Иной раз историкам приходится решать сложные задачи. Возьмем для примера первую битву русских с монголо-татарами на реке Калке.
В начале XIII века монгольский князь Темучин объединил племена, кочевавшие на просторах Центральной Азии, и создал могущественное государство. На курултае — съезде князей — Темучин был провозглашен верховным правителем — Чингис-ханом. Он захватил Северный Китай, затем двинулся на запад, покорил Бухару, Самарканд и другие города Средней Азии, Иран, Северную Индию.
Часть армии Чингис-хана, разорив Азербайджан и Грузию, направилась к северу и вторглась в Половецкую степь, В страхе великом половцы бежали к русским князьям и просили их о помощи. Собрали князья войско и пошли навстречу завоевателям. Вблизи от Азовского моря, на реке Калке, произошла битва. Когда это случилось? Точную дату установить было трудно.
Древние летописи указывают разные даты сражения: то 31 мая, то 16 июня, то «в лето создания мира 6731», то 6732. Слово «лето» в Древней Руси обозначало год. Если перевести летосчисление «от сотворения мира» на нынешнее, то получим 1223 и 1224 годы. В каждом из них было и 31 мая и 16 июня. Какую же из четырех дат считать правильной?
Решить эту загадку прежде всего помог наш выдающийся историк и писатель Н. М. Карамзин (1766–1826). В своем многотомном труде «История государства Российского» он указал, что к дате битвы на Калке «в некоторых летописях прибавлено «в пяток», то есть что сражение произошло в пятницу.
Как мы с вами знаем, по циклу Солнца легко рассчитать, на какой день недели приходится любое число месяца любого года. И две даты из четырех сразу отпали: пятница была 16 июня 1223 года и 31 мая 1224 года. А как узнать точнее? Ключ был найден в одной арабской рукописи.
Там упоминается, что битва на Калке произошла в 620 году хиджры — летосчисления мусульман. Этот год по юлианскому календарю начался 4 февраля 1223 и завершился 23 января 1224 года. Значит, сражение не могло быть 31 мая 1224 года — оно пришлось бы уже на 621 год хиджры. Остается только одна, правильная дата — 16 июня 1223 года.
Бывают задачи и посложнее, когда очень трудно узнать год события. Получается так потому, что в Древней Руси было два календарных стиля: мартовский и сентябрьский.
Сначала год, по языческим обычаям, начинался весной — около 1 марта. В 988 году Русь приняла от греков христианство и юлианский календарь. Летосчисление у нас стали вести от «сотворения мира», а началом года считать, как и греки, 1 сентября. Однако еще долго это был только церковный праздник, а народ по-прежнему отмечал «новолетие» в начале марта, предвещавшем теплые дни, начало полевых работ.
И летописцы указывали годы, начиная то от одной, то от другой даты, как кому больше нравилось. Из-за этого случалась путаница: если событие свершилось между мартом и сентябрем, то один летописец относил его к более позднему году, чем другой. Лишь с XV века на Руси постепенно утверждается единое по церковному «чиноположению» начало года — 1 сентября.
Этот день православная церковь посвятила преподобному Симеону Столпнику. Перепробовав разные способы самоистязания, этот легендарный святоша на 67-м году жизни будто бы сделал такое изобретение: поставил столб с площадкой на вершине и там проводил большую часть времени, какая бы ни была погода — зной или холод, ветер или дождь. От этого столба анекдотический святой и получил свое странное прозвище.
Симеон Столпник, подобно римскому богу Янусу, не только начинал новый церковный год, но и «провожал» старый. Поэтому в народе Симеона называли либо «летоначатцем», либо «летопроводцем».
Иные загадки о датах исторических событий на Руси легко решить, если есть указания на одновременные астрономические явления. В нашем древнейшем литературно-художественном произведении, знаменитом «Слове о полку Игореве», сообщается, что князь Игорь вдруг увидел «Солнце стояще яко месяц». При частном затмении иногда незатемненная часть Солнца действительно бывает похожа на молодую Луну с рожками. Но было ли такое затмение при Игоре? Да, отвечают астрономы: оно произошло 1 мая 1185 года. И эта точная дата помогла установить, в каком году совершил князь Игорь свой несчастливый поход на половцев.
Как и в других странах, суеверные люди на Руси страшились затмений, и поэтому летописцы обычно не забывали упоминать о них. Известная Ипатьевская летопись рассказывает о лунном затмении 12 февраля 1161 года: «Луна убывала понемногу, пока вся не погибла… и была она вся кровавая. Сказали об этом старые люди: «Недоброе знамение».
В Лаврентьевской летописи описывается солнечное затмение, которое нагнало страх на жителей Киева 14 мая 1230 года: «Солнце начало гибнуть… Люди отчаялись, думая, что пришел конец, целовали друг друга, прощаясь и громко плача…»
Вместе с юлианским календарем на Руси утвердилась неделя — седмица. Но у нас дни получили названия не по именам римских богов-планет, как в Западной Европе.
Воскресенье — день недельный, или просто «неделя», то есть день отдыха, когда «нет дел» (по-украински и теперь воскресенье называется недiлей). Понедельник — это первый день «по (после) недели», вторник — второй, среда — середка седмицы, четверг, или четверток, — четвертый, пятница, пяток, — пятый. Суббота получила название от еврейского слова «шаббот» — конец дел. И теперь нередко говорят «шабаш» в смысле — довольно, кончено дело!
С древнейших времен на Руси по разным приметам заранее узнавали о приближении весны и других времен года. К ним были приурочены не только определенные полевые работы, но и языческие праздники, связанные с культом Солнца — Дажьбога. Эти праздники сохранились и после принятия христианства.
В феврале праздновалась масленица, предвещавшая близкий конец зимы: солнышко уже начинает пригревать землю, июньский праздник Купалы отмечал наступление летнего солнцестояния, а коляда в начале января знаменовала уже заметное увеличение дня. Времена года позже обрели свои поэтические эпитеты: весна красная, то есть красивая, лето любезное, осень блаженная или благословенная, венчающая труд земледельца заслуженной наградой.
И месяцы в Древней Руси назывались не по именам римских богов и императоров, как в Западной Европе, а по сезонным явлениям природы. Старинные названия месяцев до сих пор сохранились на украинском, белорусском, польском и других славянских языках.
Ни в одной стране нет таких климатических контрастов, как у нас. В разное время приходит весна или лето в верховья Волхова и Северной Двины, в низовья Днепра и Дона, в Астрахань и в Архангельск. Когда почти вся страна еще укрыта снежным покровом, на Юге уже расцветают подснежники и душистые фиалки, порхают бабочки.
К концу марта в средней полосе уже «пчела за данью полевой летит из кельи восковой» (А. С. Пушкин). А в северных районах еще снег скрипучий, мороз трескучий, спит лес дремучий и холод такой, что Луна будто ежится за облаками и звезды искрятся, как ледышки. Там, как говорит пословица, календарным теплом не угреешься.
И месяцы русский народ называл в разных областях неодинаково, приноравливаясь к местным особенностям природы и срокам полевых работ.
По народной примете, «январь-трескун лед на реке в просинь красит» и уже просветляется свинцово-серое небо. Этот месяц в одних районах — просинец, а в других — студень, как декабрь.
