Выспаться мне так и не удалось. На тренировку с Ван Ли я опоздал, хотя раньше такого не случалось. Да и заниматься сегодня особого желания не было. Хотелось много о чём подумать. Но перед этим как следует выспаться, возможно, до вечера.
Однако я приказал себе собраться и выполнять поставленные задачи. Только самодисциплина поможет мне стать великим магом и освоить доступные мне силы. И, если с магией аэрахов мне помогал Архос, а с магией воздуха учитель из Поднебесной, то вот с эфиром мне предстояло разобраться практически в одиночку.
А я уже увидел, насколько перспективна эта магия! Я с лёгкостью увеличивал воздействие магии нулевиков и уменьшал воздействие магии полноценных троек или даже четвёрок.
— Неважно себя чувствуете? — поинтересовался Ван Ли, сложив руки на животе и внимательно меня осматривая пристальным взглядом миндалевидных глаз.
Мне всегда казалось, что он видит гораздо больше того, о чём говорит. Но при этом он настолько мудр, что молчит об этом.
— Не выспался, — коротко ответил я, ища глазами, куда бы можно было присесть.
— Это не беда, — улыбнулся азиатский мастер, и мне почему-то стало нехорошо от этой улыбки. — Встаньте на тренажёр и пробегите пять километров, заодно и взбодритесь.
— Я не думаю, что сейчас мне полезно будет…
— Это ваше первое задание на сегодня. Приступайте. Считайте, это штраф за опоздание.
Как ни странно, но через пару километров мне действительно полегчало, а спать расхотелось вовсе. Знает, что делает.
К концу дистанции я не только пропотел насквозь, но и составил достаточно чёткий план действий. Давно у меня не было столь ясного мышления.
Первым делом после душа я набрал Катерине Громовой.
— Доброе утро, — сказал я в трубку, когда гудки прервались. — Как себя чувствуете?
— Нормально, даже хорошо, — ответила она, и я уловил приятное удивление в голосе. — И, кажется, возле бассейна мы перешли на «ты».
— Решил перестраховаться, — усмехнулся я в трубку и поймал себя на мысли, что моя собеседница разговаривает сейчас совсем не тем голосом, что обычно. Такой, как сейчас, её, вероятно, слышат домашние.
— Слушай, по телефону я ничего не скажу. Так что нам надо встретиться.
— Хорошо, где и когда?
— Сегодня в три у входа в Москвариум, устроит?
— Вполне.
— Договорились, — она положила трубку.
«Отлично, — подумал я, — из-за пустяков такие, как она, встретиться не предложат».
— Отдохнули? — спросил меня возникший буквально из ниоткуда Ван Ли.
— Относительно, — ответил я. — Сейчас все мои мысли витали вокруг предстоящей встречи, а никак не вокруг тренировки.
— Тогда пойдите и отожмитесь пятьдесят раз, — мастер указал мне на зал, и я увидел, что Карина тоже занята физическими упражнениями, она прыгала через спортивную скакалку.
— А это зачем? — удивился я.
— Мы сегодня начнём учиться сосредоточению, — терпеливо ответил мне Ван Ли. — А для этого мне нужно, чтобы вы разогнали жидкости по организму. Магия не работает в отрыве от всего остального, многие склонны об этом забывать.
«В здоровом теле — крутой паук», — вспомнил я слова Архоса и улыбнулся.
«Всё верно, — отреагировал на это мой ментальный наставник. — Хоть и двуногий, а дело говорит».
«Да я же тоже двуногий», — интересно, как он выкрутится?
«Это тебе только кажется», — ответил Архос, и я немного офигел от его слов.
С горем пополам выполнив пятьдесят отжиманий (для моего родного тела норма была — двести), я подошёл к Ван Ли.
— Ещё что-то нужно сделать?
Карина уже стояла рядом с ним и радостно мне улыбалась. Судя по всему, ей шли на пользу занятия с мастером, и она это чувствовала.
— Присаживайтесь вот сюда, на маты, — сказал учитель, указав нам, куда именно сесть. — Основа любой силы лежит в умении её контролировать. Сегодня мы с вами не будем заниматься фокусами, а просто послушаем своё сердце.
Я послушно уселся, скрестив ноги, и прикрыл глаза.
— Просто услышьте свой собственный пульс, — продолжал мастер. — Проще всего это сделать, закрыв одно ухо ладонью.
Я сделал всё, как он велел, и почти сразу услышал тук-тук, тук-тук, тук-тук сердца. Первый удар яркий и громкий, второй — словно тихое эхо первого.
— Слышите? — спросил Ван Ли.
Странно, но сейчас его голос звучал даже тише, чем собственный пульс.
Мы с Кариной оба кивнули в знак согласия.
