— Ромочка мы так рады с тобой познакомится, — лепетала моя мама, пока Верочка его обнимала.
Моя мама приняла его как родного, удивительно, но мой отчим тоже от него в восторге хоть с их знакомства прошло минут десять. Как у него так, получается, нравиться всем?
— А, где бабушка с дедушкой? — бормочу я.
— Дочка они утром были, я предлагала им остаться, но они такие упертые. Сказали, что не хотят нам мешать.
— Понятно.
— Ты чего с цветами стоишь? Иди на кухню поставь их в воду.
— Да, хорошо, уже иду.
Посмотрев на Рому, который болтал с отчимом, я сделав равнодушный вид, прошла с букетом Стаса в дом. Попав на кухню, отложила букет и принялась искать вазу, открывая по очереди шкафчики.
— Ну и куда ты сбежала? Ты хочешь, что бы они все поняли?
Застыв, я повернулась на Рому.
— Мне все равно, что они подумают. Иди к ним, я сейчас подойду, — отвечаю как можно более спокойным и безразличным тоном.
— Они отправили меня за тобой.
— Скажи им, что я сейчас выйду, цветы нужно поставить в вазу. Ты же слышал мою маму.
Закрывая шкафчик, я начала поиски дальше, боковым зрением я видела, что он начинает ко мне подходить, но пыталась не подавать виду. Подойдя со спины, он ставит обе руки на столешницу, заключая меня в ловушку, я ужасно хочу повернуться, но держусь, та малая часть обиды еще не отпускает.
— Ксюша, если я еще раз увижу его рядом с тобой…
— То что? — спрашиваю я тихо.
— Я соскучился, — говорит он шепотом мне на ухо.
— Что? — повторяю как, будто не услышала.
— Соскучился по тебе, я не могу без тебя, я скоро сойду сума без тебя.
Резко развернув меня к себе, он набрасывается на мои губы, я пытаюсь сопротивляться первое время, но потом сдаюсь, отвечая ему взаимностью. И опять его прикосновения. Настойчивые и такие нежные одновременно.
— Ксюш — горячее дыхание опалило мои губы. — Прости меня за все, я был дураком тогда, но я изменился, дай мне шанс.
— Куда ты уехал после аварии?
Пару минут он смотрит на меня, а потом решается ответить.
— Я уехал к дяде за границу, когда отец лишил меня денег, мы повздорили, и я не мог оставаться в одном доме с ним.
— И что дальше? Ты хорошо провел там время с девчонками?
— Какими еще девчонками? — он сильней сжал мою талию. — Я сильно переживал из-за аварии, мне говорили, что за рулем была девчонка, но так же, сказали, что она в смысле "ты" цела.
— И ты продолжил резвиться…
— Все было не так, не было никаких девок, я первое время вообще ни с кем не общался, мой дядя помогал мне стать на ноги и не зависеть от моего отца. И как видишь, я неплохо поднялся.
— У меня другая информация.
— Что еще Стас тебе наговорил?
Все отпусти сейчас кто-то зайдет и увидит нас.
— Пусть видят, мы же пара. То что я тебя целую и обнимаю, по-моему, говорит о том, что я тебя люблю.
— Рома отойди.
Упираясь в его плечи руками, отталкиваю, и он наконец-то убирает руки.
— Нам пора за стол.
— Хорошо.
Он улыбается и широким шагом целеустремленно идет к выходу, оставив бурлить во мне массу обезумевших гормонов. Я несколько минут смотрела на закрытую дверь, из которой он только что вышел, прежде чем вновь продолжить поиски вазы.
Сидя за столом, кажется, что только одна я была где угодно только не за ним, я постоянно кидала на него короткие взгляды и думала.… Простила ли я его? Не знаю. Не могу сказать точно. Я знаю одно, что я безумно скучаю затем временем, когда еще не знала обо всем. И даже сейчас, когда он сидит так близко и наши ноги соприкасаются, я ужасно хочу до него дотронуться, взять за руку, но та горечь чувств, которую я испытываю сильно сложно подавить хоть я и пытаюсь.
— Ксюша ты почему молчишь? Все хорошо? — интересовался Вадим.
— Да все хорошо просто задумалась, — ответила я с улыбкой.
