* * *
«Хотя бы изредка нарушайте ваши дурацкие правила.
И убеждайтесь, что мир от этого не рушится»
Хэлена Бонем Картер
* * *
Марианна.
Сегодня на парах она была непривычно рассеянной и получила выговор от преподавателя. Её это мало заботило, но, Лилит, сидящая рядом, постоянно упрекала подругу, прося вернуться с небес на землю. Мысли Мари были заняты предстоящей встречей, о которой она договорилась неделю назад. С последней пары придется уйти, чтобы успеть к назначенному времени. Очень многое зависело от слов этого человека. Девушка надеялась, что её задумка будет иметь успех…
— Мхитар сказал, что вечером не придет, да? — обратилась она к подруге на перемене.
— Да, он будет завтра. Почему ты спрашиваешь?
Лилит прекрасно знала Мари, поэтому сразу заподозрила что — то неладное.
— Лило, мне надо будет уйти, отмажешь меня, если будут отмечать, хорошо? Я тебе потом всё расскажу. Может, даже задержусь сегодня.
— Мари! — застонала та, — только не говори, что ты идешь к Адаму! Прекрати это, пожалуйста…
— Не переживай, Лил! Всё будет хорошо! — она чмокнула подругу и быстро выбежала их университета.
Через полчаса Мари зашла в небольшое уютное кафе, которое находилось неподалеку от СТО. Она осмотрелась в поисках знакомого лица…и, отыскав его среди посетителей, направилась к столу.
— Привет, Авет.
Девушка села, поздоровавшись, и внимательно посмотрела на него. Парень немного похудел и осунулся. Сразу видно, что всё это время ему тоже было несладко.
— Привет, Мари, — тихо ответил он, опустив глаза.
— Тебе настолько противно меня видеть, что даже смотреть не хочется?
— Нет, совсем нет.
— Ты уверен, что готов выслушать?
— Я догадываюсь, о чем пойдет речь, — Авет иронично усмехнулся, продолжая смотреть в сторону.
— Нет, ты даже не представляешь, о чем я собираюсь с тобой поговорить, жестко произнесла Мари.
Кажется, это немного удивило и заинтересовало его, потому что он всё же взглянул на неё, приподняв бровь.
— Ты в курсе, что произошло в СТО после твоего ухода?
— Нет, меня не было в городе всё это время, я поэтому и отказал тебе во встрече неделю назад.
— Хорошо, тогда я тебе вкратце расскажу, что творится с твоим другом, а дальше решай сам.
Мари придвинулась ближе и, положив руки на стол, начала:
— Рахат обворовал Адама, заказывая китайские запчасти вместо оригинальных. Думаю, теперь и до тебя дойдет, почему у нас в последнее время было много повторных замен деталей.
Несколько мгновений она наблюдала за ним, отмечая, как стало меняться выражение его лица.
— Это случилось на следующий день после твоего ухода, Авет. Адам собирался меня уволить, и я рассказала ему про Рахата, думая, что другой возможности уже не представится. На самом деле, я уже давно подозревала, что ваш общий «друг» далеко не ангел.
Авет прикрыл лицо руками, а затем обхватил ими голову.
— Я тоже замечал странности в нем после того, как Адам ушел в армию. Но и не подумал бы, что он на такое способен…
— То есть, ты мне веришь? — немного удивилась Мари, приготовившаяся к нападению с его стороны.
Парень озадаченно взглянул на неё:
— Мари, почему я не должен тебе верить? Я знаю тебя столько времени и не помню, чтобы ты хоть раз соврала.
— Я рада, спасибо…
— Подожди, ты сказала, что Адам тебя уволил? Но почему? — вдруг нахмурился он.
— Вот теперь о самом главном, Авет. И постарайся понять то, о чем я говорю. У нас с Адамом ничего нет. То, что ты видел, — было случайностью. Я скажу тебе правду, о которой даже он ничего не знает, — Мари сделала паузу, — я влюблена в Дарбиняна лет с пяти, прямо с первого дня, как увидела его ещё малышкой. Об этом теперь знаешь и ты, но Адам, поверь, и не догадывается. Бывает, что человек не по своей воле влюбляется по — настоящему и на всю жизнь. Я не пытаюсь это отрицать, я действительно люблю его. Но иначе — не так, как все привыкли представлять себе любовь…я не мечтаю о том, что буду с ним. Понимаешь?
