— Слышала много раз.
— Тогда просто смотри, — он отвернулся, ничего не говоря, и она напряглась.
— Что за сюрприз, ты хотел мне преподнести?
Он усмехнулся и, повернувшись к ней, присел в кресло. Его лицо уже не было таким мрачным, легкая улыбка играла на губах, но глаза были по-прежнему черны, как ночь.
— Это было до того, как ты прошептала его имя в нашей постели.
— Мы с тобой не женаты, поэтому фактически, это пока, моя постель. И твоя постель. Ни больше.
— Тогда я фактически не должен прислушиваться к тебе и могу убить Франко и его беременную подружку?
Она бледнеет и он смеется, понимая, что попал в яблочко.
— Энрико…
— Уже лучше, но все же не хватает немного страсти, — смеется он и она сглатывает слюну, закрывая глаза.
— Ты не имеешь права трогать их, — говорит она, роняя слезы. — Ты забрал у меня почти всех, Оставь их в покое.
— Не всех! — рычит он. — Мальчишка еще жив, но это ненадолго. Клянусь, он умрет. И я больше не шучу.
— Тогда ты умрешь с ним. Я сама убью тебя и в этот раз не промахнусь, — ее глаза сверкают от ярости и он, усмехнувшись, достает телефон, набирая кому-то.
— Марио, будь так добр, подправь Франко физиономию, и его подружку можешь пустить по кругу!
— Нет! — крикнула Полли, поднимаясь и подлетая к нему, крича в трубку, чтобы он не трогал его. — Отпусти их, отпусти! — она падает ему в ноги и плачет, умоляя его.
Он поднимает ее с пола и сжимает в руках, смотря злым взглядом. Такими глазами смотрят убийцы.
— Если ты еще не поняла, то меня лучше не злить. Я больше не стану идти тебе навстречу Полли. Уясни это. И будь готова к десяти утра. У тебя примерка платья, я хочу посмотреть на него. А теперь уходи. Не хочу причинить тебе боль, хоть ты этого и заслуживаешь.
— Энрико, не трогай их. Я согласна. Согласна на все. Только не трогай.
— Тогда выбирай. Он или они. Кого ты выберешь?
— Так нельзя, — мотала она головой не в силах поверить, что он поставил ее перед выбором. — Ты не можешь…
— Могу и сделаю. Когда люди не хотят меня слушать, я не трачу на них свое время, я действую. Я тебе несколько раз просил не провоцировать меня. И что? Ты делала все наоборот, но стоило мне показать, что я не шучу и ты тут же испугалась за их никчемные жизни, решая, что можешь манипулировать моими чувствами к тебе. Но ты забыла, что я таким родился Полли и меня чужие жизни давно не трогают.
Она плакала, смотря ему в глаза, пока он говорил все это, периодически встряхивая ее как куклу, и молчала, не зная, что сказать, чтобы не спровоцировать новой вспышки. Когда ему надоело с ней нянчиться, он оттолкнул ее.
— Это последний раз, когда ты меня не слушаешь, тебе ясно? И я сам сделаю выбор за тебя. Они будут жить. Он умрет. Мое последнее слово.
Она всхлипнула и, поняв, что больше ничего не сможет сделать, уходит, поднимаясь по лестнице и думая о том, что она может предпринять в таком случае. Одинокая мысль закрадывалась в ее голову, но она надеялась, что до этого не дойдет. Но судя по его ненормальному состоянию, все же придется воспользоваться планом Б.
Приняв еще раз душ, она надевает пижаму и ложится спать, понимая, что для его исполнения, ей понадобится вся выдержка и силы. Она больше не делает преград в виде одеял и подушек, потому что не видит смысла в них и, зная, что вряд ли он придет ночевать.
50
Утром ее будит горничная, приглашая на завтрак. Спустившись, она встречается взглядом с Энрико, и он салютует ей бокалом с соком.
— Доброе утро, как спалось?
— Прекрасно, ведь тебя не было рядом.
— Детка, что с твоим лицом? — мама Энрико, увидев ее в таком состоянии, стала кудахтать над ней.
— Все в порядке, Мария!
Она тут же замерла, слыша в ее голосе грустные нотки и понимая, что больше не слышит от нее нежности и теплоты, кидая на сына свирепый взгляд.
— Полли вчера волновалась из-за примерки платья, правда милая?
— Не правда милый, — улыбается Полли, делая глоток из чашки с кофе. — Но это не важно. Мария, будьте добры, попросите больше не варить такой кофе, тошнит от горечи.
— Полли!
— Да Энрико? — ее улыбка полна яда и сарказма и его это злит, потому что ему казалось вчера, они пришли к обоюдному согласию.
— Вчера я плохо объяснил наверно…
— Нет, ты прекрасно донес до меня, что если не соглашусь быть твоей, ты убьешь всех кто мне дорог!
— Что?!? — Мария была ошарашена таким поворотом событий, и Энрико аж побагровел от злости.
— Шутка! — голос Полли не выдавал веселья, а глаза метали молнии в него. — Энрико прав. Я просто волнуюсь и начинаю нести ерунду. Примерка в десять?
Она кивнула и Полли улыбнувшись, вышла из-за стола, говоря, что не голодна. Она стояла у окна, смотря во двор, понимая, что решилась на отчаянную игру, в которой могут пострадать все. Но она знала, что он не станет забирать слово, данное ей вчера.
— Хочешь разозлить меня посильнее? — его голос раздается у нее над ухом, но она даже не дергается, понимая, что вчера ночью выплакала все слезы и страх.
— Знаешь, когда у тебя никого не остается, страх исчезает сам по себе. Надеюсь, ты человек слова и не станешь убивать тех, кого пообещал вчера отпустить.
— Значит, парнишку тебе не жаль? — он отчего-то улыбается, и она улыбается в ответ.
— Что предначертано судьбой не избежать.
— Хорошо, что ты смирилась с этим. Так будет лучше.
— Для кого?
— Для тебя в первую очередь.
Она промолчала, отвернувшись к окну, и он покинул гостиную. Спустя полчаса, двери распахнулись и в гостиную вошли несколько девушек, толкая перед собой вешалки с платьями. Она не принимала в примерке никакого участия, поэтому, когда Мария спрашивала, какое платье ей нравится, она говорила, любое. Поняв, что так ничего не добиться, она зовет Энрико и он, отобрав пару платьев, заставляет ее надеть их.