Если понедельник начался неудачно, значит вся рабочая неделя будет такая же — так гласит офисная мудрость. И в кои-то веки Ольга с этой «мудростью» согласна. А все почему? Все потому что Крастов уехал. Уехал, а она не успела с ним поговорить по поводу своей работы. И за два дня едва не сошла с ума.
«Еще немного и я заведу собственный инстаграм», бурчала Ольга и серфила интернет дальше.
Так она думала в понедельник, а к вечеру вторника она завела аккаунт в инстаграме и даже запостила туда пару селфи.
— Арина Васильевна, может вам все-таки помочь? — отправив во всемирную паутину очередное селфи, Ольга высунулась из кухни.
— Не стоит, Ольга Игоревна. У нас с вами разные обязанности, — строгая дама чуть усмехнулась и добавила, — и разные увлечения.
И тут до Волковой дошло:
— Вы боитесь, что я займу ваше место?!
Это стало той самой волшебной фразой, благодаря которой Ольга до самой пятницы не могла поднять головы от вороха бумаг. Этим она выкроила для Арины Васильевны несколько свободных часов, которые та потратила довольно своеобразно — боевая дама разругалась с курьерами, с бухгалтерией и с юр. отделом. Но в пятницу мир с бухгалтерией был восстановлен. Только с бухгалтерией, потому как курьеры и юристы посчитали себя несправедливо оскорбленными.
— А все почему? — вопросила пустоту Арина Васильевна и, видя, что Ольга прислушивается, продолжила, — а все потому что Вадим Юрьевич слишком мягок. Там, где нужно впаять штраф, он ограничивается устным выговором, а там где необходимо уволить — штраф. Да и то, вот скажи мне, Ольга, ну что это за штраф-то такой — тысяча рублей? Денек в кафе не ходить?
Ольга неопределенно хмыкнула. Тысяча рублей это два ее по хода в магазин. И продуктов ей хватит как минимум на три дня — акционные сосиски, молоко, крупа. Хотя сейчас, когда ипотека выплачена, станет лучше. Точнее, лучше станет после следующей зарплаты. А пока следует экономить.
И тут Волкова задумалась над своими дальнейшими планами. Все же продавать квартиру и уезжать это не выход. Хотя бы потому что эта квартира далась ей ценой неимоверных усилий и титанической работы. Да и глупо уезжать из столицы. Особенно если ты не коренной москвич, а приехавшая из глубинки девчонка. Девчонка, которой нереально повезло.
— Ты молодец, Ольга Игоревна, — вдруг произнесла Арина Васильевна. — Но зря, зря с Вадимом Юрьевичем в любовь играешь. У него любовь каждый месяц разная, а должность — одна. Вот и придется тебе в другое место переходить.
— Я надеюсь, что Вадим Юрьевич сделает для меня исключение, — дипломатично ответила Ольга. — Хотя бы потому что между нами не было, м-м-м, интима.
— Да? Погоди-ка, сейчас.
Через минуту Арина Васильевна извлекла из сумки айфон и что-то на нем поклацав, сунула его под нос Ольге. А там была та самая фотография, что пришла на телефон Волковой.
— Да, мы были в ресторане. И Вадим Юрьевич поцеловал меня. После чего…
Тут до Ольги запоздало дошло, что отрицать половую связь с начальником крайне глупо.
«Идиотка», прошипела она про себя, «Зарылась в любимые счета-расчеты и про все забыла!».
— Ну да, было, — спохватившаяся Ольга наступила на горло собственной песне и принялась убеждать Арину Васильевну, что «все было», — неловко вышло. Я думала сохранить все в тайне.
— О, это бесполезно. У нас старательно отслеживают девушек начальника, — тонко усмехнулась Арина Васильевна. — И у всех разные цели. Щелкни-ка чайником.