Она замолчала. Мари не привыкла делиться сокровенным, но другого выхода сейчас не было. Авет должен знать всю правду, чтобы потом решить, как поступить дальше. Да и потом, он этого просто заслуживает. Нет никакого смысла что — либо утаивать от него.
— Но и о том, чтобы быть с кем — то другим, — и речи не может идти. Я для себя давно это решила. И именно о нем, об Адаме, я говорила, отказав тебе. Но я и слова об отношениях не произнесла. Этот вывод ты сделал сам. Я просто не стала переубеждать тебя, потому что думала, тебе будет легче выбросить меня из головы. Знаешь, я даже представить не могу, как могла тебе понравиться. Ты ошибаешься на мой счет, Авет. Такая девушка тебе ни к чему. И, будь уверен, то, что ты ко мне чувствуешь, пройдет бесследно.
Он внимательно слушал, не пытаясь перебивать её. Мари перевела дух и продолжила:
— Авет, Адаму было очень стыдно перед тобой. А уволить он меня хотел, чтобы попросту больше не видеть. И чтобы ты не видел. Но так получилось, что после разоблачения Рахата я проработала ещё какое — то время, а потом ушла сама. Адам надеялся, что ты вскоре вернешься. Я могу по пальцам пересчитать те дни, в которые я видела его трезвым за всё это время. Слишком большой удар — потерять сразу двух близких друзей. Он, мне кажется, без тебя сломается. Авет, я тебя прошу, не оставляй его. Не надо ставить меня между вами. Это глупо, и ты сам это знаешь. Оно того не стоит.
Воцарилась тишина. Пару минут они молчали. Авет сидел, уставившись на скатерть, время от времени шумно вздыхая. Мари с замиранием сердца ждала, что же он скажет…
— На самом деле, оно того стоит. Точнее, стоило бы, если бы у меня был шанс. Но я согласен с тобой — наша дружба слишком много для меня значит. А всё остальное я уже решу с Адамом, несколько вопросов к нему у меня всё же еще осталось…
Девушка мысленно пропела «Аллилуйя». Господи, как же она рада, что у Адама есть достойный друг!
— Спасибо тебе, Мари, — вдруг продолжил он, заставив девушку удивленно вскинуть брови, — я бы сам не решился поговорить с ним, тем более, не зная всего этого.
Она тепло улыбнулась ему, теперь уже точно зная, что Адам «спасен». Рядом с ним будет находиться человек, который никогда не предаст. Наверное, её миссию можно считать выполненной…
— Я бы всё отдала, чтобы посмотреть на лицо Адама, когда Авет придет мириться, — устало пробормотала Мари, сняв очки.
Она потерла глаза и посмотрела на подругу, которая хрустела сухариками, не отрывая от неё внимательного взгляда.
— Почему ты так смотришь, Лил?
— Просто удивляюсь, за что ты его любишь…
— Не начинай, я тебя прошу. Мы же говорили об этом…
— Нет, я сейчас немного о другом, — Лилит отложила пакет со снеками и подсела ближе, — ты ради него готова на всё, а я думаю, он и половины не заслуживает.
— Ты его не знаешь, Лил.
— Зато знаю тебя. Ты в этом случае готова совершить ошибку…
— В смысле?
— Если бы он был настойчивее, ты бы с ним даже переспала бы.
— Что?! — задохнулась Мари от возмущения. — Ты думаешь, что говоришь!
Она была в шоке от слов подруги. Эту тему никто и никогда не обсуждал вслух. Как — то так заведено было всегда, что интимные отношения должны завязываться лишь после свадьбы, лишь с мужем… И почему она именно сейчас заговорила об этом? Неужели рассказ о том поцелуе натолкнул её на эти нелепые мысли?
Лилит выдержала её гневный взгляд и тихо добавила:
— Мари, просто будь осторожнее.
