— Зачем ты меня спас? Зачем принес сюда? — претензии сами собой вылетают из моего рта, но Артем только улыбается. — И я не собиралась замерзать, просто заблудилась и устала.
Берет бутылочку с шампунем и моет мои волосы, словно маленькой. У меня дар речи пропал от такой заботы. Осторожно смывает пену, чтобы она не попала мне в глаза, промывает каждую прядку. Потом вытаскивает пробку из ванны, чтобы слить воду. Бесцеремонно поднимает меня из пенного убежища за руки и заворачивает в огромное душистое белое полотенце.
Не обращая внимания на мои вопли, подхватывает меня на руки и тащит в гостиную, где полыхает камин и переливается разноцветными веселыми огоньками светильник у окна. С рук не спуская, вместе со мною садится на диван и только тогда выдыхает.
— Ну вот, теперь поговорим.
— Поговорим… а надо ли? — я все же сползаю с коленей Артема на мягкое сиденье дивана и поворачиваюсь к нему лицом. Мне интересно, чего такого он мне хочет сказать.
— Надо. И я хочу предупредить, что все не так просто. Но ты должна меня понять… должна Насть. Не руби сразу так… вдумайся…
— У тебя скоро свадьба? — прерываю я его лихорадочные уговаривания. Меня волнует только этот вопрос на данный момент.
— Да. Через десять дней уже… Но это не то, что ты думаешь, — Артем ловит мои руки и целует пальчики.
Я удивлена, не пойму, зачем он это делает. Он прикладывает мою ладонь к своей колючей теплой щеке и у меня сладко замирает сердечко от этого жеста.
— Я рос без отца, он бросил нас с сестрой. И мать бросил, ради другой женщины. Не выдержал бытовых трудностей и сбежал к более обеспеченной тетке. Мне тогда было двенадцать лет, сестре девять. Лучший друг отца, Павел Сергеевич Демидов, не оставил нас в беде. Он был уже тогда состоятельным, владел в большом городе бизнесом, строил судоверфи на заказ. И свою имел одну тогда, он любит яхты и корабли… — Артем судорожно вздохнул и посмотрел мне в глаза. Видно, что переживает, рассказывая о друге своего отца. Я пока ничего не понимала, но перебивать не стала. — Павел Сергеевич мне как отец! Он умирает… неоперабельная опухоль. И у него единственная мечта — поженить нас с Златой. Она его дочь.
Вот это новость! Артем женится, чтобы исполнить желание своего названного отца! Конечно, человек этот дорог парню, но жениться…
— Но ты не бойся, мы все придумали, — быстро говорит Артем и придвигается ко мне ближе. — Свадьба фиктивная, это спектакль. Мы все тянули со Златой, то сходились, то разбегались. Сейчас она беременна, так что ее отец уйдет счастливым вдвойне! Только ты пойми, пожалуйста, родная моя… ты нужна мне…
Артем замолкает и смотрит на меня, ожидая моего вердикта. Я же в растерянности. А мне где место во всей этой истории?! Придерживая сползающее полотенце, встаю и подхожу к камину. Его огонь настоящий, не электронный, я чувствую исходящее от него тепло. Но он затухает, едва живой. Рядом лежат дрова, я беру небольшое поленце и швыряю в невысокое пламя, наблюдая, как оживились искры, разлетаясь в разные стороны.
— Ты не любишь Злату… — не спрашиваю, подвожу итог разговору. Я вижу, как Артем кивает и улыбается, и мне легче. — Но тогда почему ты наорал на меня? Почему был так рад, когда дозвонился до нее? Это твой ребенок?!
— Вау! Сколько вопросов, пломбирчик, — ухмыляется кареглазый, обнимая меня. Он стискивает так, что мои кости чуть не хрустят. — Ребенок не мой. У нас давно ничего нет с ней. И она против этого спектакля. В отличие от меня, Злата не считает, что это хорошая идея, потакать капризам умирающего отца. Но я договорился с ней. Давыдов завещал мне половину своего состояния, а я посулил отдать все деньги Злате. За роль невесты. Та согласилась, но я все боялся, что передумает. Поэтому и обрадовался, когда узнал, что она приехала и устроилась в отеле. И еще я подумал, что ты спугнула ее. Ты, будто нарочно приехала, и…
— Я, правда, не нарочно… Катя пригласила, и я перепутала адрес. Завтра разберусь.
— Завтра… конечно разберемся. Во всем… иди ко мне.
