Я решил лечь пораньше из-за намеченной на утро тренировки. Да и последние события нехило так меня вымотали. Нужно было восстановить силы и уложить все новые впечатления по полочкам.
Олег написал, что тоже присоединится, так что я был спокоен, что Громова не сочтёт моё приглашение подкатом. В конце концов, сейчас много проблем, кроме этого.
Заснул я практически мгновенно, а вот проснулся после полуночи от шороха. При этом чувство опасности молчало, но сработало иное. Оно говорило, что я в своей комнате не один. И вот это один из очевидных плюсов магического прогресса.
— Приветики, чутко спать стал, — Валя была в брючном костюме и с заколотыми волосами, так что в темноте её силуэт мало чем отличался от мужского.
Почему-то меня это насмешило, и я тихонько хрюкнул в подушку.
— Что? — с лёгкой напускной обидой спросила она. — Чего смешного?
— Всё нормально, — я широко улыбался. — Просто рад тебя видеть.
— Точно? — спросила она и включила фонарик на телефоне.
Я зажмурился и отгородился ладонями от света. Тогда она подсветила своё лицо снизу и сказала:
— Бу! С праздником нечисти тебя!
— Вот же ж, а я и забыл, — проговорил я и хлопнул себя ладонью по лбу.
А сам в этот момент мучительно вспоминал, кого мне напоминает Валентина. Её лицо, подсвеченное снизу, вытолкнуло в память чьё-то другое, но я никак не мог вспомнить, чьё именно.
— В смысле? Мы с тобой ещё месяц назад договаривались, что сегодня на тусу пойдём! Я готовилась, наряжалась, смотри!
Она вновь включила фонарик и провела им по себе с головы до ног. Её брючный костюм был весь заляпан бутафорской кровью и напоминал про некоего графа, который по ночам превращался в хладнокровного убийцу и рвал своих холопов на куски.
— Чёрт… Мне жаль, но я сегодня никак, совсем замотался и забыл, а на утро уже планов громадьё, — я попытался обратиться к памяти Никиты, но та уже основательно напоминала лёгкую рассветную дымку, в которой все очертания теряют свою реальность.
— Эх, ты, — вмиг погрустневшим голосом проговорила девушка. — Обещал, что ни за что не забудешь. Я даже напоминать в прошлый раз не стала. Вот и верь вам после этого.
— Кому «вам»? — решил уточнить я.
— Мужикам, — бросила она.
— Я, между прочим, только сегодня с Сахалина прилетел. У меня там дед чуть не погиб на моих же глазах…
Я хотел сказать что-то ещё, но понял, что уже не надо. Вау-эффект достигнут.
— Ничего себе! Ты там был⁈ Класс! Рассказывай сейчас же, и я всё тебе прощу!
Я рассказал исключительно то, что видел и слышал сам. А в то, что узнал от ребят, решил не погружаться, решив, что это общедоступная информация.
Валя слушала меня, разинув рот и широко раскрыв глаза, лишь изредка хлопая ресницами.
— Вот, собственно, и всё, — закончил я своё повествование. — Затем нас погрузили на спецборт и доставили в Санкт-Петербург. Откуда меня уже доставили сюда.
— Супер! Вот это приключения, — выдохнула Валя. — Всё бы отдала, чтобы в подобном поучаствовать!
— На самом деле было очень страшно, — признался я. — Просто деваться некуда было. Кстати, я даже уровень прокачал. У меня теперь, по словам деда, целая полторашка.
Моя ночная посетительница бросилась мне на шею.
— Никитка, поздравляю! — и совсем по-пацански подставила мне кулачок под удар. — Так вот почему ты меня почувствовал.
Я ткнул в него своим.
— А знаешь, что простолюдины про твоего деда говорят?
— Даже не предполагаю, — ответил я.
И слегка покривил душой. Я знал его отношение к людям, не являющимся аристократами. И полагал, что это взаимно.
— О, они его боготворят, — удивила меня Валя. — Не так, конечно, как в Японии, там, по-моему, люди вообще с чудинкой, а по-доброму, как настоящего героя.
