Один долгий вечер - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 6

— Спасибо, я не буду.

— Немножко, тут холод собачий, тебе в твоей шикарной кофточке не холодно? — он хищно улыбнулся, придвинувшись ближе и заглядываясь на полукружия её прекрасной большой груди.

— Прохладно, — неуверенно повела плечами она.

— Тогда пей, а то простынешь. Можно включить сплит, но это бесполезно, не сразу же станет теплее. А с Мариной я тебе помогу, отвезём её домой, пусть чуть-чуть поспит, не так же её везти.

Даша немного расслабилась, вот так легче с ним общаться на расстоянии, когда не постоянно отвечаешь на двусмысленные вопросы и замечания. А по-человечески, просто разговаривать.

Он выпил коньяк и налил себе ещё. Даша подумала, что от него невероятно приятно пахнет какой-то мужской туалетной водой. Каждый раз, когда он садился рядом, её обдавало этим сексуальным, чувственным запахом, и внутри нетерпеливо ёкало.

Она стиснула колени, пугаясь своих ощущений. Казалось, что девушка еле контролирует инстинкты, а считала ведь себя уравновешенной, жившей до этого без глупостей. «Так и будет» — подумала она, стараясь сосредоточится не на том, что его колено в джинсах касалось её ног, а на камине. Он словно бы прочёл Дарьины мысли: — Можно зажечь! Кстати, отличная идея!

Ваня вскочил, взял из маленького ящичка в каминной полке длинные спички и поджёг газ вокруг искусственного полена.

— Олег не будет против? — спросила она. В её бокале всё ещё плескался коньяк, он ей не нравился, но от него действительно становилось теплее. А когда поплыли от пламени волны жара, она поняла, как на самом деле замёрзла в квартире и поёжилась. Ваня тут же подлил ей коньяка, заставил выпить и обнял её с тем, чтобы согреть. Он сам был очень горячий, девушка сразу согрелась и расслабилась, плечи перестало сводить от холода. В голову ударило спиртное с новой удвоенной силой.

Она не знала, как это случилось, но минуту назад они с Ваней просто сидели разговаривали, глядя на огонь, и вот он уже целовал её. Сначала нежно, едва касаясь, потом увеличивая напор, покусывая пухлые губы, сливаясь с языком. Она слышала будто со стороны, как дыхание неконтролируемыми толчками вырывается из лёгких. Так она ещё никогда не целовалась ни с кем, и то, что его руки оказались на талии, потом на груди, бёдрах, было как само собой разумеющееся. Неизвестно, чем бы это закончилось, но тут вдруг зачихала её подруга, и Даша очнулась ото сна. Она вскочила на непослушные ноги, голова превратилась в жидкий огонь.

— Марина? Поехали домой, — затрясла девушка подругу.

Та уже открыла глаза и лежала, приходя в себя.

Ваня холодным взглядом следил за суетой девчонок, его наполняла глухая ярость из-за неконтролируемого желания, возникшего минуту назад. Он чувствовал, что всё бы получилось сегодня с этой глупышкой, если бы не её сука подруга.

— Ваня, ты отвезёшь нас? — искренне спросила Даша, поворачивая к нему своё близорукое лицо. Она так и не надела за весь вечер очки после того, как он высмеял их. Они лежали в сумочке рядом с мобильником и салфетками.

Ваня прекрасно знал, что она толком не видит сейчас его лица, и поэтому не потрудился его оживить улыбкой или нежным взглядом. Ваня Перелётный привык получать всё, что хотел в тот момент, когда хотел, и поэтому сейчас его чётко очерченные губы были сжаты и искривлены в недовольстве, на лбу появилась тёмная складка.

— Да, отвезу, — ответил он, пристально впиваясь взглядом в Дарью, наивную девочку, которую он обязательно получит.

Запах грязного дощатого пола ударил в ноздри, девушка чихнула и приподнялась на руках. Голова раскалывалась, была как в тумане. Ей сначала пришло в голову, что она дома на кухне и забыла расстелить одеяла, но такой грязи у них не было, она постоянно мыла крашеный пол.

Тая попробовала открыть глаза. Темно, только далеко-далеко какой-то неясный свет. Она села и попыталась потрясти головой, чтобы рассеять туман. Только через какое-то время немного прошло это неконтролируемое ощущение пустоты.