Ольга с Ариной Васильевной устроилась прямо на кухне. За эту неделю строгий секретарь убедилась, что Волковой можно доверить простейшую бумажную работу. — В бухгалтерии где-то через месяц освободится место — девочка в декрет уйдет, — степенно говорила она, — а через год Мария на пенсию пойдет. Так у тебя появится постоянное рабочее место и ты не будешь зависеть от Вадима Юрьевича. Он лучший начальник и худший мужчина. Да ты и сама должна знать. Кивнув, Ольга придвинула Арине Васильевне печенье. — Нет-нет, в моем возрасте сладкое и жирно не просто нельзя, категорически противопоказано. — Чем же вы себя балуете? — Свежими фруктами, иногда позволяю себе орехи в меду. В мире столько полезных вкусностей, но поколение соков и чипсов об этом не знает. Вот ты, Ольга, знаешь как вкусен фруктовый салат? И не тот, который заправляют литром сгущенки. — Нет, но и чипсы с соком я тоже не употребляю. Мне достаточно посмотреть на пачку, чтобы на попе отложились два-три кило. Ольга с наслаждением потянулась и украдкой бросила взгляд на часы. В этот же момент у Арины Васильевны сработал будильник.
Наученная чужим опытом, Ольга никогда не уходила с работы пораньше. Вот и сейчас, закрыв кухню ровно в восемнадцать ноль ноль, она спокойно шла к лифту. Где разгорелась жаркая битва — в одном углу ринга находилась Арина Васильевна, а в другом щуплый рыжик из курьерской службы. Кажется, бедолага хотел уйти раньше. — Да я может срочный пакет довезти должен! — Чей же? Кто это у нас использует курьерскую службу? Вадим Юрьевич отсутствует! — Вот именно! Начальника нет, а вы лезете. Не будет мне каждый секретарь тыкать, что делать и куда идти! Вырвавшись, курьер горло и независимо подошёл к лифту и тыцнул на кнопку. — Что? — буркнул он, видя ошарашенные взгляды. А за эпичным сражением наблюдала половина офиса. — Ничего, — нежно ответила Арина Васильевна, — но клянусь своим Айфоном, вы, юноша, вернётесь в младшие курьеры. У вас ведь испытательный срок не пройден, верно? А вы хамите персональной помощнице генерального директора. — А это тогда кто? — спросил сникший курьер и кивнул на Ольгу. — А это не ваше дело, юноша. Лифт бесшумно открылся и так же бесшумно закрылся. Ехать вместе с курьером не захотел никто — он резко стал персоной нон грата. "Никогда не буду с ней пререкаться", передёрнулась Ольга. "Страшная женщина". — Оленька, вы меня угощали чайком, теперь моя очередь. Идёмте, тут неподалеку чудное местечко. В кошельке Волковой сотня терлась о сотню, но несмотря на трение третья сотенка у них не получилась. "Закажу воду без газа и скажу, что после шести не ем", решила Ольга. Увы, любой, кто знаком с такими вот корпоративными акулами, знает, что им не отказывают. Чревато. Так что придется глотать слюнки, улыбаться и устоять на тонкой грани между уважением и лестью. Потому как жополизов не любят даже владельцы оных жоп.
Выложено 20.12
4.2
Когда Арина Васильевна привела Ольгу в кафе, та прикинула, что с ее деньгами тут даже воду без газа не заказать.
— Советую картофельный гратэн и к нему курицу в беконе. Я всем советую хорошо и плотно поужинать в шесть или в начале седьмого, а потом закрыть рот на замок.
— Я не голодна, — улыбнулась Волкова.
— Молодец, что не голодна, — хмыкнула Арина, — я знаю, что у тебя нет денег. Но у меня корпоративная карта и мы можем спокойно поесть. Я ею редко пользуюсь. Однако сегодня взяла, потому что поняла — за мой счет ты есть не станешь.
За счет компании есть было тоже как-то не особенно приятно, но Ольга смолчала. Во-первых, по кафе разносились волшебные ароматы, а во-вторых, это выглядело бы очень глупо. Как будто она ломается и набивает себе цену.
Официант нарисовался в тот момент, когда Ольга приняла решение все же сделать заказ. Она приняла выбор Арины и добавила от себя миндальный раф-кофе с имбирным печеньем.
— Оленька, меня пугают ваши отношения с Вадимом Юрьевичем. Не люблю вести подобные разговоры, да мы уже с вами это и обсуждали, но… Из вас может получится толковая помощница. Личная помощница, если вы понимаете о чем я говорю.
Теперь Ольга понимала. Личная помощница, это такой робот который знает и может все. Решатель бытовых проблем и проблем более серьезных. Человек который может заказать столик для переговоров там и тогда, когда это нужно боссу, а не тогда, когда есть места.
— Вадим Юрьевич не сторонник таких… помощниц, — осторожно ответила Ольга.
