Ее стоны все еще эхом разносятся в голове, и я отчетливо вижу в мелькающих мыслях обнаженное тело Эмилии, лежащее на смятой постели. Ее губы жадно впиваются в мои, а ногти царапают спину, сильнее прижимая к себе…
Черт…
Ослабляю рубашку, расстегивая несколько верхних пуговиц. Возможно, Сара права, и я действительно недалеко ушел от пятнадцатилетнего кузена, раз так запал на эту девушку. Я не могу думать о чем-то другом, пока в голове возникает ее образ и пробуждает некоторые повышено возбудимые участки тела. Пытаюсь вспомнить первую встречу с Лили, но ничего… Только слова, действия. Никаких эмоций или чувств. Что-то же должно было подтолкнуть меня к ней?
В отличие от встречи с мисс Шварц…
Первое, что я увидел на конференции — бархатный взгляд миндалевидных глаз, с любопытством выискивающий что-то во мне. Я не верю в любовь, вспыхнувшую с первого взгляда, но верю в пробегающую между нами искру, которую ощутил всеми клетками тела. Секундного зрительного контакта хватило, чтобы вызвать концентрированный интерес к этой особе. Увидев Эмилию в клубе, не мог поверить своим глазам, что судьба преподнесла такой подарок и направила ее в мои руки.
Ах, мисс Шварц, не зная того, ты заставила меня остановиться и посмотреть на свое существование. Возможно, я выпил больше, чем планировал, но принял верное решение: Эмилия, ты будешь моей.
Глава 16
«Ненависть со временем утихает, обида проходит,
злость угасает, а разочарование навсегда
отдаляет людей друг от друга»
©к/ф «Учитель на замену»
ЭМИЛИЯ
Я забыла, когда последний раз вставала в такую рань. Подхожу ближе к окну. Улица освещена фонарями, а солнце даже не подкралось к горизонту. Взгляд самовольно падает на тротуар, где мы с Джонатаном расстались.
— Нам обязательно идти на парад? — жалобно протягиваю я, без воодушевления надевая теплый свитер.
— Эмми, нам нужно занять хорошие места, — серьезно говорит Лена и вручает мне чашку с кофе. — Я хочу все заснять. К тому же это единственное, что останется в памяти от этого дня, — намекает, что никто из нас так и не пошел за продуктами для праздничного стола.
— Тогда я посмотрю на видео, — парирую я, отпивая глоток кофе, и получаю легкий шлепок по плечу. — Ты представляешь, сколько там будет народа? — вспоминаю фотографии с прошлого года, которые привез коллега.
— Ты стала ханжой и мне это не нравится.
— Я просто легла несколько часов назад. Писала анализ лекции, — поясняю сразу.
Застегиваю пальто и натягиваю вязанную шапку. Надо бы еще шарф захватить.
— И что с тобой делать? — риторически спрашивает она. — Ты уже написала все, что от тебя требовалось. Даже сдала декану разработки лекций на январь! Эмилия, прием, — щелкает пальцами перед глазами, — выдохни уже наконец-то. Повторяю, тебя никто не накажет и не отругает, если просто расслабишься и сделаешь что-то для себя.
Последние слова заставляют поднять на нее глаза. Так и хочется заорать: «Я уже сделала что-то для себя, но стало еще хуже».
Мне так и не удалось вспомнить, когда я стала испытывать недовольство собственной жизнью. Казалось бы, у меня есть все, чтобы быть счастливой: муж, ребенок, карьера. Но этого оказалось недостаточно. Сначала я подумала, что просто из тех дам, которые недовольны по жизни в принципе, а потом дошла в своих мыслях к началу отношений с Алексом. До брака все было замечательно: свидания, ухаживания, секс. Я была влюблена в этого целеустремленного мужчину, в котором видела опору. Или хотела видеть? Пока мы не столкнулись с реальными жизненными проблемами. Хотелось, чтобы он подставил свое плечо, согрел в крепких объятиях. Но позже выяснилось, что в наших отношениях каждый сам за себя.
— Дамочки, дальше не поеду, улица перекрыта, — объявляет таксист, указывая на знаки посередине дороги и двух полицейских.
— Счастливого Дня благодарения, — желаю водителю, когда мы покидаем теплый салон автомобиля.
Лена подхватывает меня под руку, и мы вливаемся в толпу зевак, идущих в одном направлении. Несмотря на раннее утро на улицах уже полно людей, пребывающих в праздничном настроении.
