— Девчонки налетай, нашел джин, виски и шампанское.
Расставив все на столике, он принес фужеры и наполнил их шампанским, когда они пришли к единому мнению, что это шикарный повод. Для Рори он принес сок.
— За знакомство!
Полли залпом выпила фужер, и попросила налить еще один.
— Не думала, что сегодня встречусь с девушкой, которую он целовал, и познакомлюсь почти со всей его семьей?! — объяснила свою просьбу Полли и все рассмеялись.
35
Полли ужасно боялась встречи с мамой Мэтью, не только потому, что боялась, не понравится, но и потому что не до конца понимала, кем является для Мэтью. Их секс, странным образом трансформировался в отношения, но отчего-то девушкой Мэтью, Полли себя не чувствовала.
Возможно это оттого, что он бросил ее сразу после этого, а может, потому что все время пытается шутить над ней. В этом конечно нет ничего страшного, но иногда ей кажется, что он просто использует ее, чтобы скоротать время.
— Прошу, только не нападай сразу мам, хорошо? — громко говорит Мэтью, открывая дверь и подталкивая девчонок. — Знакомься, это Полли. Моя девушка.
— Сынок?! — голос Кристины Ковак звучал как упрек, но улыбка говорила о том, что она рада этой встрече.
— Добрый день, — поздоровалась Полли.
Она сделала знак глазами, и Рори подтолкнула ее поближе к стулу.
— Присядь. Хочу посмотреть на тебя, — улыбнулась мама и Полли зарделась.
— Если она сбежит, я не виноват, — поднял руки Мэтью. — К тому же, я так и не понял, что там с твоим доходягой?
— Мэтью, он твой отец! — проговорила она, сердясь на него.
— Мам, мы это уже проходили. Ты ему звонила?
— Он не берет трубку.
— Значит с очередной шл…
— Мэтью! — голос матери стальной и он понимает, что перегнул, но пожав плечами, идет на выход.
— Я попробую ему позвонить, если не возьмет, я умываю руки.
Он выходит, а после его слов повисает такая тишина, что Полли, кажется, сейчас рванет.
— Он всегда такой, ты же знаешь, — пожимает плечами Рори и подходит к матери, поглаживая ее по щеке. — Не расстраивайся.
— Полли, — зовет ее мама Мэтью, и та вскидывает голову, чувствуя себя лишней здесь. — Расскажи о себе. Ты учишься с Мэтью?
— Нет.
— Здесь живешь?
— Да.
— Есть братья или сестры? — улыбается она, чувствуя как односложные ответы Полли еще сильнее накаляют обстановку в комнате.
— Нет, я одна в семье.
— А твои родители?
— Умерли.
Повисшее молчание заставило их переглянуться и замолчать.
— Ты что же, одна живешь? — спросила она и Полли отрицательно помотала головой.
— Нет. Одна очень, милая пара, приютила меня, — улыбнулась Полли, представив себе лицо Франко, если бы он услышал это определение о себе. — Я их считаю своими приемными родителями.
— Это хорошо, потому что одной тяжело. А так, близкие всегда помогут, кто делом, а кто словом. Надеюсь, Мэтью не обижает тебя? Вы давно с ним встречаетесь?
— Ну, несколько дней, — скривив лицо, выдала Полли и тут же получила ошарашенные лица Рори и матери Мэтью.
— Серьезно? — удивилась Рори.
— Да, а что?
— Просто он не то чтобы никого не приводил домой и никогда ни с кем не встречался, он вообще ни за что, не привел бы девушку домой для знакомства с мамой, после нескольких дней!
— Это плохо? — тут же спросила Полли.
— Не знаю, — пожала плечами Рори. — В любом случае, ты первая кого он знакомит с нами, — тепло улыбнулась Рори и Полли немного расслабилась.
— Мам, не хочу тебя расстраивать, но этот бабуин пьяный в стельку, — говорит Мэтью, вернувшись к ним. — У него там что-то с любовью всей его жизни случилось. Надеюсь, умерла.
— Сынок, я тебя когда-нибудь отшлепаю, — засмеялась она и Полли удивленно смотрела на нее.
Неужели ей все равно, что у мужа кто-то есть?
— Поздно мам, я уже вырос, — хмыкнул Мэтью, поняв, что она успокоилась.
— О чем еще разговаривали? — спросила она, не скрывая любопытства, и он пожал плечами.
— Был удивлен, что я ему впервые набрал за три года. Плакал, просил прощения.
— Правда?!
— Ага, ты же знаешь, я доведу, кого хочешь. Вот можешь у Полли спросить, как она вчера плакала. Моя любовь ужасна. Ужасна и прекрасна, — хмыкнул он и, поцеловав Полли в щеку, стиснул в объятиях, встав позади нее.
Она пыталась скинуть его руки с плеч, понимая, что последние слова относились к ней, но он настойчиво сжимал их еще сильнее, и ей пришлось смириться.