Марк Архаров сел в машину, коротко кивнув будто бы в мою сторону, но он даже глаза не поднял. Его взгляд был прикован к зажатым в руке документам. Такое чувство, что он даже не заметил, что отнюдь не Виктор сейчас придерживает для него дверь изящной иномарки премиум класса.
Костик легонько толкнул меня своим кулачищем в плечо и последовал за нашим боссом. Я даже до конца не осознавала, что меня испугало больше: встреча с самим Архаровым, который у меня в голове был чем-то сродни легенды или предстоящее управление машиной, на которую я дышать боялась?
Хлопнула дверцей громче, чем хотелось бы. Это все нервы.
Может, Марк Архаров любит, когда машина заведена? А если я не разберусь в управлении? Так, надо дышать носом. Из опыта знаю, от нервов все идет наперекосяк. Успокаиваемся и делаем то, что хорошо умеем. Это ведь не лоботомия, в конце-то концов! Главное — не отвлекаться.
Уселась на водительское сиденье, настроила кресло и собралась откорректировать зеркало заднего вида, но наткнулась на темную пустоту, отражающеюся в нем. Я впервые находилась в машине с перегородкой, а управлять как прикажете?
— О, не-е-ет, — простонала я, с тоской примеряясь к боковым зеркалам.
Майбах — очень длинное авто, это полноценный лимузин, и к его габаритам надо привыкать не один день. Про парковку и развороты я молчу, так что отсутствие обзора очень пугало.
Машина завелась моментально настолько тихо, что сразу не поверилось. Даже газанула, но шумоизоляция была невероятно мощной. Рядом с нами может духовой оркестр пройтись, а мы и не услышим.
— О, да-а-а, — я даже глаза прикрыла от удовольствия.
Может, я сплю и это все во сне? Как иначе объяснить такое стечение обстоятельств: именно на моей смене одному из основных водителей стало плохо, и в моем скромном лице наши ему замену?
Кофейный стакан мешался под локтем. Да, салон выполнен гениально, все было задумано для удобства водителей, даже расстояние до стаканодержателя было продумано, но от нервов меня стакан все же раздражал.
Только схватила его, чтобы убрать подальше, как телефон в кармане пиджака завибрировал, оповещая о новом входящем смс.
«Только не пей эту гадость, а то отправишься в больницу вслед за этим неучем Витей. Помни, Сеня: глаза и уши» — пришло от Зинаиды Александровны.
Вот вам и провиденье. Моя новая знакомая просто отравила бедного мужчину, у которого между прочим двое детей, чтобы приписать меня к своему сыну на этот день.
Ну дает!
В «ухе» кашлянул Костик, намекая, что мы слегка завозились.
***
Вы когда-нибудь управляли облаком с задатками грозового фронта? А я — да. Полностью сенсорная приборная панель реагировала на каждый мой «чих»: я еще даже подумать не успевала, а автомобиль мне уже выдавал подсказки.
Подвеска — песня! Каюсь, я забыла о важнейшем пассажире на заднем сидении за темной перегородкой и, разогнавшись, наехала на полном ходу передним колесом на утопленный в асфальт канализационный люк. И ничего! Стоял бы на приборке стакан, полностью заполненный водой, ничего бы не пролилось.
Да я словно не в салоне машины сижу, а катером управляю!
Я готова была взять свои недавние слова о том, что не готова умереть за машину. За такую — запросто! Рука потянулась к бортовому компьютеру, чтобы включить музыку, но вовремя себя одернула. Все же не я здесь главная.
«Сеня, маршрут изменился, лови координаты» — опять голос Костика.
А не слишком ли много важностей? Я не про своего коллегу. Опустите перегородку и скажите напрямую, в чем проблема? Или царь беседовать со смердом не изволит?
Ладно, это во мне зависть чистой воды говорит.
Мы уже были на пол пути в особняк Архарова, как пришлось разворачиваться (точнее, делать объезд, к развороту на перекрестке я еще не была готова) и направляться в противоположную сторону.
Мне только за радость, откровенно говоря. Хоть Ла-Манш пересечь, или по волнам до Австралии — я влюбилась в машину. Первая в жизни любовь и сразу к шикарному немцу на хромированных дисках с полками.
Адрес показался мне знаком, будто я когда-то о нем слышала, но сам дом я не узнала. Припарковалась у элитной многоэтажки и вышла на улицу. Уже собралась открыть дверцу, как вылез Костик:
— Дом Алины, — тихо сказал он, прикрывая дверцу. — Забираем и везем их в ресторан.