Февраль — сечень: начинают «сечь», вырубать лес. Называют февраль и снежень или лютый — пора снегопадов, озорных метелей, последних, предвесенних морозов. Но в иных местах этот месяц — бокогрей: солнышко будто сбоку, но уже пригревает иззябшую землю. А в ясные, тихие дни ледяные сосульки, что серебристой бахромкой свисают с крыш, уже начинают слезиться, оплакивая уходящую зиму, и падает на землю искрящаяся капель.
Изменчива, непостоянна мартовская погода. Этот месяц сýхий там, где Солнце уже успело пригреть землю и она стала подсыхать. А в других местах март — березозол, березень, соковник: можно подсекать березу и собирать ее сладковатый сок. В некоторых районах березень или березозол — это апрель. Он зиму с летом сплетает, он и цветень, и заиграй-овражки: журчат ручейки, сливаются в шумливые потоки и, словно играючи, несутся по оврагам. Белая березка уже распустила зеленые свои косы и принаряжается золотистыми сережками.
Цветень, квитень, травень — где апрель, где май — покрывает поля изумрудной травой-муравой и пестрыми цветами (по-украински — квити), а на Юге уже цветут фруктовые деревья.
Июнь — изок, когда безудержно стрекочут изоки-кузнечики. Июль — червень: в это время добывали багряную краску из насекомых — червецов; до сих пор червлёным называют темно-красный, багряный цвет.
Серпень — срок жатвы, — где июль, а где август. Зарев или зорев, пора ярких зорь, — август или сентябрь, иначе хмурень, месяц угасающего лета, на перепутье к осени.
Не в одно время расстается природа с пышным летним убранством, и листопадом или грязником называли октябрь или ноябрь. Этот месяц «ни колеса, ни полоза не любит»: где и падает снежок, там еще не установился снежный путь, и приходится колесить по грязи.
Не сразу и зима вступает в свои права: снега еще мало, но холодок уже подмораживает осеннюю грязь, и слеживается она в крупные комья — мерзлые груды. Груднем называли в одних местах ноябрь — этот сентябрев внук, октябрей сын, зиме родный батюшка, в других — декабрь. А в иных местах декабрь — это студень, суровый месяц стужи, или, как январь, — просинец.
Где в ноябре, а где в декабре зима с осенью борется, и холода уже такие, что «стужей всех богачей оделить можно да еще и на бедняков, нижнюю братию, останется». Любит русский народ зиму: в зимний холод каждый молод, но помни это — зима не лето и между ними союза нету, только ель да сосна зимой и летом одним цветом, словно напоминая зеленым своим нарядом о весне и лете. Но пока стоит зима, берегись мороза: тужит по лету, у кого шубы нету.
Однако несмотря на резкие природные различия отдельных областей, русский народ тонко подметил особенности астрономического календаря, общие для всех районов.
В марте, месяце весеннего равноденствия, «зима кончается, весна начинается, день с ночью равняется». В июне конец весны, почин лету, солнцеворот: «Солнце поворачивает на зиму, лето — на жары», а в декабре — «Солнце — на лето, зима — на мороз» и «хоть на воробьиный скок да прибудет дня».
Загляните в отрывной календарь, и вы убедитесь, что от зимнего солнцестояния, 21–22 декабря, до 30-го числа день прибывает всего лишь на пять минут. Действительно воробьиный скок, или, как говорили иначе, куриный шаг, гусиная лапа…
Сколько терпеливого усердия нужно для того, чтобы красивым почерком написать книгу в 294 больших листа да еще украсить ее тремя разноцветными, с золотом, рисунками, многочисленными заставками и заглавными буквами. Целый год трудились два человека, переписывая евангелие на пергамент для правителя Новгорода Остромира.
Больше 900 лет назад, в 1057 году, было завершено «Остромирово евангелие». Бережно хранится эта древнейшая наша рукопись в Публичной библиотеке имени М. Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде.
Евангелие в рукописи расположено не в обычном порядке, по главам, а вразбивку — по ежедневным чтениям от праздника пасхи. В начале каждого отрывка указан день недели, а также имя поминаемого в этот день святого.
Такие святцы, своеобразные календари, были и в других церковных книгах, а также в рукописных «изборниках» — избранных поучениях и полезных советах о том, что делать в «счастливые» и чего избегать в «черные» дни.
Одной из сложнейших календарных задач и на Руси было вычисление пасхалий. Еще в 1134 году дьякон новгородского Антониева монастыря 24-летний Кирик написал наставление о том, «как ведати человеку числа всех лет». В своем сочинении он разъяснял, как согласовать лунный календарь с солнечным годом, добавляя к каждому третьему году тринадцатый месяц.
Этот лунно-солнечный календарь был менее точным, чем Метонов цикл: там добавлялось семь месяцев за 19 лет, а по Кирику выходило, что семь месяцев вставляется только в течение 21 года. Календарь отставал, и приходилось добавлять дополнительные дни, чтобы не вносить путаницы в даты праздников и торжищ-базаров.
Знал Кирик лунные и солнечные круги, знаком был и с великим 532-летним циклом, даже сам составил однажды пасхалию на 28 лет. Снова вопросом этим церковнослужители заинтересовались только через три с половиной столетия.
Обычно на Руси о пасхалии не беспокоились, духовенство получало ее готовенькой из Византии, от константинопольского патриарха. Но в 1453 году Константинополь захватили турки, и Византийская империя погибла. Может быть, именно падение империи, просуществовавшей больше 1000 лет, и породило зловещие пророчества о грядущем конце света и страшном судном дне.
Последняя пасхалия, рассчитанная на 32 года, с 6968 до 7000 от сотворения мира (1460–1492), заканчивалась так: «Доселе уставиша отцы наши держати и паскалию, до лета седмотысящного. Неции же глаголят, что тогда будет второе пришествие господне».
Безвестный составитель пасхалии на свой лад истолковал суеверный слух о конце мира — светопреставлении, «назначенном» на 7000 год. Пришла пора составлять новую пасхалию, но стоит ли? Ведь никто не знает, будет ли вообще существовать мир после рокового года.
Вдобавок среди трудового люда стал распространяться слух о том, что перед близким концом света царем станет самый бедный из бедняков. Он раздаст все золото поровну, и нищие тогда станут «как нынешние бояре». Разумеется, тогдашнему царю Ивану III и высшему духовенству такая мечта пришлась явно не по вкусу.
И руководители русской церкви резонно решили, что воля божия неведома, нет, мол, основания считать, что кончина мира близка. Кроме того, кончится мир или нет, все равно солнечные и лунные круги «скончания не имать». Разумного в этом рассуждении мало, но так или иначе в сентябре 1491 года, можно сказать, накануне обещанного светопреставления, собор «русских святителей» (высшего духовенства) решил составить новую пасхалию на 20 лет, чтобы препятствовать «ложным толкам в народе о близкой кончине мира». Раз подготовляется пасхалия на несколько лет, значит, ясное дело, никакого светопреставления в близком будущем не предвидится.
Одновременно и архиепископ новгородский Геннадий поручил составить пасхалию на 70 лет, но рекомендовал пользоваться ею только в течение ближайшего двадцатилетия, «если бог благоволит еще миру стояти». Видно, Геннадий в своих пасхальных расчетах не был твердо уверен.