— А я и не про него, — улыбнулась Арина. — Он не единственная большая шишка в нашем улье. Я всего лишь хочу тебе сказать, что когда он решит разорвать ваши отношения — удержи лицо. Не приезжай сюда в дезабилье, не строчи ему тысячи смс-ок, и не ори под окнами.
— Это все было? — с ужасом выдохнула Ольга.
— Было и хуже, одна вообще пыталась поджечь себя. С тех пор Вадим Юрьевич стал вызнавать у своих пассий не только личные предпочтения, но и истории болезни. Боится вновь попасть на психическую.
Все тот же официант ловко расставил тарелки и сообщил, что раф и печенье будут поданы чуть позднее.
— А вы не думаете, что Вадим Юрьевич будет против присутствия его бывшей любовницы в его же фирме? — уточнила Волкова.
— Ты меня прости, — перешла на ты Арина Васильевна, — но нет у него любовниц. Все сплошь подстилки. И я так говорю не потому что не уважаю их, и тебя, как женщин. А потому что ведет он себя с вами по свински, а вы все позволяете.
Гратэн у Ольги застрял поперек горла. С трудом сглотнув она неопределенно пожала плечами и пожалела, что раф еще не принесли. Ибо сказать было нечего — она была согласна с Ариной, но признать это не могла. Потому что сейчас она сама играет этой самой любовницы.
«Скорей бы Нинка вернулась с отпуска. Жарит свой зад на турецком пляже, а я с ума схожу — поболтать не с кем», тоскливо подумала Ольга и постаралась улыбнуться.
— Что ж, если это будет зависеть только от меня — никаких сцен, обещаю.
— Замечательно. Я закажу с собой пиццу четыре сыра.
— А как же рот на замок? — не удержалась Ольга.
— Да я-то держу на замке, а вот сын… Хотя там не в коня корм — тощий, хорошо ветром не сносит. Советую и тебе что-нибудь взять.
— А я бы взяла пирог с клубникой на сливочной подушке. Дивно звучит.
Арина Васильевна была запредельно любезна и подвезла Ольгу до самого подъезда, после чего ее серебристая хонда исчезла в сгущающихся сумерках. Волкова, счастливая и предвкушающая просмотр любимого сериала с вкусняшкой и чаем, поскакала к подъезду. Увы, скакать приходилось в прямом смысле — мочить туфли не хотелось. Летний дождик это мило, но грязно.
На первом этаже опять выбили лампочку и ожидать лифт было неуютно, как будто из темноты таращатся чьи-то злые глаза.
— Быстрей, — прошептала Ольга и вытащила телефон.
Учитывая контингент подъезда у нее на быстром наборе стояла «скорая» и «полиция».
— Куда так торопится лапочка? — со второго этажа спустился сосед. — А я жду и жду. Говорил же, будет день рожденья, будут деньги. Обслужи работягу по-царски, соска.
Сердце подскочило и судорожно забилось где-то в горле. Ольга не могла представить, что такое может произойти в ее подъезде. С ней! С такой осторожной и продуманной!
С лязгом открылись двери лифта и она, не подумав, рванулась туда. Все что угодно, лишь бы убраться с лестничной клетки!
Ей даже не пришло в голову, сколько всяких омерзительных вещей может произойти с женщиной в лифте. Ольга стремилась исчезнуть, спрятаться, сбежать от допившегося до белочки соседа. И не заметила, что внутри лифта уже кто-то был.
Волкова со всего маху впечаталась в чье-то тяжелое, неприятно пахнущее тело. На краткую секунду она обрадовалась, решила, что сосед не решится при свидетелях ее домогаться. Но в то же мгновение Ольга ощутила как чужие руки лезут под ее одежду, крепко, как-то сноровисто разворачивают и заламывают руку.
— Я спереди, а ты сзади, — хохотнул сосед и вошел в лифт. — И только попробуй укусить — лицо распишу так, что мать не узнает.
— А я и нож прихватил, фирменный, с гарантией, — хохотнули за спиной Ольги.
"Ждали, а я даже не помню его имени", мелькнула в ее голове заполошная мысль. И только тогда она сообразила закричать:
— Пожар! Лифт горит! Мфм!
Рот ей заткнули моментом. Пока что рукой, но ей становилось дурно от одной мысли, что если ничего не произойдет, если никто ее не спасет, то… Она безумными, полными ужаса глазами наблюдала, как медленно, но неотвратимо закрывается дверь лифта.
