Юлия
— Мамочка, а можно ещё на ту?! — Маришка тянет меня за руку к очередной карусели. Если честно, я уже испытывала тошноту от бесконечных катаний на аттракционах. — Можно, — улыбаюсь, сдерживая тяжёлый вздох.
Влад стоически всё переносил, начиная с самого утра. И слова поперёк не сказал. Только успевал билеты покупать. Но недовольства или раздражения на лице Громова я не видела.
— Предлагаю пойти в кафе, — улыбается Влад, когда мы подходим к нему после очередного заезда на карусели.
Меня уже мутило не на шутку, поэтому я едва не скривилась. В меня точно сейчас ни кусочка пищи не влезет. Громов издал смешок, глядя на мой кислый вид. Маришка же вопросительно уставилась на меня.
— Пойдём, конечно же, — улыбаюсь. Сегодня всё для дочери. Она должна запомнить этот день рождения на всю жизнь.
Мы шли по широким аллеям парка, а мне всё не верилось, что я оказалась в этом месте. К дочке то и дело подходили аниматоры в костюмах известных персонажей сказок и мультиков. Маришка пищала от восторга, танцуя с очередной принцессой или фотографируясь в обнимку с Микки Маусом. Страшного дядю Влада дочка уже воспринимала как родного. Ещё бы! Ведь именно он подарил ей сказку. Не папа, которого девочка безумно любила, а какой-то чужой мужик. По логике ребёнка Громов был возведён чуть ли не в ранг волшебника. И, конечно же, как любой сказочный чародей, исполняющий желания, этот дядя никак не мог быть злым и плохим.
Маришка и так всё реже спрашивала о папе. Оно и не удивительно — Рома оставил в памяти ребёнка много негатива. Я дочь не винила. Молилась только о том, чтобы детская травма не создала проблем во взрослой жизни.
— Мне мама сказала, что у тебя сегодня день рождения, — Влад вопросительно смотрит на притихшую вмиг девочку.
Маришка молча кивает.
— Значит, тебе положено дарить подарки?
Я не понимала, к чему клонит Громов. И в эту минуту в зал внесли торт со свечами. Девушки пели знаменитую песенку, поднося угощение Маришке, а дочка буквально светилась от счастья, потому что помимо работниц кафе её поздравляла Золушка! Дочка просто пищала от этой сказки, мечтая, что когда-нибудь и у неё появится самый настоящий принц. Мы перечитывали сказку и пересматривали мультик, а теперь ещё и современный фильм по нескольку раз на неделю. И сейчас Золушка в своём роскошном голубом платье с блёстками ставила перед Маришкой торт с хрустальной туфелькой на вершине.
— Спасибо, — шепчу одними губами, кидая взгляд на Влада.
Глаза защипало, и я из последних сил сдерживаю слёзы счастья, глядя на своего ребёнка.
— Мама! — пищит Маришка, когда нас оставляют одних. — Это… это… — дочка захлёбывается от восторга, не в силах сформулировать предложение. — Была Золушка!
— Конечно. Самая настоящая, — поддерживаю восторг дочери.
— Это вы её позвали? — обращение к Владу.
— Я, — с улыбкой подтверждает Громов. — Твоя мама по секрету сказала, что она тебе очень нравится.
И неожиданно дочка срывается, бросается к Владу и крепко того обнимает. Вижу, как у него вытягивается лицо. Он на мгновение теряется, а потом обнимает девочку в ответ.
— Спасибо! — искренне благодарит Маришка. — Это самый лучший подарок и самый лучший день рождения в жизни.
Меня под рёбра колет ревность. Обидно, что дочка признаётся в этом постороннему мужчине. Не родители смогли воплотить её мечты.
— Пожалуйста, — искренне, как мне кажется, отвечает Громов, и моё сердце тает от этой картины.