— Они что, опять сошлись? — Так же тихо спросила у него, с замиранием сердца, но Костик не ответил.
Мы простояли минут десять. Даже захотелось прогуляться, размять ноги, но, если я не вижу босса, это не значит, что босс не видит меня. Он даже перегородку не опускает, кто знает, какие у него еще заскоки касательно таких как мы с Костиком.
Но Алина все же явила свой светлый лик только спустя двадцать минут, когда у меня уже икры свело судорогой и уши чесались просто невыносимо.
Я видела ее на фото, но реальность оказалась куда занимательнее: холеная, рыжеволосая, с ненавязчивым шлейфом парфюма красавица с осанкой, которой могла позавидовать любая королева, прошла мимо нас, даже не поздоровавшись. Я, кстати, открыла рот на рефлексе, чтобы вежливо поприветствовать, но получила ощутимый толчок вбок от Костика.
Алина лишь на мгновение задержалась, удивленно окинув меня взглядом. В светло-карих глазах я не увидела никакой эмоции или оценки своей скромной персоне — слишком быстро я для нее вновь стала пустым местом.
— Тебя тоже холодом обдало? — Шепотом спросила, когда мы с Костиком уселись спереди.
— Ну, — ответил лаконично здоровяк.
Жутко хотелось подслушать, о чем они там разговаривали. Не для того, чтобы сразу же доложить Зинаиде Александровне, конечно, нет, а просто… для себя. Неужели такой мужчина, как Архаров, выбрать такую, как Алина?
Она была гораздо младше его. Марку тридцать семь лет, ей же не было еще и тридцати. Десять лет разницы — серьезный срок. Да и манипуляторша та еще, я наслышана. Если не ошибаюсь, ребята даже устроили небольшую вечеринку на базе, когда Архаров ушел от Алины.
Интересно, а у нас Марком нашлось бы что-то общее? Вряд ли, уж слишком разные у нас горизонтали. Плюс ко всему, почти пятнадцать лет разницы — это вам не шутки. Но с моей светловолосой славянской внешностью и его чуть восточной, даже не смотря на темно русые волосы, смотрелись бы как ангел и демон.
«Воу!» — Я аж слегка притормозила. Я только что примерила себя в качестве спутницы Архарова? Получила кивок от мужчины мечты, поездила часик на Майбахе и мозг отказал? Нет, нет, нет, отставить. Даже не думать! Еще буду пялиться на босса щенячьими глазами, он не только меня велит уволить, но и Михалыча заодно, раз уж опростоволосился при выборе такого кадра. И моя спятившая покровительница не спасет.
— Сеня, ты чего? — Костик начал хмуро отсматриваться, реагируя на мое торможение.
— Голубя пропускала, — мигом соврала я. Стало настолько неловко, что щеки моментально начали заливаться румянцем.
— Они ж летать умеют.
— Но предпочитают ходить, не сбивать же птичку.
Ресторан находился на огороженной территории. Майбах пропустили сразу же, даже не спросили кто и к кому, заказан ли столик и прочее, что спрашивают в таких заведениях.
На этот раз мне не надо было играть роль портье. Костик провел парочку внутрь роскошного здания, кивнув в направлении парковки. Я не знала, сколько конкретно у меня времени, но вряд ли сладкая парочка успеет поужинать за пятнадцать минут, а природный зов просто голосил покинуть люксовое авто, как бы сильно я его не любила. Не осквернять же водительское сиденье.
Закрыв машину, побежала в сторону поста охраны у шлагбаума:
— Здравствуйте! — Заглянула в окошко, — не подскажите, где уборная?
Судя по наводкам охранника, здесь не зона отдыха, а какой-то Форд Нокс. Я хорошо ориентировалась на местности и, естественно, хорошо следовала заданным маршрутам, но сейчас позорно заблудилась.
Он сказал направо, прямо до развилки, левее, потом направо? Или пройти прямо до упора, а потом свернуть налево, пройти по диагонали еще левее и свернуть вправо? Хоть бы указатели какие поставили, ну честное слово. На пути моих блужданий мне не попалась и одна живая душа. До позднего вечера еще далеко, но небо несколько потемнело, отчего пустынная, пусть и роскошная территория выглядела жутко.
Даже посетила позорная мысль просто сходить в кустики, но позорить Михалычевские седины не хотелось.
