Мой муж! Так не хочется его будить, но телефон на тумбочке начинает трезвонить в четвертый раз за последние десять минут. Что-то срочное, наверное. Поэтому принимаюсь теребить супруга уже настойчивей.
— Пломбирчик… я спать хочу, — отворачивается он и тянет мою руку за собой, крепко прижимая ее к своей груди.
Вот так, в плен взял. Я смеюсь ему в ухо и кусаю за мочку, надеюсь, боль прогонит его сладкий утренний сон. Еще очень рано, электронный будильник показывает седьмой час только. Мне на работу к десяти утра, могла бы еще поспать в теплых мужских объятиях, но…
Мобильник снова заходится в истерике, угрожающе вибрируя и двигаясь к краю, будто грозится упасть с тумбочки и разлететься на мелкие кусочки.
— Ну, кто там еще? — сонно спрашивает муж и поворачивается на звук.
— Не знаю…
— Так посмотри, — тянет одну руку к смартфону, другой рукой трет свои, непроснувшиеся еще, шоколадные глаза. Я передаю ему аппарат и сажусь в постели, сгорая от любопытства. — Черт!
— Что-то случилось? — спрашиваю его. Так и хочется пошутить, раз сам черт звонит в такую рань, то дела и правда, плохо. Но Артем спрыгивает с кровати так резво, что я хватаюсь за сердце. Неужели беда?
— Настен… кофе… быстро, — отрывисто командует он, набирая номер в телефоне. Потом его взгляд смягчается, он склоняется ко мне и шепчет:
— Пожалуйста, сделай кофе, — чмокает меня в губы и убегает в ванную, приветствуя абонента.
Я несусь в кухню, едва не теряя по пути тапки, хватаю турку и наливаю воды меньше обычного, чтоб хватило на одну чашечку только. Улыбаюсь, вспоминая события недельной давности. Всю эту неделю я пребывала в абсолютном счастье, наслаждаясь новым статусом и знакомствами, которыми обзавелась за эти дни.
После стычки со Златой у нас случилась ночь признаний. Мы рассказали друг другу все свои ощущения и чувства. А утром поехали в соседний городок к знакомому священнику и тайно обвенчались. А расписаться решили по месту жительства, когда вернемся.
И вот я семь дней уже как жена. Правда виделись мы очень редко, Артем пропадал на работе, вот только вчера вечером явился после трехдневного отсутствия, застрял снова за перевалом, когда метель как раз разбушевалась. Приехал, едва на ногах стоял, поел и в душ. И сразу спать потом, лишь нежно поцеловал меня.
Я же устроилась барменом в предгорном кафе, обзавелась новыми друзьями. Возвращалась домой поздно, не скучала, в общем. И постоянно скучала по своему любимому мужчине, по моему мужу. И через три дня у моего мужа свадьба…
Я раздраженно отмахнулась от мыслей об этом спектакле, который может быть и не случится, потому что тот, ради кого он придумывался, еще не явился, и…
— Павел Сергеевич с женой приехали ночью, — огорошивает меня с порога Артем.
Мое сердечко проваливается в колени, заставляя их дрожать. Присаживаюсь. Свадьбе быть… На моих глазах невольно выступают слезы, и я отворачиваюсь к окну. Артем сам наливает себе кофе в кружку и быстро прихлебывая, пьет. Он свеж после душа, сна ни в одном глазу. Одет в джинсы и свитер, значит, сейчас уйдет куда-то.
— Я поеду к ним, Анна Дмитриевна звонила, ему плохо.
— Ладно. Конечно, поезжай… может, помощь нужна, — подхожу и треплю его волосы. Уткнулась в них, вдыхая аромат любимого мужчины. Сердце заныло, будто предчувствуя что-то. — Заберешь меня с работы вечером?
— Если получится, то обязательно.
Он встал со стула, сразу возвышаясь надо мной, и сграбастал в объятия и поцеловал. Долго. Потом велел не скучать, подмигнул и пообещал ночью наверстать упущенное. И ушел. Именно с этого момента мой статус жены стал призрачным воспоминанием, всего лишь.
От скуки я прибираюсь в доме, потом болтаю по телефону с Катей. Она обещает приехать на днях. Да, надо поговорить, и желательно не по телефону. Пусть разъяснит мне, как я попала по приезду прямо в дом Веденина, что за странные прятки, ведь если верить ей, то подруга с мужем находятся недалеко, в соседнем городке, в клинике. Но домой ни разу не приехала, хотя бы она. И фотографии, которые убрали в кладовку, родство Степы с Павлом Сергеевичем…
Артем не заехал за мной после работы. Звонил пару раз, сбивчиво объясняя что-то про состояние Павла Сергеевича и про спешную подготовку к свадьбе. Я почти ничего не поняла. Ладно, поговорим дома.
Но дом встречает меня тишиной и пустотой. И в кухне на столе сиротливо белеет записка, в которой любимый муж пишет, что мы не сможем жить вместе до тех пор, пока этот Павел Сергеевич не уберется восвояси.
Чувствую, как в душе поднимается волна злости и раздражения. Снова он! Всё ради этого старика! Сжимаю кулачки, но тут же ругаю себя. Ведь это я уговорила Артема на эту свадьбу. Сама виновата. Ладно, три дня до свадьбы, и еще, допустим, три дня. Потом все встанет на свои места.