«Хорошо, если отымеют в лифте и бросят. Если затащат в квартиру, то не скоро отпустят. Ненавижу-ненавижу-ненавижу!».
Между створок лифта появилась мужская рука.
«Мамочки, их что, трое будет? Я же умру! Господи, да как же так!»
4.3выложено 30.12
— Оленька, что за ролевые игры?
Зареванная и перепуганная, она не сразу узнала голос Вадима. Распахнув глаза и увидев шефа, она замычала в зажимающую рот ладонью и рванулась вперёд.
— Слышь, мужик, шел бы ты отсюда. Мы ей все оплатим.
— И то правда, — кивнул Крастов и отошёл.
Никто ничего не успел понять, но за считанные секунды Ольга оказалась в руках шефа, а два мерзавца съежились на полу. Над ними возвышался огромный, шкафоподобный мужчина. Он держал в руках резиновую дубинку, которая в его лапищах казалась игрушечной.
— Алексей Сергеевич, удовлетворите пожалуйста этих джентльменов и не забудьте им заплатить. Что бы вы там ни использовали — оплатите по тарифу, — небрежно бросил Крастов.
— Понял.
Ольгу трясло. Она вжалась в угол лифта, смотрела на шефа больными глазам и молчала. Может, она подвинулась рассудком? Может, ее уже давно имеют во все отверстия, а сознание придумало вот такой вот выход? Откуда Крастову взяться в ее подъезде?
— Выпей, — он протянул ей плоскую флягу. — Ну, бери.
Вздрогнув, она схватила флягу, попыталась открутить крышку, но пальцы соскальзывали.
— Да, Оленька, нервишки у тебя ни к черту.
В этот же момент она сложилась пополам от хохота. Она смеялась, а по щекам стекали слезы.
— Все с тобой ясно. Я-то порадовать хотел тебя, а тут…
— А ты порадовал, — хрипло выдохнула она. — Охренительно порадовал. Если бы не ты и твой Алексей, меня бы сейчас так отрадовали, что на всю жизнь бы радости хватило.
— Зато мы перешли на ты, — отозвался Крастов. — Хватит, Волкова, выпрямляйся. Сейчас соберешь шмотки и поедешь ко мне. А квартиру свою сдашь, или что там у тебя? Ипотека? Съем?
— Ипотека. Выплачена уже, практически.
— Ну и тем более, сдашь ее кому-нибудь и будешь бабки откладывать на размен. Ну-ну. Иди сюда.
Крастов поднял ее на ноги и вынес из лифта.
— Где ключи?
— В сумочке, — тихо отозвалась она и даже потрясла этой сумочкой. — Бренчат.
— Бренчат, — согласно вздохнул Крастов. — Давай сюда.
Привалившись к стене она апатично наблюдала за тем, как приглушенно ругающийся шеф копается в ее сумке и, наконец, выуживает связку ключей.
— Это не те, это от маминой квартиры.
— Волкова, а мама у тебя где живет?
— В другом городе.
— А ключи зачем с собой носишь?
— Вдруг пригодится, — философски произнесла Ольга.
Но едва только Крастов открыл дверь, а нее будто демон вселился. Волкова впихнула шефа в темный коридор, ввалилась туда сама и резко захлопнула дверь. Закрыла замок, набросила цепочку и задумчиво покосилась на видавшую виды тумбу для обуви — может, придвинуть?
— Тихо-тихо, ты глотни все же из фляжечки и начинай собирать вещи. Бери только необходимое — смену белья, смену одежды. Завтра купим новые вещи.
— Зубная щетка.
— На меня работает чудесный человек, Владлен Михайлович, так вот у него запас новых щеток на роту солдат. Паста, полотенца и постельное белье — все новое, никем никогда не использованное. Мне порой кажется, что старику доставляет удовольствие закупка всего этого.
— Х-хорошо.
Минут через пятнадцать Ольга стояла в коридоре. В руках она сжимала сумку с документами и сменой белья. Крастов за это время успел перекрыть газ, воду и отключить электроэнергию.
— Мы так надолго?
— Есть новости, но не сегодня. Сегодня будем тебя лечить, коллега.
С этими словами он вывел ее из квартиры и направил к лифту. Волкова на мгновение замешкалась, но все же шагнула внутрь. Крепко держась за руку шефа, она размеренно дышала и напоминала себе, что все уже прошло. Что ничего непоправимого не произошло.
"Надо успокоительного попить", вздохнула она про себя.
