— Сейчас посмотрим на свету, — сказал Миша, понимая озабоченность девушки, родителям придётся объяснять, где она испортила дорогую вещь.
Он провёл её в дом, сорвав навесной замок толстым железным брусом, и как его только не нашли металлоломщики и не сдали, он валялся возле стены дома.
Внутри пахло затхлостью и старым пролитым вином или пивом. Миша крутанул колёсико зажигалки и осветил кухню. Мебель, очень старая, была на месте, толстый слой пыли покрывал всё вокруг. На полу от их ног оставались цепочки следов.
Миша открывал немногочисленные ящики один за другим и искал свечу. Здесь, на дачах, такое добро обязательно должно быть. После третей попытки он нашел обгоревшую половинку свечки — засаленной, грязной, но с фитилём. Парень зажёг её, поставил в гранёный тусклый стакан и поднёс к куртке Даши. Она только испачкала куртку и сильно потёрла о край забора, но не порвала.
В комнате были видны облака пара при разговоре, здесь было теплее, но не намного, помещение долгое время не отапливалось и выстыло. Кроме того, было ещё и сыро. Они прошли дальше в комнаты и увидели, что крыша в одной из комнат сильно протекала в дожди, и на полу образовалась чёрная лужа, деревянные доски стали подгнивать. Во второй, маленькой комнате, было сухо, никакой мебели, только каркас железной старой кровати с сеткой. Миша поставил на пол в углу свечу, беленые стены сразу отразили свет, и стало светлее. На стекле окна была наклеена газета, поэтому снаружи их было невозможно разглядеть.
— Условия спартанские, но что делать молодым людям, когда негде? — спросил в шутку он, с размаху садясь на железную сетку кровати. Она выдержала, несмотря на то, что старая.
Даша нервно улыбнулась и подумала, что не отказалась бы от чего-нибудь горячительного для смелости. Но у них ничего не было, как-то не подумали об этом, да и предложить это Мише она стеснялась, подумает ещё, что она любительница выпить.
— Иди сюда, не бойся меня, — сказал молодой человек, сняв с себя куртку и расстелив её на кровати, как простынь. Получилось неплохо, она была широкая и тёплая.
Даша неуверенно расстегнула молнию на своей куртке и тоже сняла её. Оставшись в тёплых брюках и свитере, плюс ещё колготки, майка и белье, она всё же почувствовала, как по спине потянуло холодом.
Даша подошла к Мише, избегая смотреть ему в глаза. Он притянул девушку к себе и стал целовать. Она обняла его и стала отвечать на поцелуи, но возбуждения никакого не испытывала, которое было ещё совсем недавно. Она боялась, потому что для неё это было впервые. Да и сомнения вдруг полезли в голову, которые никак не желали уходить. А что, если он несколько раз здесь встретится с ней, и всё? Что, если он несерьёзно? Но спросить у него об этом сейчас не было смелости.
Миша пробрался ладонями ей под свитер, расстегнул застёжку лифчика и обхватил ладонями груди девушки. Они еле поместились у него в руках, и он прерывисто задышал, трогая, гладя их. Он подумал о том, что с девчонкой он не был очень давно, с прошлой осени. Тогда у него была одна связь, но она заявила, что ей надоело нянчиться с ним, девушка была на три года старше.
От прикосновений Миши Даша забыла о холоде, а когда он стал целовать её, подняв свитер над грудью, она зажмурилась.
Ни о чём не спрашивая Дарью, он понимал, что первый у неё. Вернее, догадывался. Она вела себя очень скромно с ребятами, казалась ему застенчивой до того, как он узнал её поближе. Нет, она была живой человек, просто не такой нагловатый, как её подруга Марина, а более порядочный.
— Миша, ты только не спеши, ладно? У меня никого ещё не было до тебя, — отрывисто и глухо произнесла Даша. Её серые глаза при свете свечи казались тёмными и даже бархатными.