Артем возвращается на диван и тянет меня за собой. Хотя у меня еще куча вопросов, но ласки любимого мужчины важнее. Падаю на него, утопая в сильных объятиях, наслаждаясь прикосновениями больших горячих ладоней к моей обнаженной спине…
Глава 21
На диване слишком тесно, но идти в спальню на кровать мне не хочется. В гостиной чудесная праздничная атмосфера, камин пылает вовсю, гирлянда за окном вспыхивает веселыми огоньками. Весь городок ими украшен, туристы ждут открытия сезона. В огромных окнах сияют звезды на черном бархате неба, и если погасить свет, то можно любоваться их мерцанием и предаваться мечтам.
Когда в очередной раз едва не сваливаемся на пол в пылу страсти, Артем смеётся и поднимается с дивана. Он уходит от меня, но через минуту возвращается с огромным пушистым одеялом, которое раскладывает у камина на полу. О чем-то задумывается и снова уходит, вернувшись с целым ворохом одеял и подушек.
Я наблюдаю за его передвижениями и отмечаю про себя, как мне нравится его облик и стройное загорелое тело, веселая мальчишеская улыбка. Он смеется, рассказывая что-то, а у меня чувство, что мы семья и скоро праздник, подарки…
Стоп! А принято ли дарить подарки на открытие лыжного сезона, и что я тогда послезавтра подарю Артему?
Эта мысль лихорадочно начинает метаться в голове. А где здесь магазины? А что ему будет приятно получить от меня в подарок? Как бы выспросить ненароком. Ладно, посмотрим. Пока у меня романтическая ночь у камина намечается!
Пока я размышляла, возле камина появился поднос с бутылкой вина и огромной вазой с фруктами. Бокалы приветливо поблескивают, переливаясь отраженными огоньками от полыхающих дров. Зазвучала откуда-то красивая современная мелодия, и я утыкаюсь лицом в спинку дивана. Я сейчас умру от нежности! Никогда еще для меня никто так не старался…
— Эй, мой сладкий медовый пломбирчик! — тянет меня за свисающую с дивана ножку блондинчик. — Иди ко мне.
Я поддаюсь его потемневшему зовущему взгляду, перебираясь в теплое мягкое гнёздышко, построенное моим возлюбленным. В камине чуть слышно потрескивают поленья, создавая контраст картине за окном, где темнеют заснеженные ели.
Мне кажется, что это местечко из вороха одеял сейчас самое уютное в мире. Но через минуту понимаю, как ошибаюсь. Потому что есть еще более уютное местечко — в объятиях любимого мужчины!
Устроившись на его коленях, я смотрю в глаза цвета расплавленного молочного шоколада, в которых отражаются игривые огненные языки от камина. Но мне кажется, что это горит страсть, желание обладать мной. Его руки не торопясь проводят какие-то, одному ему известные линии на моей обнаженной спине. Невольно придвигаюсь еще ближе к лицу Артема, когда его руки вдруг замирают и неожиданно легонько притягивают меня к его телу.
Я улыбаюсь, не разрывая нашего зрительного контакта, лишь оглаживаю ладонями широкие плечи, наслаждаясь гладким атласом мужской кожи под моими нежными пальчиками. Сейчас эта комната наша вселенная, в которой лишь мы, две яркие заблудшие звёздочки, которые отчаянно ищут утешения и нежности друг в друге.
Невесомо касаюсь ладонями его теплого торса. Подушечки пальцев слегка покалывает от возбуждения. Его требовательные руки тут же перемещаются на поясницу, резко подтягивая меня к твердому мужскому прессу. Наши губы соприкасаются в нежности, которая под властным напором Артема перерастает в пьянящий и будоражащий кровь поцелуй. Она несётся в бешеном темпе по моим венам, заставляя сердце ускоряться, отстукивая ритм страсти. Страсти наших тел.
Скольжение его пальцев по моей руке сверху вниз привлекает меня. Эти плавные движения заставляют меня трепетать и сильнее вжиматься в мужчину. Там, всем своим естеством чувствую, как его член возбуждён и готов в любую минуту погрузиться в моё лоно, доводя до исступления. Только мой мужчина не торопится, пытаясь продлить нашу прелюдию, балансируя на грани между нежностью и одержимостью.