В машине она привалилась к надежному плечу Крастова и прикрыла глаза. Перед лицом чуть не случившейся трагедии все проблемы как-то померкли. Подумаешь, кто-то ее сфотографировал! Да она еще и в суд подаст, если малолетний придурок рискнет их обнародовать. В России понятие харрасмента еще не прижилось, но уже знакомо. Щенка потопят конкуренты, а она выйдет сухой из воды. Хоть и со слегка подмоченной репутацией.
«Зато фигура хорошая, на фотках ни единой складочки», — подумала Волкова и задремала.
Проснулась она уже в квартире шефа. Крастов попытался уложить ее на диван, но немного не рассчитал и едва не рухнул сверху.
— Могу засчитать это за домогательство? — сонно уточнила Ольга.
— Я делаю это иначе.
— Тогда утром, — распорядилась она и свернулась калачиком.
— Я напомню, — хмыкнул шеф и укрыл подчиненную пледом.
Спала она неплохо, кошмары не рискнули прийти в ее сон. Может, из-за выпитого коньяка, а может из-за того, что Крастов пол ночи просидел в соседнем кресле. Нет, у него было оправдание — он работал. Честно работал — ноутбук был включен и даже папка с документами открыта. Вот только к утру в бумагах по-прежнему конь не валялся. Зато он трижды поправил Ольге плед.
— Колдунья, — вздохнул Крастов. — Трахну и успокоюсь.
Диван был достаточно широким, чтобы рядом с Ольгой нашлось место и для него. Он уткнулся лицом в мягкие волосы женщины и довольно вздохнул — как же хорошо. Он не против поспать так пару ночей. На большее его интереса обычно не хватает.
4.6
Утром ее разбудил аромат свежего кофе. Потянувшись, Ольга уперлась ногами в подлокотник дивана и, испугавшись, резко подскочила. Обстановка пугала — все незнакомое и довольно непривычное.
События вчерашнего дня четко встали перед глазами. Она поежилась, завернулась в плед и поднялась. Надо найти шефа. Еще неизвестно, чем закончится вчерашний день. Ему пришлось вступиться за нее. Из-за это этого Ольга чувствовала какую-то иррациональную вину.
Зная оборот компании, Волкова могла примерно прикинуть и доход шефа. Однако квартира была не настолько велика. Место в котором Ольга проснулась явно было залом. Потом она нашла стильную спальню — обилие контрастных цветов и геометрически-неправильных полок. Затем она попала в белоснежную ванную комнату. Крастов что-то говорил о зубных щетках, но запасных видно не было. Поэтому она просто выдавила на палец зубную пасту и попыталась почистить зубы так. Затем прополоскала рот водой. Ничего, один день можно и так.
Квартира имела очень понятную «географию» — широкий коридор в который выходили двери спальни и зала, санузел в одном конце и напротив него кухня. В пользу того, что за приятно бежевыми дверьми скрывалась кухня свидетельствовал аромат кофе.
Да, она оказалась права. Это была кухня. И Крастов тоже был там. Он, мелодично напевая, колдовал у плиты. Узкие бедра тесно облегали светлые брюки, белоснежная футболка трещала на широких плечах. Над круглой задницей «расцвел» бантик от передника. Ярко-синий.
— Доброе утро, — хрипловато поздоровалась Ольга.
— А точно доброе? — спросил шеф и полуобернулся, — садись, сейчас будем есть кесадилью.
— Кого?
— Лепешку с начинкой, — хмыкнул он. — Ни разу не похоже на настоящую кесадилью, но в моей семье ее готовят уже лет двадцать.
— Здорово. Пахнет очень вкусно, — улыбнулась Ольга.
— Как ты?
Она вздрогнула и плотнее закуталась в плед.
— Мне… Мне так стыдно. Вы пришли, а там… И он меня поставил раком, а я…
— Они оба мрази, — серьезно произнес Крастов и повернулся к ней полностью. — Ни один мужчина никогда не принудит женщину к близости силой. Всякое бывает, влюбленные идут на обман, на шантаж — это тоже не очень хорошо. Но грубая сила… Если тебе стыдно за них, то представь каково мне.
— Вам?
— Я мужчина, и они тоже, — он криво улыбнулся, — яйценосящие. Ты не должна переживать из-за того, над чем не имела власти.
