— Собирай свои вещи, — продолжил он. — Уже четыре, твоя смена закончилась.
Думаю, он хотел сказать, что мое времяпрепровождение с Эшем закончилось.
— Хорошо, я возьму свое пальто и сумку. — Я указала пальцем на Доминика и кивком головы показала на Эша. — Оставь его в покое.
— Ничего не обещаю, — пробормотал он.
Я закатила глаза и быстро поспешила в комнату отдыха, чтобы забрать пальто и сумку из своего шкафчика. Я надела пальто, повесила сумку на плечо и выбежала обратно, где обнаружила Доминика и Эша, уставившихся друг на друга. Точнее, Эш пялился, в то время как Доминик свирепо смотрел.
— Прекрати, — прошипела я Доминику и ущипнула его за руку.
Он хмыкнул и потер это место, прежде чем взять меня за руку и притянуть к себе. Я не хотела ссориться с ним, потому что находилась на своем рабочем месте, и приберегла для него ту взбучку, которую задумала, когда вернусь домой.
— Увидимся завтра, Бран, — сказал Эш, отступая и не сводя глаз с Доминика.
Я вздохнула.
— Пока, дорогой. Извини за него.
Эш отмахнулся от меня, как будто это не имело большого значения, и я надеялась, что это правда так и было, потому что не хотела, чтобы грубость Доминика заставляла его чувствовать себя некомфортно рядом со мной. Я думала об этом, пока выходила из больницы, а затем с яростью шла впереди Доминика весь путь до его машины.
— Почему ты злишься на меня? — спросил он, когда открыл машину, и мы забрались внутрь.
Я ударила его по плечу, когда он устроился поудобнее.
— Потому что не могу избить тебя снаружи, но здесь могу. — Выплюнула я и снова ударила его.
— Предполагается, что ты делаешь мне больно? — спросил Доминик, ухмыляясь и легко уклоняясь от моих рук. — Потому что это не так.
Я зарычала от разочарования, пристегивая ремень безопасности, и скрестила руки на груди.
— Ты чертовски бесишь меня!
— Брона постоянно говорит мне это, — сказал он, не выглядя ни капельки обеспокоенным.
— Она права, ты можешь быть настоящим придурком. Как ты смеешь так вести себя в моем отделении? Это моя работа и мой коллега, Доминик!
Он задним ходом выехал с больничной парковки и выехал на главную дорогу.
— Мне не понравилось то, что я увидел, поэтому действовал импульсивно. Подай на меня в суд.
— Я бы никогда не изменила Райдеру, — выплюнула я. — Никогда, бл*дь, никогда.
— Прости, если намекнул, что ты это сделаешь, — нахмурился он. — Я знаю, что ты бы этого не сделала. Я не знаю Эша, но точно знаю, что ты ему нравишься. Это очевидно.
Я широко раскрыла глаза.
— Мы просто шутили! Эш — мой друг. Он флиртует со всеми подряд. Буквально со всеми.
— Если он знает, что у тебя есть мужчина, он не должен флиртовать с тобой. Точка.
— Но ты не можешь так обращаться с людьми, Доминик. Он просто дурачился, — нахмурилась я.
Он хмыкнул.
— Извини, что позаботился о том, чтобы тебя не лапал какой-то незнакомец.
Я усмехнулась.
— Ты мог убедиться, что мы дурачились. Я смеялась!
— Ты можешь смеяться без того, чтобы он прикасался к тебе, — возразил Доминик.
Я свирепо посмотрела на него, затем уставилась в окно джипа, размышляя, убить его или нет.
— Возможно, ты захочешь поговорить с Эшем, потому что, когда я расскажу об этом Райдеру, тот может оказаться в мешке для трупов.
Я взорвалась.
— Что, черт возьми, ты собираешься ему рассказать? — сердито спросила я. — Что мой друг щекотал меня. Серьезно?
— Да, — возразил Доминик. — Серьезно.
Он чертовски не-ве-ро-я-тен.
— Не могу больше с тобой разговаривать, я сойду с ума!
Сказав это, я сосредоточила свое внимание на окне машины, пока мы не подъехали к моему дому примерно через двадцать минут.
— Спасибо, что подвез, — вежливо произнесла я, отстегивая ремень безопасности и хватая свою сумку, стараясь не смотреть на Доминика из страха, что откушу его чрезмерно реагирующую голову.
Он хмыкнул.
— Помни, что я сказал, скажи Эшу, чтобы он отступил.
Я стиснула зубы, когда вышла из джипа и захлопнула за собой дверь.
— Грубый маленький ублюдок, — пробормотала я, идя по подъездной дорожке в саду.
Я не оглядывалась, когда отперла входную дверь и вошла в дом, плотно закрыв за собой дверь. Повесив ключи на ключницу, я направилась на кухню, по пути включив свет в коридоре. Ненавижу зимние месяцы; чертовски рано темнеет. Всего около четырех часов дня, а солнце уже село.
— Дэмиен? — крикнула я, убедившись, что мой голос прозвучал достаточно громко, чтобы его разнесло по бесконечной лестнице.
Я услышала движение наверху:
— Да, Бран?