В детском саду с минуты на минуту должен был начаться тихий час. Малыши, смеясь, безудержно щебетали, словно маленькие разноцветные птички. Весело переговариваясь между собой, дети дружно переодевались в пижамы, готовясь укладываться спать.
Среди всего этого шума и кутерьмы только один мальчик по-прежнему оставался стоять в углу, куда его сразу после обеда определила воспитательница Оксана Александровна Потехина.
Вообще-то Сенька очень любил ходить в детский сад: в группе у него было много друзей, с которыми они всегда интересно играли, но сегодня новая воспитательница не понравилась ему с первого взгляда, злая какая-то, чуть что, сразу кричит, когда другие взрослые не видят.
Вот Ольга Петровна хорошая: почти никогда не наказывает, рассказывает интересные сказочные истории про добро и зло, а ещё дискотеки устраивает, но она в отпуск ушла. Мама сказала, что летом все взрослые хотят отдыхать, вот и Ольга Петровна поехала на море, а их пока объединили с другой группой, и ему теперь приходилось к новым воспитателям привыкать.
Сенька сердито посмотрел на Оксану Александровну снизу вверх, когда та подошла к нему поближе, чтобы в очередной раз повторить вопрос, который до этого задавала уже несколько раз.
— Ну, что, Арсений Островский, даю тебе последний шанс. Извиниться не надумал? — обратилась женщина к малышу.
Мальчик упрямо сжал губы и отрицательно замотал головой из стороны в сторону.
В ответ на это Потехина пожала плечами и, всем своим видом демонстрируя раздражение, укоризненно покачала головой.
— Тогда, как знаешь. Будешь стоять, пока не одумаешься. Ну и характер!.. И в кого только такой настырный уродился?! — продолжала разглагольствовать Оксана Александровна так, чтобы Арсений её прекрасно слышал.
Сеньке стало очень обидно от таких слов и окружающей его несправедливости. Малыш искренне верил, что настоящие мужчины не плачут, но как не крепился, не смог сдержать свои слёзы. Размазывая солёную влагу по щекам, мальчик тихонько шмыгал носом и просил про себя, чтобы поскорее наступил вечер, и мамочка уже пришла и забрала его отсюда, даже если она будет его очень сильно ругать.
Ради правды Арсений готов был вытерпеть хоть десять подобных наказаний, ведь он знал, что поступил правильно — девочек обижать нельзя. Ну и что, что его любимая мама уже большая, она ведь тоже девочка. Вообще Сенька много кого любил: например, своего серого мохнатого кота Лешека и крёстную тетю Жанну, которая часто приносила подарки и всегда его смешила, а ещё зачем-то просила называть её разными именами, но больше всех на свете мальчик, конечно же, любил свою маму.
Сколько он себя помнил, мамочка всегда была рядом, так они и жили вдвоём. Если бы кто-то спросил Сеньку про любовь к маме, он бы, не задумываясь, ответил, что любовь его выше неба и длиннее линии горизонта.
И что бы кто ни говорил, Арсений Островский твёрдо знал, что его мамочка самая лучшая, самая добрая, самая красивая.
Сегодня на утренней прогулке после завтрака Женька Иванов из новой группы подло толкнул его в спину, а когда Сенька упал, стал над ним смеяться:
— Слабак. Я так и знал! У него же папы нет. Наверное, сбежал от злой и страшной мамы.
Арсению ничего не оставалось делать: он поднялся с земли и двинул подлому обзывале по уху, чтобы тот скорее замолчал. После этого мальчишки сцепились, как молодые щенки, и, упав на землю, стали перекатываться по площадке, попеременно награждая друг друга тумаками.
В тот момент, когда Сенька с трудом, но подмял обидчика под себя, с противоположной стороны их уличной территории прибежала запыхавшаяся Оксана Александровна. Воспитательнице пришлось срочно оторваться от разговора по телефону и разнять ребят, но к этому времени они уже успели изрядно помять одежду и сбить коленки в кровь.
У женщины не было никакого желания с особой тщательностью разбираться в случившемся. Оксане Александровне достаточно было бросить всего один взгляд на мальчишек, чтобы определить для себя, что вроде бы всё и так ясно, поэтому Арсения и наказали за то, что он первый начал драку.
Стоя в углу, малыш точно знал, что любимая мамочка будет его ругать:
— И пусть, лишь бы только пришла поскорее.