— Пожалуйста, — взмолилась я, ни к кому не обращаясь. — Пожалуйста, помогите.
Мой голос звучал хрипло, я чувствовала, мне нужен большой стакан воды, чтобы унять боль в горле.
— Они в здании, — пробормотал Большой Фил, давая знать о своем присутствии. — Я только что впустил их.
Я понятия не имела, с кем он разговаривает; поэтому посмотрела на него и обнаружила, что он смотрит в окно с пистолетом в одной руке и стаканом с коричневой жидкостью в другой. Мой взгляд на несколько мгновений задержался на пистолете, и я молила Бога, чтобы он им не воспользовался.
— Ч-что ты говоришь? — спросила я, поднимая правую руку и прижимая ее к левому раненому плечу, пытаясь остановить пульсирующее жжение.
— Слэйтеры, — ответил Большой Фил. — Я только что впустил их в здание, они скоро будут здесь. Я открыл для них входную дверь.
Что?
— Зачем? — спросила я, пытаясь сдержать рыдания. — Зачем они пришли?
— За тобой, — ответил он и сделал глоток из своего стакана. — Я же говорил тебе, что они придут.
— Не причиняй им вред, пожалуйста, просто…
— Тихо, — прорычал он. — Это больше не касается тебя. Ты можешь уйти, если хочешь, ты выполнила свою задачу.
Я попыталась сесть, но жгучая боль, пронзившая мою ногу, не позволила мне этого сделать. Когда дернулась в ответ на эту боль, я упала с дивана на бок, и ударилась об пол с тошнотворным шлепком.
— Бранна?
Кейн.
— Нет! — заплакала я. — Убирайся!
Я услышала быстрые шаги, затем громкий хлопок, когда дверь в гостиную распахнулась и ударилась о стену.
— Боже мой, — услышала я хриплый голос Кейна.
Я попыталась повернуться, чтобы увидеть его, но не смогла. Я была так слаба, и мне было так больно, что даже дышать было трудно.
— Кейн, — простонала я. — Убирайся.
Пока еще можешь.
— Что, черт возьми, ты с ней сделал? — спросил он хриплым голосом.
— Выглядит хуже, чем есть на самом деле, — ответил Большой Фил, поворачиваясь. — Если честно, она сама навлекла на себя большую часть этого.
— Кейн, — прохрипела я, заставляя себя перевернуться на спину. — Беги, у него пистолет!
Я протянула здоровую руку, ухватилась за подлокотник дивана и заставила себя сесть. Я моргнула, когда увидела Кейна, стоящего всего в нескольких метрах от меня. Он был одет… странно. Кажется, на нем был больничный халат и бахилы, которые люди надевают поверх обуви, когда не хотят пачкать пол.
— Он не хочет в меня стрелять, — ответил мне Кейн, не сводя глаз с Большого Фила. — Он хочет, чтобы я страдал так же, как я заставил страдать его дерьмового ребенка. Пуля слишком быстрая.
Меня охватил страх, когда Большой Фил уронил свой стакан на пол, даже не вздрогнув, когда тот разбился вдребезги. Я закричала, когда он поднял руку, в которой держал пистолет, и направил его прямо в голову Кейна.
— Где твои остальные братья? — спросил Большой Фил, устрашающе спокойным голосом.
— Дома… их пришлось долго убеждать, особенно моего старшего брата, который хочет разорвать тебя на части за то, что ты причинил боль его женщине… но они знают, что положить конец твоей жалкой жизни — моя задача. Только моя. Я заставлю тебя заплатить за все.
Большой Фил усмехнулся.
— Ученик пришел, чтобы превзойти мастера, а?
— Что-то вроде этого, — прорычал Кейн сквозь стиснутые зубы.
Большой Фил указал на одежду Кейна пистолетом, который все еще держал направленным на него.
— Ты хочешь, чтобы не осталось и следа того, что ты когда-либо был здесь, не так ли? — невесело усмехнулся он. — Если тебе удастся убить меня, тебе не нужно будет впадать в такие крайности. Эта квартира выглядит так красиво, потому что я сделал ее такой, но в остальном это место — настоящий рай. Ни камер, ни охраны, ни бумажных следов. Сукин сын, который владеет всем этим, также сделал комнаты звуконепроницаемыми, он держит бордель на первых пяти этажах, и я почти уверен, что на шестом этаже лаборатория по производству коктейлей с наркотиками.
— Так вот почему ты выбрал именно это место? — спросила я, мой голос звучал как наждачная бумага. — Убить нас, а затем и себя, не привлекая внимания… По крайней мере, до тех пор, пока не закончится арендная плата.
Большой Фил хихикнул, и я восприняла его веселье как огромное «да».
— Ты собираешься покончить с собой? — Кейн прощупывал Большого Фила. — Действительно?
— Что мне останется, когда ты умрешь? — спросил он.
Кейн не ответил, вместо этого он спросил:
— Ты действительно хочешь застрелить меня или хочешь, чтобы мне было больно? Ты всегда бил меня и колол иглами, чтобы наказать, а теперь переключился на пули? Ты потерял свою креативность? Неужели похороны ребенка, отправленного в ад, так влияют на тебя?
Я хотела сказать Кейну, чтобы он прекратил, потому что с каждым словесным ударом лицо Большого Фила становилось все краснее и краснее.
— Это за Джонни. — Внезапно воскликнул Большой Фил, а затем, к моему удивлению, уронил пистолет на пол. — Это за все, через что ты заставил меня пройти.
— Ты моя последняя работа, сукин ты сын! — выплюнул Кейн и бросился на Большого Фила, повалив его на пол.
Тошнотворный звук соприкосновения кулаков с плотью навсегда останется в моей памяти. Это было безжалостно, и я хотела, чтобы все закончилось так же быстро, как и началось.
Я ничего не могла сделать, кроме как наблюдать, как Кейн и Большой Фил катаются по полу, но я была рада увидеть, что Кейн одержал верх. Он наносил удары… казалось, будто Большой Фил даже не пытался дать ему отпор. Однако я знала, какой змеей он может быть, поэтому использовала здоровую ногу, чтобы встать, и доковыляла до того места, куда он уронил пистолет.
Боль, которую я чувствовала, подстегивала меня, и когда я подняла пистолет, я позволила своему адреналину взять верх.
— Кейн, отойди! — приказала я.
Он повернул голову, чтобы посмотреть на меня, и его глаза почти мгновенно расширились.
— Бранна, нет! — выкрикнул он, еще раз ударил Большого Фила по лицу и, освободившись, вскочил на ноги.
Когда Кейн отошел, мне стал хорошо виден Большой Фил, я дрожала, направляя на него пистолет. Я прищурилась, чтобы убедиться, что точно прицелилась.