В Западной Европе тогда процветала астрология. Пророчествам ее верили не только короли, папы, придворная челядь, но и образованные люди. И в первопечатных календарях почетное место отводилось астрологическим прорицаниям.
Православная церковь сурово осудила эти «бесовские прелести, ибо промыслом божиим, а не звездами и колесом счастья вся человеческая устрояется». Московский стоглавый собор в 1551 году причислил богомерзкие астрологические книги к отреченным, то есть запретил их под угрозой отлучения от церкви [36]. Даже немецкие календари, ввезенные в Россию, были преданы сожжению.
В 1491 году в тогдашней столице Польши, Кракове, был напечатан древнеславянским шрифтом, кириллицей, «Часослов» — церковная книга с календарем-святцами, но в России еще долго пользовались рукописными календарями.
Такой календарь для царя Алексея Михайловича был в 1670 году переведен с польского языка и назывался «Годовый разпись или месячило». В нем, кроме календарных сведений, было уже «Изложение знамян» — астрологических пророчеств. С тех пор эти суеверия надолго, чуть ли не до самой революции, нашли себе пристанище во многих русских календарях.
С 1492 года — «седмотысящного от сотворения мира» — Новый год на Руси уже повсеместно стали справлять по церковному календарю — 1 сентября. Весело отмечали новолетие в городах и селеньях: играми, песнями, плясками.
В деревнях, кроме того, в начале сентября проводился особый, женский праздник, предвещавший начало домашних «рукоделий» — расчесывания льна, прядения, плетения кружев и других осенних работ. В первую половину сентября, получившую название «бабьего лета», девушки загадывали о женихах, собирались на посиделки, устраивали хороводы.
Особыми торжествами отмечалось новолетие в Москве, В полночь 31 августа пушечный выстрел и колокольные перезвоны возвещали наступление Нового года. В 9 часов утра открывались ворота в златоглавый Кремль, шумной толпой вливался туда «простой» народ и служивые люди разного чина и звания. После молитвы все спешили на широкую Ивановскую площадь, украшенную самым высоким тогда зданием — колокольней Ивана Великого.
На паперти Архангельского собора свершалось «действо многолетнего здравия», то есть патриарх всея Руси провозглашал «во всю Ивановскую» здоровье на многие годы царю. А все присутствовавшие на площади должны были, низко, до земли, кланяясь, выражать этим свою преданность царю и церкви.
По старинному обычаю, и царь Петр I встречал 1 сентября Новый, 7208 год «от сотворения мира». Торжественно маршировала гвардия в синих мундирах с красными обшлагами и в высоких сапогах-ботфортах. Царь поздравлял гостей с новолетием, оделял их яблоками…
И вдруг, нежданно-негаданно, через три с половиной месяца этому привычному, налаженному церковью порядку был положен решительный конец.
Декабря 20 того же 7208 года глашатаи под барабанный бой объявили москвичам новый царский указ:
«Великий Государь указал сказать: известно, что во многих Европейских Христианских странах… народы согласно лета свои счисляют от Рождества Христова осмь дней спустя, то есть Генваря с 1 числа, а не от создания мира… Ныне от Рождества Христова доходит 1699 год, а будущего Генваря с 1 числа настанет новый 1700 год купно и новый столетний век[37]; и для того доброго и полезного дела, указал Великий Государь, впредь лета счислять и во всяких делах писать с нынешнего Генваря с 1 числа от Рождества Христова 1700 года…»
Чтобы привлечь народ к новому обычаю, Петр распорядился у домов «перед вороты учинить некоторые украшения от древ и ветвей сосновых, елевых и можжевелевых, кому как удобнее и пристойнее; а людям скудным (то есть бедным) каждому хотя по древцу или ветьве поставить…» Позаботился царь и о том, чтобы «Генваря ж в 1 день, в знак веселия, друг друга поздравлять с Новым годом и столетним веком, учинить сие, как на большой Красной площади огненные потехи зажгут и стрельба будет».
Кроме того, царь приказал «знатным людям палатного, воинского и купецкого чина, каждому на своем дворе из небольших пушечек, буде у кого есть и из несколько мушкетов или иного мелкого ружья учинить трижды стрельбу и выпустить несколько ракетов, сколь у кого случится». Особые указания были даны всем москвичам, и скудным и знатным, об иллюминации улиц: «Генваря с 1 по 7 число по ночам огни зажигать».
Утром 1 января 1700 года на Красной площади сам царь командовал военным парадом, который закончился громовой пушечной пальбой из двухсот орудий. У Кремлевского дворца было устроено «угощение для народа» — между бочками и чанами с пивом громоздились горы калачей.
А лишь только стемнело, снова загрохотали ружейные и пушечные салюты.
Вечером в Кремлевском дворце был устроен бал для гостей, а их жен и дочерей потчевала на своей половине царица. С тех пор женщинам, раньше жившим в затворничестве, был открыт доступ в мужское общество на так называемые ассамблеи. По царскому указу было разрешено «женскому полу в честном обхождении с людьми иметь совершенную свободу и замужним женам и девицам ходить не закрываясь на свадьбы, пиршества и всякие публичные увеселения».
Новогодние празднества продолжались шесть дней и надолго запомнились москвичам. Но духовенство, бояре и прочие приверженцы старины, «ревнители древлего благочестия», встретили реформу с затаенной враждой. Они втихомолку роптали против «переворота счета годам» как вредного соблазна, навеянного лукавым и нарушившего божьи установления. Православная церковь до сих пор считает началом года 1 сентября, а летосчисление ведет не только от рождения Христа, но и от «рождения» (создания) мира.
До сих пор православная церковь пользуется и юлианским календарем. Полнолуния, происходящие по григорианскому календарю в марте, православная церковь не считает весенними, так как они по юлианскому календарю приходятся на числа ранее 21 марта. Поэтому на стр. 164 указаны только апрельские полнолуния.
Иногда, очень редко, церковное полнолуние выпадает на 1 апреля по григорианскому календарю, то есть до 21 марта по юлианскому. В таком случае первым весенним полнолунием считается то, которое произойдет 1 мая, и если в этот день воскресенье, то пасха наступит в следующее воскресенье — 8 мая. Такая, самая поздняя, пасха в последний раз была в 1736 году и вновь будет только в 1983 году.
Народ постепенно привык к петровской реформе — немало помогли этому новые календари-месяцословы, которые стали издаваться с 1702 года. Однако петровская реформа и новые календари еще долго вызывали ненависть и лютое негодование раскольников. Вот что писали они о Петре:
«И учинил он по еретическим книгам школы и мафематические и академии богомерзких наук, в которых установил от звездочетия по годно [38] календари. И они привели русский народ в планеты… а на бога имети в том упование свое отложили».
В 1708 году русские типографии заменили неудобную древнеславянскую кириллицу простым, «гражданским» шрифтом, почти таким же, как нынешний. Одной из первых книг, напечатанных новым шрифтом, был «календарь или месяцослов христианской по старому штилю или исчислению» на 28 страницах.
