Я снова потеряла голову. Сил сопротивляться больше не было. Ни сил ни желания.
Там, в кабинете Ирины, я увидела совершенно другого мужчину. Настоящего.
Почему я должна отказаться от счастья? Может это судьба? Она дала нам второй шанс. И кто я такая, чтобы спорить с судьбой?
Еще меня подкупила реакция на Орлова Ирины Анатольевны. Она была очень мудрой женщиной. Моего бывшего мужа на дух не переносила и оказалась права. А в Орлова поверила с первого взгляда. Может я в нем ошиблась, не веря ему?
Я привыкла все решать сама, не веря никому. Но кто сказал, что это правильно. Есть сотни примеров счастливых семей, и если не повезло мне однажды, это не значит, что так будет всегда. Может быть это мама, глядя сверху на мою жизнь, помогает мне обрести счастье? Может я ошибалась, когда не впускала в свою жизнь Орлова, обрекая себя и малыша на одиночество?
Так или иначе, не пробуя, не узнаешь правды. И я решилась довериться. И в тот же миг оказалась на вершине блаженства.
Такое возможно только с ним.
— Аль, — шепотом позвал меня Игорь, когда мы, обессиленные, но счастливые лежали на моей постели, завернувшись в одеяло.
— Ммм, — я прижималась к нему. Мне так не хотелось нарушать тишину разговорами.
— Тебе говорили, что ты очень красивая? — он нежно целовал мои плечи и гладил волосы, вызывая новую порцию мурашек.
— Только мама. — не открывая глаза, ответила совершенно честно.
— Странно. — еще крепче прижал он меня к себе. Я чувствовала, что он хочет завести разговор о бывшем муже, но боится меня расстроить.
Понимаю, что это нечестно, он мне признался в своих прошлых отношениях, не скрывая своих мотивов, а я продолжаю молчать. Да, мне стыдно признаться, как я ошиблась, как обожглась и что пережила. Я долгое время уже виню себя, свою слабохарактерность в смерти моего ребенка и родителей. Но когда то все равно придется рассказать.
Я потихоньку выбралась из его объятий, хоть он и не хотел меня выпускать. Накинула халат, и обернулась к нему.
— Прости, я не хотел тебя расстроить. — Игорь поднялся на локте, было видно что ему права жаль. Магия момента была разрушена. — Иди ко мне.
— Нет. — я собрала волосы в пучок и продолжала стоять в нерешительности. — я хочу рассказать.
— О чем?
— О Паше. Обо мне. Обо всем, что произошло в тот день.
— Аль, не стоит. Если ты не готова говорить об этом, я не хочу тебя принуждать.
— если я не решусь сейчас, не решусь никогда.
За окном было уже темно, но точного времени я определить не могла.
— Телефон. — снова зазвонил его сотовый, уже наверное в сотый раз. — ответь. Может что-то важное.
Я как будто оттягивала неизбежное. Мне нужно было время, еще чуть-чуть, чтобы не сдать назад. Я понимала, если я хочу начать новую жизнь, нужно отпустить прошлое.
— Да, Андрей, — Игорь говорил по телефону в коридоре. Там как раз и валялся его телефон. — Нет, мы не приедем. Я у Алины, извини. Может быть завтра утром, но это не точно. Я перезвоню. Еще раз извини. И извинись перед Соней, пожалуйста.
Я продолжала стоять у окна. На улице шел снег. Я обожала смотреть на падающий снег, меня это успокаивало. Игорь подошел сзади, нежно обнял меня за плечи, уткнувшись носом в затылок. Стало так тепло и хорошо. Я кожей ощутила уверенность. Она передалась мне от него. Он как будто ментально говорил мне — «не бойся, я с тобой».
— Мы познакомились, когда мне было двадцать. Мы сидели с девчонками в кафе, к нам подели ребята. Банально? — я не ждала ответа от него на свой вопрос. Он скорее был риторический. — Наверное. Я тогда на него даже внимания не обратила. Да и он больше в Танькой общался. И вообще, какие-то они все были чересчур мажористые, меня такие парни всегда отталкивали. В общем через пару дней он появился на пороге института с букетом хризантем.
— Ты по этому хризантемы терпеть не можешь? — перебил меня Игорь, обнимая еще крепче.
— В смысле?
— Ну, ты сказала, что терпеть не можешь хризантемы, когда я передавал через водителя тебе букет.
— А, я забыла, что говорила так. — я и правда совсем забыла. Не о цветах. А своих словах. Сказала тогда со зла. — Наверное, просто ассоциация осталась. Паша всегда дарил их. А я люблю лилии. Но он никогда не интересовался. А я не обратила на это внимания. Мне было как то все равно. Я не планировала с ним отношения, он был слишком навязчив. Это меня раздражало по началу. Он буквально ходил по пятам, появлялся там, где я бывала, как будто заранее знал, что я там буду. Оказывал слишком активно знаки внимания. Как то само собой получилось так, что вокруг меня больше не было других ребят. Хотя раньше и друзей было много из парней, некоторые даже ухаживать пытались, но с появлением Паши, все они растворились.