— Теперь я хочу, чтобы тот же самый пульс вы почувствовали в разных местах своего тела, — сказал учитель, прохаживаясь вокруг нас в медленном гипнотизирующем ритме. — На мочках ушей, на кончиках пальцев, на половых органах, где угодно. Когда получится это сделать в четырёх-пяти разных местах, дайте мне знать.
Тренировал я своё тело в прошлой жизни довольно много, но вот про такие штуки не слышал. Однако результат мне очень понравился. Усталость испарилась, как ни бывало, я чувствовал течение собственной горячей крови по жилам и уже через пятнадцать минут с лёгкостью мог почувствовать свой пульс практически в любой точке организма.
— Готово, — сказал я, открывая глаза, испытывая при этом такую эйфорию, словно выпил или покурил.
Ван Ли ничего не ответил, а просто кивнул. Я покосился на сестру. У неё дела шли не столь успешно, как у меня, и ей потребовалось больше времени. Но через десять минут и она просветлела. У Карины начало получаться.
— Объясню, зачем нужно это упражнение. Во-первых, оно помогает войти в различные медитативные практики, а магам это просто необходимо. А, во-вторых, стимулирует ваши магические каналы, проходящие в организме параллельно кровеносным.
— Это один из способов прокачаться? — спросил я.
— Подними вот этот мяч в воздух, — распорядился мастер.
Я поднял, почувствовал, что это мне далось гораздо легче, чем те же яйца день назад.
— Теперь вон тот снаряд.
Я поднял.
— И тот мат. Ага. И вот ту скамью. Прекрасно. Что чувствуешь?
— Воздух!
И действительно, такого чувства ветра, проходящего сквозь меня, я не испытывал ещё ни разу.
— Выполняй это упражнение регулярно, и твои магические каналы станут упругими, эластичными и станут проводить в несколько раз больше маны, — улыбнулся мне Ван Ли.
— Ура! — хлопала в ладоши Карина. — Ты теперь не нулевик!
Несмотря на то, что день выдался ветреным, народу перед Москвариумом собралось много. Настолько, что я даже испугался сначала, что не увижу Громову, если она уже вдруг пришла и ждёт меня у входа.
Но мои опасения оказались напрасными. Её фигуру с развевающимися платиновыми волосами я увидел ещё издалека. Она стояла немного в стороне, с тем расчётом, чтобы мой взгляд обязательно упал бы на неё за несколько сотен метром.
— Привет, — сказал я с лёгкой улыбкой. — Думал, это мне придётся ждать тебя.
— Это место принадлежит моему роду, — едва обозначив ответную улыбку, ответила Катерина. — Люблю бывать тут. Привет.
Разговаривала она странно. Словно обдумывая каждое слово и выдавая его неторопливо, как самое драгоценное сокровище. Я так понял, что именно из-за этой манеры её считали высокомерной и надменной. А, по мне, довольно милая особенность.
Перчатки сегодня на ней были светло-серые. Это ещё одна особенность, которая подчёркивала её индивидуальность. С перчатками она не расставалась нигде: ни в помещении, ни на улице, ни в автомобиле, и на людях всегда появлялась в такой паре, которая идеально шла к остальному её образу. Исключением не был и сегодняшний день: светло-серый костюм с юбкой ниже колена с тёмно-синими вставками идеально дополняли перчатки и тёмно-синие ботфорты.
— Зайдём внутрь? — предложила она. — А то что-то ваша стихия разгулялась сегодня.
— Даже непривычно, — согласился я. — Пойдём, конечно, покажешь мне всё тут.
А посмотреть было на что. В синей, словно с картинки, воде резвились дельфины, касатки, тюлени, моржи и ещё множество разной живности, которую я даже не знал по названиям. Минут на тридцать-сорок я полностью выпал из окружающей действительности, залюбовавшись кусочком моря, перенесённым в сердце громадного мегаполиса.
— Отойдём в тихое место? — предложила мне спутница.
— Да, конечно, — я встрепенулся, осознав, что думать забыл про дела, которые, собственно, и привели меня сюда.
Скорой походкой Громова зашла в дверь для персонала и прошла узкими коридорами, несколько раз повернув то налево, то направо. Я едва поспевал за ней в незнакомой локации. Наконец, мы вышли в более-менее просторное помещение и оказались возле стандартного бассейна метров двадцати пяти длинной.
— Смотри! — сказала она и указала на водную гладь.
Я присмотрелся и ничего не увидел. Разве что небольшие бугорки на поверхности.
Обернувшись на спутницу, я увидел, что на лбу у неё выступил пот. Она очень сильно старалась, но… Сразившее её проклятье работало в полную силу.
— Ничего? — я специально придал своему голосу вопросительные нотки. — Лёгкий бриз?