Ольга пожала плечами и отвела взгляд. Она все равно вспоминала, как на лицо упали волосы, как из-за запаха перегара сжимался желудок. Как пугали сильные, жесткие пальцы. Почему-то алкоголиков считают опустившимися, слабыми людьми, но эти… Эти были другими. Злые, жестокие и сильные. Ей не хватило сил, чтобы остановить их. Термин «слабый пол» получил совсем иную окраску.
Перед ее носом оказалась бумажная салфетка.
— Что это?
— Ты плачешь, — серьезно сказал Крастов.
— Простите.
— Я думаю, что ты можешь обращаться ко мне по имени. Вадим. Тем более, что вчера я приехал не случайно.
— Не случайно? — глупо переспросила она и тут же смутилась, — хотя да, что вам делать в моем доме случайно.
— Не «вам», Оленька, не «вам», а тебе. Мы не английская аристократия, чтобы на неформальное общение в несколько этапов переходить.
Про английскую аристократию Волкова имела крайне смутное понятие. Что-то она слышала о том, что там нет различий «ты» и «вы». Но значит ли это, что все общаются панибратски? Нет, лучше не сверкать столь куцыми знаниями, а просто запомнить и потом тихонечко погуглить.
— Чем он тебя шантажировал?
Ольга не сразу поняла, о чем ее спрашивает шеф.
— Интимными фото.
— Ты с ним была? — удивился Вадим. — Не похоже.
— Нет, он предложил мне кофе. А там что-то было, — она передернула плечами. — Я все осознавала, но не могла пошевелиться. Он успел меня раздеть и сфотографировать. Художественная ценность у снимков сомнительная, но…
— Но этого хватит, чтобы разрушить твою деловую репутацию, — кивнул Вадим.
Криво улыбнувшись, Ольга спросила:
— А вы разве в нее верите?
— Поверил, буквально на днях. Теперь я знаю, что ты тот редкий цветок, имеющий не только яркие лепестки, но и, — тут он задумался и рассмеялся, — да, сравнение так себе. Не думаю, что у растений есть мозг. Но ты поняла, да?
— Я поняла, что вам непривычно делать комплименты женскому разуму, — покивала Ольга. — Так и что, вас так поразила моя квалификация, что вы решили приехать ко мне?
Он захохотал и, выключив газ, раскинул по тарелкам ароматный бекон и яркую яичницу. С кухонного стола был переставлен овощной салат, а из хлебницы появился пышный хлеб. Как будто домашний.
«Скорее испеченный на заказ», поправила себя Волкова.
— Приятного аппетита. Сок?
— Свежевыжатый?
— Разумеется.
— Тогда мне водой разбавь, — попросила Ольга. — Что?
— Ничего, — он быстро выполнил требование, — что-то еще?
— Нет.
— Тогда ешь.
С завтраком было покончено за пару минут. После чего Крастов вытащил пульт, что-то на нем потыкал и загудела кофеварка.
— Не люблю серьезные разговоры на пустой желудок, да еще и с утра пораньше. Смотри, что у нас получается. Ковров, отец твоего нового шефа ни при чем. Старичок кайфует на островах сразу с двумя любовницами. Как по мне, так с такими нагрузками он долго не проживет. Но это мелочи. На самом деле я был бы удивлен его интригам, потому что с ним удалось договориться полюбовно. Да и сынок его вроде как хотел единоличную, а не совместную компанию.
— Так, — кивнула я. — И откуда тогда взялась эта инициатива?
— Не так давно ваш сопляк запал на одну весьма и весьма примечательную женщину. Виктория Онье, француженка русского разлива. На самом деле французом был ее отчим, но ей хватило. К чести этой дамы, стоит отметить, что французский она знает в совершенстве и прожила там немало времени.
— Так что, она хочет получить компанию?
— Она вряд ли чего-то хочет. После трех успешных браков у нее денег едва ли не больше, чем у меня. Нет, скорее всего сопляк хочет произвести на нее впечатление и стать четвертым мужем. И этим кто-то решил воспользоваться. За выходные мне многое удалось накопать.
— Тебе?
— Нанятым мною людям, — он пожал плечами, — считай мне. Не заплати я им, разве они стали бы рыть сами? То-то же. Так вот, нам нужна провокация.
— Которая не оставит от моей репутации мокрого места? — уныло спросила я.
— Которая принесет тебе должность, — серьезно ответил Крастов. — Я был удивлен твоей работоспособностью и думаю, что могу доверять тебе. Сегодня мы отдыхаем, а завтра ты становишься моим заместителем. Моим единственным заместителем.