— Но он же не для них геройствовал, — заметил я.
— Тем более, — кажется Валя не совсем поняла, что я имел ввиду. — Ты вообще представляешь, сколько простого люда он спас? Да посмотреть на тот же Хоккайдо, и всё ясно становится. Миллионы. Теперь его называют спасителем. И Громова, разумеется.
— Я рад, — проговорил я совершенно искренне.
— Тебе, кстати, тоже немного славы досталось. Все, кому ты задолжал, сказали, что с внука героя брать ничего не будут. Так что теперь ты чист, аки младенец.
Я постарался скрыть, что удивлён открывшейся информацией. Всё-таки негоже так узнавать о долгах. Да и иметь таковые не к лицу метящему в высшие круги аристократу. Ладно, с этим я тоже разберусь. И, да, надо всё-таки уважить девчонку, а то разобидится. А мне с ней вполне комфортно общаться. Не хотел бы я потерять этот контакт.
— Это радует, — ответил я после некоторой задумчивости. — Да, прости, что сегодня не смогу. Но давай в ближайшее время куда-нибудь сходим, а? На этот раз не забуду, точно.
— Ой, ну я даже не знаю, — Валя изобразила романтичную барышню. Учитывая её наряд, это было очень смешно. — Тут через пару дней…
— Прости, — прервал её я. — Через пару дней не получится.
— Да что ещё? — с реальной обидой в голосе проговорила моя гостья.
— Бал у императора в честь спасения Дальнего Востока, — я развёл руками. — Тут я никак не могу игнорировать.
— Ну да, да, — Валя закатила глаза, — ты же у нас теперь звезда. Звезда, ага… Через три дня приезжают какие-то рок-звёзды из Австро-Венгерской империи. Сходим?
— Да не вопрос, во сколько?
— Вечером, как обычно, — она словно растолковывала мне очевидные вещи, что отчасти так и было. — Только они ж действительно звёзды…
Намёк я понял не без труда. Вероятно, лишь благодаря вновь обретённым способностям.
— Билеты с меня, не переживай. Скажи, когда и где встречаемся?
— У стадиона, в пять, — она раскрыла ладошку и растопырила хорошенькие пальчики.
Затем быстро клюнула меня в щёку тёплыми губами и растворилась в темноте так же, как и появилась. Я лёг в кровать, и тут меня кольнуло.
«Архос, скажи, что мне показалось», — попросил я.
«А с чего ты решил, что я должен знать, о чём ты?» — раздалось в ответ знакомое ворчание.
«Вообще-то, ты — часть моего сознания. Мне кажется, мы могли бы вообще без этих внутренних диалогов общаться».
«Когда кажется, жениться надо, — буркнул мой ментальный наставник с привычным сарказмом в голосе. — Но думаю, что тебе не показалось. Однако утверждать не берусь, проявлений никаких нет».
«Вот я и думаю: магию, как таковую ощущаю, а проявлений нет. Надо будет на концерте повнимательнее за ней понаблюдать магическим зрением».
«Здравая мысль, — согласился Архос. — Но, если даже ты прав, и она — маг, что с того?»
«Не знаю, — ответил я. — Пока не знаю».
Катерина и Олег приехали практически одновременно. Я смог доспать после визита Вали и был на удивление бодр и весел. Мне казалось, что мы горы свернём. Ну, это в случае с Чернышёвым. А с Громовой, значит, реки повернём вспять. Ну или как-то так. Сделаем что-то легендарное.
Мы поприветствовали друг друга, и я повёл однокурсников в свой любимый сад. В одно из предыдущих посещений я разведал, что по его краю течёт небольшая речушка. Сейчас я решил пойти на её берег, так как это должно было придать сил Катерине.
— Устраивайтесь поудобнее, — сказал я, раздав коврики для медитации. — Сначала разберёмся с магическими каналами.