Я замолчала, переводя дыхание и собираясь с мыслями. Говорить тяжело было только с начала, а сейчас я как будто облегчала душу. Слова просто сами срывались с губ. В комнате мы так и не зажгли свет, в сумерках было как то легче, что ли.
— Аль, — Игорь хотел развернуть меня к себе лицом, но я не захотела. Я бы не смогла говорить, глядя ему в глаза. — если не хочешь, не говори. Я не настаиваю. Это в прошлом ведь. У каждого есть скелеты в шкафу, и не обязательно их вытаскивать.
— Эти обязательно. Я хочу, чтоб ты знал. — я откинулась к нему спиной, чтобы сильнее ощутить его тепло. Так мне было спокойнее. — В общем, постепенно он занял собой все свободное пространство вокруг меня. И так же постепенно я к этому привыкла и стала воспринимать его, как часть своей жизни. Однажды он провожал меня до дома и мы столкнулись с моими родителями. Паша просто с первого взгляда очаровал маму, представился моим парнем. Меня тогда это так взбесило. Но переубедить я так никого и не смогла. Папа сначала настороженно относился к нему, в отличие от мамы. Но так наверное все папы себя ведут. А потом тоже попал под его чары. У них даже какие-то свои интересы появились. А вот Стас так и не смог с ним подружится. Я только потом поняла, что Паше это и не нужно было. Родители были им очарованы, дело в шляпе. Как то вечером он как обычно встретил меня с института, пригласил в кино, потом мы гуляли по набережной и он признался мне в любви. Говорил много красивых слов, но я все равно сомневалась. Провожая вечером домой, напросился в гости. Родители были дома и мама пригласила его поужинать. Он естественно был не против — как же обидеть маму. Он ведь такой правильный. В общем, за столом он сделал мне предложение.
— И ты согласилась. — Игорь все таки развернул меня к себе. Слезы бесшумно текли по щекам.
Воспоминания отдавались болью в груди, но останавливаться уже было поздно. Надо было довести это до конца. Сейчас.
— Все хватит, Аль. — стал нежно вытирать слезинки Орлов. — Тебе тяжело, я не хочу, чтобы ты расстраивалась.
— Ничего. Я никогда никому не рассказывала. Я больше не могу держать это в себе. В тот день я промолчала. — продолжила я, отведя в сторону глаза. — Но мама стала меня обрабатывать. «Такой хороший мальчик! Он так тебя любит» — я копировала мамину интонацию, но получалось только ехидство. — В общем через два месяца я вышла замуж. Первое время все было хорошо. Мы сразу переехал в квартиру, которую купили ему родители еще несколько лет назад. Они жили за границей, и даже на нашей свадьбе их не было. Я их так ни разу и не видела. Только несколько звонков по телефону. В общем, я продолжала учиться и подрабатывала в больнице. Паша тоже работал, но денег особо не было. Мы фактически жили на мою зарплату, мне приходилось брать больше смен, чтобы мы могли позволить себе нормально есть. Коммуналку оплачивал Паша. Точнее, говорил, что оплачивал. Я не вмешивалась в это, пока через полтора года к нам не пришли приставы. Оказалось. Что уже год за квартиру никто не платил. Я кое — как дождалась вечера, была зла, как фурия. Он пришел поздно, от него пахло алкоголем. Но я была настроена решительно и устроила разборки. Тогда он меня впервые ударил.
— ЧТО? — я даже вздрогнула. Орлов смотрел на меня бешеными глазами. — Что он сделал? Ударил? Тебя? И что значит впервые?
— Это значит, что с этого дня начался мой персональный ад. — это я произнесла, глядя ему в глаза. И как только мне хватило смелости? Я ведь сама себя за это всегда ненавидела. Мне всегда было стыдно за свою слабохарактерность.
— Господи, Алина! Почему ты не ушла в тот же вечер?
— Не смогла. Он ударил меня по лицу. Знаешь, это была такая смачная пощечина. Мне даже показалось, что у меня и правда искры из глаз вылетели. Лицо горело огнем. — Я машинально приложила руку к тому месту, куда он бил тогда. Орлов накрыл мою руку своей. — Я тогда так опешила, что слова не могла произнести. А вот у Паши начался словестный понос. Он говорил мне такие гадкие вещи, что в какой-то момент я просто перестала его слышать. Вот просто выключился звук и все. Я вырвалась от него и закрылась в ванной. Он стучал. Ломал дверь. Но в советское время делали довольно крепкие двери. В общем скоро ему надоело и он ушел спать. А я так и просидела там до утра, не сомкнув глаз. Утром увидела себя в зеркало и ужаснулась. На лице был такой отек, что страшно было показаться людям.
— Вот козел! Урод! — Игорь не выдержал. Он стал нервно расхаживать по комнате и материться. Я впервые слышала от него подобное.