Кофе попал не туда. Титаническим усилием Ольга удержалась от кашля, утерла выступившие слезы и выдавила:
— Ни за что. У меня нет такой квалификации.
— Я знаю, — широко улыбнулся Крастов. — И тут мы возвращаемся к тому, что мне нужна провокация. С твоим постоянным местом работы мы определимся позднее. А сейчас ты с помпой станешь моим замом, будешь носить на работу ультрасексуальные вещи. Чтобы даже фикус понимал, как именно ты получила работу.
— Ты должен предложить мне охренительную постоянную должность, — серьезно сказала Ольга. — Потому что после этого выступления мне еще года три придется доказывать людям, что я хочу и умею работать. Руками, а не тем, чем меня одарила природа.
— Согласен. При этом я не прошу тебя изображать идиотку. Те, кто тебя знают на это не купятся. Так что вполне можешь блеснуть в роли моего зама.
— Я бы блеснула, — хмыкнула Волкова, — да нечем. Но попытаюсь, попытаюсь.
— Отлично. Я прикупил тебе кое-что.
— Ты?
— По моему приказу, — мурлыкнул Крастов. — Так что иди и переоденься, мы едем развлекаться.
— Переодеться в твои брюки? — хмыкнула Ольга, — мы же ничего не забрали из моей квартиры.
— Пока ты спала, — ухмыльнулся Крастов, — другие работали. Идем.
Он вывел ее обратно в коридор и показал на неприметную дверцу:
— Гардеробная. И теперь там есть твои вещи, Оленька.
Волкова вошла внутрь и оторопело протерла глаза — вещей было ну очень много. Неужели Крастову нужны все эти рубашки и брюки? И он не теряется, когда заходит сюда?
— Я пользуюсь в основном вот этой стойкой, — Вадим кивнул направо. — А вот здесь — твое. Все уже разобрано на комплекты.
Кивнув, Волкова потянула на себя первую вешалку с полночно-синим платьем. На вешалке висела бирка «Сумка № 2 и туфли № 6, либо ботинки № 4. Опционально пальто № 1 или палантин № 3».
— Отличный выбор, — кивнул Крастов. — Не буду тебя смущать, переодевайся. Нижнее белье здесь, в выдвижных ящиках.
Ольга проследила за тем, как он прикрыл за собой дверь и тяжело вздохнула. Гардеробная была просторной, имелся небольшой диванчик, зеркало от пола до потолка и шесть стоек с разной одеждой. Стойки были на колесах, передвижные. Но это была не вся одежда — стены гардеробной были скрыты за встроенными шкафами и Ольге совсем не хотелось туда заглядывать.
«Но с другой стороны, это ведь неплохо. Когда одежды много, она не так сильно изнашивается», подумала Волкова. «Но вместе с тем, вряд ли Крастов следит за тем, как бы подольше относить джинсы или футболку».
На переодевание ушло немного времени. По счастью, это платье не было настолько откровенным, как красное. Вот только туфли… Увы, тот кто подбирал комплект думал исключительно о внешней стороне и в итоге Ольге пришлось надеть туфли на тончайшей шпильке. Плечи она укутала палантином, подхватила сумочку и осторожно вышла из гардеробной.
— Ты прекрасна, — дежурно бросил Крастов. — Я упустил из виду, что женщине нужна косметика. Позднее это будет исправлено. Или стоит купить визажиста на это время? Но куда его поселить, хм.
Все это он ворчал себе под нос и одновременно собирался.
— Идем, нас ждут приключения. Я выкупил место в одном до отвращения модном ресторане. Ничего съедобного, ничего хорошего, — он пожал плечами, — но отчего-то очень модно. Столики расписаны на два месяца вперед.
— Что мы там будем делать? Сейчас же утро.
— Для начала мы полетаем над городом, — улыбнулся Крастов. — Люблю эту часть обязательной программы. Потом выпьем вина в модном ресторане и потом поедем обедать в приличное место. Дальше я пока не придумал.
— Дальше домой, — закатила глаза Волкова, — пусть все думают, что ты приступил к снятию обертки с новой игрушки.
— И вызову ювелира, — кивнул Вадим.
— Не слишком ли круто для провокации?
— Именно на этом все и палятся, — серьезно произнес Вадим, — не стоит экономить, тем более что ты сделаешь для меня куда больше, чем все те мотыльки, прошедшие через мою постель.