— Эмми, посмотри! — подруга восторженно тычет пальцем в сторону улицы, где формируется парад. Несколько огромных шаров в виде Соника и Китти уже парят в воздухе, притягивая умиленные взгляды. — Сфотографируй меня, — просит Лена, передавая свой телефон. Она становится посередине улицы, раскинув руки и расставив ноги, будто звезда на «Аллее славы».
— Девушки, зрители располагаются вдоль дороги, — делает нам замечание мужчина в форме. — Пожалуйста, пройдите на тротуар.
— Простите, офицер, — извиняется подруга, улыбаясь самой милой улыбкой, а на щеках появляются ямочки. — С Днем благодарения, — кидает напоследок, состроив глазки высокому мужчине в темно-синей форме и начищенным до блеска значком на груди.
Лена в свойственной ей манере продолжает целеустремленно тянуть меня по тротуару. Я лишь успеваю обходить людей, чтобы никого не сбить с ног.
— Станем ближе к Семьдесят четвертой, оттуда лучше будет видно участников парада. А, если и дальше будешь идти с такой кислой миной, оставлю тебя здесь, — повернув голову в мою сторону, недовольно предостерегает она. — Эмилия, ты не умеешь радоваться тому, что имеешь в этой жизни. Посмотри вокруг. Тут могут собраться миллионы людей, чтобы окунуться в традиции этого города, но не все могут себе это позволить. Не нужно выискивать несуществующие проблемы. Ты понимаешь, о чем я? — не унимается она, так и не дождавшись моего ответа. Хочется позавидовать ее способности замечать все хорошее вокруг себя.
Наконец-то мы останавливаемся возле пожилой пары. Лена, развернувшись лицом, внимательно изучает мой напряженный взгляд. В воздухе витает аромат осени и свеже жаренного поп-корна, а над головами парит праздничная мелодия. Но все это снова обходит меня стороной.
— Лен… — тяну я, не желая больше слышать ее поучения.
— Подожди, дай мне сказать, — перебивает, заправляя прядь волос за ухо. — Я скажу одну вещь, которая может тебе не понравиться. Твоя жизнь не должна постоянно крутиться вокруг Алекса и Евы. Не знаю, что творится внутри тебя, но если ты не найдешь гармонию с собой, все полетит к чертям. И, поверь, Еве от этого лучше не станет, — слова и сочувствующий взгляд подруги, пронзают до костей, оголяя и без того зияющие раны.
— Я сделала ужасную ошибку, Лен. Не знаю, как мне двигаться дальше. Я постоянно об этом думаю, — шепчу ей на ухо, когда Лена стискивает меня объятиях, желая как-то подбодрить. — Но это то, чего я действительно хотела.
— Тогда почему ты называешь это ошибкой? — отстранившись, ласково заглядывает в глаза.
— Джонатан Вуд, — произношу так, словно это вердикт.
Подруга тяжело вздыхает, но при этом мило улыбается.
— Я догадывалась, что без этого красавчика не обошлось.
ДЖОНАТАН
Оказываюсь на пороге семейного особняка ровно к договоренному времени. Со ступеней наблюдаю, как Спенсер вытягивает из багажника большую корзину, перевязанную красной лентой. Подхалим.
— Ты мог бы помочь, Джон. Или хотя бы попросить своих головорезов это сделать, — недовольно фыркнув, поднимается по лестнице, удерживая двумя руками подарок. Спенсер останавливается у парадной двери. Он кидает недовольный взгляд на охранника и водителя, которые стоят в сторонке. Последнее время мой персонал никому не дает покоя.
— Я открою тебе дверь, — отхожу в сторону, пропуская обиженного кузена.
Напоследок осматриваю парковку, которая полностью заставлена автомобилями родственников, гостей, и, конечно же, припаркованным черным Rolls-Royce семьи Купер. Вдыхаю полной грудью свежий ноябрьский воздух и захожу на семейный праздник.
— Джонатан, дорогой! — громко говорит мама, так освещая мое присутствие собравшимся.
— Держи себя в руках, — даю себе наставление.
— Миссис Вуд, — целую ее в щеку, — ты в своем репертуаре, — шепчу ей на ухо.
Мама, театрально округлив глаза, слегка пожимает плечами. Она делает вид, будто не понимает, о чем это я. Мило улыбнувшись, отходит к Спенсеру. Мама восторженно осматривает подарок со всех сторон.
— Джонатан! — разворачиваюсь на детский голос.
Из столовой выбегает зеленоглазый сорванец с кудрявыми черными волосами и буквально забирается по мне, стискивая шею в объятиях.