Слушай, и сам ты своё обвиненье признаешь напрасным:
Лаймдоту не похищал никто. Сама захотела
С Кокнесисом, - его она втайне и раньше любила,
Сесть на этот корабль. А тот ведь давно уж проведал,
Что собирается Каупо ехать в немецкую землю
И из дружины своей взять юношей самых толковых,
Чтобы премудростям всяким заморским они обучились.
Кокнесис очень хотел с ними за море ехать учиться.
Прошлою ночью обоим им с Лаймдотой выпал удачный
Час, чтобы, старого Буртниекса дом незаметно покинув,
С Каупо вместе уплыть в немецкие дальние земли.
Но успокойся, мой витязь! Теперь не терзайся напрасно!
Правду узнай: никогда тебя она не любила,
Лишь уважала она твои подвиги и не хотела
Горе тебе причинять, на любовь отвечая отказом.
Сердце же требует прав своих тоже! И Лаймдота нынче
Счастлива, соединясь со своим настоящим любимым!"
Если бы Перконс ударил над ним среди ясного неба,
Лачплесис не был бы так потрясён, как он потрясён был
Словом злодея. Бледен, убит, уронил он бессильно
Руку с мечом, что занес над злодеем. Боль терзала
Невыносимая душу его; лезвия исступлённой
Муки изрезали сердце. "Что ж это? Кокнесис, первый
Друг его, так обманул?.. А Лаймдота, ради которой
Отдал бы он сто жизней, лгала ему? Да неужели
Всё это правда?" Хотя в глубине души не поверил
Витязь обманщику, всё ж не нашёл иных объяснений
Исчезновенью невесты и друга. Такие же мысли
Прежде его обступали, но он от себя отгонял их,
Думая: нет, подожду, пока не воротится Каупо
Или другой чей-нибудь корабль мне вестей не доставит.
И берегитесь тогда вы, лукавые, если налгали!"
И уж не слушая их и не глядя на них, на коня он
Сел и уехал прочь горделиво вдоль Даугавы синей.
Полная радости злобной Спидала вслед поглядела,
Думалось ей, что она вожделенной цели достигла.
Витязя участь была в самом деле гибели горше...
В скорби глубокой приехал он в Лиелварде, в замок отцовский.
Радостно старый отец приветствовал милого сына.
С первого взгляда заметил старик, что витязь несчастен.
Спрашивать стал осторожно. И все ему витязь поведал.
Молвил старик: "Не отчаивайся прежде времени, сын мой!
Дивны дороги судьбы! Не теряй же надежды! Хоть с виду
Всё против Лаймдоты, но, я уверен, она не виновна,
Любит тебя одного и верной тебе остаётся!"
Лачплесис, выслушав слово отца, стал немного спокойней.
Старому Буртниексу весть он послал обо всём, что разведал
Он по дороге. А сам он решил на некое время
В доме отцовском остаться, раздумать в тиши о дальнейшем.