От этой реплики девушку начало колотить, она пришла в неописуемую ярость и, вскочив с места, кинулась в коридор. Если остаться с Лилит еще хотя бы на минуту, они точно поссорятся. Мари не позволит, чтобы с ней разговаривали как с маленькой девочкой!
Накинув куртку и быстро засунув ноги в сапоги, девушка вылетела из квартиры, сама не зная, куда идет…
Когда массивная дверь перед ней открылась после нажатия звонка, Мари была удивлена не меньше самого Адама. Она была уверена, что его не будет дома. Ей просто захотелось прийти сюда, ноги сами несли её в нужном направлении. Зачем? Хороший вопрос. Изначально девушка даже не планировала подниматься, но всё получилось как — то само по себе… По инерции.
И сейчас, когда Адам стоял перед ней в привычном для него, но не для неё, виде — в одних джинсах, демонстрируя всё своё великолепие, Мари хотела только одного: упасть и притвориться мертвой.
«Бежать» — дал команду мозг, и девушка кинулась её выполнять. Ни она, ни мозг не ждали препятствия в виде сильных рук, сомкнувшихся на её талии.
— Не так быстро! А как же знаменитое армянское гостеприимство! Я не переживу, если ты не выпьешь чаю!
— Ты совсем дурак? Пропил остаток серого вещества? Отпусти, я ошиблась дверью!
Адам тащил её в квартиру, тихо посмеиваясь:
— Ну да, ошиблась домом…ошиблась районом города…
Мари вспыхнула, не зная, что ответить. Лучшим решением было бы просто уйти, но он никак не хотел её отпускать.
— Оставь меня, я и сама всё понимаю, но не смогу ответить ни на один твой вопрос! — взмолилась она.
Ему всё же удалось запихнуть её внутрь. Адам быстро закрыл дверь на ключ и засунул его в задний карман.
— Я подам на тебя в суд за домогательство! — пригрозила она, гневно топнув ногой.
— Но я еще даже не начал, — засмеялся он в голос.
Мари стало жарко от его многообещающего замечания.
Словно в подтверждение её догадки, Адам оттолкнулся от двери и стал приближаться. Ей не было страшно. Ей было очень страшно. И самое прискорбное состоит в том, что она боялась не его, а себя… Потому что Лилит была права. Всю дорогу Мари размышляла над её словами и пришла к выводу, что подруга говорит правду. Она испытывает к Адаму настолько сильные чувства, что, не раздумывая ни секунды, бросилась бы к нему в объятия, если бы и он был к ней неравнодушен. И её пугало это решение… Оно шло вразрез с тем воспитанием, с теми устоями, которые в неё вкладывали. Хотя, кого Мари пытается обмануть? Своенравный характер всегда требовал обходить всё, чему её учили…
— Эй, успокойся… Давай немного поговорим, а потом я отвезу тебя домой. Я и сам хотел тебя завтра найти в универе. Пойдем, я реально принесу тебе чай. Если, конечно, найду его на кухне… И даже не задам вопроса, зачем ты сюда пришла.
— Не надо, я не пью чай! — соврала Мари, нервно дернувшись.
— Ладно, тогда просто поговорим.
Он примирительно улыбнулся, пропуская её вперед.
«Чего мне бояться», подумала девушка, и смело прошагала в ту самую комнату, в которой тогда оставила его спящим. Она сняла куртку и стянула шапку. Здесь все же было жарко, а огонь внутри неё вместе с температурой помещения заставлял сердце учащенно биться.
Адам прошел мимо и уселся на матрас. С их последней встречи ничего в интерьере не изменилось: матрас, телевизор и столик.
— Так ты купил эту квартиру? — поинтересовалась она, чтобы снять напряжение.
— Нет, я её снял. На покупку у меня сейчас нет денег, — честно признался он.
— Почему ты поссорился с родителями?
— По той же причине.
Естественно, Мари ничего не поняла, поэтому уставилась на него с немым вопросом.
— Всё тебе надо, — проворчал он, — они просто не одобрили мою идею с клубом, и мы крупно поссорились на почве разногласия в интересах.
— Я даже не знала, что ты умеешь красиво говорить о грустном.