Волкова впервые подумала о том, что, возможно, быть таким мотыльком не так и плохо.
«Но срок службы не долог», хмыкнула она мысленно, «Мотыльки выходят в тираж раньше фигуристок».
— Осторожней, — выдохнул Крастов, когда Ольга едва не рухнула на лестнице.
— Слишком тонкий каблук, — шепнула она.
От Вадима приятно пахло цитрусовым парфюмом и на короткое мгновение Волкова позволила себе забыться. Позволила себе прижаться к сильному мужскому телу, позволила себе погреться в его тепле.
— Ты когда-нибудь летала на вертолете? — не глядя на Ольгу спросил Крастов.
— Нет, — улыбнулась она и с сожалением добавила, — даже на симуляторе не пробовала.
— Симулятор, — презрительно фыркнул Крастов.
На улице их ожидала огромная роскошная машина. Не лимузин, в этом Ольга была уверена. Но кто? Или, точнее, что?
«Такие машины не по карману обычному человеку», подумала она, «Потому они и не мелькают по TV, не мозолят глаза».
Внутри автомобиль был похож на люксовый отель — кругом кожа, позолота и имеется минибар. А еще внутри пахло Вадимом. Последнее особенно смутило Ольгу — цитрус, немного табака и еще одна, непонятная нотка создавали какой-то очень мужской запах. Очень мужской и очень подходящий Вадиму.
— О чем ты думаешь? — спросил вдруг Крастов.
— О твоих мотыльках, — от неожиданности Ольга ответила предельно честно.
— Я здоров, если тебя это беспокоит, — усмехнулся он.
Волкову бросило в жар. Покраснев, она выдавила:
— Нет, я просто подумала, что мотыльки очень быстро выходят в тираж. Ну, что их догоняют молодые конкурентки.
Вадим несколько секунд смотрел на свою алую как спелая клубника помощницу, а затем залился искренним хохотом.
— Кто бы мог подумать, что кто-то будет о них переживать, — отсмеявшись, сказал он.
Ольга только досадливо дернула плечом. Она и сама не понимала, с чего вдруг начала размышлять о судьбах профессиональных любовниц. Может оттого, что ей понравилось быть спутницей сильного мужчины?
Если бы не Крастов, то сейчас она бы лежала в больнице, под капельницами. Это если бы ее просто отпользовали в лифте. А если бы они все-таки затащили ее в квартиру? Вполне вероятно, что сейчас она бы лежала в постели, привязанная за руки и за ноги. И, может быть, кто-то бы трудился над ней, терзал бы ее безвольное тело.
Волкова передернулась и обняла себя за плечи.
— Что случилось? О чем ты опять подумала?
— О том, что могло бы быть, — тихо сказала Ольга. — Если бы ты не пришел.
— Так и появляются психологические травмы, — негромко произнес Крастов. — Единственное, что ты должна вынести из этой истории это то, что квартиру следует сменить. Или ты хочешь оправдать этих скотов? Мол, я сама надела откровенное платье?
— Нет, не хочу оправдывать, — она покачала головой. — Этому нет оправдания. Да хоть голой шла — это не повод.
— Именно. Поэтому не трави себе душу, отсекай все «а что если бы». «Если бы» не случилось, а значит тебе всего лишь нужно подумать о своем будущем. Хочешь ли ты и дальше жить в той квартире.
— С теми соседями, — эхом откликнулась Ольга.
— Хм, тех соседей нет, — с усмешкой произнес Крастов. — Мои люди проследили за экстренной сделкой, сейчас скотики осваивают деревенский дом. Очень далекий деревенский дом.
Она посмотрела на него, сильного, привлекательного и до безумия харизматичного, и тихо сказала:
— Я не могу найти слов, чтобы тебя отблагодарить.
Ольга понимала, что сейчас, именно сейчас глубоко в ее сердце пускает ростки восхищение густо замешанное на влюбленности. И она ничего не могла с этим поделать. Ни-че-го.
«Я дам ему все, что он захочет. И уйду, когда он скажет», грустно подумала Волкова. «А сердце… Что сердце, это мышцы, поболит и перестанет».
Она не думала, что может стать кем-то большим чем «мотылек». Случайная девица, подосланная для шпионажа — не Золушка, совсем нет. Да и неизвестно, что там было у Золушки после свадьбы.
Выложено 12,01