Уже почти подвывая от нетерпения, перешла на легкую трусцу, в поисках секретной уборной, чтоб ее. Мне показалось, что я уже увидела заветное здание, воодушевившись перешла на полноценный бег и чуть не сбила откуда-то взявшегося мужчину:
— Вот же ж, — с досадой бросил он, осматривая кофейные стаканчики на гравийке, которые я выбила из его рук.
— Простите ради бога! — Воскликнула я, бросившись собирать утраченные напитки, — я вам новые куплю! Извините. Вы не знаете, где мусорка? Не вижу.
Я продолжала тараторить, еле сдерживаясь, чтобы не начать пританцовывать. Выпила очень много воды, очень! И испытала восторг от опыта вождения моей новой любовью.
Незнакомец, чуть улыбнувшись моей скороговорке, кивнул в сторону мусорки.
— Максим, — представился он и протянул руку.
— У меня руки в остатках кофе, — смущенно улыбнулась в ответ. Я бы с радостью познакомилась, но даже его лицо расплывалось перед глазами.
— Здесь рядом нет женской комнаты, — я чуть не захныкала, услышав это, — но есть мужская, и мы никому об этом не скажем.
Он показал на дверь с изображением силуэта джентльмена и, вроде как хотел что-то еще добавить, но я рванула так быстро, что, возможно, на гравийке «полоса разгона» от моих ботинок.
Спустя пару минут мир стал ярче, скажу я вам. Даже дымка перед глазами ушла. Вышла на улицу уже не спеша и вздохнула хвойный воздух полной грудью.
— Теперь я понял, что значит глотать пыль, — Максим с легким смешком встретил меня у лужи кофе, которая появилась по моей вине, — никогда не видел такой низкий старт.
— Соответствую темпу жизни, — отшутилась я и протянула руку, — Сеня.
— Кирко? — Его ладонь была теплой и большой. Моя почти утонула в этом рукопожатии, — новичок Семиохина? Я думал, ты — парень.
— Все так думают, — пробурчала я больше про себя, — откуда вы знаете?
— Это маленький мир, девочка-Сеня, в котором слухи распространяются очень быстро.
Я с сомнением посмотрела на нового знакомого. Михалыч предупреждал, что, возможно, меня будут осаждать какие-то там шпионы и прочие темные личности, как те, кто нанес мне визит, оставив несколько синяков. Максим улыбался вполне дружелюбно, но моя подозрительность от этого не ушла. Насколько много он знает? Как вообще про меня можно знать? Я же постоянно сидела на базе, редко высовываясь в честной народ.
— Я так понимаю, ты здесь с Костиком? — он прервал молчание. Улыбнувшись еще шире.
Только мы называли Костика Костиком. Мы и друзья самого Костика называли Костика Костиком. Когда во мне успела появиться эта необоснованная подозрительность и ревностное отношение к своим людям? Быстро люди меняются, конечно.
— Так мы, получается коллеги? — Максим тоже был одет в черный костюм. Да и вряд ли сюда попадет кто-то посторонний.
— Можно и так сказать.
И все же он обаятельный парень. Светлые волосы, зеленые глаза, широкая улыбка — его лицо можно было бы назвать идеальным, если бы не небольшая горбинка на носу, но даже она не портила общей картины, наоборот — придавала какой-то особый шарм. И все равно чем-то этот обаятельный парень в самой глубине души вызвал тревогу.
Ненавязчиво Максим вовлек меня в ничего не значащую беседу, заметно ослабляя внутреннее напряжение. Мы неспеша шли к парковке, перебрасываясь безобидными шутками, я даже начала смеяться громче, чем следовало бы. В этой изящной, уединенной тишине вокруг наши голоса казались чем-то инородным, почти неприличным.
— Мы еще встретимся, Сеня? — Спросил он, улыбаясь одним уголком рта.
Я растерялась. Определенно красивый парень, веселый, очень простой и легкий намекал на свидание, а я не знала, что ответить. Он мог бы мне понравится, ведь так? От него даже исходил очень легкий, уютный и какой-то отдаленно знакомый аромат, вызывая доверие. Но что за червячок внутри? Как будто, если я соглашусь, я кому-то изменю. Стоит ли вообще ребятам рассказывать о новом знакомстве? Я даже не спросила, на кого он работает.
Позади нас послышалось деликатное покашливание. Точнее, это скорее всего планировалось как деликатное покашливание, но в исполнение Костика похоже было скорее на то, как дядя Федя пытается выплюнуть легкие, когда открывается сезон простуды.
— Я же тебе кофе должна, — наконец решилась я, записывая номер телефона.