Чего только не было в этом месяцослове! Прежде всего, лунные фазы и «знаки дней седмичных», таблицы месячные с названиями дней, числами и предсказаниями погоды, затем — небольшие статейки о разных разностях: о затмениях и временах года, о войне и мире, о плодоносии и недородии в сельском хозяйстве, о здравии и болезнях.
С 1709 года начал печататься календарь, составленный типографом-«библиотекарем» [39] Василием Киприяновым на шести листах «под надзрением его превосходительства Генерала Лейтенанта Jaковa Вилимовича Брюса», С тех пор он издавался множество раз под названием «Брюсова» и полюбился читателям. Еще бы — там было много полезных сведений и практических советов: о сроках сельскохозяйственных работ, предсказания погоды, урожая или недорода, о болезнях, их лечении и тому подобная всякая всячина.
Календарь указывал путь Солнца по зодиям (созвездиям зодиака), «величество (долготу) дня и нощи» в Москве. Были там и святцы, и астрологические «предзнаменования времени на всякий год по планетам», приметы на каждый день «по течению Луны и зодиям» с таблицами, когда «кровь испущать, баталии творить, дома созиждать, браду брить», даже когда «мыслити начать».
У этих календарных прорицаний позже появился серьезный конкурент — гадательная книга и предсказания «достославного Мартына Задеки, которые он на сто шестом году жизни от рождения приятелям своим открыл». Книга эта не раз издавалась и пользовалась вниманием пушкинской героини. После страшного сна напуганная Татьяна обращается за советом — к кому?
Между прочим, как указывал сам поэт в примечаниях к «Евгению Онегину», Мартын Задека был почтенным человеком, не писавшим никогда гадательных книг.
Брюса в свое время, так же как Задеку, считали магом-чернокнижником, колдуном и распространяли о нем всевозможные небылицы. В действительности он вовсе не интересовался волшебствами и вряд ли сам верил в астрологию. Отец его был выходцем из Шотландии, служил в русской армии и погиб в бою под Азовом, а сам Яков Вилимович родился в Москве. С юных лет он обучался военному делу, участвовал в «баталиях», сопровождал Петра I в его заграничных путешествиях и пользовался доверием царя как близкий его помощник.
Брюс был разносторонне образованным человеком, увлекался математикой и астрономией, заведовал московской типографией. Там был напечатан и его перевод одной книги, сыгравшей немалую роль в деле российского просвещения.
В XVI веке уже стало известно в России учение Коперника. А в 1657 году киевский ученый Епифаний Славинецкий перевел на русский язык книгу голландца Блеу «Атлас новый», назвав ее «позорище всея Вселенная». «Позорище», то есть обозрение, подробно рассказывало о системе Коперника. Но, к сожалению, рукопись не была напечатана.
Эта первая ласточка долго оставалась единственной. Православная церковь запрещала какое бы то ни было толкование мироустройства, кроме птолемеево-библейского. Духовенство цепко держало в своих руках образование и мешало проникновению в Россию наук — «бесовских мечтаний». Культурное отставание нашей страны в значительной мере было «заслугой» церкви.
Только в 1707 году Брюсу удалось издать картину-плакат «Глобус небесный». Здесь были изображены звезды, чертежи систем мира и дано стихотворное их описание. Простая картина и доходчивые стишки впервые разъясняли даже малоподготовленному читателю учение Коперника.
Через десять лет Брюс перевел и напечатал книгу выдающегося голландского ученого Гюйгенса «Космотеорос»: Эта «Книга мирозрения», как назвал ее Брюс, уже подробно знакомила русских читателей с системой Коперника и мыслями Джордано Бруно о множестве обитаемых миров.
Книга так понравилась Петру, что он приказал издать ее большим по тому времени тиражом — 1200 экземпляров, но директор типографии М. П. Аврамов самовольно напечатал только 30 экземпляров. Потом он оправдывался тем, что, Прочитав рукопись «сумасбродного автора, вострепетал сердцем и ужаснулся духом». Вскоре книга была переиздана.
В том же 1717 году из Парижа была доставлена приобретенная Петром I движущаяся модель Солнечной системы. «Книга мирозрения», модель, плакаты и другие издания открыли простым русским людям путь к науке.
Однако церковь, присмиревшая при Петре I, вознаградила себя после его смерти. Люди старого закала и духовенство всячески позорили книги «окаянных звездочетцев» как наваждение сатанинское, что служит лишь на пользу дьявола, и проклинали «Коперника, богу суперника». С ненавистью и возмущением говорили священнослужители о том, что не смеет человек диктовать законы царю небесному.
Не ошиблась церковь, считая учение Коперника вредным и опасным для религиозного миросозерцания. Высшее церковное учреждение — «святейший правительствующий синод» запретил распространять «богомерзкое учение». Но не убоялся гнева отцов духовных гениальный М. В. Ломоносов и не раз смело защищал «соперника бога». В своей едкой эпиграмме на противника Коперника Ломоносов рассказывает о споре относительно того, вертится ли Земля вокруг Солнца или Солнце вокруг Земли. Вопрос этот остроумно решает повар:
Ревностно оберегая народ от науки, церковь усердно насаждала суеверия и религиозные обряды, опутывала крестьян паутиной нелепых предрассудков. И все же не было у русского народа той религиозности, которую прославляли поклонники старины.
«Русский крестьянин суеверен, но безразличен в смысле религии… — тонко заметил знаменитый писатель А. И. Герцен. — Он в точности исполняет все обряды, всю внешнюю сторону культа, чтобы в этом отношении совесть была чиста; в воскресенье он идет к обедне, чтобы остальные шесть дней не думать о церкви. Священников своих он презирает, как лентяев и жадных людей, которые живут за его счет… Предметом насмешек и презрения служат поп и дьякон или их жены. Многие пословицы свидетельствуют о безразличном отношении русских в деле религии: «Гром не грянет, мужик не перекрестится», «Надейся на бога, да сам не плошай».
Духовенство заботилось о том, чтобы каждый календарь был святцами и повседневно напоминал о церковных праздниках, постах, обрядах. Все святые, мученики и прочие угодники были расквартированы по календарным дням, чтобы таким способом назойливо внедрять религиозные верования в повседневную жизнь народа.
Но крестьяне жили по своему устному календарю: святцы служили канвой, на которой народный опыт расшивал затейливый узор. К именам святых, почитаемых церковью, были «прикреплены» начало сезонов и другие природные перемены, важные для труда земледельца.
Календарные святые стали вехами для счисления времени. Крестьянин относился с уважением лишь к тем святым, с которыми связаны местные легенды и поверья, а с остальными не больно церемонился. Народ наделял угодников «производственными» прозвищами, подчас веселыми или иронически-насмешливыми, использовал их имена для пословиц, помогающих ориентироваться в беге дней и сельскохозяйственных работах.
«Январь — году начало, зиме серёдка» — пора сильных морозов. И святой Афанасий (18 января [40]) награждается юмористическим прозвищем: «Афанасий Ломонос принес мороз — береги щеки и нос». Тимофей (22 января) — это Полузимник: половина зимы уже миновала; Аксинья (24 января) — Полухлебница: к этому дню должна оставаться половина хлебных запасов, чтобы хватило до нового урожая.
Январь, считали крестьяне, два часа к дню прибавляет, а февраль — уже три. На сретенье (2 февраля) зима с летом встречается, и Власий (11 февраля) получает прозвище «Сшиби-рог-с-зимы», то есть кончай с зимой.