— Ксюша взяла отпуск на работе, вот теперь постоянно думает, чем будет заниматься целый месяц, — внезапно ответил Рома.
— Ксюша и Рома улыбайтесь, — крикнула Верочка с новым фотоаппаратом в руках.
Я сначала растерялась, но не Рома, вытянув руку и обнимая меня за плечи, притянул к себе и, поцеловав в щеку, прошептал, — Улыбнись ты как будто на каторге. — Послушав его, я улыбнулась и Верочка, клацнув нас на фотоаппарат два раза, засмеялась.
— Готово, будет вам на память.
— Вы так хорошо смотритесь вместе, не могу насмотреться, — все не успокаивалась родительница.
— Мама перестань, ты нас смущаешь, — заулыбалась я, думая о том, как сменить тему разговора.
— Ксюша еще не вечер, — подмигнул отчим, переворачивая гриль. — Сейчас еще до свадьбы дойдет.
— Как хорошо, что ты это сказал, — отпив вино, мама потерла ладони и заулыбалась.
Ну, вот только не это. Нет, мам молчи, пожалуйста.
— Вы уже думали над свадьбой или у вас не серьезно?
Моя мама умеет поставить в тупик. Такой подставы от нее я не ожидала. Хотя чему я удивляюсь.
— Да думали, — внезапно сказал Рома, положив руку мне на ногу. — Наверное, сделаем свадьбу в сентябре да Ксюш?
Он что с ума сошел? Они же меня потом в покое не оставят. О чём он только думает?
Так стоп. Как же я не подумала, в эту игру можно играть вместе. Я уже и забыла, как мы раньше стебали друг друга. Ну, держись Шац.
Хорошо хоть Верочка где-то отошла, наверное, болтает с Матвеем по телефону. Славу богу она не будет видеть это представление.
— Эмм да мам это должен был быть сюрприз, но Рома, как всегда, все рассказал.
Потянувшись за сумкой, я нащупала ту самую коробочку с кольцом, я знала, что Стас объявиться потому взяла с собой, только отдать забыла. Я с улыбкой смотрела на Рому, который застыл, глядя на меня.
— Вот же оно! — Засмеялась я, открывая коробочку и извлекая кольцо, надела на палец. — Любимый оно село как влитое, — потянувшись к нему, оставила легкий поцелуй на губах, на который он даже не отреагировал.
— И вы молчали? — захлопала в ладоши мама.
— Ого, ребята, ну вы даёте, — сказал Вадим.
— Рома сделал мне предложение перед командировкой. Вы только посмотрите, какое красивое, а дорогое, — протянула я руку своим родителям, которые не могли отвести глаз от кольца. — Он для меня только самое лучшее и самое дорогое, правда, Ромочка?
Он явно не ожидал такого подвоха с моей стороны поэтому, откашлявшись, он перехватил мой руку, на которой было то самое кольцо Стаса, и засмеялся.
— Да конечно! Мне ничего не жалко для тебя, только самое лучшее. Только я заказал тебе новое, это немного дешево смотрится, давай снимем, а позже ты оденешь намного лучше, — и принялся дергать за кольцо, снимая.
— Ты что? — убрала я руку, не давая снять кольцо. — Мне и это очень нравится, я ценю все твои подарки. Мне не нужно другое, я буду носить это оно же просто восхитительное, а какой камень, — не переставала нахваливать кольцо. — Ты у меня самый лучший.
За ним так смешно было наблюдать, я думала, он сейчас лопнет от злости. Я должна признаться мне не хватало такого Рому. Именно такого как при первых наших встречах.
— Я так за вас рада.
— Мам, а как я рада, что мне так повезло.
— Ну, все хватит! — резко стукнул по столу Рома, сбивая с толку мою маму с отчимом. — Простите, я не хотел вас напугать, — начал оправдываться он. — Я купил его в спешке, а потом нашел лучше, Ксюш, сними его, пожалуйста.
— Нет, — решила я настоять на своем.
— Ладно, нет, так нет, — сделав глубокий вдох, он принялся разрезать мясо.
— Рома не переживай так, — засуетилась мама. — Кольцо прелестное и вы такая хорошая пара. Какая разница сколько оно стоит главное, что вы любите друг друга.