Он кивнул: — Хорошо, я понял, Даш. А ты не бойся и не будь такой напряжённой, ладно? Я же тебя не заставляю. Всё будет хорошо.
Она нежно улыбнулась и погладила дрожащей ладошкой по его лицу. Ей так хотелось сказать, что она уже полюбила его, что в её сердце закралась настоящая любовь, но знала, что не сможет это произнести. Он казался ей таким уверенным, спокойным, что она сама себе — взвинченной до предела истеричкой.
Его заворожили её груди, белые, с широкими ореолами, и эта бесстыже оголённая часть тела не вязалась с её ужасно серьёзными, огромными от страха и переживаний глазами. Она так смотрела, будто хотела лечь на супружеское ложе, которое постелили навеки. Ему даже в какой-то момент расхотелось, честное слово. Никто её за язык не тянул, сама предложила, а теперь дрожит, как осиновый лист.
— Может, не будем? — спросил он.
А она увидела в его взгляде проскользнувшую холодность, и подумала, что не нравится ему.
— Почему?
— Ты боишься.
Она покачала головой: — Прости, я хочу, просто… это пройдёт.
Он положил её на кровать, сетка под ними прогнулась. Миша быстро расстегнул и стянул с девушки штаны вместе с колготками. Повесил на спинку кровати. Потом, глядя на её хлопчатобумажные белые трусики с зелёной оборкой по краю, снял быстро с себя штаны и лёг на неё, оставаясь в свитере. На ней он тоже был, но формально. Девушка начала стучать от холода зубами. Но когда Миша накрыл её собой, стало легче.
Они долго-долго целовались, потом Миша, исследуя её стройное тело, залез рукой под трусики и стал там гладить, слыша, как Даша резко втянула в себя воздух от непонятных ощущений. Она прижалась к нему, резко развела колени, давая свободу действий, и очень скоро, как он и рассчитывал, заметалась по куртке, поднимая бёдра вверх инстинктивно, впервые в жизни застонав от яркого наслаждения. Она ещё не поняла, что с ней произошло, как тело наполнило сильной болью. Даша стиснула руки молодого мужчины, нависшего над ней, и осторожно двигающегося внутри.
— Потерпи, Дашенька, расслабься, как минуту назад.
Но всё равно мышцы от непривычного вторжения болели и не смогли быстро адаптироваться. Миша знал об этом, поэтому старался долго не мучить девушку, тихо скулящую от боли под ним и зажмуривающую глаза, чтобы не закричать и не заплакать. Он настроил себя на быстрый секс, не растягивая удовольствия, и через несколько толчков почувствовал близкую разрядку.
Ей это показалось очень долгим и неприятным занятиям. Она не смогла под конец сдержаться и заплакала, прикусывая губы. Потом он лежал на ней и успокаивал, пытаясь и привести дыхание в нормальный ритм.
Одевшись, Миша закурил. Курил он редко, и вообще ещё не решил для себя, будет курить или нет. Не нравилось ему это, если честно, но носил с собой и сигареты, и зажигалку.
Даша лежала на кровати, укутавшись в свою куртку. Она смотрела на его лицо и думала об одном — изменится ли между ними теперь что-нибудь, или нет.
06
Радмила Светова была дочкой богатых родителей, но зависеть от них не собиралась. Она решила для себя, что сама построит свою жизнь и карьеру, и не будет спрашивать у папы разрешения. Конечно, она выбирала себе друзей с их молчаливого согласия.
Девушка училась в 36 школе, оканчивала с золотой медалью (шла на медаль, как говорили учителя, но никто и не сомневался, что она у неё будет), ездила два раза в неделю на подкурсы в Экономическую академию, но собиралась поступать в Москве.
Единственное, что в её жизни шло в разрез с желаемым — это отношения с Денисом Виноградовым. Она влюбилась в него и теперь мучилась от этого. Он же вёл себя очень странно — то был страстным и нежным любовником, то холодным другом, которому она отчаянно надоела. Рада не понимала его беззаветную дружбу с таким изощрённым психом, как Ваня Перелётный. Она иногда его даже боялась, а Денис с ним был двадцать часов в сутки.