А когда кончилась зима, «на сорок мучеников (9 марта) сорок сороков весну несут». Пройдет еще недельки две, и начнется половодье: «На Матрену щука хвостом лед разбивает». Близится и начало полевых работ; для крестьянина не время дорого, а пора — «Каждому делу свой срок, всякое семя знает свое время». «После поры не точат топоры, потому что пора — что железо: куй, пока горячо». «Мужика не год, а день кормит — весной час упустишь, годом не наверстаешь».
На Еремея (1 мая) Запрягальника и «ленивая соха в поле выезжает», а 2 мая «Борис и Глеб сеят хлеб». С 13 мая, дня Лукерьи Комарницы, «начинают докучать комары», а 19 мая — Фалалей Огуречник: «пришел Фалалей — досевай огурцы скорей».
Внимательные, вдумчивые наблюдения подсказывали крестьянину, пусть и не совсем точно, важные даты природного календаря: на Петра Поворота (12 июня) «Солнце поворачивает на зиму, а лето на жары» — наступило летнее солнцестояние. «Петр и Павел (29 июня) день на час убавил, а Илья Пророк (20 июля) два часа уволок».
На Исаакия Малинника и Авдотью Малинницу (3 и 4 августа) поспевает лесная малина. Близится осень, улетают на юг летние гости — грачи, журавли, гуси, — и святой Никита (15 сентября) получает прозвище Гусепролёта, а Орина (18 сентября) — Журавлиного лёта. Пришла пора осенних дождей, и преподобныя Параскеве (14 октября) присваивается не особенно благозвучное имя Грязнихи, а кое-где на Митрия (день великомученика Димитрия — 26 октября) уже реки замерзают.
С Ерофея (4 октября) холода сильнее, с Матрены (9 ноября) зима встает на ноги, еще через два дня Федор Студит землю студит — зима совсем уже близка. Вот и декабрь, что год кончает, зиму начинает: в день великомученицы Варвары (4 декабря) «трещит Варюха — берет нос да ухо», а 12-го числа — Спиридон Поворот: Солнце поворачивает на лето, зима — на мороз.
Рождественский праздник христиане по примеру поклонников персидского бога Митры приурочили к 25 декабря — зимнему солнцестоянию. Но оно по юлианскому календарю давно уже отступило от этой даты. Вот почему зимнее «возрождение» Солнца в русском народном календаре было связано с днем Спиридона — 12 декабря:
Так переосмысливал народ в своих «бытовых святцах» имена и других церковных угодников.
Любопытно, что еще в XVIII веке сохранился такой обычай. В Спиридонов день звонарный староста Архангельского собора, блюститель «часобития» (звона часов) докладывал царю, что «отселе зачинается возврат Солнцу с зимы на лето, день прибывает, а ночь умаляется». За эту радостную весть царь жаловал старосту двадцатью четырьмя серебряными рублями — по числу часов в сутках. А в день летнего солнцестояния (12 июня) тот же докладчик сообщал, что «отселе зачинается возврат Солнцу с лета на зиму, день умаляется, а ночь прибывает». За эту печальную весть старосту заключали в темную камеру на Ивановской колокольне тоже на 24 часа.
В конце 1725 года в тогдашней столице Петербурге (ныне Ленинград) открылась императорская Академия наук. Сначала только она имела право издавать месяцословы и первый напечатала в 1727 году. Сколько ни издавалось после этого календарей, все они строго придерживались старого стиля. Лишь через 100 лет возникла мысль о том, не пора ли перейти на новый стиль.
В 1820 году академия поручила особому комитету из крупнейших ученых разработать проект реформы. После недолгих обсуждений комитет предложил ввести григорианский календарь. Но высшее духовенство решительно воспротивилось — потому-де, что будут «повреждены пасхалии». Министр просвещения князь Ливен поддержал церковников и указал, что «вследствие невежества народных масс неудобства реформы превысят ожидаемые выгоды».
В то время — мрачное царствование Николая I — даже такое безобидное нововведение казалось недопустимым вольномыслием. И богобоязненный князь доложил Николаю, что исправление календаря «несвоевременно и может произвести нежелательные волнения и смущение умов».
Министр хорошо знал настроение царя. Николай I, и без того напуганный восстанием декабристов, панически боявшийся нового заговора, соизволил написать на докладе: «Замечания князя Ливена совершенно справедливы». С тех пор новые проекты календарной реформы даже и не рассматривались: разве можно менять порядок, освященный многовековой традицией?
Решение царя больше всего обрадовало духовенство и других защитников давно уже обветшавших порядков. Эти реакционеры запугивали простых, неграмотных людей грозной опасностью реформы: даже такие бедствия, как страшная эпидемия холеры, разразившаяся в 1830 году, — ничто в сравнении с «переворотом», какой может совершить новый календарь.
Прошло больше полувека. Незадолго до начала XX столетия, в 1899 году, Русское астрономическое общество создало календарную комиссию. Были в ней представители разных учреждений, в том числе и высшего церковного органа — святейшего синода. Близко к сердцу принял вопрос о реформе наш великий ученый Дмитрий Иванович Менделеев, постоянный член комиссии. Но, как и во всем, всегда трудно было договориться представителю науки с «делегатом» синода.
«Юлианский календарь — языческий, и христианство его вовсе не коснулось», — вынуждена была отметить комиссия. Далее она пояснила, что «о всех событиях вообще, о великих же христианских в особенности, мы вспоминаем не в те дни, когда они случились, а позже, и это запаздывание все увеличивается».
Казалось бы, в интересах самой церкви исправить календарь, но против этого стал возражать представитель синода, профессор духовной академии В. В. Болотов. И все по той же причине: сроки наступления пасхи утверждены Никейским собором и никак нельзя праздновать христианскую пасху одновременно с еврейской. Григорианский календарь это правило нарушает, а по юлианскому такого страшного совпадения быть не может. Поэтому необходимо сохранить старый стиль.
Напрасно Менделеев убеждал, что дела церковные не должны касаться гражданского календаря, напрасно он терпеливо разъяснял необходимость календарного единства со всем миром. Профессор от богословия упрямо стоял на своем. Споры привлекли широкое внимание, и в газетах появились статьи о неотложности реформы.
«Отчего григорианский календарь до сих пор не введен у нас? — спрашивали читатели. — Почему мы должны жить в старом году, когда для Западной Европы уже наступил новый? Не пора ли исправить нашу ошибку — ведь рано или поздно все равно придется это сделать!»
Дело принимало нежелательный для церкви и правительства оборот. Как бы потихоньку прикончить существование комиссии, которая только зря будоражит народ? Для этого был придуман ловкий трюк.
Царь Николай II поручил обсуждение реформы Академии наук: она, мол, занимается этим вопросом с 1830 года — ей и карты в руки! Конечно, академия могла бы послать своих представителей в уже существующую комиссию или привлечь ее членов для совместной работы. Но вовсе не для работы «по высочайшему соизволению» была потревожена Академия наук…
И цель была достигнута: 21 февраля 1900 года закончилось существование «Менделеевской» комиссии, а через десять дней начала бездельничать новая — академическая. Ей прежде всего было предложено «принять во внимание соображения князя Ливена» — семидесятилетней давности! Попросту говоря, молчаливо предписывалось задержать календарную реформу, если нельзя совсем отказаться от нее. Николай II был достойным продолжателем своего прадеда — Николая I.