Максим перед прощанием одарил меня такой обаятельной улыбкой, что я потеряла почти все сомнения, касательно нашей новой встречи. А кивок Костику убедил меня, что все-таки, раз уж они знакомы, то он не из плохих. И не шпион какой-нибудь.
— Что-то случилось? — Спросила Костика, приближаясь к Майбаху. Меня не было чуть дольше, чем я ожидала.
— Ну.
— Что?
— Остывает, — Костик, насупившись, кивнул в сторону распахнутой дверцы, чуть причмокнув.
На сиденье лежали контейнеры с едой.
***
— Сеня, выходи! — В дверь раздался требовательный стук, — мы уже можем поговорить.
После ресторана мы приехали прямиков в особняк Архарова, высадив перед этим довольную Алину дома. Архаров даже вышел проводить ее до двери, но вел себя более сдержанно, чем рыжая красотка, которая то поглаживала когтистой лапой моего босса по плечу, то прижималась чуть сильнее, то смеялась, запрокинув голову назад, обнажая изящную шею. Не нравилось мне это, и нет, это не ревность.
Невольно сравнивала Максима и Марка друг с другом, и Максим проигрывал в этой схвате, о которой даже не подозревал. Нет, чисто внешне Максим гораздо красивее, лицо более идеальное, что ли, весь комплект был при нем: чувственные губы против плотно-сжатых четких губ Марка; яркие, зеленые улыбающиеся глаза против черных, цепких; ямочки на щеках, против неприступного выражения лица.
Но Максим со всей своей молодостью и легкостью все равно уступал Марку с его властностью и силой. Это как сравнивать ярко-красный Ауди кабриолет и Мерседес Майбах — разница колоссальная.
Надо себе чаще подзатыльника отвешивать. Нашла чем заниматься…
Михалыч сказал, что моя «пересменка» будет только утром, так что в особняке Архарова я застряла на всю ночь. У нас даже было свое крыло для отдыха, только я не взяла с собой никакой дополнительной одежды, о чем посетовала зевающему Костику.
Зато у Костика была дополнительная сменная, чистая одежда, которой он со мной щедро поделился, сразу же завалившись спать в нашей общей комнате с несколькими кроватями.
«Как тебе такое детка?» — Отправила Айрин фотку, сделанную в гостевой роскошной ванне.
На мне была огромнейшая футболка Костика с изображением Лунтика, держащего бензопилу с надписью «Все люди делятся на две части» — милая вещица. Это ему Илья подарил.
«Воу, воу, воу! Доьавь больше секса, дктка!» — Пришел восторженный ответ от Айрин.
Мне бы тоже лечь отдохнуть, но решила подыграть Айрин и, хихикая над глупой затеей, распустила волосы из пучка, которые успели сильно завиться, перебросила их на одну сторону и приняла как можно более сексуальную позу.
Ну как удержаться-то? Всего лишь ванная комната, а шикарнее всего, что я видела в своей жизни. Интересно, будет ли у меня возможность посмотреть весь дом?
— Сеня, уснула, что ли? — На этот раз Зинаида Александровна, по всей видимости, зарядила по двери с ноги.
— Уже иду!
Не успела открыть дверь, как женщина крепко схватила меня за руку и потащила через весь первый этаж в «хозяйское крыло».
— Может, лучше поговорим не там? Если Марк Васильевич меня увидит, а я не по форме? Даже волосы не заплела.
— Во-первых, там пахнет носками, а во-вторых, ты хоть и водитель, но все же юная девушка. С мужиками в одной комнате спать не будешь!
— Вы чего? Мы же как брат и сестра! — Мне аж поплохело от скрытого смысла в ее словах.
— Марк плавает в бассейне, или тренируется, неважно, все равно не выйдет, — Зинаида Александровна усадила меня в терракотовое кресло напротив панорамного окна с видом на небольшой пруд и налила нам по чашке кофе, — выкладывай, какие новости?
— Странный какой-то кофе, — оттягивала момент, сделав первый глоток.
— Это чай, дурья голова, ты не юли, рассказывай.
— Ничего такого не произошло, — пожала плечами, даже не соврав на этот раз, — Марк Васильевич и Алина ужинали в ресторане, потом мы отвезли ее к себе домой, а Марка Васильевича сюда. Вот и все.
— Ты не знаешь, о чем они говорили?
— Нет, меня не было внутри.
— А детину-переростка если спросить?
— Костика? Костик со мной ждал в машине.
