В казарму мы вернулись поздно, изрядно уставшие, и сразу завалились спать. И опять снилась всякая жуть. Меня преследовали тенебрисы, тьма обступала со всех сторон, даже тёмный бог явился и стал мотать перед носом своими щупальцами. Но в отличие от прошлого раза это был всего лишь сон, не более того.
Когда я, устав вертеться на смятой простыне под нескончаемую череду кошмаров, всё же продрал глаза, тусклый утренний свет уже просачивался сквозь маленькие мутные окошки. В углу слышалась возня. Судя по звукам, несколько солдат кого-то избивали.
— Эй вы! А ну, тихо там! — цыкнул я. — Спать мешаете.
Солдаты оторвались от своего занятия.
— Кто вякнул?
— Это новенький.
— Аристократишка, что ли?
— Ага, благородный, б…дь, считаем, ему все ноги должны лизать.
— Слыш, ты, — сказал кто-то громким басом. — Спи давай, пока не получил. А то следующим будешь.
— Люди спят, — я сел на кровати. — А вы мешаете. Прекращайте быстро!
— А ты чего командуешь? Или тебе твою аристократическую харю подправить?
Передо мной воздвиглись три тёмных силуэта, лица их я разглядеть не мог. Говорил самый крупный. Но едва он закончил фразу, как воздушный поток сдавил ему горло, и грубиян захрипел:
— Отпусти! Отпусти, парень! Задыхаюсь.
— Я сказал, не шуми. Непонятно выразился?
— Понятно, всё понятно, мы тихо будем…
— Рад, что мы нашли общий язык, — я отпустил задиру и лёг в кровать.
Эти трое, и правда, больше не шумели, но я всё равно не мог заснуть. То ли неудобные скрипучие пружины мешали, то ли тяжёлые мысли.
Начиналось утро, скоро должны были скомандовать подъём, но вместо этого раздался вой сирены. Солдаты моментально повскакивали с мест и принялись спешно натягивать форму.
— Тёмные атакуют! Всем на стену! — заорал кто-то.