Наступил 1900 год, и российский календарь еще больше отстал от западноевропейского. Почему так получилось, понять нетрудно.
В 1582 году, когда был введен новый стиль, григорианский календарь ушел вперед от юлианского на десять дней. Эта разница долго не изменялась: ведь 1600 год по обоим стилям считался високосным. Но в 1700 году, простом по григорианскому календарю, не было 29 февраля, и он опередил юлианский календарь уже на 11 дней, в 1800 году по той же причине — на 12, а в 1900 году — на 13.
Нередко полагают, что расхождение между обоими календарями увеличивается лишь с 29 февраля по старому стилю. Но это неверно. До 1700 года разница между обоими стилями составляла 10 дней. Она оставалась неизменной до 18 февраля по юлианскому календарю; по григорианскому — это было 28-е число (разница 10 дней), и на следующий день наступило 1 марта, а по юлианскому — только 19 февраля 1700 года. Именно с этого числа, а не с 29-го разница возросла уже до 11 дней.
В 1800 году, когда по старому стилю считали 17 февраля, по новому наступило 28-е число (разница 11 дней) и на следующий день — 1 марта. А по юлианскому календарю было лишь 18 февраля 1800 года, и с этого числа он разошелся с григорианским уже на 12 дней. В 1900 году 16 февраля по старому стилю наступило 28-е число (разница 12 дней) по новому, и с 17 февраля разница между обоими календарями возросла до 13 дней.
Все это очень удобно объединяется в следующей таблице:
Юлианский
Григорианский
Разница календарь календарь
5 октября 1582 года
15 октября 1582 года
10 дней
19 февраля 1600»
29 февраля 1600»
10»
19 февраля 1700»
1 марта 1700»
11»
18 февраля 1800»
1 марта 1800»
12»
17 февраля 1900»
1 марта 1900»
13»
17 февраля 2000 »
1 марта 2000»
13»
16 февраля 2100»
1 марта 2100»
14»
Когда в России было 1 марта 1900 года, в Западной Европе считали уже 14-е число. Это приводило к забавным нелепостям. Представьте себе, что 20 марта из Парижа вам послана телеграмма, а вы получаете ее 7 марта — почти на две недели раньше, чем она отправлена.
Поэтому в международной переписке и в газетных сообщениях приходилось указывать двойную дату, например: 1/14 марта, или 20 апреля/3 мая, или еще длиннее — 20 декабря 1900 года/2 января 1901 года.
Недоразумения из-за этой путаницы порой осложняли международные сношения, особенно работу почты, телеграфа, транспорта; в торговых договорах приходилось указывать, по какому календарю назначаются сроки. Министерство иностранных дел, военный и торговый флот, астрономическая и метеорологическая службы перешли на новый стиль, а вся страна жила по старому.
Очень неудобно жить по двойному календарю, но вопрос о его реформе «застрял» в Академии наук. Президентом академии был тогда один из многочисленных родственников царя Николая II — великий князь К. К. Романов.
На первом заседании календарной комиссии 2 марта. 1900 года князь изволил пожелать, чтобы ей «удалось преодолеть всякие препятствия, не внося смуты или сомнения в народную совесть». Но при этом высокий президент вежливо предупредил: «Если изменение календаря не найдет оправдания в узаконениях церкви, то нашим желаниям суждено разбиться о вековечные ее устои».
Православная церковь по-прежнему опасалась, что исправление календаря «может породить смуту в умах и ослабить доверие к авторитету церковной власти». Видно, духовенство уже не очень верило в силу этого авторитета, если боялось календарной реформы. Но влияние церкви все же было так велико, что императорская Академия наук не дерзала вступать с ней в спор…
Десятки проектов нового календаря приходили в академию от ученых и крестьян, седовласых старцев и школьников — со всех концов России и даже из Германии, Франции, Англии. На иностранные запросы о реформе календаря Академия наук сообщала, что вопрос еще не решен окончательно. Но его вовсе и не думали решать: календарная комиссия существовала только на бумаге.
После первого заседания в 1900 году она вновь собралась лишь через шесть лет и на этом закончила свою бесполезную «деятельность». А в январе 1917 года сама Академия наук упразднила эту бесплодную комиссию. Прошло еще больше года, прежде чем затянувшаяся реформа была наконец осуществлена.
Холодной была петроградская ночь на 25 октября 1917 года, последняя ночь старого мира. Леденящий ветер лютовал на улицах города, словно притихшего перед грозной бурей. Лишь чеканный марш вооруженных отрядов изредка нарушал напряженную тишину. В эту памятную ночь, озаренную багровым пламенем неугасавших костров, отряды рабочей Красной гвардии с помощью славных балтийских моряков заняли все правительственные учреждения.
А в 10 часов утра 25 октября на улицах Петрограда люди взволнованно читали ленинское воззвание «К гражданам России!». Оно сообщало, что государственная власть перешла в руки Военно-революционного комитета. И радиостанция крейсера «Аврора», стоявшего на Неве, передавала эту весть всем, всем, всем — всему миру!
В полдень, как всегда, должен был прозвучать привычный для северной столицы выстрел пушки из Петропавловской крепости. Ежедневный пушечный сигнал, заведенный еще Петром I, был приурочен к полудню 100 лет назад, в 1865 году, и с тех пор почти ни разу не нарушалась эта традиция. Но старинная бронзовая пушка молчала в исторический день 24 октября. Впрочем, не весь день…
К 6 часам вечера площадь перед Зимним дворцом, в котором прятались от народа министры, кольцом окружили красногвардейцы, солдаты, матросы. Часа через два началась перестрелка с пулеметчиками-юнкерами, защищавшими дворец, но все теснее сжималось кольцо штурмовых отрядов.
В 9 часов вечера на стене Петропавловской крепости вспыхнул красный свет фонаря, а еще через 40 минут раздался выстрел из «полуденной» пушки — сигнал «Авроре». И крейсер ответил: ровно в 9 часов 45 минут вечера 25 октября прогремел холостой залп по Зимнему…
«Мелькнула вспышка выстрела, — рассказывает первый комиссар крейсера А. Белышев, — прокатился грохот над Невой, над набережными, над площадью Зимнего дворца. Мы прислушались. В ответ на выстрел сквозь перестук пулеметов послышалось громовое «ура». Это наши пошли на штурм…»
Легендарный крейсер «Аврора» оправдал свое название — по имени древнегреческой богини утренней зари: залп его орудий возвестил зарю новой эпохи для всего человечества. А ровно через час после этого залпа, в 10 часов 45 минут вечера 25 октября, открылся II съезд Советов. По предложению В. И. Ленина было принято решение: «…опираясь на совершившееся в Петрограде победоносное восстание рабочих и гарнизона, съезд берет власть в свои руки…»
На одном из первых заседаний Советского правительства — было это через три недели после восстания, 16 ноября, — обсуждался вопрос о календарной реформе, а 24 января 1918 года В. И. Ленин подписал декрет о введении западноевропейского календаря.