— Утром, когда он проспался и увидел, что натворил, испугался. Но тогда я приняла это за раскаяние. Он валялся в ногах, вымаливал прощение. И я сдалась. Родители со Стасом были в отпуске, а когда приехали, на моем лице и следа не осталось. В общем, я поверила Паше, больше наверное чтобы маму не расстраивать. Она его любила, как родного. Но скоро все повторилось снова. Он встречал меня у института и увидел как я разговаривала с преподавателем. Он был всего лет на десять старше меня. И паше снесло крышу от ревности. Дома он снова набросился на меня, но теперь бил аккуратно. Чтобы не оставлять следов. Он совершенно не слушал меня, он просто «воспитывал».
Стакан полетел в стену. Я вздрогнула. Испугано посмотрела на Игоря. Глаза его практически налились кровью от злости.
— Я закопаю этого урода. Закопаю.
— Мне пришлось бросить институт. Я перешла на полную ставку в больнице, чтобы как можно реже бывать дома. Но ему сказала, что ради денег. Он к тому времени почти не работал. Но умело вызывал жалость — мальчику просто не везло, его не ценят, а работать за копейки было стыдно. Ему ведь семью кормить.
— Этот козел сидел на твоей шее, и при этом вел себя как полное дерьмо! — недоумение Орлова увеличивалось с каждым моим словом. Но мне уже было все равно, что он подумает обо мне. — Почему твои родители, твой отец почему спустил ему это? неужели они ничего не видели?
— Внешне мы были обычной семьей. Постепенно сложилось так, что гости у нас бывали редко. А когда мы были в гостях, я получала четкие установки. Иначе дома меня ждала очередная порция. У папы к тому времени обнаружили порок сердца и я боялась, что если он все узнает, то случится непоправимое. И я терпела. Но однажды Стас услышал то, чего не должен был. Я очень просила его молчать, обещала, что скоро сама признаюсь во всем и уйду от мужа. Но не успела.
— Что значит не успела?
— В тот день я узнала, что жду ребенка. Несмотря ни то, что я ненавидела мужа, мысль об аборте меня даже не посетила. Я полюбила малыша с первой секунды, он ведь ни в чем не виноват. Тогда я впервые задумалась о разводе. Я пришла в родителям домой утром перед работой, когда папы не было. Рассказала маме о беременности, и о том, что Паша уже почти четыре года поднимает на меня руку. Но мама сначала не поверила, ведь она никогда ничего не замечала. Но дома был Стас и подтвердил мои слова. В общем, она обещала сама поговорить с папой. У меня была смена, а вечером я решила пойти домой и собрать кое-какие вещи, чтобы переночевать у мамы. Паши не должно было быть дома. Я давно подозревала, что у него есть другие женщины, но не устраивала истерик. Мне было плевать, Секса у нас почти не было, разовые акции, которые я предпочитала не помнить. Это вызывало отвращение, но отказ был куда страшнее.
— Господи, Алина, что ты такое говоришь! Все это вообще не укладывается в рамки. — Орлов подошел ко мне и крепко обнял.
— В тот вечер он был пьян, разговаривал по телефону с очередной девкой. Поливал меня грязью. Но мне было плевать. Я хотела просто уйти, взять вещи и уйти. — я больше не могла сдерживать эмоции и голос стал срываться. Но я должна была сказать главное. То, что перечеркнуло мою жизнь. — Но он услышал меня. и набросился как зверь. Я помню только несколько ударов, один из которых в живот. Скорую вызвали соседи, дверь была открыта. Они же позвонили родителям и выложили все как есть. По дороге в больницу у папы случился инфаркт и они разбились.
Я не поняла сама, как оказалась на полу. Сидела и уже рыдала в голос. Орлов терялся, не выпуская меня из рук, говорил мне что-то, но я не реагировала. Продолжала говорить, но уже больше себе, чем ему:
— Утром мне сказали, что их нет. А еще нет моего малыша. Я потеряла все. Понимаешь, все! — Я кричала, выкрикивала свою боль, которую все это время держала в себе. — Я ведь и правда одна виновата, понимаешь. Я убила их. Маму, папу, ребенка. Я! Своей трусостью, своей слабостью. Я!
— Прекрати! — гаркнул на меня Игорь. И это, как ни странно отрезвило меня и я замолчала.
— Что ты теперь думаешь обо мне? — Я была уверен, что он будет презирать меня. слабачку и мазохистку. Я сама себя презирала.
— Я думаю, что мне очень жаль, что мы не встретились пять лет назад. Тогда тебе бы не пришлось все это пережить. Но сейчас я с тобой. И тебе больше нечего бояться. Я не допущу, чтобы кто-то причинил тебе боль. Я сровняю с землей любого, поняла. — Он держал меня за лицо, стирая большими пальцами слезы, и это придавало мне сил и уверенности. Я верила ему. Верила безоговорочно.
Я рыдала в его объятиях, а он тихо ругал меня за это, напоминая, что мне нельзя нервничать. Но все это мне было нужно. Я впервые высказала все это вслух. И наконец отпустила прошлое. Мне помог мой мужчина. Настоящий мужчина. Теперь я в нем уверена. Он не бросит меня в беде. Никогда не бросал. С ним мне не страшно. Теперь не страшно.