С утра еще одна неприятность. Заболела одна из официанток и меня поставили на ее место, обслуживать столики в зале. Но обещали отпустить домой пораньше.
И тут же поступает предложение от подруги и коллеги — обслужить вечером ужин на двадцать человек. Платят отлично и сразу. Я же никогда не упускала возможность подработать, поэтому с радостью соглашаюсь. Тем более дома меня никто не ждет.
Переодеваюсь в форму официантки и иду обслуживать столики. Мне совсем не нравится эта форма в стиле Санты — очень короткая красная юбка с оторочкой из меха, белые чулки, ажурные резинки которых не доходят до опушки подола. И топ, с таким глубоким декольте, что не нужно даже наклоняться, чтобы окружающие увидели, каким размером груди ты владеешь. Всё и так прекрасно видно. А на голове дурацкий колпак с помпончиком, в котором ужасно жарко и мех его лезет в глаза.
Но, как объяснили мне коллеги, посетители сами выбрали одежду для персонала, в связи с праздниками. И эта форма нравится официанткам больше, чем обычная, серая и с еще более короткой юбкой. Смотрю в зеркало, в раздражении тяну подол вниз. И куда же еще короче-то?
Весь день сную с подносом по огромному залу, чувствуя на своих обнаженных ляжках масленые взгляды мужской половины посетителей. Лыжники и сноубордисты веселятся, надышавшись чистого горного воздуха и хорошенько размяв свои мышцы.
Ближе к вечеру свободных столиков не остается, а клиенты уже попивают спиртное и становятся в разы наглее. Уже не смущаясь, припечатывают к задницам официанток свои огромные ладони, лапают за ляжки и совсем без зазрения совести заглядывают в декольте.
И мне достается, я уже едва сдерживаюсь, проклиная себя за то, что согласилась на эту работу. Безумно хочется в душ, чтобы смыть с себя все эти невидимые отпечатки мужских ладоней и грязные похотливые взгляды. Но у меня еще ужин на обслуживании.
Доработав смену, я переодеваюсь в другую униформу, которая более строгая и приличная. Она нравится мне больше. Иду в соседний малый банкетный зал.
Лучше бы не бралась обслуживать этот ужин. Потому что вижу такое, отчего поднос валится на пол из моих рук, и я мысленно завидую ему. Потому что мне так же хочется упасть и потеряться, стать невидимой…
Глава 35
Он целует ее! Мой муж! Улыбается, заглядывает в глаза этой лживой змее и целует…
А сидящие за столом люди радостно вскрикивают и смеются, некоторые хлопают в ладоши. Все смешивается в одно сплошное пятно, четко вижу только лицо своего мужа, который услышал звон пустого подноса, упавшего на идеально гладкий мраморный пол.
Артем смотрит теперь на меня и его лицо сначала бледнеет, а потом наливается красным, будто ему в физиономию плеснули томатным соком. Я забыла куда шла, и что нужно было делать…
Ах, да, я должна собрать со стола грязную посуду…
Но вместо того, чтобы начинать действовать, я хочу развернуться и бежать. Снова бежать. Теперь уже из этого снежного рая. От предателей, которых вижу за этим, шикарно накрытым столом. Артем. Катя. Степа…
Они все смотрят на меня виновато.
Внезапно, мне не хочется пасовать перед этими снобами, которые, похоже, решили, что они вправе играть чувствами одной обычной девчонки, которая даже не знает своих родителей. Да что чувствами, самой жизнью моей. Как куклой.
Что ж, я с достоинством закончу этот вечер, а потом пойду и соберу свои вещи. Не останусь в этом доме, в который меня заманили, как глупую обезьянку. С трудом, как будто меня заморозили, наклоняюсь, подхватываю поднос и ухожу в кухню.
— Поменяй мне поднос, уронила… руки, уже не держат, — натянуто смеюсь подруге, с которой работаю уже неделю. У нее нежное имя, которое созвучное с моим. Лейла. Здесь ее зовут Лей. И меня так звали в пляжном баре, уменьшительно — Ась. Потому что работы было много, некогда произносить полностью.
— Да, устала ты, по лицу видать, — поддакнула девушка, подавая мне чистый поднос. — Ничего, эти владыки мира надолго не задержатся, еще час посидят. Кстати, ты знаешь, что среди них хозяин почти всех зданий в этом городке?
Я неопределенно пожала плечами и отправилась собирать грязную посуду. Сплетничать не собираюсь, да и временем особо не располагаю. Все думы о предстоящем разговоре с муженьком, который так сладко целуется с бывшей.
Ну я ему покажу! Я была только за то, чтобы исполнить мечту умирающего старика, а не вылизывать рот этой сучки. Может еще и в постель к ней залезет на правах жениха?
У меня по рукам пробежали мурашки. Меня передернуло прямо. Поэтому решила не думать вообще ни о чем, сосредоточилась на работе.
Словно деревянная кукла я вхожу снова в зал, и вздрагиваю, услышав смех компании за столом, словно одна большая семья они что-то рассказывают друг другу, делятся планами на ближайшие дни, на предстоящее лето.