ДЖЕЙН
Фары скакали по дороге шоссе 101. Я ехала к дому Ашера на пляже Малибу. Из-за работы я задержалась в студии допоздна, поэтому шоссе сейчас не было забито транспортом, хотя и выглядело довольно оживленным.
Интересно, куда едут люди, проезжавшие мимо, и не боятся ли они своего места назначения так же, как и я. Я надеялась, что нет. Мои ладони вспотели на руле, и я не могла заставить свое сердце замедлиться. Я не хотела верить, что Джейми прав. Легче думать, что он просто пытается снова меня ранить, чем представить, что Ашер играл со мной все это время.
Если еще один человек, которого я любила, подставил меня, не знаю, как я с этим справлюсь.
Сломаюсь?
Я крепче вцепилась в руль.
Или я стану бесчувственной?
Ни один из вариантов не казался мне привлекательным.
Подъехав к воротам, я нажала на кнопку пульта, который дал мне Ашер. Ворота медленно распахнулись, и я въехала во двор. Дом был построен в 1950-х годах и имел типичную архитектуру середины века. Он стоял на утесе с видом на океан, к пляжу вела отдельная дорожка. Из открывшейся парадной двери показалась высокая фигура.
Я вышла из машины и пошла к своему лучшему другу. Колени немного дрожали. Ашер нахмурил брови, скорее всего, потому что я не предупредила его приезде.
— Привет, детка. — Его тон был настороженным, как будто Ашер мог прочитать причину моего появления по языку моего тела.
— Ты саботируешь мои усилия по поиску улик на Фостера?
Глаза Ашера слегка расширились.
Затем я увидела в них нечто такое, от чего мне захотелось блевать.
Страх.
Чувство вины.
Я зажмурила глаза, слезы застыли в горле.
Нет, пожалуйста, нет.
— Джейн, войди, чтобы я мог все объяснить.
Я почувствовала, как он взял меня за руку, и, спотыкаясь, вошла в дом.
Жилое пространство открытой планировки, утопленная гостиная, ведущая на кухню, и длинные двустворчатые двери, выходящие на террасу с видом на океан, вдруг перестали казаться мне безопасным местом, какими они были последние несколько лет.
Мне нравилось проводить время у Ашера. Он даже выделил мне собственную комнату.
Вырвав руку из его хватки, я набросилась на друга.
— Расскажи мне все.
— Может, присядешь? — Ашер жестом указал на диван. — Пожалуйста.
Кровь стучала в ушах, я прошла в зону отдыха и села на край дивана. Ашер сел в кресло напротив и оперся локтями на колени. Его выражение лица было таким серьезным.
И все же он собирался сказать, что надул меня?
Ашер медленно выдохнул.
— Джейн, этому есть несколько причин.
Мои руки сжались в кулаки на коленях.
— Во-первых, я боялся, что если у отца возникнут подозрения, он начнет выяснять, кто ты. Во-вторых, я боялся навредить маме. Третья причина… Я не могу объяснить третью причину, но позже объясню.
— Позже? Что это значит?
— Я не могу тебе сказать. — Ашер потянулся ко мне, выражение его лица было отчаянным. — Но ты должна верить мне: я лгал не для того, чтобы причинить тебе боль. Я пытаюсь защитить тебя.
— Нет. — Я встала, нуждаясь в физическом расстоянии. — Ты защищал свою семью.
Джейми был прав. Господи Иисусе. Всхлип застрял у меня в горле. Я не могла никому доверять.
— Джейн, как ты узнала?
Я повернулась к Ашеру, и он вздрогнул.
— Это не имеет значения.
— Это имеет значение. Ты узнавала про меня?
— Нет. — Я позволила ему думать, что он хочет. Я никак не могла допустить, чтобы он знал, что Джейми в Лос-Анджелесе пытается отомстить Фостеру. От мысли о том, что Ашер может рассказать Фостеру о Джейми, мне стало плохо. Слава богу, что я решила не доверять ему. О последствиях даже думать не хотелось.
