Месяц после того вечера, когда Кира объявила, что обрела дочь, для Ульяны был переполнен событиями. Девушка съездила в Конашов, где узнала, что дело о нанесении тяжких телесных повреждений Матвею было отправлено на доследование. Наверное, это бойкая Настя добилась, чтобы виновный был наказан. Ульяна твёрдо решила никого не обманывать, покрывая подругу, а честно рассказать всё как было. И, приняв это решение, позвонила Вике — нехорошо за спиной подруги против неё свидетельствовать, ведь за ложные показания штраф могут назначить или даже часы каких-то обязательных работ.
— Вика, я в Конашове. Меня в полицию вызвали. Ты можешь обижаться, но я скажу, что вы ко мне в Москву не приезжали.
— Да говори, что хочешь, мне пофиг.
Ульяна растерялась — она была готова к обвинениям в эгоизме и чёрствости, к возможным уговорам и даже к угрозам, но никак не к равнодушию.
— А как у тебя в Москве дела? — поинтересовалась Вика.
— Спасибо, хорошо. В офисе работаю. А у тебя как? — Ульяна не понимала поведения подруги.
— А я теперь в Питере живу, в культурной столице.
— Вы с Саней переехали? Но его же и в Петербурге, если надо будет, найдут.
— Не, с Барановым я развожусь. Достал своей ревностью, придурок. Я по новой замуж выхожу. В ноябре свадьбу планируем. Приедешь?
— Да, спасибо! — пробормотала Ульяна. — Это тот парень, что на вокзале с тобой встречался?
— Какой ещё парень?
— Высокий, красивый. Ты его на вокзале ждала, когда мы прошлый раз виделись.
— Нет, ты чего! Это просто знакомый был. А с Вадимом я месяц назад познакомилась, и мы сразу поняли, что должны вместе быть. Он меня к себе в Питер увёз. У него тут бизнес.
— Вика, ну, ты и отчаянная! Человека совсем не знаешь, а с мужем разводишься.
— Какая есть! Ладно, мне на ресницы надо бежать. Я себе ресницы решила нарастить. Как наращу — фотку тебе скину. Ты не пропадай, позванивай! Целую! Пока! — в трубке пошли гудки.
Ульяна уставилась на телефон. Как у Вики всё просто!
Встреча с капитаном Борисовым была назначена на пятнадцать чесов, поэтому, позвонив Вике, Ульяна поехала с вокзала к тёте Ире на работу — девушке не терпелось поделиться новостью, что Кира Зотова её родная мать.
Тётя Ира испуганно слушала Ульяну:
— Ты не понимаешь, что биологический материал просто так не берут. Тебя на органы готовят.
— Тёть Ир, ты чего? Ты же ничего не знаешь.
— Это ты ничего не знаешь. Сестра всегда переживала, как ты без неё жить станешь.
— Поэтому мама меня одну не оставила, а родным передала.
— Господи боже мой, что ты несёшь!
— Это Кира сказала, и это так и есть. Анализ ДНК показал, что я её дочь.
— Ульяш, ты сама подумай: если, как ты рассказываешь, за деньги могли справку выдать, что новорождённый ребёнок умер, значит, могут за деньги и анализ ДНК фальшивый сделать.
— Да зачем Кире придумывать, что я её дочь?
— А вот это я и хочу понять. В отличие от тебя, я в сказки не верю. У нас в стране почти сто пятьдесят миллионов живёт, и вдруг двое, живя в разных городах, пересекутся. Какой шанс, что это произойдёт? Нулевой!
— Не двое, а трое пересеклись. Кира с человеком, от которого родила, — назвать Кирилла отцом у Ульяны даже мысленно не получалось, — тоже встретилась. Нас троих одновременно жизнь свела. Девятнадцать лет не пересекались, а тут встретились. Это же не может быть случайностью, это, значит, так нужно было.
— Ты эту мистику подружкам рассказывай. Сейчас заявление напишу — возьму в пятницу за свой счёт и с тобой в Москву съезжу.
Разговор с тётей Ирой Ульяну расстроил, ей самой казалось слишком фантастичным то, что с нею произошло, но ведь произошло, не верить Кире она просто не могла.
А Кира в это время успокаивала Кирилла.
