Во вторник, после моего эпичного падения и длинных выходных, все прошло не очень хорошо. Некоторые коллеги по работе посмеялись вместе со мной, другие вообще проигнорировали это, а потом пошли шепотки от других, которые обвинили меня в том, что я переспала с боссом, чтобы получить работу и украсть его деньги. Что было просто смешно. Кроме того, именно Дилан дал мне работу в первую очередь, и разве они не видели, что это был один взволнованный поздравительный поцелуй, который больше никогда не повторится?
К концу недели люди больше не говорили об этом. По крайней мере, если и говорили, то я об этом ничего не слышала. Думаю, помогло то, что Грейсон был со мной как обычно задумчив. Он даже накричал на меня несколько раз при людях. Что очень помогло и вызвало улыбку на моем лице. Вот только в следующий раз мне пришлось убедиться, что я улыбнулась после того, как Грейсон ушел, потому что он заметил это, отчего его челюсть сжалась, ноздри раздулись, а глаза сузились. Затем он ворвался обратно в свой кабинет, захлопнув за собой дверь. Сначала я подумала, что он мог проигнорировать мою маленькую ошибку — отправить электронное письмо не тому человеку в компании. С другой стороны, когда люди стали свидетелями его вспышки, это помогло моему делу, поскольку они поняли, что между мной и Грейсоном ничего не было. Так что, в конце концов, я была благодарна ему за его вспыльчивость.
Чтобы подтвердить, что люди завязали с этой темой, в пятницу за обедом я сидела со своими друзьями, когда Дерби сказала:
— Разговоры о тебе и Грейсоне утихли. Помогло то, что на днях ты споткнулась о собственные ноги. Теперь они думают, что ты случайно упала на его губы, а потом покатилась по проходу.
Ранее, когда я спускалась в кафетерий, я также услышала шепот Ким:
— Не может быть, чтобы такому мужчине, как Грейсон, понравилось что-то подобное.
Ее подруга ответила:
— Бедняга, наверное, отправился домой, чтобы смыть ее со своего лица.
Ким рассмеялась.
— Ну, я бы помогла ему смыть ее со своего лица. И не в первый раз.
Что за черт? Грейсон был с Ким?
Где был рвотный мешок, когда он был мне так нужен?
Он заткнул ей рот кляпом, чтобы она заткнулась, пока они… Тряхнув головой, я выбросила ненужные, мерзкие мысли из головы и оглянулась через плечо, прежде чем уйти.
Райан фыркнул, вернув меня из моих мыслей, а затем сказал:
— Идиоты. Думаю, они не заметили, как наш босс цеплялся за Кензи. Как будто она была его воздухом, и ему нужен был ее кислород, чтобы выжить.
Все глаза, включая мои, повернулись к нему.
— Фто? — спросил он с набитым ртом.
— Не было никакого прижимания. Это было взволнованное, поздравляющее прикосновение губ, и все.
Райан и Хадсон переглянулись.
Указав на них пальцем, я воскликнула:
— Что? Что это был за взгляд?
Райан пожал плечами. Хадсон покачал головой.
— Детка, — начала Анджелия. Я посмотрела на нее. — Эти тупоголовые, как и мы, все еще думают, что между вами что-то происходит.
— Между мной и… кем? — тупо спросила я.
Анджелия закатила глаза.
— Грейсоном.
Я фыркнула, а потом рассмеялась.
— Вы все сумасшедшие, как и моя семья.
Райан изогнул брови.
— Значит, твои папа и сестра думают, что у вас с Грейсоном что-то происходит? — отец с Лори приходили на обед пару раз за неделю, так что они успели со всеми познакомиться.
Потерев лоб, я пожала плечами и сказала им:
— Думаю, да.
— Новая ставка, — объявил Хадсон, и все быстро бросили деньги на стол, определив дату, когда мы с Грейсоном очнемся и поймем о своих чувствах.
Они не знали того, что знала я.
Но они должны были знать. У Грейсона был свой тип женщин, и я определенно не была им.
***
Мы только вошли в ресторан, как я застыла. Ранее папа, Лори и я направлялись на наш последний ужин вместе перед их отъездом на следующий день, когда Дилан и Грейсон поймали нас в подземном гараже. Как только папа увидел Грейсона, то предложил моему боссу присоединиться к нам. Дилан, который и так собирался навестить Лори, тоже присоединился. Я была удивлена, когда Грейсон тоже согласился и взял свою машину, на которой они вместе с Диланом добирались до ресторана. Когда мы появились в ресторане и вошли внутрь, мое сердце подпрыгнуло в горле, а в ушах зазвенело от нервов, когда я заметила Харпер, сидевшую за барной стойкой с несколькими друзьями.
