- Да как сказать... - пожал Андрей плечами. - Вообще-то, конечно, не заскучаешь. Правда, тяжеловато после школы. Там все больше шаляй-валяй.
- А у меня не знаю, что выйдет. Пробуду здесь до ноября. Правда, учебников набрала с собой. И тут школа будет. Хоть восьмилетка, но помогут, не откажут.
- Ты десятый будешь кончать?
- Десятый.
- А потом?
- Суп с котом, - рассмеялась Наташа. - Ешь.
- Сама не знаешь, - сказал Андрей, принимаясь за еду, - вечная история...
- Это почему же не знаю, - снисходительно усмехнулась Наташа. - Ты, что ль, про меня знать будешь? - и помедлив: - Цветоводом хочу... Вот.
- Кем, кем? - удивился Андрей.
- Глухой, что ли? Цветоводом.
- Гераньки, значит, всякие рассаживать, - хохотнул Андрей.
- Ты не смейся, это уж кому что по душе.
- Да я в шутку. Конечно, красивая работа - цветы.
- Понимаешь, у нас учительница в школе есть, Антонина Дмитриевна. Старенькая уже. В младших классах преподает. А живет рядом со мной. Ну, поверишь, - всплеснула Наташа руками, - дома у нее прямо райский сад. И чего только нет! Весь дом заставлен. Одних роз сколько.
- А розы в доме растут?
- Еще какие... "Кремноза", "бель лионез", а еще есть такая роза - "ля франс". Розовая. А запах... Посидишь возле нее, потом все спрашивают, какими духами надушилась.
- А у тебя дома есть?
- Роз нету. Так кое-что. Ставить, понимаешь, негде. Тесновато у нас. А с цветами, как с малыми детьми. Температура чтоб была подходящая. Вот кактусы у меня хорошие. Даже Антонина Дмитриевна хвалит.
- Кактусы? - удивился Андрей. - Это ежи такие?
- Сам ты еж. Ничего не понимаешь, значит, молчи. И доедай давай, нечего оставлять.
Опорожнив банку, Андрей забросил ее подальше в кусты, улегся на спину.
- Давай еще что-нибудь расскажи про свои кактусы.
- Ну тебя! Пойду окунусь, от огня, что ли, жарко стало, - поднялась Наташа.
Она неловко бултыхнулась в воду, ойкнула и, поплескавшись, вылезла на берег.
Андрей смотрел, как она шла к нему, осторожно ступая, боясь уколоться. Только сейчас он заметил, какие у нее красивые длинные ноги, и грудь, высокая, с трудом стянутая черным купальником.
Андрею захотелось подняться навстречу, и целовать, видеть совсем рядом ее глаза и еле заметные веснушки.
Наташа села рядом. Андрей ворочался, стараясь удобнее положить голову на обрубок дерева, но шея затекла и кололи затылок какие-то щепки. Так он мучился, пока Наташа не пододвинулась ближе и, приподняв его голову, не положила ее себе на колени. Андрей замер, прикрыл глаза.
- А я баюшки-баю, - негромко пропела Наташа и засмеялась.
- Спи, тебе сегодня ночью работать... Лесоруб.
Гладкая кожа бедра была прохладна, а сверху смотрели глаза, синие, как лента, что схватывала Наташины волосы.
Горячая волна нежности поднялась в Андрее. Он протянул руку, тронул Наташины волосы и проговорил:
- И какой умный человечина придумал тебе такое подходящее имя? На-та-ша. На-таша, - он засмеялся.
А она шутливо щелкнула его по лбу. И подняла голову, насторожившись. Кто-то шел по дороге и свистел. Шаги слышались все ближе и ближе. Андрей хотел подняться, но Наташа положила ему на лоб ладонь, удерживая.
- Здравствуйте, - раздалось рядом. - Идиллия... На берегу пустынных волн...
Андрей повернул голову: рядом стоял Валерий Никитич.
- Позвольте погреться у огонька?
- Грейтесь.
Прораб неторопливо разделся: у него было мускулистое темное тело. Пока он плавал, Андрей лежал молча. Настроение портилось. Он видел, что Наташе неприятно присутствие Валерия Никитича, но чем он мог помочь ей. Подойти к прорабу и напрямик сказать "уйди" было бы мальчишеством.
Валерий Никитич выбрался из воды, присел возле костра, подставляя огню поочередно то грудь, то спину, потом спросил:
- Что с ногой-то, Наташа? Сильно пропорола?
- Ерунда.
- Сходи к ним в медпункт.
- Вот еще, с царапиной...
- Ну-ка покажи.
- Не надо, - поджала ноги Наташа и посмотрела на Андрея.
Валерий Никитич сокрушенно покачал головой, потом вынул из сумки бутылку вина, банку тушенки, два огурца.
- Хлеба одолжишь, хозяйка?
- Берите.
- Выпьем, - предложил Валерий Никитич. - За знакомство. Тебя, кажется, Андреем зовут.