Зинаида Александровна постукивала пальцами по кофейному столику, на котором был только жуткий чай, когда так хотелось кофе, и о чем-то размышляла, глядя в окно.
— Не нравится мне все это. Они с Алиной разошлись полгода назад. Полгода, как та змея оставила нас в покое, он даже начал жалеть о их браке, но тут опять вернулась.
— Это только один ужин, может, вы зря паникуете? Тем более, Марк Васильевич взрослый и сам знает, что ему надо, — эх, Сеня, лицемерка ты, Сеня.
— Он никогда не менял женщин как перчатки, — вздохнула Зинаида, сделав глоток и изящной чашки, — это я воспитала его таким, на свою голову. Приучала к верности семье, к необходимости в детях, к уважению к женщинам. И что в итоге? Да, Алина была хорошей партией. Не лезла в разбирательства между Марком и ее отцом, даже порой занимала сторону Марка. Но какая двуличная прошмандовка! Никого ни в грош не ставила, плела интриги, столько народу выжила из этого дома, а перед Маркушей святая простота!
— Из-за чего они расстались? — Понимала, что это не мое дело, но приготовилась ловить каждое слово.
— Марк безумно желает завести детей. А эта курица долгое время принимала противозачаточные, скрывая это от него.
Только из-за этого? Честно говоря, здесь я заняла сторону Алины. Женщинам беременность, роды и материнство дается сложнее. Почти вся нагрузка лишь на них и вполне справедливо, если решающее слово будет как раз таки за женщиной.
Зинаида Александровна заметила мой скепсис, отразившийся на лице, и ткнула в меня пальцем:
— Не морщись мне тут. Одно дело сказать напрямую, мол не готова и все такое, но совсем другое врать и таскаться по врачам, манипулируя и вызывая жалость к себе. А расстались после того, как он узнал, что Алине все же удалось забеременеть. Но эта бестия сделала аборт.
О, как. Тут я даже судить не берусь. Не то, чтобы Алина мне нравилась, как раз наоборот, но все же… Это рассказ одной стороны.
— Может, они не сошлись? Это просто ужин.
— Алина — змея подколодная. Даже тогда она крутила Марком как хотела и не желала отпускать. Какие истерики были! Позорище. Если сейчас он сделал ей шаг навстречу, то поверь, деточка, она задумала вернуть себе моего сына. Любыми путями.
Мне нечего было добавить. К отвратительному чаю даже не притронулась, размышляя о том, как бы Михалычу побыстрее доложить, что Зинаида Александровна что-то подмешала в кофе Виктора.
А если она вдруг решит, что в моих услугах больше не нуждается? Тоже отравит?
— Все же я думаю, вы зря переживаете, — осторожно начала я, — Марк Васильевич похож на такого человека, который сам способен разобраться во всем.
— Да что ты заладила: «Марк Васильевич то, Марк Васильевич се», — передразнила она меня, — он однолюб. Вбил себе в голову, что Алина — прекрасный выбор и хоть ты тресни олуха. А если уж решил что, то прет как танк, — я даже усмехнулась. Интересно, в кого это он такой упрямый? Зинаида не обращала внимания на мою реакцию, просто продолжала — мне кажется, нападение на тебя и возвращение Алины как-то связано.
— Вы знаете про нападение?!
— А ты думаешь, за что я плачу детективу такие деньги? Конечно, знаю! Ты должна была мне сразу рассказать, а не ныкаться по углам. Я позволяю своим партнером совершить ошибку всего дважды: в первый и последний раз, усекла?
Оторопев, кивнула.
— Вот что, Сеня, как мать тебя прошу, — внезапно Зинаида Михайловна схватила меня за руки вполне нежно, — просто рассказывай о том, что слышишь и замечаешь именно ты. Ты девочка смышленая, будешь рядом с Марком и с Алиной, просто наблюдай и выкладывай мне все как на духу. А дальше сама разберусь.
Мне стало жаль эту женщину. Ее будто на обочине оставили, позволяя жить догадками и плохими предчувствиями. Когда люди перестали разговаривать друг с другом? Куча моих проблем бы ушла, если Марк и его мать просто сядут и поговорят.
Шла отдыхать в полноценную гостевую спальню в раздрае. До часов пяти утра ворочалась, переполненная эмоциями и мыслями, от которых никак не получалось избавиться. Пусть Виктор скорее возвращается. Не хочу я больше Майбах. И хорошо, что мы не успели подружиться.
Хочу обратно на базу к своим шинам и планшетам — там гораздо меньше проблем.