— Джейн…
Я подняла руку, останавливая Ашера. Какие еще жалкие оправдания он будет приводить, чтобы выставить меня дурой? Я смотрела в его темные глаза. Глаза, которые раньше заставляли меня чувствовать себя в безопасности.
— Я любила только двух мужчин. Джейми. И тебя. Двух. И вы оба разбили мне сердце. — Я двинулась к двери.
— Джейн! — Ашер схватил меня за руку, но я вырвалась, попятившись назад.
— Не трогай меня, — зашипела я.
— Когда-нибудь я все объясню, — пообещал он, твердость ожесточила его черты.
Я хотела поверить ему, но слишком боялась.
Поездка обратно в Силвер-Лейк прошла как в тумане. Я не могла вспомнить, как добралась от пляжного домика Ашера до своего дома. Эмоции захлестывали меня. Заметив «Порше» Джейми на парковочном месте, я поднялась на наш этаж и постучала в его дверь.
За дверью послышались шаги.
Затем появился он. Прислонившись к дверному косяку, Джейк смотрел на мое залитое слезами лицо без всякого выражения.
— Ты был прав, — уныло сказала я.
Джейми лишь с жалостью посмотрел на меня.
Я скривилась.
— Не волнуйся, я не сказала Ашеру, откуда мне известно. Хотя мне было бы интересно, как узнал ты.
Джейк ухмыльнулся и слегка покачал головой.
Эта ухмылка… Эта тупая незначительная ухмылка перед лицом моей боли ранила сильнее, чем что-либо еще с тех пор, как он вернулся в мою жизнь. Я попятилась назад.
— Тебе все равно. Тебе даже неважно, что это причиняет мне боль.
Что-то мелькнуло в глазах Джейми, и он выпрямился, опираясь на дверную раму.
— Ты любишь его?
Это ранило бы его, если бы я любила?
— Я думала, что люблю.
Джейми сжал челюсти, его взгляд упал на пол, вероятно, чтобы скрыть то, что он чувствовал.
Я криво улыбнулась.
— Ты спросил меня, люблю ли я его. Ты не спросил, влюблена ли я в него… Это большая разница, Джейми.
Его глаза встретились с моими.
— Ты влюблена в него?
Заслуживал ли он знать ответ?
Разве я не должна немного помучить его?
Я сглотнула. Я так чертовски устала, что не выдержала.
— Нет. И никогда не была.
Есть только один мужчина, в которого я когда-либо была влюблена.
Джейк продолжал смотреть на меня, ничего не выдавая, держа свои мысли и чувства при себе, а я боролась с желанием толкнуть его. Дать ему пощечину. Накричать.
Но это была не я. Я не позволю Джейку превратить меня в такого человека.
Насмешливо фыркнув, я повернулась на пятках, подошла к своей квартире и вставила ключ в замочную скважину.
— Напиши все, что мне нужно знать о Елене. — Прежде чем он успел ответить, я шагнула внутрь и захлопнула за собой дверь.
Волнение закипало в моей крови, пока я ходила по квартире, испытывая беспокойство и тревогу. У меня было желание свернуться клубочком и рыдать несколько дней.
Но это была уже не я.
Да, шесть лет назад я потеряла все, что имело для меня значение. Однако я пережила это.
— Ты пережила это, — напомнила я себе, сжав кулаки.
Я переживу потерю Ашера.
Я переживу, когда Джейми получит то, ради чего приехал в Лос-Анджелес, и снова покинет меня.
Я не стану бесчувственной, чтобы защитить себя.
И никто… никто не сломит меня.
****
Ашер пытался дозвониться. Джейми тоже. Он даже несколько раз стучал в дверь моей квартиры.
Я игнорировала всех и пыталась сосредоточиться на повседневной рутине на съемочной площадке и на работе над картиной, которую писала дома для художественной галереи в Сан-Франциско. Однако я не проигнорировала сообщение Джейми с информацией о Елене Маршалл. После нескольких дней отсутствия Джейми, проработав все выходные и большую часть недели над фильмом Пателя, в четверг я взяла выходной. Около обеда я села в машину и поехала в больницу в Голливуде.