Прижимаясь низом живота к паху мужчины, я слегка отстраняюсь, выставляя напоказ напряженные розовые соски, приглашая насладиться их вкусом. Артем не заставляет себя ждать, с тихим урчанием втягивая в рот одну сладкую вершинку, затем переключает внимание на другую. Мне в кровь будто подсыпают иголочки, которые с бешеной скоростью разносятся по организму. Каждую клетку начинает покалывать, я чувствую, как от возбуждения приподнимаются нежные волоски на руках.
Артем прикусывает сосок, и я выгибаюсь от сладкого спазма, невольный всхлип вырывается из моего горла. Внизу живота начинается пожар, и эта изощренная пытка начинает уже напрягать. Хочу почувствовать его в себе. Чтобы до замирания души, до пьяного восторга прочувствовать нежными стенками своего лона упругость восставшей мужской плоти. Не выдержав хождения по краю вожделения, я просовываю руку и обхватываю твердый член, провожу по нему ладошкой, с ликованием замечая удивление в потемневших шоколадных глазах.
— Хитрая девочка… нетерпелива-а-я-я… — ухмыляется Мистер Совершенство, усаживая меня на своё восставшее естество и, не в силах сдержать стон, утыкается в мою шею.
Я задыхаюсь от блаженства, от чувства необыкновенной наполненности. Полминуты мы не двигаемся, боясь спугнуть эйфорию от долгожданного соития. Потом я начинаю движения, обняв мужчину за шею.
Целую твердые губы, наслаждаясь его вкусом и запахом. В этот раз все по-другому, глубже продвигаясь, мужское достоинство будит неведомые точки моего возбуждения, заставляя меня вздрагивать от весьма острых ощущений. Неожиданно внутренние мышцы сжимаются, и сладкая паника нарастает так мощно, что я не выдерживаю и, откинув голову, цепенею на секунду. И затем срываюсь в короткий вскрик, потом еще один и еще…
Мышцы моего лона сжимаются непроизвольно, заставляя теперь уже Артема хрипло вскрикивать. Он не замечает, что сжимает меня в объятиях так крепко, что дышать трудно. Я слышу счастливый смех, удивленно нахожу взглядом его искристые глаза. Не понимаю, почему он смеется, что я не так сделала. Внутри у меня еще все подрагивает и слабо, но сжимается. Чувствую блаженную усталость и желание растянуться возле теплого обнаженного тела мужчины, спрятаться в его руках…
— Это восторг, пломбирчик… — все еще смеется Артем, убирая непослушные пряди моих волос за ушко.
Мы отдыхаем, расслабленно ласкаясь и рассматривая лучистые крупные звезды за окном. Но, думаю, передышка не будет долгой. Ну, может, успеем сделать пару глотков терпкого красного вина. Потому что хочется всё повторить, чтобы снова услышать благодарный смех любимого мужчины…
Глава 22
Просыпаюсь от ощущения, что кто-то посторонний хозяйничает в доме Артема. В кухне работает телевизор и гремит что-то. Вдруг женский голос слышится, который поминает чёрта и его матушку. Аромат свежесваренного кофе манит и пугает, потому что сварить его мог кто угодно, только не хозяин этого дома. Он до сих пор сладко посапывает, зарывшись в мягкую кучу из одеял. Я легко прикасаюсь к щеке мужчины, пытаясь его разбудить. Артем смешно морщит нос, но всё же открывает один глаз. Увидев меня, он расплывается в белозубой улыбке.
— Кайф… такая сонная и вся моя! — я не успеваю даже слово сказать, как парень опрокидывает меня на спину и, прижимая своим телом, впивается в мою шею поцелуем.
Я взвизгиваю от щекотки и тихо смеюсь. Вот ненасытный, ведь угомонились только под утро.
— Артем, в доме кто-то есть, — говорю уже серьёзно, фиксируя в своих ладонях его лицо. Но он не верит мне, покачивая головой.
— Сдаётся мне, ты хочешь избежать сладкого, утреннего секса… Тебе не миновать его, мой медовый пломбирчик!
— Ну, во-первых, уже давно не утро, и секс будет скорее полуденный, — неожиданно раздаётся от дверей, — а во-вторых, Артемчик, хоть бы предупредил, что будешь не один, и…
— Что ты тут делаешь, Злата?! — парень мигом скатывается с меня и садится, протирая сонные глаза. Он зол, а я удивлена. Только что ласкался, и тут же готов рвать и метать. — Я сказал, что приеду в отель, как освобожусь.
— Да, это было бы очень нескоро, судя по всему. Кстати, кофе на вас я не варила, сами управитесь.