Харпер.
Бывшая Грейсона.
Видела ли она церемонию награждения?
Видела ли она, как я целовалась с ним.
Боже, я вдруг почувствовала себя сукой.
Крутанувшись на месте, и, поскольку я была первой в дверях, то раскинула руки в стороны и судорожно сказала:
— Это место выглядит переполненным. Может, нам стоит пойти куда-нибудь еще.
Например, в ад, куда, я была уверена, Харпер пожелала мне попасть.
— Кексик, о чем ты, черт возьми, говоришь? В этом месте еще куча свободных столиков. — Папа попытался протиснуться мимо меня, но я оттолкнула его.
— Может, они пустуют, потому что еда здесь невкусная? Ты об этом подумал? Ты же не хочешь получить пищевое отравление, когда будешь завтра ехать обратно. Ты можешь обкакаться.
Милостивый Иисус. Я только что вслух сказала обкакаться.
Я сморщилась. Дилан засмеялся, и я увидела, как губы Грейсона дернулись, а потом он посмотрел вдаль над моим плечом.
— Нет! — я закричала и встала между папой и Лори, затем оттолкнула Дилана в сторону и захватила щеки Грейсона в свои руки, заставив его опустить лицо, так что его глаза встретились с моими. — Кажется, я видела, как что-то почти попало тебе в глаз. — Я подняла одну руку и провела пальцем под его правым глазом. — Вот, это была всего лишь ресница. А теперь давайте уйдем отсюда. — Насильно, я повернула его и пихнула в спину, чтобы он двигался. Но Грейсон не сдвинулся с места. Ни на дюйм.
Под моими руками на его твердой спине я почувствовала, как он вздохнул.
Он увидел ее.
Мои плечи поникли, когда я опустила руки назад к бокам. Грейсон повернулся.
— Я не понимаю, почему ты прячешь нас от Харпер.
Мои глаза расширились.
— Эм, на случай, если она смотрела церемонию награждения.
Его бровь изогнулась.
— Ну… — я нервно рассмеялась. Почему мне стало так жарко? — Когда, знаешь, я поздравила тебя. Она может подумать… что ты порвал с ней. — Я снова засмеялась. — Ради меня. — Я закатила глаза. — Нелепо, знаю. Но не хочется устраивать сцену.
— Тогда, может, ей лучше не подходить к нам, как сейчас? — спросил он.
— Ты думаешь? — огрызнулась я, сузив на него глаза. Его губы подергивались, пока я бормотала про себя. — А я ведь хотела увести нас отсюда, но нет.
— Грейсон, — позвала Харпер сладким мягким тоном. Затем я повернулась, и ее улыбка превратилась в хмурый взгляд.
— Пойдем, займем столик, — предложил Дилан.
Грейсон кивнул.
— Я скоро буду.
Мой взгляд вернулся к нему. Он собирался остаться и поговорить с ней. Это знание не понравилось мне, но я отказалась анализировать его.
Рядом с нами появилась Харпер. Она приподнялась на носочки, чтобы поцеловать Грейсона в щеку. Полностью проигнорировав меня, она сияла, посмотрев на него.
— Рада тебя видеть. Я так и не смогла должным образом поблагодарить тебя за эту работу моделью.
Работа модели?
Грейсон нашел ей такую работу?
— Не нужно меня благодарить. — Грейсон натянуто улыбнулся.
— Кензи, ты идешь? — спросила Лори.
Харпер перевела взгляд на меня.
— Тебе было весело на вручении наград прошлой ночью?
По какой-то причине у меня возникло желание крикнуть: «Мне офигеть как НЕ было весело». И я уже собиралась открыть рот, когда его накрыла чья-то рука.
Подняв взгляд, я увидела Грейсона рядом со мной. Вероятно, он знал, что я вот-вот проболтаюсь о чем-то неуместном.
— Макензи, иди и сядь, — приказал он. Я сузила на него глаза, когда он убрал руку и осторожно передал меня в объятия Дилана.
Мне пришлось прикусить внутреннюю сторону щеки, чтобы ничего не сказать Харпер, когда мы уходили. Ее улыбка была самодовольной, и мне хотелось сбить ее с лица.
— Давай, дорогая, прячь коготки и садись. — Дилан жестом указал на место рядом с Лори. Как только я села, он занял свободное место по другую сторону от моей сестры.