Припарковавшись, я направилась к желтому зданию. По мере приближения к нему мои шаги замедлялись. Регистратор внутри направил в нужную палату, но когда я остановилась перед двойными дверями и посмотрела внутрь через вставленные оконные стекла, поняла, что не могу идти дальше.
Как бы мне ни хотелось помочь Джейми обрести покой, мысль о проникновении в группу поддержки больных раком вызывала у меня тошноту. Я не могла войти и притвориться, что пришла, потому что от болезни страдает близкий человек. Это было предательством по отношению к другим людям, которые пришли в группу, чтобы найти понимающих, через что они проходят.
Мой взгляд остановился на Елене. Ей было около тридцати лет, когда она давала показания против Джейми. Совершенно обычная женщина. Она работала в ночную смену в круглосуточном мини-маркете в течение шести лет, а потом Стедман заплатил ей за ложь. Мы с Джейми так и не узнали, знала ли она, что ее подстрелят для достоверности, но мы предполагали, что это было частью плана получения более длительного срока для Джейми.
В этот момент Елена наклонилась со своего стула, чтобы взять за руку молодую женщину, которая говорила и плакала. Это был акт доброты. Утешения. Глаза Елены были грустными, но теплыми, когда она сжала руку девушки.
Я вспомнила, что в то время, когда она давала показания против Джейми в суде, она не казалась мне человеком, который будет преследовать невиновного. Но тогда мне было все равно. В мои девятнадцать лет в деле против Джейми для меня не было никаких оттенков серого. И все, кто участвовал в его подставе, были злыми и жестокими. Ярость, которую я испытывала к ней в тот день, когда она стояла на суде и назвала Джейми человеком, который стрелял в нее, уже остыла. Теперь я жаждала ответов. Я хотела разобраться в выборе этой женщины. Я хотела знать, удовлетворит ли Джейми то, через что она уже прошла.
Удовлетворит ли это меня?
Однако я не могла войти туда.
Каждый раз, когда пыталась, я замирала и стояла у дверей, пытаясь набраться смелости и войти. Она так и не пришла. Разочарованная, я опустилась на стул у входа в комнату и закрыла лицо ладонями. Должен быть другой способ сблизиться с Еленой, не проявляя неуважения к незнакомым людям.
Скай бы точно не согласилась с этим, учитывая, что половина причины, по которой я находилась на стороне Джейми, была именно Скай. Я слышала ее протестующий голос в моей голове. Она бы хотела, чтобы мы с Джейми отказались от мести, двигались дальше и жили своей жизнью.
Я знала это с абсолютной уверенностью.
Но Джейми не мог отпустить, поэтому я нахожусь здесь. Помогаю ему.
Или не смогу помочь.
Почувствовав руку на своем плече, я подняла голову. Испугавшись, я посмотрела в теплые карие глаза Елены Маршалл. Ошарашенная, я осознала, что группа поддержки разошлась, и некоторые из ее членов бросали на меня любопытные взгляды, когда уходили.
— Вы в порядке? — Елена села на стул рядом со мной. — Я видела, что вы все время находились снаружи.
Пораженная тем, что оказалась так близко к цели, я не могла говорить.
Сильные эмоции, в первую очередь гнев, сковали мне горло, и я поняла, что еще не избавилась от своей ярости по отношению к ней, как мне хотелось бы думать.
— Вы сами больны или у кого-то из ваших близких рак? — спросила она неуверенно, как будто боялась меня спугнуть.
Посмотрите на нее. Это кажущееся искренним беспокойство в глазах. Было ли оно настоящим? Как такое может быть? Как мог добрый человек сделать то, что она сделала с Джейми? Говорили ли они об обезболивании в ее группе поддержки? Я могла бы разглагольствовать об этом днями, о том, как Джейми было больно, и что я ничего не могу сделать, чтобы облегчить эту боль.