Мы все втроём сели, подобрав ноги под себя. Было немного прохладно и очень темно. Но мне почему-то казалось, что мы всё делаем правильно. А свежий холодный воздух подбадривал и внушал спокойствие.
— Кать, в тебе магия есть, как и в Олеге, иначе нечего было бы усиливать в тот вечер, когда на нас напали.
Девушка кивнула, обращаясь в слух.
— Она в любом случае сохраняется в каналах, и вот первая часть нашей тренировки как раз будет посвящена тому, чтобы почувствовать эти самые каналы.
Затем я кратко описал, чему меня научил Ван Ли, и мы принялись ловить свой пульс, чувствовать его по всему телу и так далее. Надо сказать, что на этот раз у меня всё получалось моментально, словно по инструкции. Мне даже показалось, что я нащупал сами каналы.
У Громовой тоже всё шло более-менее гладко, возможно, потому, что она уже научилась этими самыми каналами работать, а вот у Олега дела обстояли хуже. Он пыхтел и сопел, но даже пульс свой ловил с трудом.
Закончилось всё тем, что мы с Катериной сели с двух сторон от него и взяли за руки, помогая сосредоточиться. Эффект оказался поразительным. Мой друг достиг небывалого прогресса буквально за считанные минуты.
Когда рассвело, мы все втроём спокойно могли прогонять магию по организму, слегка усиливая свой потенциал. Не боги весть что, но для недосилков вроде нас вполне полезная штука.
Настало время объяснить то, что я ещё и сам понимал лишь на интуитивном уровне.
— Для следующей ступени нам потребуется родная стихия, — сказал я, поднимаясь со своего коврика.
— Поэтому ты и привёл нас к реке? — улыбнулась Громова.
— Естественно, — ответил я. — Тут есть и земля, и вода, и ветер сегодня присутствует. Так что все будем в равных условиях.
И тут я задумался. Для того, чтобы увидеть истоки магии в ветре, а затем и в других явлениях я использовал силу, данную мне магией аэрахов. Как объяснить то, что увидел я без всяких паутинок? Хм… Ладно, попробую объяснить, как чувствую.
— На следующий день после приёма во дворце, — сказал я, обдумывая каждое слово, — я пошёл на залив. Дул сильный ветер в сторону берега. Он всегда там дует. И вот в какой-то момент я посмотрел на него магическим взором и увидел, что в нём тоже присутствует магия.
— И на что это было похоже? — спросила меня Катерина, когда я замолк слишком надолго, подбирая слова.
— Полагаю, для каждого тут будет что-то своё. Привычное ему, — ответил я, сосредоточившись и прикрыв глаза. — Но это нечто будет совсем небольшое и трепещущее. Я не знаю, как вы его увидите.
— А что увидел ты? — поинтересовался Олег. — Маленькие смерчики?
Сказать или не сказать? Если открою им правду, не сделаю ли хуже всем?
«И как они воспользуются этой информацией? — пробурчал Архос. — Взялся учить, учи до конца. Может, они котят должны увидеть или пони, какающих бабочками».
Я едва сдержался, чтобы не засмеяться, потому что представил себе.
— Друзья, лично я увидел паутину. Маленькую красивую паутину, трепещущую на ветру.
— Ого! — брови Катерины взмыли вверх. — Значит, это не обязательно должно быть связано с собственной стихией?
— Не могу сказать наверняка. Вы поймёте, когда увидите. Главное, быть в этот момент в единении со своей стихией.
Ребята начали пробовать, а я, поймав по привычке паутинку очередного порыва ветра, вдруг услышал звонкий голос сестры и приглушённый мужской. Мимолётного магического взгляда хватило понять, что она пришла в сопровождении Ван Ли. Им тоже понравилось тренироваться на свежем воздухе.
Я решил пригласить их к нам и заодно узнать, может быть, учитель из Поднебесной что-то подскажет нам в плане прокачки уровня магии. Даже не подозревая, к чему это всё приведёт, я пошёл в сторону голосов.
— О, Никитка! — едва завидев меня, запищала Карина. — Так рада тебя видеть! Как там дед⁈ — её глаза вмиг стали обеспокоенными.