Удивительно, как легко он вошёл в доверие к дочери, хотя та всегда настороженно относится к посторонним. Даже к Гале, которая часто бывала в гостях, Маринка не высказывала симпатий. Всегда старалась держаться подальше. Вдруг я ошибаюсь по поводу Громова? Надумываю себе несуществующих опасностей, накручиваю.
И в этот момент пиликает телефон, говоря о приходе смс. Я достаю гаджет и читаю.
«Таблетки фальшивые, Юльчик. Там мел вместо препарата».
Стараюсь держать лицо, но изнутри буквально ломает. Только-только я допустила мысль, что ошиблась, ощутила, как в душе теплеет, а сейчас два предложения всё перечёркивают, подтверждая опасения.
— Юля? — Громов смотрит на меня настороженно. — Что-то случилось?
— Ничего, — голос предательски срывается.
Получается, Влад всё спланировал, хотел, чтобы я в первую же ночь забеременела. Ему даже согласия моего не нужно было! Если бы тогда я не купила другие таблетки, повинуясь странной интуиции, то сейчас была бы уже с животом.
— Мариш, мы с твоей мамой выйдем. Кушай торт и не волнуйся. Через пару минут вернёмся.
Дочка покладисто кивает. Её счастье сейчас ничего омрачить не может.
На улице Влад буквально силком вырывает телефон из моих заледеневших пальцев, пробегает глазами по смс и каменеет.
— Что это?
— А сам не понимаешь? Я отдала противозачаточные на экспертизу. И судя по кровотечению, которое тогда у меня случилось после приёма собственных препаратов, я забеременела. Ведь прошли сутки. Ты специально время тянул! И надеялся, что твой обман не вскроется, так?! — шиплю, чтобы не привлекать внимание гуляющих. — Как так можно, Влад?
Вижу, как на лицо Громова наползает тень.
— А что ты хочешь услышать? Я сразу сказал, что хочу от тебя ребёнка, жениться на тебе намерен.
— Я понимаю, что ты привык добиваться своего любыми путями. Но это подло! Неужели ты считал, что сможешь привязать меня с помощью ребёнка? Или думал, что я ничего не узнаю? А даже если и узнаю, то будет уже поздно?! — ярость рвёт меня в клочья. Если бы можно было, я бы влепила Громову пощёчину на глазах у всех. И плевать на контракт. На всё плевать. — Ты и Маришку сюда привёз, чтобы ко мне таким образом подобраться. Увижу счастье дочери и растаю! Манипулятор хренов! И у тебя ведь почти получилось, — признаюсь, а самой так гадко от происходящего, что хочется просто убежать. Не видеть этих льдистых, колких глаз, не слышать красивого голоса.
— Не драматизируй. Ничего сверхужасного не произошло бы, — звучит жёстко. — Да ты бы как сыр в масле всю жизнь каталась. Одно слово, и я мир к твоим ногам брошу. Почему ты так относишься ко всему? Другая бы зубами выгрызала подобную возможность. А ты, ишь какая цаца. Сколько можно строить из себя оскорблённую? Самой не надоело?
— Наконец, я вижу твоё истинное лицо. Лицемер, манипулятор и эгоист, зацикленный на своих хотелках. Тебе плевать на всех! И на меня в том числе. Все слова о любви — это фикция.
— Замолчи, — холодное предупреждение. — Ты совершенно не знаешь, что у меня в душе творится. И даже не пытаешься выяснить. Поэтому не имеешь права говорить такие вещи!
— Мам? — наш тихий скандал прерывает Маринка.
— Что, солнышко? — пытаюсь надеть маску беспечности.
— Я наелась, а вас всё нет, — тянет ребёнок.
— Просто маме стало нехорошо от каруселей, вот мы с дядей Владом и вышли подышать свежим воздухом.
Взглядом умоляю Громова не портить дочери день рождения.
— Пойдём гулять дальше? — мягко спрашивает он, принимая мою просьбу.