— Кто-то, кого я люблю, — прошептала я.
Елена кивнула.
— Это трудно, не так ли?
— Очень.
— Я Елена. — Она протянула руку. — Я веду группу поддержки «Как справиться с раком».
Я уставилась на ее протянутую руку и не смогла ее пожать.
Ее улыбка немного увяла, рука опустилась.
— Почему вы не присоединились к нам?
— Это не… это было неправильно, — честно ответила я.
Она кивнула, как будто поняла.
— Бывает трудно открыться незнакомому человеку, но удивительно, какое облегчение можно найти, поговорив с людьми, которые понимают, через что ты проходишь. Или с больными раком людьми, которые могут дать вам совет, как быть рядом с вашим любимым человеком.
— Что это для вас? — спросила я. — У вас рак или у кого-то, кого вы любите?
— У меня рак. — Ее улыбка слегка дрогнула. — Я боролась с раком груди несколько лет назад, но только что узнала, что он вернулся.
Черт. Я склонила голову, глядя на свои ноги.
— Простите.
— Я уже боролась с этим раньше. Буду бороться снова. — Елена тяжело вздохнула. — Зачем вы пришли?
Почему ты сделала это?
Вот о чем я действительно хотела спросить. Вместо этого я посмотрела на нее и позволила своему смятению и гневу выплеснуться из моих глаз.
— Что-то забрало нашу силу. У нас обоих. Его и мою. — Не что-то. Кто-то. Это сделала ты. Фостер. Райт. Крамер. Вы все забрали его силу. — И она не вернулась. Я бессильна помочь ему, и я думаю, что он винит меня. — Я знаю, что он винит меня. — Я думаю, он чувствует себя брошенным…
Елена кивнула в знак понимания.
— Я не могу сказать вам, так ли это, что ваш…
— Парень, — предложила я.
— Что чувствует ваш парень. Но возможно ли, что вы проецируете? Что беспомощность заставляет вас чувствовать, что вы недостаточно для него делаете? — Она придвинулась ближе. — Все, что вы можете сделать, это быть рядом, чтобы предложить утешение и держать за руку, чтобы он знал, что вы никуда не уйдете.
Я отвела взгляд, гадая, будет ли этого достаточно. А может, я была идиоткой, если думала и надеялась, что пройдя с Джейми через все это, верну мужчину, которого любила раньше?
Все слишком запутанно.
В одну минуту я не хотела иметь ничего общего с Джейми, а в другую отчаянно пыталась найти способ вернуть ему мир.
— Члены группы могут дать вам большое понимание. — Елена встала, и я последовала ее примеру. — Почему бы вам не прийти на следующей неделе? Мы будем здесь. В то же время.
Я кивнула, пробормотав слова благодарности под нос, и повернулась, чтобы уйти.
— Эй, я не записала ваше имя!
Я не ответила. Я просто продолжила идти.
И только когда я села в машину, поняла, что ничего не спросила у Елены о ее жизни, как должна была.
Мой телефон пискнул как раз в тот момент, когда я завела машину.
Линкольн: Не могу дождаться встречи с тобой сегодня вечером.
И тут меня захлестнуло чувство обиды.
Джейми отправил меня на фальшивое свидание с полицейским. Я лгала, чтобы сблизиться с Еленой Маршалл.
Я чувствовала, что теряю себя.
И готова ли я сделать это ради Джейми, когда его словно и не волновало, что мои действия могут навсегда оставить на мне отпечаток?
— Чего ты хочешь, Джейн? — прорычала я себе под нос, сжимая кулаки на руле.
Я хотела справедливости.
Я хотела знать, что люди, причинившие боль моей семье, не смогут жить так, будто они не нанесли непоправимый ущерб другим.
Я хотела мира для Джейми и для себя.
Но я не хотела терять себя, чтобы получить его, и теперь не знала, как повернуть назад.
Я была расстроена. Но обижаться на Джейми было проще. И обида кипела, пока я ехала обратно в Сильвер-Лейк.