— Всё отлично, — заверил её я, когда она болталась у меня на шее от порыва чувств. — Он сейчас в императорском лазарете, чувствует себя хорошо, скоро, надеюсь, выпишут.
— А ты как? — спросила она, вставая обратно на землю и отпуская меня.
Улучив момент, я кивнул Ван Ли. Он согнулся в ответном поклоне.
— Я — лучше всех. С друзьями тренируюсь с утра пораньше. Вот хотел просить вас присоединиться к нам.
— Вы стали держаться гораздо увереннее, — заметил учитель, идя рядом со мной и сестрой к берегу речушки. — Немного прокачали уровень на тайфуне?
— Да, есть такое, — с удивлением ответил я, памятуя, что подобное можно увидеть лишь с высшими уровнями. Кстати, а у Ван Ли какой уровень? Надо будет у деда спросить. — А вы видите, да?
— Конечно, нет, — отрезал мастер. — Я не настолько велик во владении силой. Просто вы так светитесь, что никакая магия не нужна, чтобы видеть очевидное.
Я даже зарделся немного. Всё-таки приятно понимать, что кто-то видит твой прогресс, отмечает его и даже способствует во многом.
Через минуту мы вышли к ребятам. Катерина сидела на корточках возле водного потока, опустив в него ладони с длинными пальцами. Олег же сидел без коврика, приложив обе руки к земле.
— Ну что, друзья, получается? — спросил я.
Они оба подняли на меня глаза, в которых я уже увидел ответ, и синхронно покачали головами.
— Простите, что вмешиваюсь, — сказал Ван Ли, — но чего вы хотите добиться?
— Это Ван Ли, наш с сестрой учитель. Это — Карина, моя сестра, — представил я пришедших. Затем представил друзей. — Мы хотим повысить уровень магии, хотя бы временно, используя родную стихию, — ответил я на вопрос мастера. — Грубо говоря, пытаемся повторить то, что у меня получилось на Сахалине.
— Что же, друзья мои, — сказал на это Ван Ли, глубоко задумавшись. — Мне горько вас разочаровывать, но в таком виде у вас, скорее всего, ничего не получится.
— Почему⁈ — воскликнули мы в три голоса разом.
— У меня же получилось, — добавил я.
— Вы не забывайте, в каком состоянии находились, Никита Александрович. Можно сказать, что катализатором к вашему прогрессу послужило сильное душевное волнение. А тут этого вряд ли можно добиться.
Повисла тишина, которая длилась несколько секунд. Затем произошло много всего и сразу.
Катерина и Олег переглянулись долгим взглядом, словно научились разговаривать телепатически за то время, пока меня не было. Громова в несколько грациозных прыжков достигла берега, от которого только недавно отошла, чтобы поздороваться с вновь прибывшими, и с разбега сиганула в речушку.
С отвисшей челюстью, совершенно не понимая, что происходит, я перевёл взгляд на друга. Тот лежал на земле и с каждым мгновением всё глубже и глубже погружался в неё, словно его затягивали зыбучие пески.
Тут у меня уже и глаза на лоб полезли. Я даже несколько раз открыл и закрыл их, чтобы удостовериться, что мне не чудится происходящее. Как я понял, Ван Ли и Карина понимали ещё меньше меня. Хотя именно учитель из Поднебесной очнулся первым.
— Давай за девушкой, а я тут попробую.
Я побежал к потоку и едва успел прыгнуть в его ледяные объятия, как заметил голову Катерины над водой.
— Получилось! — прокричала она.
Я увидел водяную арку, выстроившуюся от одного берега до другого. Зрелище, конечно, потрясающее. Вот только голова Громовой с бульканьем снова скрылась под водой. Я нырнул, нашарил рукой волосы и, молясь, чтобы это не были водоросли, потянул их на себя.