«В целях установления в России одинакового почти со всеми культурными народами исчисления времени» предписывалось после 31 января считать не 1-е, а 14 февраля.
У нас 1918 год укоротился на 13 дней, и даты, естественно, передвинулись вперед на другие числа. Первая годовщина Великой Октябрьской социалистической революции праздновалась уже не 25 октября, а 7 ноября. Но в память об октябре 1917 года по старому календарю, когда впервые на Земле народ взял власть в свои руки, весь мир называет нашу революцию Октябрьской.
Советский календарь был очищен от суеверных предрассудков, от имен императорских величеств и высочеств. Вместе с ними навсегда были изгнаны имена святых, блаженных и прочих божьих угодников. Ушли из нашего календаря религиозные и церковные праздники (рождество, пасха и др.), советские люди сроднились с новыми, революционными и международными праздниками: 7–8 ноября — в честь Великого Октября, 5 декабря — День Конституции, 8 марта — Международный женский день, 1 (и 2) мая — День международной солидарности трудящихся, 9 мая — праздник Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов.
Наш календарь отмечает дни, посвященные памяти величайших вождей человечества — К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, знаменитых ученых, писателей, актеров, художников, великих мастеров культуры всех времен и народов. В календаре указаны также дни рождения руководителей нашей Коммунистической партии и Советского правительства.
Советский, подлинно народный календарь почетом отмечает особенно важные профессии и праздничные дни в честь труда: шахтера, металлурга, строителя, работников сельского хозяйства, железнодорожника, учителя, геолога, химика…
Многие календарные листки напоминают нам о праздниках, посвященных Советской Армии и Военно-Морскому Флоту, о днях создания Комсомола и Пионерской организации имени В. И. Ленина, о днях печати, радио и других памятных датах. Если не считать малышей и малышек, старичков и старушек, у нас из каждых трех человек по крайней мере один занимается физкультурой и спортом — как же не праздновать Всесоюзный день физкультурника!
Красным числом отмечен День космонавтики — в честь первого в мире космического полета человека — нашего бессмертного героя Юрия Алексеевича Гагарина на корабле «Восток» 12 апреля 1961 года.
Радостным народным праздником считается у нас и 1 сентября — день начала занятий в школах и других учебных заведениях.
Советский календарь отмечает и важные международные дни: годовщины Парижской коммуны, солидарности молодежи против колониализма, освобождения Африки, защиты детей, день студента и другие.
Наш еженедельный выходной день до сих пор именуется воскресеньем. Разумеется, для советских людей это название не связано с днем сказочного воскресения Христа, а сохраняется лишь по старинной русской традиции.
К сожалению, сохранилась в календаре и древняя семидневная неделя. Она, как вы помните, была освящена астрологическими суевериями и религиозными верованиями. Впрочем, мы на некоторое время освободились от этого календарного пережитка.
С сентября 1929 года в СССР была введена пятидневная непрерывная неделя: четыре дня потрудился — пятый отдыхай! Казалось бы, очень хорошо, но, как показала практика, хорошо, да не очень. Предприятия работали непрерывно без выходных дней, поэтому пятидневку и называли непрерывной, и ежедневно пятая часть работников отдыхала. Получалось, что там, где достаточно было бы 1000 человек, трудилось 1200. Правда, и продукции они давали больше, но время-то знаете какое было?
Вся наша Родина превратилась в гигантскую строительную площадку. Это были те знаменитые годы первой пятилетки, когда создавались Днепрогэс, Магнитка, Уралмаш и многие, многие гигантские заводы. Каждый год вступали в строй сотни новых предприятий, а рабочих для них не хватало.
За границей тогда свирепствовала страшнейшая беда — массовая безработица: миллионы людей умирали от голода и болезней. А в СССР заводы и фабрики, шахты и рудники с нетерпением ждали всех, кто хотел «поступить на работу». Можно ли было мириться с тем, что каждый день из пяти работников один отдыхает?
Вот почему в конце 1931 года мы отказались от непрерывной пятидневки и заменили ее прерывной шестидневкой: пять дней работай — шестой отдыхай! Тоже неплохо. Но в 1940 году пришлось вернуться к семидневной неделе: в то время уже разгорелся пожар второй мировой войны, и необходимо было, не жалея сил, трудиться, чтобы крепить оборону…
Теперь наши предприятия и учреждения перешли на пятидневную рабочую неделю: пять дней работай — два отдыхай! Это куда лучше, чем прежняя пятидневная непрерывка. Подумать только: еще 52 дня отдыха в год! Сколько дел можно выполнить за это время: ведь отдых — вовсе не бездумное безделье, а свободное время, которое каждый может отдать любимому занятию.
Но переход на пятидневную рабочую неделю все же не отменяет древней семидневки. От нее можно будет освободиться лишь после соответствующей реформы календаря, а это, как вы скоро убедитесь, дело очень сложное.
До сих пор сохранилось у нас и летосчисление от рождества Христова. Хотя, мы и называем эту эру новой или нашей, она все же остается вымышленной. Изменить ее, как и календарь, можно лишь по международному соглашению, и ждать этого, по-видимому, придется еще долго. Но у нас есть и свое летосчисление.
Около 100 лет назад великий сподвижник Карла Маркса, Фридрих Энгельс, предсказывая неизбежность социализма, писал, что с этого времени «начнет свое летосчисление новая историческая эпоха…». Эта эпоха начата Великим Октябрем — и от 7 ноября 1917 года мы ведем наше, советское летосчисление, которое отмечается на листках многих календарей. Можно не сомневаться в том, что со временем эта эра будет принята всеми народами. Но удобно ли начинать год в ноябре?
Нет ни одного месяца, с которого у какого-нибудь народа не начинался бы год. В древнеегипетском календаре и в нынешнем мусульманском календаре нет даже ни одного дня, который не был бы когда-нибудь новогоднем. А с января разве так уж хорошо начинать год?..
Хрустит под ногами податливый снег, мороз подкрашивает лица задорным румянцем, на отрывном календаре остается один только листок — 31 декабря. Сколько веселых забот, воспоминаний, надежд связано с последним днем уходящего года! А почему последним? Стоит ли, в самом деле, началом года считать 1 января?
Этому удивлялся еще древнеримский поэт Овидий Назон, написавший книгу «Фасты» — о праздничных днях. Поэт вопрошал двуликого бога, седобородого Януса, ведавшего как минувшим временем, так и грядущим:
Странно, зачем новый год начинают в холодное время?
Разве не лучше начать его светлой и ясной весной?..
А у нас в январе земля еще укрыта белоснежным одеялом — природа словно забылась в беспробудном сне; на свинцово-сером небе редко увидишь Солнце, и короток его путь в этот холодный и хмурый день: в Москве он длится всего лишь 7 часов. Разве не приятнее было бы встречать Новый год в ту пору, когда
Наш величайший поэт недаром назвал весну утром года. В марте начинали год шумерийцы, вавилоняне и другие древние народы Месопотамии. Март был утром года и у древних римлян, до Юлия Цезаря, и в Древней Руси. В день весеннего равноденствия встречают Новый год и теперь народы Индии, Ирана, Афганистана.
В любой стране, у каждого народа — свои обычаи, обряды и традиции.