Адам рассмеялся, разведя в руки в стороны, как бы говоря, что в нем много скрытых талантов. Она сочувственно улыбнулась ему, немного расслабившись. Даже отошла от стены и присела на другой краешек матраса. Он оказался очень мягким.
— Девушки, наверное, в восторге, — издевательски произнесла Мари, устраиваясь.
— Ты и скажи, ты здесь первая девушка.
— Сдаешь позиции, Дарбинян! — подколола его она, не обращая внимания на ликование где — то внутри себя.
— Марианна, — вдруг серьёзно позвал он. — Авет сегодня приходил ко мне. Это ты ему сказала мой новый адрес?
— Господи, зачем так резко переводить тему! — попыталась увильнуть девушка.
Он понял её тактику, поэтому просто молча приподнял бровь в ожидании ответа.
— Ладно — ладно, сдаюсь. Да, сказала. Рассказала ему, что происходило всё это время. Намекнула, что поцелуй был, скорее, моей инициативой…
Находиться рядом с ним становилось для неё всё труднее и труднее. Ситуация казалась абсурдной, какой — то неестественной. И тема, которую они выбрали, была очень скользкой.
Он перевел взгляд на её губы и задержался там дольше положенного, вызывая в ней трепет.
— Зря ты ему солгала, Марианна.
Её бросило в дрожь от этого заявления.
— Я никогда не лгу, — попыталась оправдаться девушка.
— Всё когда — то случается впервые.
Она взорвалась после этой фразы и вскочила. Ей всё казалось двусмысленным, на что он намекает!
— Если ты закончил, я хочу уйти! Открой дверь!
Мари понимала, как глупо выглядит сейчас в его глазах: пришла сама, а ведет себя так, будто это он виноват во всем происходящем.
— Я просто хотел сказать тебе спасибо. Искренне. А ты ведешь себя как истеричка. Очкарик, ты уверена, что тебе стоило уходить с работы? Ты стала какой — то психованной. Даже больше, чем раньше.
— Сам ты психованный. Запер меня тут и еще переводит стрелки в мою сторону! — схватив куртку со столика, Мари решительно двинулась к двери.
Он пошел следом и достал ключ.
— Знаешь, ты не первый раз убегаешь от меня. Я даже подозреваю, что небезразличен тебе. Вдруг ты меня любишь?
Может, он и шутил, но его слова ранили её прямо в цель. Она растерянно уставилась на него, выдавая себя с головой.
— Не смотри на меня так, я могу и не сдержаться… — только и сказал он, накрывая её губы.
Мари выронила вещи и прижалась к нему, обвив руками талию Адама. Его слова явно не вязались с действиями… Он и вовсе не пытался сдержать себя. Их поцелуй обрел нотки странности, доводя девушку до исступления. Всё опять смешалось, казалось волшебным. Её пальцы ощущали тепло его кожи, заставляя сердце подпрыгивать от какого — то нового чувства.
Адам своим весом придавил Мари к двери. Затем оторвался от неё и осторожно снял очки с её лица.
— Линзы…тебе нужны линзы.
У девушки не было возможности ему ответить. Он вновь приник к ней, но на этот раз с жадностью, с какой — то ненасытностью. Между ними проходили один заряд за другим, напряжение достигло своего предела, и когда Адам вдруг резко отстранился, Мари даже не поняла, что происходит.
— Лучше уходи, как бы нам потом не пожалеть…
— Ты хочешь, чтобы я ушла? — непонимающе переспросила она.
Он удивился её вопросу.
— Не имеет значения, чего хочу я. То, что мы сейчас делаем, тебя далеко не красит.
Сначала она обиделась и с яростью оттолкнула его от себя, а потом поняла, что он пытался её не оскорбить, а защитить, чтобы потом не было сожалений.
Мари облизала пересохшие губы. Реакция Адама на это простое движение заставила её вздрогнуть от некого возбуждения.
Она, наверное, всё решила для себя уже давно… Еще раньше, чем Лилит высказала эту мысль вслух…
— Мне не хочется уходить…не сейчас, Адам. Я хочу остаться здесь…с тобой.