Вытягивать содрогающуюся от приступов кашля девушку, отплёвывающуюся водой, которой успела наглотаться, то ещё удовольствие. Но я справился. Примерно также обстояли дела и у Ван Ли с Кариной. Едва они принялись откапывать Чернышёва, как земля расступилась, являя им его. Однако почти тут же комья земли сорвались с боков и присыпали его снова. Земля забилась другу в рот и в нос.
И Катерина, и Олег дрожали, но были довольные, как никогда.
— Так, живо домой, — скомандовал я. — Мыться, сушиться, переодеваться.
— Вы слишком прямо поняли мои слова, — сказал Ван Ли, когда все мы собрались в зале у камина на гостевом этаже нашей башни. — Но, да, именно это я имел ввиду.
Громова сидела ближе всех к камину. Несмотря на горячий душ и сухие вещи сестры, которые подошли ей идеально, она всё ещё дрожала от холода. Я дал ей тёплый плед, и, лишь укутавшись в него, она стала согреваться.
— И что это было? — спросил я сокурсников. — Практическое пособие для канала «Как самоубиться у друга дома»? Или перформанс «Отморожу уши маменьке назло»?
Я не злился, просто вся ситуация, в целом, казалась мне неправдоподобной и гротескной.
— Вас же чуть собственные стихии не доконали! Как такое возможно?
— Представляешь, — чуть покраснев, сказала на это Катерина, — я не умею плавать.
— Как это? — удивился я. — Маг воды в прошлом какого-то немалого уровня и не умеет плавать?
— Увы, — она развела руками, но тут же снова укуталась в плед, который начал спадать от её движения. — Раньше мне было ни к чему. Ну, скажи, зачем мне плавать, если я спокойно могу ходить по воде? Или взять, развести в стороны водные массы и пройти по сухому дну?
— И то правда, — согласился я. — Но могли хотя бы предупредить?
— Прости, — сказала Громова и уставилась на огонь в камине.
— А ты чего? — спросил я друга, который усердно прятал от меня глаза.
— Извини, — сказал он. — Но я должен был попробовать эту штуку с переживаниями.
— И какие же у тебя переживания от родной стихии? — я скорчил карикатурно-удивлённую физиономию. — Ты-то всегда был нулевиком, всё должно быть привычно.
— Вот именно, — Олег упёрся глазами в пол, рассматривая мыски гостевых туфлей, а мне стало не по себе от этого, словно я почувствовал, как ему неудобно от произошедшего. — Понимаешь, трудно быть единственным недосилком в семье. В детстве братья часто бросали меня в яму и закапывали. Они кричали, что, если я — маг, то должен откопаться сам, ведь это моя родная стихия. А меня хватало лишь на то, чтобы обеспечить себе дыхание, не более того. Потом приходили мама или папа и откапывали меня. До сих пор помню это чувство беспомощности, одиночества и предательства близких.
— Ладно, всё в порядке, — сказал я, хлопая его по плечу. — Только ты в следующий раз предупреждай, когда подобное задумаешь. Я лопату приготовлю!
— Замётано, — ответил Олег и широко улыбнулся.
К обеду, когда друзья разъехались по домам, а Карина получила от меня исчерпывающую информацию о моей поездке, мне позвонил отец и позвал в свой рабочий кабинет.
Поднявшись туда, я с некоторым удивлением обнаружил своего старшего брата Николая. Мы поздоровались, и я почувствовал, что он больше не относится ко мне с неприязнью. Судя по всему, наш последний разговор сильно повлиял на него.
— Сыновья, — официально начал Александр Игоревич. — Этот разговор назревал уже давно, так что более тянуть не вижу смысла. Дело в том, что в последнее время мы столкнулись с беспрецедентным давлением на наш род.
Он встал, прошёлся взад-вперёд по кабинету. А я в этот момент осознал, что мой статус тут изменился раз и навсегда. Меня вызвали не для того, чтобы отчитать за очередной проступок. Меня вызвали на семейный совет.