— Дилан, к твоему сведению, у меня нет когтей, чтобы втягивать их. Все в порядке. Я в порядке. Гарпии меня не достать. — Я фыркнула и перевела взгляд на Грейсона и Харпер, когда она откинула голову назад и рассмеялась. Я сжала челюсть, а затем пробормотала: — В ней нет ничего особенного, просто модель, которая чертовски хорошо выглядит в своих дизайнерских шмотках. И эти волосы, все глянцевые, блестящие и длинные. Я имею в виду, он порвал с ней… Мне так кажется, или это она порвала с ним? — я нервно рассмеялась. Оттянув воротник блузки от шеи, я снова почувствовала жар. — Может, он скучает по ней, если она с ним рассталась? Грейсон выглядит счастливым, когда видит ее. — Я опустилась на свое место и взяла вилку, покрутив ее в руке. — Не то, чтобы меня это волновало. Не волнует. Он мой босс. И может делать то, что хочет.
— Кексик, положи вилку, пока не набросилась с ней на бедную женщину.
Моргнув, я посмотрела на отца, который сидел на другом конце стола. Затем опустила взгляд на вилку и обнаружила, что она воткнута в стол. Покраснев, я с усилием вытащила ее.
Сев ровнее, я улыбнулась.
— Все хорошо. Сегодня я никого не убью.
Хотя, не после того, как еще раз услышала смех Гарпии.
— Так это его бывшая? — спросила Лори.
— Да, — ответил Дилан. — Золотоискательница в шкуре ведьмы.
— Она похожа на палку сельдерея, — сказал папа.
Мы с Лори рассмеялись.
— Она только что поцеловала его, — прошептала Лори.
— Кексик, опусти нож, — предупредил папа.
— Это был всего лишь невинный поцелуй, — быстро сказал Дилан. — Как, я уверен, у вас с придурком Рэндалом.
Посмеиваясь, я покачала головой, отбросила нож и вытерла лоб.
— Я не знаю, почему вы все это комментируете. Не то, чтобы меня это волновало. — Все глаза обратились ко мне. — Не волнует. — Черт бы побрал их и их поднятые брови. — Давайте посмотрим меню. Я проголодалась.
— Она обнимает его. — Сказала Лори.
Я смачно выругалась под нос.
— Мармеладка, моих денег не хватит, чтобы внести залог в тюрьме за твою сестру. Лучше не говори ей, что происходит.
— Черт побери, — огрызнулась я, снова взяв нож и размахнув им перед сидящими за столом. — Это наш последний совместный ужин. Мы будем наслаждаться им. Все посмотрите в свое чертово меню.
За столом воцарилась тишина. Я положила нож и взяла меню, мои движения были отрывистыми. Глупая Гарпия. Дурацкий Грейсон. Дурацкий гребаный поцелуй. Не только тот, который она ему подарила, но и тот, который подарила ему я.
Не в моей лиге. Он всегда был не в моей лиге.
В груди болезненно ныло из-за того, что я выставила себя дурой, не только из-за поцелуя с ним, но и из-за того, что позволила моей семье и Дилану узнать о своей влюбленности.
Сделав глубокий вдох, я попыталась успокоить свое прыгающее сердце. Мне нужно было успокоить свой скрученный желудок и надеяться, что у Грейсона была страховка. Невозможно было предугадать, не окажется ли нож или вилка в его глазу к концу ужина.
Я вздрогнула всем телом, когда стул рядом с отцом отодвинулся.
— Извините за это.
За столом стояла полнейшая тишина. Ради Бога, кто-нибудь, скажите хоть что-то.
— Она просто рассказывала мне о работе, которую я ей нашел.
Никто ничего не сказал, наши головы зарылись в меню.
Закатив глаза, я решила, что все зависит от меня, поэтому пробормотала:
— Ага. — И пробежалась глазами по меню, не читая его.
— Она только вчера вернулась.
— Мгм. — Промычала я.
— Я не мог вот так просто уйти от нее.
— Угу.
Может, кто-нибудь еще заговорит, пока я вас всех не зарезала?
— Было бы грубо проигнорировать ее.
Тогда я рассмеялась. Откинула голову назад и смеялась, громко и долго, рукой прошлась по животу. Я вытерла глаза, когда мой смех утих.
— О, это было весело. Он не хотел быть грубым. — Я сузила на него глаза. — Грубость — твое второе имя.
— Босс, — папа кашлянул в ладонь.
Сжав челюсть, я снова взяла в руки меню.