Девушка поднялась на ноги, привыкнув уже к темноте. Где она была — непонятно, но над головой почти не видно было потолка, а огромное пространство, заваленное каким-то хламом, подсказывало ей — это не жилое помещение, может быть, производственное. Одежда на ней холодно липла к телу, была абсолютно мокрая, и от этого стало трясти. Она обхватила себя. Куртки не было, только мокрая рубашка, облепившая тело, джинсы, а туфли валялись рядом.

Тае стало страшно. Она стояла и оглядывалась, думая, что последний раз помнит себя у Роторова на квартире. И ещё девушка не знала, звать ли на помощь, или лучше помолчать?

Вдруг недалеко, за какими-то тюками и ящиками послышались жалобные стоны. Кому-то было плохо. Это вряд ли можно было сыграть, поэтому девушка двинулась на звук, осторожно обходя силуэты предметов. Неясный свет лился снаружи из узких окон, расположенных высоко-высоко, должно быть, уличное освещение.

Стонущий лежал на полу и отчаянно матерился. Она узнала Олега и чуть усмехнулась.

— Чьи это шуточки? — зло бормотал он, пытаясь встать, и тут же упал на четвереньки, закричав от боли.

— Что с тобой? — спросила Тая, помогая ему.

— Господи, а ты откуда?

Тая сделала шаг назад, пытаясь помочь и удержать равновесие вместе с Олегом.

— Чьи это шутки — твои? — зло спросил он, дыша ей в лицо парами коньяка.

— Чего? Я не знаю, где мы и что вообще за ерунда!

— Хрень какая-то, — сквозь стиснутые зубы произнёс Олег, держась за ногу.

— Что с ногой?

— А я знаю? Что ты вцепилась в меня, Синёва, отвали.

— Отвали сам, придурок, я хотела помочь, — разозлилась Тая и отошла от него.

Олег затих, покряхтел и достал из кармана джинсов зажигалку. Несколько раз чиркнув ею, он снова загнул трехэтажным матом, пока огонёк не загорелся в его посиневших от холода руках. Направив пламя к правой ноге, он замер, а Тая нервно сглотнула. Светлая брючина была разорвана и вся в крови.

— Твою мать, — заключил Олег.

Тая нагнулась, и, пока он светил, разорвала джинсы до колена. Сбоку на икре алела кровью рваная рана шириной в полсантиметра и длиной около пяти.

— Подожди, надо остановить кровь, — категорично заявила девушка и принялась отрывать от своей рубашки низ вместе с пуговицами. Ткань была мокрой, непослушной, пришлось использовать ключи от квартиры, лежавшие в кармане. Туго перебинтовав Олегу ногу, она поднялась и посмотрела ему в лицо.

— Наверное, надо будет зашивать. Но артерии и вены не повреждены, крови не слишком много.

Он потушил зажигалку и в темноте произнёс после долгого молчания: — Спасибо, Синёва, ты молодец.

— Ага, не ори на меня больше только, когда я хочу помочь.

— Ладно, ладно. Больно, блин.

— Где ты это?

— Да тут, нахлебался грязи на полу, встал и пошёл, зацепил ногой что-то острое, кажется ящик с торчащими из них железками. Где это мы, чьи это шутки? — без всякого перехода возмутился он.

— Не знаю, — Тая передёрнула плечами и стала расстёгивать рубашку. Холод просто душил её, мокрые вещи примерзали к телу. — Ты извини, но я сниму мокрую рубашку, не могу, холодно.

Он не ответил, как будто и не услышал её, включая пламя зажигалки и поднимая руку вверх, чтобы разглядеть пространство вокруг. Он сам тоже был мокрый, но его куртка валялась рядом на полу, а в неё можно было хотя бы завернуться.

Тая посмотрела на неё и промолчала. Не станет она просить Олега Роторова об одолжении. Девушка осталась в одном чёрном лифчике и чёрной нижней майке с тоненькими бретельками. Так было меньше холодно, по крайней мере, от остатков рубашки она стучала зубами.

— Сто процентов эти придурки придумали. А что это шумит? Дождь, что ли?

Тая прислушалась: — Ага, сильный.

— Пошли, поищем выход отсюда.

Он медленно похромал между тюками, сваленными в горы, ящиками и рулонами чего-то.

— Что это за место? — спросил он, оглядываясь.