— Я сейчас постараюсь упомянуть всё, а вы меня дополните, если что. Покушение на Никиту, разбившийся самолёт, на котором должен был лететь Слава, мой старший брат. Затем остановка ветряков на три часа. Причём, мы впоследствии выяснили, что была диверсия. Неизвестно, как её провернули, но очевидно, что это целенаправленное вредительство. Потом нападение на курс Никиты, который устроил вечеринку…
— Полагаю, этот случай можно вычеркнуть из общего списка, отец, — вмешался я, видя некоторую неуверенность родителя.
— Полагаешь? — уточнил он.
— Уверен. Это решили первокурсники проучить нулевиков. Всё не могут смириться, что и таких недомагов, как мы, взяли в академию.
— Ясно, тогда вычёркиваем, — согласился отец. — И тогда у нас остаётся покушение на главу рода Державиных. Хотя утверждать, что кто-то направил целый тайфун на империю только для того, чтобы убрать одного-единственного человека, я не берусь. Тут должно быть ещё какое-то объяснение. Всё упомянул?
— Нет, — у меня перед глазами стоял человеческий факел в зале императорского дворца. — Была ещё охота за приглашёнными на императорский бал. Из тридцати с лишним доехали лишь два десятка. На нас с другом вывеска упала. Чуть-чуть промахнулась, а то придавила бы.
— Угу, — хмыкнул отец. — Значит, охота ведётся не только за нами. У кого какие будут предположения по происходящему?
— Я бы не стал все случаи складывать в одну корзину, — подал голос Николай. — Тот же тайфун — это международное действие. Тут ниточки могут привести куда угодно. Шутка ли, чуть ли не четвёртую часть Японии выкосили. Представляете, если вскроется, что ураган рукотворный? Это же международный трибунал!
— Да, — согласился Александр Игоревич, — на этом фоне осечка приглашённых на бал выглядит, как детская шалость.
— Причём, довольно объяснимая, — согласился я.
— В смысле? — уточнил отец, поглаживая бороду.
— Полагаю, там кто-то влиятельный не хотел допускать претендентов к принцессе. Вдруг понравится. Это говорит о том, что он либо хочет устранить саму принцессу, либо есть претендент на её руку и сердце, который будет в качестве консорт-императора проводить политику в интересах этого кого-то.
— А ты — голова, — поразился Николай, — мне бы такое в голову не пришло.
— Теперь осталось это увязать с остальными случаями, — сказал отец. — Вот какие варианты накиданы у меня. Кто-то хочет расшатать ситуацию в империи. Тут, скорее всего, внешние враги. Кто именно — неясно, их всегда слишком много. Кто-то хочет получить министерское кресло. Тогда это враг внутренний. Вариант третий — несколько совпадений, но я в них не верю. Далее, ураган мог быть направлен на Японию, а нас зацепил случайно. Но опять же, на кой кому-то нужна Япония в связке с нами? Ещё интересная мысль о разрушении логистики в России на Дальнем Востоке. Тут уже ближе, но неясно, кому такое может быть выгодно. Ещё есть варианты?
— Нельзя отбрасывать вариант с конкурирующими семьями воздушников, но он маловероятен, — взял слово Николай. А если брать самые фантастические версии, то добавил бы сюда тех ребят, которые пытаются пропихнуть в качестве общественного транспорта свой недоделанный телепорт. Но это, право, несерьёзно совсем. У них же ничего не работает, они даже до этапа испытаний ещё не дошли.
— Эти ладно, — махнул рукой отец. — Тут кто-то пытается подставить весь род. Это начали с Никиты. И неизвестно теперь, кем продолжат.
— У меня пока вариантов нет, — сказал я. — То есть я точно вижу, что за всеми этими инцидентами стоят определённые люди. Но даже предположить, кто это мог бы быть, пока не могу. Одно кажется мне очевидным: происшествие с ветряками и тайфун над Сахалином — одного поля ягодки. И там, и там имело место магическое вмешательство, будто кто-то опробовал технологию на ветряках, а обкатал на тайфуне. С учётом роста числа жертв и величины последствий, силы, стоящие за этим, гораздо серьёзнее, чем может показаться.