— Я эту сволочь прибью, — Кир пытался подняться, опираясь на костыли, — Я её засужу, в тюрьме гнида сгниёт.
Кирилла выписали из больницы, но до возвращения к активной жизни было ещё далеко. Ежедневные визиты дорогого массажиста и инструктора по лечебной физкультуре Андрей Юрьевич Федулов щедро оплачивал, но сам сына навестил один раз в больнице, вновь высказав своё недовольство, а далее ограничился редкими и короткими телефонными разговорами.
— Всему своё время, — Кира, как могла, успокаивала Кирилла. — Сначала на ноги встань. Кстати, я, может, тоже на Алтай с тобой поеду, будем вместе коневодством заниматься. Возьмешь с собой?
— Да хоть сегодня поедем, — Кир весело подмигнул. — Нет, лучше завтра. Сегодня я чего-то не в форме.
— Я серьёзно. У меня бизнес, похоже, прихлопнулся, — печально улыбнулась Кира.
— А если бы компания твоя процветала, то не поехала бы со мной?
— А если бы ты Елене двадцать лет назад не поверил бы, то был бы со мной?
— Не напоминай мне! Эта гадина у меня получит. Дай только на ноги встану. По телефону с отцом не хочу это обсуждать. Глаза его должен увидеть.
Ульяна про разговор своих родителей ничего не знала. Вечером, вернувшись из полиции, она долго уговаривала тётю Иру не ездить в Москву, но, поняв безрезультатность своих просьб, смирилась. «На родителей твоих новоприобретённых посмотрю», — заявила тётя Ира, а вот Ульяна даже мысленно не могла их так назвать, и то, что это теперь самые родные ей люди, девушка не чувствовала. В её сознании они были Кира и Кирилл, любящая пара, разлучившаяся много лет назад. «Мне кажется, что Кирилл тогда забрал с собой мое счастье. Чем бы я ни занималась, я думала о нём. И хорошо, и плохо думала, но о нём. Надеялась, что с годами любовь к нему пройдет и забуду его, но ошиблась», призналась Кира Ульяне, рассказывая о своей жизни.
— Ты чего не раздеваешься? — тётя Ира вывела племянницу из задумчивости. — Собралась что ли куда на ночь глядя?
— Ко мне сейчас друг приедет, мы погуляем немножко.
— Какие гулянки в десятом часу! Ты там в Москве что хочешь делай, а тут ничего по ночам гулять. Хватит с нас ярких событий. Что за друг-то?
— Это Миша. Я тебе про него говорила. Он из Даниловска сейчас приедет, его в Дом малютки срочно вызвали, там с компьютерами что-то случилось.
— Давай-ка в гости Мишу своего зови, я хоть на него посмотрю. На кухне посидите, чайку попьёте. Мне спокойнее будет, что ты дома.
— Тётя Ирочка, ты чего со мной как с маленькой?
— После того, что ты мне порассказала, я от тебя любых фантазий жду.
Вскоре на своей разбитой машине приехал Михаил. Он уже знал удивительную историю обретения Ульяной родителей (это было обсуждено много раз по телефону), про посещение полиции Ульяна тоже успела по телефону рассказать, тем более, что рассказывать особенно было нечего. Кира нашла Ульяне адвоката, которому оплачивала проезд в Конашов и гостиницу, но сама она была настолько занята юридическими вопросами своей компании, что дала Ульяне телефон юриста, чтобы та сама договорилась, когда нужно приехать в Конашов. Но Ульяна постеснялась, не позвонила, впрочем, и без адвоката всё прошло гладко. Девушка честно рассказала, что знает, вернее, что ничего не знает о случившимся — была в Москве, никого не видела, никто не приезжал.
Ульяна с Мишей сидели на кухне и пили чай, как и советовала тётя Ира.
— Ты теперь в Конашов уже не вернёшься, раз у тебя такие крутые родители объявились, — Миша понуро смотрел на Ульяну.
— Не знаю, я теперь уже ничего не знаю.
— Ну, а зачем тебе возвращаться? — не унимался Миша. — Тебе теперь, наверное, и жениха богатого найдут.
— Миш, ты чего за ерунду говоришь? Какого жениха?
— Сам не знаю, чего говорю. Не обращай внимания. Ты хоть иногда приезжать будешь?