— Вот именно, ничего, — Громова нахмурилась. — Я даже домой заехала только переодеться, а затем сразу сюда. Уже больше двенадцати часов пробую. Скажи, как ты сделал, что у меня вновь появилась сила?
Чёрт! Ну попал! Придётся что-то срочно выдумывать. А вот обманывать её мне ой как не хотелось.
— Это условие для того, чтобы ты рассказала интересующую меня информацию? — напрямую спросил я.
— А?.. Нет, конечно, нет. Просто это волнует меня куда больше, чем смерчи на море.
— Смерчи на море? — переспросил я.
Сейчас самое главное, чтобы она не догадалась, что я отчаянно тяну время, чтобы придумать что-то удобоваримое в ответ на её вопрос.
— Да. У меня же состоялся долгий разговор с отцом после нашей вечеринки. Он рассказывал, как любит меня, а я то под проклятие попаду, то под нападение отморозков.
— Мой ещё не знает. Видимо, не доложили.
— Узнает. Так что лучше сам первый скажи.
— Хорошо, так что там? — от нетерпения я подался ближе к ней, чтобы не пропустить ни слова.
Она, приняв это за некий знак, склонилась к самому моему лицу.
— Так вот, чтобы сбить Генриха Громова, моего отца, с этой темы, я спросила его о том, не было ли в последние дни каких-либо странностей на море, — она говорила полушёпотом, но по поверхности воды в бассейне её слова всё равно разлетались по всему помещению и возвращались эхом от стен.
Она перевела дух и едва заметно отстранилась от меня, чтобы лучше видеть моё лицо.
— Он сначала смутился, а затем спросил, откуда я это узнала? Оказывается, он больше всего боялся, что информация просочиться в СМИ. Оказывается, прямо на стандартном фарватере, по которому ходят и круизники, и баржи, и танкеры, вдруг появилось несколько смерчей. Конечно, служба оповещения сработала, и всякие спасательные катера были брошены на место происшествие… Вот только никто и понятия не имел, как бороться со смерчами на море, когда их сразу почти пятьдесят штук в линию.
— Ого! — я попытался представить эту картину и не смог.
А вообще, наверное, красиво: бескрайняя гладь Чёрного моря, по которой плывут пятьдесят смерчей, втягивая воду, рыбу, корабли…
— Ещё какое «ого», — Катерина отвернулась и стала смотреть на воду. — По счастливой случайности никто не пострадал. И то лишь потому, что длилось это представление всего три часа. Ещё бы на пару часов дольше, и неизвестно, чем закончилось бы, — она сделала небольшую паузу. — Ваших рук дело?
— Нет, — я помотал головой, пытаясь сопоставить полученную от Громовой информацию. — Когда это было?
Она назвала время.
— Так вот, в те же самые часы у нас пропали завихрения, движущие ветряки. Судя по всему, ваши матросы собирались бороться именно с ними.
— Но как они перенеслись оттуда на море… И потом обратно, да?
Я кивнул.
— Вопрос не в том, как? Скорее всего, с помощью магии. Другой вопрос, кто это сделал? И зачем?
— Да уж, задачка, — хмыкнула Катерина, глядя мне в глаза. — Мне даже самой интересно стало узнать ответы.
— Обязательно поделюсь, когда отыщу, — и ответил своим долгим взглядом.
— Я бы могла помочь, — она отвела глаза первой. — Была бы ещё такой же сильной, как прежде, вообще всех размотали бы на раз, — она хохотнула, видимо, представив себе, как это происходило бы.
— Была бы ты по-прежнему сильной, мы бы с тобой, возможно, даже не встретились.
— Это да, — она вмиг посерьёзнела. — Так что, поделишься секретом моего буйства на вечеринке?
— Артефакт, — ответил я, держа в памяти красные кружевные трусы, которые не имели к этому ни малейшего отношения, но почему-то всегда всплывали при слове «артефакт». — Очень мощный артефакт от деда. Он предполагал что-то подобное.
— Вот как, — она несколько раз кивнула своим мыслям. — Слушай, а можешь и мне такой достать?
Санкт-Петербург, Императорский дворец.
Настроение у принцессы было ужасным уже несколько дней кряду. Всё оттого, что отец-император, а в её случае — отец в самом буквальном смысле, заставил её пересматривать кучу фотографий и личных дел различных княжичей и молодых графов.
— Этот мне не нравится, — сказала принцесса, и гаджет в её руках слегка задымился. — Этот какой-то тёмный, как простолюдин. Этот вообще надо мной смеётся! Фу!
Небольшой взрыв, и специально обученный человек изъял обугленный кусок пластика из рук молодой девушки.
— Восьмой «Имперфон» за неделю, — шёпотом пожаловался отец-император супруге. — И это я про всякие телевизоры-приставки молчу, там вообще счёт на второй десяток.
Они наблюдали за выходками дочери на большом экране в комнате для игр.