Это было даже больше, чем «я люблю тебя». И если он сейчас возьмет на себя эту ответственность, Мари поймет, что тоже небезразлична ему…
Он не колебался ни секунды. Одним сильным движением руки притянул её к себе. Все мысли вылетели из головы. Назад пути уже нет. Да и другого исхода не могло быть. Это человек, которого она любит. Никому, кроме него, она принадлежать не хотела.
Осыпая её поцелуями, Адам довел Мари до гостиной и осторожно опустился вместе с ней на матрас. Его руки оказались очень нежными, и девушка приходила в восторг от каждого его прикосновения… Она даже не поняла, как он смог раздеть её, не отрываясь от поцелуя. Сказывается опыт, видимо.
— Господи, какая же ты вкусная… — простонал он.
Мари мало понимала, о чем он говорит. Она не была способна что — либо соображать. Он приподнялся и стал снимать джинсы. Девушка непроизвольно зажмурилась. Кажется, Адам истолковал это по — своему, потому что через мгновение яркий свет погас, вместо него комната наполнилась мягким сиянием мелких лампочек на ближайшей стене. Воцарившийся полумрак ей очень нравился. Обстановка стала более…чувственной.
— Ты же понимаешь, что потом будет поздно жалеть… — вдруг прошептал он ей в самые губы.
Нотки его низкого голоса пробирали её до самой дрожи. Мари обняла его и тихо произнесла:
— Адам…не надо всего этого, не надо лишних слов…
И он повиновался. Исследовал её тело миллионами прикосновений и поцелуев, дарил наслаждение, о котором она и подумать бы не могла. Заставлял раскрыться с какой — то новой стороны, познавать себя изнутри, не боясь никаких желаний. Мари и представить себе не могла бы, что в ней столько страсти… Она просто обезумела в его руках, извиваясь и шепча какие — то слова, идущие из самых глубин души.
Девушка не оставалась перед ним в долгу, осыпая поцелуями плечи и лицо любимого… Каждый раз, прикасаясь к нему, она чувствовала, как рассыпается на тысячи осколков. Щемящее чувство нежности охватило всё её существо. Кто бы знал, что они способны быть единым целым…что могут так чувствовать друг друга…
Когда Адам навис над ней и приблизился к её губам, пробормотав что — то, Мари крепко прижалась к нему, словно давая понять, что готова…
Но в следующее мгновение зажмурилась от резкой боли и вся напряглась. Это было настолько невыносимо, что она неосознанно начала колотить его кулаками:
— Мне больно! Оставь меня!
Это чудовищное ощущение, что её разрезают изнутри, приводило в ужас. Она продолжала бить Адама. И с каждым ударом становилось всё труднее дышать.
— Тише — тише…
— Ты идиот! Слезь с меня!
Мари перешла на крик, сама не понимая, что своими необдуманными действиями делает только хуже. Слезы сами собой катились по щекам, хотелось быстрее убрать его из себя, зажаться куда — нибудь, чтобы эта режущая боль ушла… Она и предположить не могла, что всё будет так.
— Слезь с меня, я сказала! Ты специально это делаешь?! — Мари врезала ему по щеке.
Адам одним жестким движением пресек её дикие вопли и заставил посмотреть себе в глаза:
— Успокойся! Ты делаешь только хуже! Потерпи несколько минут! Станет легче! Если сейчас всё прекратить — будет еще больнее. Пожалуйста, Мари…
Она не хотела слушать, не могла терпеть, хотела прекратить эту пытку, поэтому снова попыталась оттолкнуть его.
— Ты врешь, Дарбинян! — прокричала она, срываясь на рыдания.
— Пожалуйста, поверь… — он прижал её к себе и начал шептать ласковые слова, деликатно пытаясь помочь.
Ещё какое — то время она сопротивлялась, но вскоре сдалась и прижалась к нему, обхватит его шею руками. Её голова покоилась на плече Адама, и слезы стали капать ему на кожу. Мари продолжала плакать, не в силах терпеть эту боль.
— Почему так плохо?.. Почему ты не сказал, что всё будет так?