— Это уж точно кольцо не главное, — пытался поддерживать Вадим.
— Так, а где наша именинница? — уточнила я, отпивая с бокала вино.
— Она по телефону болтает, у нее там тоже любовь не будем ей мешать. Позовем на торт.
— Точно торт я забыл забрать торт, — схватился за голову Вадим.
— Ну, тебе ничего доверить нельзя. Я сейчас схожу, заберу тут три квартала пройти… — вставая начала собираться мама.
— Подождите мы с Ксюшей сейчас сходим, заберем. Сидите Надежда Николаевна.
— Точно?
— Да. Какой адрес?
— Покровская восемь. Вы не заблудитесь?
— Нет, все будет хорошо, пошли Ксюш, — схватив меня под локоть, Рома стал выводить меня из-за стола и вести в сторону калитки.
— Мы быстро мам, — успела выкрикнуть, пока мы не скрылись за воротами.
Взяв мою руку в свою, он вел меня вперед и молчал и это меня немного пугало. Я знала, что своим поведением сделаю только хуже, но он ведь первым начал это все, а я подыгрывала. Я боюсь его реакции сейчас. Себе я могу не врать.
Мы проходим квартал, и он резко сворачивает в сторону речки. Несмотря на то, что на улице разгар лета вокруг пусто.
— Куда мы идем? — спрашиваю тихо.
Но он молчит, по-прежнему идет вперед и сворачивает на тропинку, которая ведет к рыбацкому домику.
— Рома куда мы идем?
— Сейчас узнаешь, — говорит он.
Мы подходим к домику, вокруг тишина и ни души Рома оглядывается и, схватившись рукой за ручку, открывает дверь.
— Заходи, — командует он.
Неуверенно делаю несколько шагов вперед, ступая на рыбацкую сетку. Рома заходит следом, прикрывая за нами дверь.
— Ты меня пугаешь. Что мы здесь делаем? — обнимая себя руками, я осматриваюсь вокруг.
— Ты нормально повеселилась?
— Выпусти меня, — порываясь выйти, делаю шаг на него.
— Ксюша я задал тебе вопрос.
— Ты меня пугаешь, — выдавливаю из себя правду.
— Тебе не чего боятся.
— Ты первый начал разговор о свадьбе вот я и подхватила, — начинаю говорить смелей.
— Дай мне свою руку.
Сделав вдох, я решаю съязвить последний раз.
— Не думаю, что ты переплюнешь кольцо Стаса. Кстати он намного лучше тебя целуется, — улыбаюсь, глядя на него.
Делая еще шаг вперед, я протягиваю свою руку.
— Ты играешь с огнем, — сердито бросает Рома.
Неожиданно он хватает меня за запястья и припечатывает мои руки к стене над головой.
— Нам тут никто не помешает, — усмехается он, глядя мне в глаза. — А за ложь ты будешь наказана.
Развернув меня лицом к стене, он продолжает удерживать мои руки. Я слышу, как он свободной рукой клацает ремнем, и я замираю.
— Рома?
— Что Ксюш?
— Что ты делаешь?
— Собираюсь нашлепать твою попу.
— Очень смешно Шац, давай отпускай меня.
Его рука начинает скользить по моему бедру вверх под подол платье. Сейчас я просто ненавижу себя, так как мое тело откликается на его руки. Черт я начинаю возбуждаться, только не это. Я дергаюсь, и он убирает руку, в ответ я получаю ремнем по попе. Мне не больно скорей неожиданно и немного смешно. Потом он шлепает меня еще три раза.
— Ненавижу, — говорю тихо.
— А я тебя люблю.
— Нет, ты не понял, я себя ненавижу.
— За что?
— За то что, несмотря на все, что я из-за тебя пережила. Я тебя люблю.
После моих слов он отпускает мои руки, я поправляю платье и поворачиваюсь к нему. Он, молча, берет мою руку и стаскивает с пальца кольцо.
— Оно пока побудет у меня, — положив его в карман, возвращается взглядом к моему лицу.
— Между мной и Стасом ничего не было.
— Я знаю.
Делая шаг ко мне, он притягивает меня рукой за талию и крепко обнимает.