И конечно Радмила заметила, что тесное общение с таким другом её парню, а точнее, их отношениям, не на пользу. Но сделать что-либо было ей не под силу, ребята дружили с детских лет. Когда она узнала, что Олег выбыл из их компании, то не сильно удивилась. После такой-то шуточки Вани и она бы разорвала с ним всякие отношения. Если честно, то Рада лучше предпочла бы компанию гордого и самодовольного Роторова, чем этого ненормального с больным воображением и жаждой приключений. Но Денис поддержал Ваню, и Раде пришлось это проглотить.
Девушка отчаянно хотела перетянуть любимого на свою сторону, сделать так, чтобы они одни проводили много времени, но Денис всё равно не мог без Вани, без единственного лучшего друга, как без воздуха. Сегодня, в свой день рождения — 19 ноября, она решила перейти к радикальным мерам.
Утром, отметившись в школе, Рада поехала в парикмахерскую и на визаж. Вечером она ждала гостей в ресторане «Пентхаус» на набережной. У неё поднималось настроение, когда море людей звонили без конца, поздравляли или присылали поздравительные sms. Денис поздравил её ещё рано утром, когда уходил от неё — она ночевала с ним в одной из папиных квартир. Родители прекрасно знали об этом, и не вмешивались — Денис Виноградов был подходящей кандидатурой для их дочери.
Обедала она дома с мамой и папой, принимая от них дорогие подарки. Рада была не единственной дочерью, сёстрам Анжеле и Мадлен было двенадцать и пять. Но Рада была старшим и долгожданным ребёнком, поэтому отец всегда предупреждал её, чтобы она была благоразумной и сильной — подавала пример младшим девочкам.
Рада не заметила, как пролетело время, и уже наряжалась на ужин в ресторан. Ей тётка в прошлом месяце специально из Франции, куда летала по заданию отца Радмилы, то есть её брата, привезла платье от Кутюрье Пьера Кордена. Теперь девушка надела его с чувством глубокого удовлетворения.
Приготовившись и подправив макияж, Рада поехала праздновать свой день рождения.
Погода установилась дождливая и неприятная, к вечеру небо совсем расклеилось, и пошёл сильный дождь. От машины до дверей ресторана девушка бежала под зонтом, не жалея, что надела всё-таки сапоги на высокой шпильке, а не туфли.
За столиками, накрытыми в банкетном зале, её ждали уже несколько друзей, в том числе и подруга Лейла, восхищённо оглядевшая тёмно-синий наряд именинницы.
После того, как Рада услышала поздравления лично, она подсела к Лейле, и стала разговаривать с ней, дожидаясь остальных гостей.
— Ты слышала? Нет, я до сих пор не верю, — замахала руками Лейла. — Роторов Олег встречается с какой-то девочкой из неблагополучной семьи. Говорят, она дочь проститутки…
— Тая? — почти выкрикнула Рада.
— Ты её знаешь? — очень удивилась Лейла.
— Я видела её один раз…, - растерянно произнесла Рада. — Очень жалкая особа. И он не проявлял к ней никакого интереса. Что же случилось?
— Спроси у Дениса, он тебе расскажет, я думаю, — кивнула Лейла на дверь, и Рада увидела любимого со своим другом Ваней.
Оба были уже не трезвые, и это Радмиле не понравилось. Она усадила рядом с собой Дениса, пока Ваня совершал ритуал приветствия с остальными гостями. И вышло так, что место ему досталось в противоположном конце стола, на что Рада загадочно и счастливо улыбнулась — мелочь, а как приятно…
Она весь вечер не отпускала от себя Дэна, но он и не сопротивлялся, горящими восхищёнными глазами глядя на неё. Она привыкла, что мужчины так смотрели на неё, но взгляд любимого имел особое значение. Ей исполнялось восемнадцать, очень знаменательная дата, можно сказать, открытие дороги во взрослую жизнь.