— Ну а что ты хотел? Замуж хочешь выдать не за того, кого любит.
— Да кого она там любит? Меньшикова? Или Орлова? Поди сама ещё не разобралась. А они оба — восьмёрки в перспективе. У нас отечество полыхать будет, как книги во время тирании.
— Какая тонкая метафора, — отозвалась императрица. — А, между тем, и из тёмных времён есть что почерпнуть.
— Что же, душа моя?
— Балы для претендентов, турниры, наконец, испытания хитроумные для желающих заполучить руку и сердце принцессы.
— Она по частям не раздаётся, — хмыкнул на это отец-император. — Только целиком. Ладно, пойду. А про балы для претендентов — это очень хорошая мысль. Беру на вооружение.
Спустя несколько минут поджарый темноволосый мужчина лет пятидесяти с небольшим на вид постучался в комнату своей дочери, где та пыталась найти какие-нибудь весёлые видео, но ей попадалась полная дичь, что усугубляло и без того плохое настроение.
— Деточка, — сказал отец-император, подходя к дочери. — Я, конечно, всё понимаю, но скоро завод «Имперфонов» только на нас работать и будет.
— А что я могу сделать, пап? У меня же бесконтролка. Ты же сам тут все стены негорючей изоляцией и асбестовыми щитами распорядился закрыть. Вот пусть и телефоны научатся негорючими делать. А то устала уже пароли туда-сюда вбивать.
— Что совсем никто не нравится? — поинтересовался император, выходя на волнующую тему.
— Да не то чтобы… Понимаешь, это же всё фото… Ну да, есть их личные дела, какие-то описания, но это всё не то! — принцесса подпёрла подбородок кулачком и жалостливо посмотрела на отца. — Жить-то не с картотекой, а с человеком!
— Вот тут ты полностью права. Поэтому у нас с мамой возникло предложение.
— Заинтриговал, — глаза девушки заблестели в предвкушении, она неосознанно теребила кончик темной, как смоль, косы.
— Что, если мы устроим бал в твою честь, на который позовём всех претендентов? Как ты на это смотришь? — отец-император был рад, что в кой-то веки смог угодить единственной дочери.
— Правда⁈ — та чуть не подскочила с кресла, в котором сидела. Кресло выдержало, а вот ковёр задымился.
— «Надо бы заменить», — подумал император, а вслух добавил: — Только, чур, не вспыхивать, и никого не жечь, хорошо?
— Я постараюсь! — клятвенно заверила принцесса и чмокнула отца в щёку.
Несколькими минутами позже, выйдя из покоев дочери отец-император сделал звонок по зашифрованной линии.
— Соедините меня с Разумовским.
Он как раз сел за стол в своём кабинете, когда пришло оповещение о том, что запрашиваемый абонент на связи.
— Разумовский? Виталий Кириллович, здравствуй, дорогой. Как жизнь, как здоровье?
— Весьма положительно, — ответил ещё довольно бойкий стариковский голос.
— О, я рад, очень рад! Надеюсь, казначеи мои не обижают? Исправно платят за былую службу?
— Будьте спокойны, Ваше Величество. Случись что, вы бы первый узнали. Что изволите поручить?
— Да, конечно же, я по делу, дорогой мой, Виталий Кириллович. Дело в том, что лучшего менталиста чем вы, я за всю свою жизнь не видел. Служба безопасности при вас была невероятно мощной. А у меня тут мероприятие намечается нужное, но весьма сложное.
— Можно чуть подробнее, Ваше Величество?
— Смотрины, — ответил отец-император с тяжёлым вздохом. — Приедет несколько десятков шалопаев со всей необъятной, чтобы моя дочь на них посмотрела.
— Понимаю, непросто за всеми будет уследить.
— Это раз. Но я больше боюсь за дочь. Вы же помните, она у меня маг огня седьмого уровня с бесконтрольными всплесками до девятого уровня?
— Как же не помнить, ваше величество. Лично ставил ментальные щиты, правда, с учётом темперамента нашей дорогой принцессы, они продержались не особо долго, — сокрушался собеседник императора.
— Ну так как, выручите, дорогой мой?
— Обязательно. Вам я никогда отказать не смогу.
— А справитесь, или кого-то из бывших подчинённых направить? Как-никак, два десятка…
— Они пусть свою работу делают, им и так несладко придётся. А у меня есть на примете человечек. Надёжный.
— Что ж, тогда жду вас завтра в… — отец-император сверился со списком встреч на завтра, — в пятнадцать ноль-ноль, чтобы обсудить детали.
— До встречи, ваше величество, — сказал на это Виталий Кириллович.
Император дал отбой и с облегчением выдохнул.
— Кому-то скоро повезёт, — проговорил он, доставая досье на возможных претендентов в женихи его дочери.