Он был моим боссом, и я не имела права раздражаться… словно ревновала.
Я не ревновала.
Я не ревновала.
Черт. Я ревновала.
Гарпия была в его вкусе, а я — нет.
— Макензи…
— Давайте заказывать, — практически прокричала я. Оглядевшись, я помахала официантке. — Здравствуйте, я бы хотела стейк и картошку фри.
— Хорошо. Не хотите ли выпить? — спросила она.
— Да. Я бы хотела… эм, просто приготовьте любой коктейль, и я его выпью. — Я передала ей меню и повернулась к Лори. — Ты собираешься выпить со мной?
— Господи, — пробормотал папа.
— С удовольствием. — Лори улыбнулась. — Сделайте два коктейля, и я возьму грибное ризотто.
Мужчины сделали заказ после нас. Я повернулась к Лори и завела разговор о предстоящих экзаменах. Она отвечала, только время от времени ее взгляд перескакивал на Грейсона, сидевшего напротив меня. Она знала, что я избегала его, не разговаривала с ним и не смотрела на него.
Другими словами, она знала, что я вела себя по-детски.
Я должна была забыть о своей влюбленности. И найти кого-то, кто помог бы мне справиться с этим.
***
Три часа спустя.
— Нет, нет, я действительно собираюсь это сделать, — пьяно крикнула я. Мы сидели на кухне, болтали и просто веселились. Я пыталась увести их в гостиную, на случай, если Грейсон вернется домой, но папа решил, что на кухне будет безопаснее. Перед этим я разлила всего пару коктейлей на его дорогую мебель. Внезапно я встала со своего стула, только для того, чтобы встать на него, а затем на стол со своим напитком в руке.
— Я заявляю, что все мужчины — идиоты. — Моя сестра хлопала и аплодировала. — Мужчины ни на что не годятся. Мужчины могут поцеловать мою круглую задницу, потому что я становлюсь лесбиянкой.
— Это значит, что я не дождусь от тебя внуков, — услышала я крик отца, где бы он ни находился.
— Я достану их для тебя, папа. Похищение отменяется, поэтому мы с моей девушкой будем использовать банк спермы, потому что отныне ни одному мужчине не попасть в «логово Макензи».
После ужина Грейсон сказал, что ему нужно куда-то идти, и исчез, прихватив с собой Дилана. Когда Дилан сказал, что догонит нас позже в квартире, Грейсон ничего не сказал. Вероятно, он уходил к какой-то другой женщине или планировал догнать Гарпию, которая вышла из ресторана за час до нас, улыбнувшись и подмигнув Грейсону. Не то, чтобы я следила.
— Нам нужны футболки с надписью: «Мужики — отстой». Разве это не круто? — спросила я Лори.
— Абсолютно. — Лори усмехнулась и сделала еще один глоток своего коктейля. Она выпила больше, чем следовало бы, потому что была расстроена тем, что Дилан не смог вернуться. Что-то случилось с его деловой сделкой, и он должен был все уладить, пока дерьмо не попало в вентилятор. Так он и сказал. Он также пообещал моей сестре, что увидится с ней рано утром, чтобы попрощаться. Лори призналась, что не хотела прощаться. Она хотела завернуть Дилана и забрать его с собой домой, и тогда отец вышел из комнаты, чтобы оставить нас пьянствовать наедине.
— Сынок, я бы туда не ходил.
Я покачала головой. Посмотрев вниз на Лори, я спросила:
— Папа только что что-то сказал?
— Нет, — ответила она со счастливой пьяной улыбкой, вероятно, очень похожей на мою собственную.
— Так, на чем я остановилась?
— Мужчины могут поцеловать твою круглую задницу, потому что ты становишься лесбиянкой. — Она хихикнула.
— Хорошо. — Я кивнула и подняла руку вверх, разлив свой напиток, а затем крикнула: — Мужики — отстой.
— К-Кензи.
— Правильно, сестренка. Мужики — отстой, и я собираюсь подарить папе внуков из шприца. — Я посмотрела на нее. Она казалась бледной. — Эй, эй, эй. — Я встала на колени на столе. — Ты в порядке? Тебе не обязательно становиться лесбиянкой со мной. Просто дай мне знать, если какой-нибудь парень будет трахать тебе мозги. Ты скажешь ему, что твоя старшая сестренка надерет ему задницу. — Я протянула руку и погладила ее по голове. — Хорошо? — спросила я.
— Я вижу, ты хорошо провела ночь, Макензи.