Новогодие во Вьетнаме празднуют в самом начале весны, между концом января и 20 февраля. На улицах городов, особенно столицы — Ханоя, повсюду продаются разнообразные лакомства, ветки персиковых деревьев и другие новогодние подарки. В каждом доме пышные букеты цветов, чаще всего нарциссов тех сортов, которые расцветают в канун новогодия.
Новый год — первый весенний праздник, и каждого гостя вьетнамцы приветствуют в этот день как посланца весны, приносящего радость. Хорошо бы, чтоб первым гостем был человек, которому во всех делах его сопутствует удача. «Неудачникам» лучше подождать дома, пока к ним заглянет кто-нибудь из счастливцев, каким всегда «везет в жизни».
В Бирме год начинается в марте или апреле, но отмечают новогодие по нашему календарю между 14 и 17 апреля. За несколько дней до этого праздника распускаются цветы на яблонях, и ребятишки охотно распевают стихи поэта Минтувина:
Накануне новогодия начинается Тинджан — веселые «водные сражения», которые продолжаются четыре-пять дней. Поздравляя с Новым годом, бирманцы обстреливают друг друга водой из игрушечных пистолетов, а иной раз обливают из стаканов, кувшинов, даже ведер.
Попадает не только друзьям-приятелям, иной раз — даже и незнакомцам. Но разве можно сердиться? Вода в этой тропической стране — символ мира и радости. А веселое новогоднее «опрыскивание», по старинному поверью, очищает не только тело, но и душу, смывая все неудачи, обиды и беды уходящего года.
И в 20 тысячах километров от Бирмы, на другом полушарии Земли, в знойной Панаме — тот же обычай обливать водой в жаркий новогодний день. Никто не обижается, когда и кубинцы угостят нежданным душем в первоянварскую жарищу.
В Иране накануне Нового года во всех квартирах раздается такой шум и грохот, что непривычный чужестранец непременно подумает: дело дошло до серьезной драки. Ничего подобного: под веселые шутки люди швыряют на пол посуду, даже на улицах звенят разбитые вдребезги черепки, Таков старинный обычай: накануне новогодия бить старые горшки, кувшины или другую глиняную посуду, чтобы на ее место водворились новенькие заместители — в знак «обновления жизни».
И в Италии, лишь только наступит новогодняя полночь, из широко распахнутых окон летят на улицы сломанные стулья, вспоротые матрацы и прочая рухлядь. Старье и хлам — вон из квартир: кому охота встречать Новый год с этим мусором. А вслед за ним бросают на тротуары петарды и хлопушки. Они с шумом взрываются под ногами случайных прохожих; испугаешься — сам виноват: кто же это гуляет по улицам в новогодний час!
Хотя морозы — редкость в Италии, но и здесь ребята получают подарки от Деда-Мороза, только называют его Баббо Натале — рождественский папаша. И в тропических странах — Бразилии и Панаме, — где никогда не бывает ни морозов, ни даже снега, подарки детям приносит Дед, вернее, Папа Ноэль — «отец рождества».
На противоположной стороне нашей планеты, в Японии, Новый год издревле самый веселый и любимый, самый торжественный народный праздник. Начинается он 1 января и длится целую неделю. Ворота украшаются зелеными ветками сосны и бамбука — они долго не вянут, эти символы верности и долголетия. А в домах и на улицах цветов так много, что страна кажется расцветающим садом.
Когда приближается полночь на 1 января, во всех храмах мелодичный колокольный перезвон провожает старый год. А последний, 108-й удар колоколов возвещает рождение Нового года. И вскоре после этого ложатся спать, чтобы пораньше встать 1 января. Каждому хочется встретить новогодний рассвет Страны Восходящего Солнца, как называют свою родину японцы.
Но взгляните на карту. В Беринговом проливе, между Чукоткой и Аляской, есть два скалистых острова Диомида: М. Ратманова и И. Крузенштерна — первых русских мореходов, совершивших кругосветное плавание. На большем острове — М. Ратманова — развевается красный флаг с гербом СССР, на меньшем — звездно-полосатый флаг США. Между этими островами, от Берингова пролива, начинается и через просторы Великого океана до самой Антарктиды протянулась международная линия перемены дат. На этой условной линии рождается каждый Новый год и все дни календаря.
«Граница дней» на Севере проходит вдоль государственной границы Советского Союза. И первыми в мире Новый год встречают на Чукотке жители Наукана и Уэлена — самых восточных селений на краю Советской земли. Отсюда первый день года, минуя Камчатку, Сахалин, Японию, Страну Утренней Свежести — Корею, стремительно, быстрее, чем самолеты «ТУ», мчится на запад, но…
«Широка страна моя родная»: самая широкая на свете страна раскинулась на 10 000 километров. И 10 часов должен затратить даже быстрокрылый Новый год, чтобы добраться от Уэлена до Москвы. А дальше меньше трех часов понадобится, чтобы пересечь Западную Европу, а еще через часов перекрыть Атлантический океан.
Теперь уже недолго остается путешествовать Новому году: через 5 часов он достигнет Аляски — здесь в городке Уэльсе завершают свою короткую жизнь все календарные дни. Если переплыть или перелететь по Беринговому проливу 90 километров, отделяющих Уэлен от Уэльса, то можно переселиться… во вчерашний день. Такой забавный случай действительно приключился в 1929 году с нашим известным летчиком Маврикием Трофимовичем Слепневым. Вот что сам он рассказывал об этом необычном путешествии:
«С мыса Северный я вылетел 4 марта и в тот же день к вечеру прибыл в Тейлор. Расписываясь в книге прибывающих, я поставил 4 марта. Хозяин гостиницы вежливо предупредил меня, что я ошибся и что сегодня 3 марта. Я настаивал на своем, он упирал на свое. Дело в том, что, вылетев 4 марта, я прилетел в Америку 3 марта — это объясняется разницей поясного времени. Так я и не знаю, какого же числа в два часа дня я пролетел разграничительную линию, где меняется число месяца».
Как бы то ни было, Слепнев прибыл в США раньше, чем вылетел из СССР. Если бы он отправился в путь 1 января, то мог бы вторично встретить Новый год в Америке — там было бы еще 31 декабря. А если перелететь 31 декабря из Уэльса в Уэлен, то совсем не удастся отметить новогодие, так как в Уэлене будет уже 1 января. Зато сразу переселишься на один день в будущее.
Пока только таким способом можно совершать путешествия во времени. Но мы с вами сейчас все-таки перелетим на 175 лет в прошлое.
Это надолго задержало распространение в России и астрономических знаний, так как в научных книгах тоже приводились астрологические прорицания.
Здесь Петр I допустил широко распространенную ошибку: он считал, что с 1 января 1700 года начнется «новый столетний век», то есть XVIII век. На самом-то деле 1700 год — последний год XVII века, а XVIII век наступил 1 января 1701 года. Точно так же XIX век начался не с 1800 года, а с 1 января 1801 года, нынешнее XX столетие — с 1 января 1901 года.
То есть ежегодно по астрологическим сведениям.
«Библиотекарем» его прозвали потому, что ему было разрешено открыть книжный склад — «библиотеку»,
Эта дата и все дальнейшие указаны по старому стилю. По нынешнему календарю к ним следует добавить 13 дней.