Время от времени она спрашивала его об этом обиженным голосом. Адам не отвечал, продолжая молча гладить её волосы. Он не отпускал Мари, хотя она предприняла еще несколько попыток вырваться. Осыпал её лоб поцелуями и просил успокоиться, потерпеть. А она выла от этой пытки, обвиняя его во всех смертных грехах.
Спустя какое — то время, как ни странно, боль действительно стала утихать. То ли его монотонные движения, когда он гладил её волосы, то ли эти слова, что Адам шептал на ухо, но ей становилось легче… Они еще долго так просидели, пока девушка, наконец, смогла вдохнуть полной грудью и обмякнуть в объятиях любимого.
Теперь она чувствовала себя очень глупо, потому что вела себя как ребенок, а не как взрослая здравомыслящая девушка. Можно было предположить, что в первый раз не всё будет гладко…
— Извини меня, — виновато заговорила она, продолжая обнимать его. — И спасибо.
Мари прикрыла глаза, наслаждаясь моментом. Кто — то говорил, что иногда счастье — когда ничего не болит. Как же был прав этот «кто — то»…
Девушка всё же решилась приподнять голову и отблагодарила Адама за терпение крепким поцелуем. Он, воспользовавшись ситуацией, снова стал распалять её… Страх, что будет больно, улетучился, когда Мари почувствовала, как в ней раскрывается что — то невесомое, стоило ему только задвигаться…
Это что — то заставляло её кричать, но уже от наслаждения.
— Пожалуйста… — неосознанно молила она его о чем — то.
Адам одаривал её мелкими поцелуями и тихо посмеивался. Хотя Мари и лежала с закрытыми глазами, но была уверена, что он всё время улыбается, глядя на неё…
А потом её перестало волновать всё вокруг. Мари словно отбросило неведомой волной, и она полностью отдалась во власть этому потрясающему чувству… Оно ошеломило девушку. И если бы она была способна открыть глаза, то увидела бы, что и Адам испытывает то же самое…
Мари лежала на его широкой груди и с умиротворением прислушивалась к стукам сердца любимого человека. Ничего не хотелось. Вот просто лежать и ни о чем не думать.
Они еще долго занимались любовью, открывая себя друг другу. И сейчас она была не в силах что — то говорить или делать.
— Мари…
Адам вывел её из этого волшебного состояния. Она приподняла голову и посмотрела на него:
— Мм?..
— Останься сегодня со мной.
В груди разлилось что — то теплое, чего Мари никогда раньше не испытывала по отношению к нему. Это как — то странно — одновременно любить и не ждать ничего хорошего взамен. Поэтому любое проявление чувств с его стороны для неё было чем — то неожиданным и…потрясающим.
— Если я не вернусь домой, Лилит потом закатит истерику. Боюсь, она даже может проболтаться брату. Ты же знаешь, он теперь часто бывает у нас.
— Плевать на всё… Останься…нам ведь обоим это нужно.
Адам взял прядь её волос и поднес к лицу, вдыхая исходящий от неё запах. Затем резко приподнял Мари к себе так, что их глаза были на одном уровне. Оба продолжали лежать обнаженными, сплетаясь друг с другом. Он медленно приблизил её голову к себе и прикоснулся к губам в мимолетном поцелуе. Было в этом жесте что — то мучительно нежное. Настолько, что сердце Мари забилось с удвоенной частотой.
— Вкусная…ни с чем несравнимая. Как так?.. — казалось, Адам немало озадачен, и это рассмешило девушку.
— Не знаю, объясни мне, что это значит. Из нас двоих именно у тебя достаточно опыта, чтобы это сделать.
— Дело как раз в том, что весь мой опыт летит к чертям, когда дело касается тебя. Я бы и сам хотел узнать, что со мной сегодня произошло…
Его карие глаза были наполнены чем — то таинственным и недосягаемым. Мари ликовала от мысли, что хоть на какое — то время смогла стать частью всего этого.
Что дальше?
Один Господь знает.
Но сейчас она не станет портить волшебный момент какими — то риторическими вопросами…
Это были самые прекрасные минуты, которые ей довелось пережить в этой жизни.