Моя рука замерла на голове Лори. Я наклонилась и прошептала:
— Мой босс стоит позади меня, не так ли? Я ведь слышала его голос, верно?
Она кивнула.
Закрыв глаза, я громко вздохнула, прежде чем снова сесть на колени и оглянуться через плечо.
— Добрый вечер, мистер Джексон. — Я пробежалась взглядом по его телу. Черт бы его побрал за то, что он хорошо выглядел. Как я могла забыть о своей влюбленности, когда он выглядел так чертовски аппетитно?
— Никогда бы не подумал, что, вернувшись домой, найду свою помощницу, стоящую на обеденном столе, — прокомментировал он, прислонившись к дверному косяку, затем выпрямился и шагнул внутрь, а после него на кухню вошел папа.
— Дамы, я думаю, пора спать. Лори, завтра нам предстоит долгая поездка, и я не собираюсь останавливаться каждые полчаса, чтобы тебя вытошнило.
Я медленно моргнула. Постель звучала замечательно. По крайней мере, там мой рот не открылся бы, и я не смогла бы произнести глупости, которые должны остаться в моей голове. Я слезла со стола и выпрямилась.
— Я злюсь на тебя.
— Что я сделал? — спросил папа.
— Не ты. Он. — Я указала на Грейсона, затем подошла прямо к нему.
— Кексик, я бы не стал больше ничего говорить, — заботливо предложил папа.
Губы Грейсона дернулись, прежде чем он сказал:
— Все в порядке, Трент. Что бы она ни сказала, работу не потеряет.
Что ж, это было приятно.
— Как мило, — сказала я, похлопав его по груди. — Видишь, ты можешь быть милым. — Я улыбнулась, а затем сузила глаза. — Но я все еще злюсь.
Он вздохнул, но сделал это с ухмылкой на губах.
Губы, которые я целовала.
Губы, прикосновение к которым я чувствовала.
Покачав головой, я встала во весь рост и пробормотала:
— Думаю, мне пора спать. — Хочешь присоединиться ко мне? Это было на кончике моего языка. Я прикусила нижнюю губу и застонала, когда увидела, что Грейсон смотрел на мои губы.
Повернувшись, я подошла к Лори и крепко обняла ее.
— Я так безумно люблю тебя, Лори-Тори-Пори.
— Я люблю тебя еще больше. — Она фыркнула мне в плечо.
Я обвила руками ее плечи и прижала к себе:
— Не могу дождаться, когда ты переедешь сюда. Тогда мы сможем снять квартиру вместе. — Наклонившись, я прошептала: — Ты работаешь над тем, чтобы папа тоже переехал, но не к нам. Мы хотим водить домой парней и все такое.
Позади нас послышались сопение.
Поцеловав ее в щеку, я сказала:
— Спи спокойно, моя красавица.
Затем я придвинулась к папе и обняла его так же крепко.
— Папа, папа, папочка. Я очень, очень по тебе скучала. — Отстранившись, я добавила: — Но больше нет. Я буду звонить тебе, общаться по Скайпу и прочее дерьмо, постоянно, а ты будешь говорить: «Лучше бы Кензи заткнулась и перестала звонить». Так что тебе придется переехать сюда, и тогда я смогу навещать тебя, а не звонить, так что, по крайней мере, ты не будешь слышать «дзынь, дзынь, дзынь» каждый час.
Папа хохотнул.
— Я подумаю об этом.
Я указала ему на лицо и сказала:
— Ты сделаешь это или будет «дзынь, дзынь, дзынь» каждую секунду.
— Увидимся утром, Кексик.
Я улыбнулась и кивнула.
— Увидимся. Но мне будет грустно видеть, как вы оба уезжаете.
— Нам будет грустно уезжать.
— Теперь мне хочется плакать, — прошептала я.
— Макензи, — отрезал Грейсон. Подпрыгнув, я посмотрела на него. — Иди в кровать.
Отсалютовав ему, я ответила:
— Да, сэр. — Затем вздохнула и добавила: — Мистер Большой Начальник.
По крайней мере, мне не хотелось плакать, и я отправилась спать счастливой пьяницей. Пробуждение было совсем другой историей. После слезного прощания папа и Лори уехали.
Дилан положил руку мне на плечи и сказал:
— Мои дни сочтены, дорогая.
Я видела это. Он был так внимателен к Лори до последней секунды, а теперь ему казалось, что его свет потух. Он не улыбался. Его глаза не блестели, и он печально вздохнул.
Погладив его по животу, я сказала:
— Она скоро вернется.
— Еще не скоро, — проворчал он.