— Это ложь! Я не помню такого! — продолжает пятиться назад, спускаясь вниз.
Она как жертва, которую хищник загнал в ловушку. И этот зверь — я. Безжалостный и нетерпеливый, желающий заполучить добычу, загоняющий её в угол.
— Ночь Хэллоуина… — напоминаю ей, приближаясь.
— Нет! — крутит головой. — Это был не ты, а Алекс!
— Это был я… Я купил такой же костюм, как у твоего мужа и переоделся. Пока он был занят важными гостями, я пришёл к тебе. Хотел просто узнать — как самочувствие. Но ты сама хотела этого.
Не вся правда, конечно. Была надежда, что она меня за мужа примет.
— Не с тобой! — растерянно, со слезами на глазах.
— Я помог расстегнуть и снять платье, а потом мы занялись любовью прямо в ванной на тумбе у зеркала, — продолжаю рассказ.
— Заткнись! — кричит, закрыв руками уши. — Ты ублюдок! Воспользовался моей слабостью. Знал, что я дурнею от вида крови. Сам постоянно мне помогал, когда меня накрывало. А потом подло использовал.
— Не произойди тогда, случилось бы позже. Это всего лишь дело времени, Сэл! Ты тянешься ко мне. Это неоспоримо. Так же любишь меня, как и я тебя. Ты сама призналась!
— Нет! — громко и делает несколько шагов назад.
Её нога вдруг соскальзывает вниз, и она валится за борт, ударившись головой о край бортика.
Подбегаю и вглядываюсь в воду.
Сэл нет.
— Фак! — ругаюсь, снимаю обувь и прыгаю в воду.
Глоток воздуха и погружение. Кручусь в воде по сторонам, но её нигде не видно.
Не могла же она так быстро утонуть.
Чёрт, чёрт, чёрт! — стучит в мозгу.
Какого хрена тебе сейчас приспичило с ней откровенничать? Не мог потерпеть до лучших времён?
Она права, ты озабоченный идиот. Только о себе думаешь! О своих желаниях. А о ней ты подумал?
Ещё один вдох и снова в глубину…
Где ты?
Немой вопрос без ответа.
Я мечусь в воде и не могу её найти.
Лёгкие жжёт от нехватки кислорода.
Всплываю снова набрать воздуха. На краю борта Алекс и капитан.
— Что случилось? — кричит Гроу.
— Сэл упала за борт! — в ответ.
Он, ни секунды не раздумывая, прыгает в воду. Следом за ним ещё пара человек из команды.
Я снова ныряю, вижу всех, но не её.
После очередного глотка воздуха замечаю розовый кусок ткани за камнем на дне. Опускаюсь поглубже и подплываю.
Сэл!
Она не дышит. Выдыхаю в неё оставшийся в лёгких воздух. Тяну наверх из последних сил.
Жадный вдох и за собой к яхте.
— Держись, девочка! — прижимаюсь губами к разбитому виску.
На площадке стоят остатки команды, капитан и Лима. На ней нет лица от ужаса.
Они помогают мне вытянуть Сэл на борт. Следом за мной из воды выскакивает Алекс.
— Синяя… Твою мать! — матерится по-русски, затыкает ей нос и выдыхает воздух в рот.
Я нажимаю на сердце, а он делает выдохи.
Через нескольких минут нашей битвы, у Сэл в груди заклокотало, и горлом пошла вода.
Она дышит.
Я переворачиваю её на бок, что снова не захлебнулась.
Жива!
От души отлегло…
Обессилено сажусь на пол.
Ни за что бы ни простил себе, если бы она утонула.
Алекс поддерживает жену за плечи, пока она отхаркивает воду, забившую лёгкие. Сине-серый цвет лица сменяется на розовый.
Минут через двадцать в небе слышится рёв двигателя. К яхте приближается вертолёт службы спасения.
Алекс улетает с Сэл в больницу. А мы поворачиваем махину к Лос-Анджелесу и уже через час на берегу.
— Ты едешь в клинику? — спрашиваю Лиму, торопливо направляясь на парковку.
— Да, конечно…
В госпитале на четвёртом этаже встречаем в коридоре Алекса.
— Как она? — взволнованно.
— Нормально, — успокаивает Гроу. — Небольшое сотрясение, наложили швы на рассечение, постарались сделать красиво, звезда всё-таки. Через пару дней отпустят домой.
— А с памятью как? — задаёт волнующий и меня вопрос Лима.
— Хорошо с памятью. Не помнит только то, что случилось перед падением в воду, остальное не выпало.
— Совсем не помнит? — напрягаюсь.
— Совсем… Это норма. Так почти всегда при сотрясении.
Внутри я расслабляюсь.
Даже хорошо, что она забыла этот разговор.
— К ней можно? — спрашивает Лима.
— Там врач, осмотр какой-то, попросил подождать за дверью.
Он выходит минут через десять и сразу к нам.
— Кто муж? — смотрит на нас по очереди.
Похоже, волнение за Сэл написано на лбу у обоих.
— Я… — робко отвечает Гроу. — Что-то не так у Сельванны?
— Нет, всё хорошо, — улыбается добродушно доктор. — Хочу вас поздравить, вы станете папой.
Алекс роняет от удивления челюсть, его качает, я подхватываю под локоть. Хотя и сам в не меньшем шоке.
Я не ошибся.
— Вы уверены?.. До вас все врачи говорили, что это невозможно, — сдавленно, с хрипом, говорит Алекс.
— Уверен. Я видел карту вашей жены, поэтому попросил сделать анализ дважды. Беременность три-четыре недели. Точнее покажет УЗИ. Сделаем его через часик, когда она немного придёт в себя, — продолжает улыбаться доктор.
Он кайфует от того, что принес такую сногсшибательную новость.
Алекс хватается за голову, мечется из стороны в сторону, а потом плачет.
От счастья…
А мне рвёт душу от боли.
В сердце будто воткнулись тысячи осколков стекла.
Я потерял её… Навсегда…
Она не бросит отца своего ребёнка ради меня.
— Поздравляю, братишка, — слышу сквозь шум в голове голос Лимы, которая обнимает Гроу. — Иди к ней, — подталкивает его к двери.
Я вижу сквозь окно, как они радостно обхватывают друг друга и плачут вместе. Целуются. Что-то обсуждают и снова обнимаются.
Всё это словно ножом режет мою душу на ремни.
В груди сжимает, печёт. Болит, будто сердце вырвали.
Я не могу больше на это смотреть, выбегаю из больницы, в машину и, утопив педаль газа до упора, вылетаю с парковки.
Очухиваюсь только на пляже. На том самом месте, где она обнимала меня.
Меня… Не его…
— Ааа! — кричу, что есть мочи, сгребая руками песок.
Из глаз льются слёзы. Горячие, обжигающие кожу.
Почему то, что для одних радость и счастье — для других горе и боль?
Где эта грань?
Как теперь жить?..