Алевтина закрыла глаза и с наслаждением зарылась пальцами в мелкий песок. Он ещё хранил в себе тепло прошедшего дня. Темнота совсем недавно опустилась на остров, и море оставалось удивительно спокойным.
Она уложила Сеньку час назад, но ей самой не спалось. Аля предупредила домработницу и охрану и вышла из бунгало, быстрыми шагами спустившись к воде. Она не стала включать искусственное освещение на пляже, но Луна, прекрасная и одинокая, отражаясь в широкой водной глади, сполна озаряла девушке путь. Алевтина, почти потеряла счет времени, пока бесцельно брела по песку, оставляя одинокие следы босых ног у самой кромки воды.
Вынужденное безделье и бездействие последних дней постепенно сводили с ума.
Вот Ева с её философским подходом к жизни, окажись она на месте Али, просто расслабилась бы и получила удовольствие от незапланированного отдыха, а не маялась, как неприкаянная.
— У тебя СЗЛ, подруга! Это я тебе как бывший медицинский работник говорю, — как-то сказала ей Ясная.
— Что?..
— Что слышала. СЗЛ — синдром загнанной лошади.
— Нет, такой болезни! — возмутилась Островская.
— Есть-есть. А как ещё можно назвать твоё навязчивое желание постоянно что-то делать и неумение отдыхать так, чтобы потом не испытывать чувство стыда за это?
Сегодня наедине с собой Алевтина впервые признала, что подруга не так уж и неправа. Вокруг неё было всё, о чем они мечтали с Сенькой — солнце, море, песок…Что ещё нужно? Но непрекращающееся внутреннее беспокойство безжалостно отравляло всю красоту момента.
Как и большинство людей, Островская не любила ждать и догонять. Неизвестность, невозможность повлиять на ситуацию и беспокойство за Ивана, как ненасытные звери, сжирали её изнутри.
Коварная насмешница судьба поманила её лакомым кусочком- мечтой о счастливой семье- и снова махнула хвостом, подкинув им испытаний. Вроде только всё встало на свои места- судьбоносный разговор состоялся, но едва ли не в этот же день Але с Сенькой пришлось в срочном порядке уехать не только из города, но и из страны. Ринберг не был бы Ринбергом, если бы перестал командовать и не попытался их защитить.
Нет, конечно, они живут не в каменном веке- Иван связывался с ними при первой возможности. И хотя он неизменно уверял Алевтину, что ситуация под контролем и уже совсем скоро они обязательно будут все вместе, девушка не могла не заметить, с каждым видео звонком следов усталости на лице её мужчины становилось всё больше, но Ринберг говорил, что так счастлив как сейчас не был никогда.
Шум моря успокаивал. Островская открыла глаза, зачерпнула немного песка в ладони и стала смотреть, как песчинки утекают сквозь пальцы, так же быстро пробегают и минуты жизни, которые они могли бы провести вместе. Слава Богу, что им с Ринбергом хватило ума найти в себе силы и исправить ошибку. Теперь она должна быть сильной, верить своему мужчине и поддерживать его.
Сначала Аля, не осознавая до конца всей серьёзности ситуации, упрямо не хотела никуда уезжать.
— Не пойму, с чего ты вообще решил, что нам что-то угрожает?
— Я просчитываю варианты. Слабых мест у меня не так уж и много, а вас, если узнают, могут использовать как рычаг давления. Некоторые привыкли играть грязно, — он поймал Островскую за руку и притянул к себе на колени.
— Но кто? А главное зачем? — девушка погладила его по волосам.
— Пока у меня нет четкого понимания: здесь либо какая-то сложная многоходовая схема, либо все эти люди действуют независимо друг от друга, — поделился версиями Иван.
— Не знаю даже, что хуже…
— В любом случае я со всем разберусь. Подвижки уже есть, — с уверенностью обнадёжил он Алю. — Нужно только немного времени и ясная голова. Меня сейчас другое беспокоит… Как Сенька всё воспримет?
— Беспокоит его, видите ли… — возмутилась Алевтина и попыталась встать. — Ты зачем тогда с поцелуями полез? А теперь он нас уже видел! Получилось то, что получилось.
— Да, уж, — улыбнулся Ринберг и покрепче обнял девушку. — Я его лицо долго не забуду.
В беседке они увлеклись друг другом, не услышали, как Ева и Арсений вернулись с мороженым, и опомнись только, когда не на шутку озадаченный сын задал им вопрос.
— Мама, Иван, а что это вы здесь делаете?
Островская засмущалась, и серьёзный разговор состоялся между мужчинами.
— Вы целовались! — обличил их сын.
— Да, это ты верно заметил, — согласился Иван.
— Но люди целуются, если любят друг друга? — засомневался мальчик, переводя взгляд с одного родителя на другого.
— Ты снова прав.
Лицо Сеньки мгновенно озарилось пониманием и надеждой.
— Значит, теперь вы с мамой поженитесь, и ты будешь моим папой?
— А тебе бы этого хотелось? — осторожно спросила Алевтина сына.
Малыш задумался, опустил глаза в пол и робко кивнул. Родители вскочили со своих мест и бросились его обнимать с двух сторон, а Ясная, ставшая невольной свидетельницей этих семейных откровений, глядя на них, прослезилась.